– Князь Александр хотя и молод, но толков и советников толковых у него много. А встреча состоится там, где будет назначено Господом.
– Не хочешь говорить?
Я вдруг подумала, что он может вздернуть меня вон на том дереве, неподалеку, с тремя рослыми воинами Вятичу все равно не справиться и возвращать в Москву меня будет просто некому. Но было уже все равно, я пожала плечами:
– Если я расскажу, то все произойдет немного иначе, только результат будет тот же – у тебя ранение, поход провален.
Я не стала больше искушать судьбу, ну его, не хочет слушать умных людей, пусть пеняет на себя.
Никто меня вешать не стал ни на ближнем дереве, ни подальше, я спокойно ушла и даже вернулась с Вятичем домой.
Там нас ждала неожиданность. Услышав отчет о проделанной идеологической работе и узнав, что Биргер, упрямый осел, никаких угроз не испугался и на шантаж не поддался, Лушка вдруг разразилась рыданиями. Вернее, рыдания вызвали мои последние слова, мол, вот пусть и ходит с изуродованной рожей!
– Ты чего?!
– Да-а… его ранит князь Александр…
– Биргера, что ли, жалко?
– Конечно…
– Луш, ну что мы еще можем поделать?
Почему-то молчала Анея, нам бы насторожиться, а мы не заметили. Если честно, то мне тоже было жаль Биргера, но одновременно брало зло на его ослиное упрямство. Вятич покачал головой:
– Ты не понимаешь. Он сам настоял на ледунге, заставил короля его объявить, всех взбаламутил, как теперь отказаться? А главное он узнал – для него лично все закончится ранением. Боевое ранение никогда в укор не поставят, вернется обратно, начнет собирать Швецию.
– Значит, будет все, как в летописях? А если…
– Без если, Настя. Мы уже добились главного – норвежцы идут малым числом, шведы ярла Фаси и Биргера врозь, датчане тоже морды своих драккаров воротят… Князь Александр знает. Хватит испытывать судьбу, пора возвращаться. Нужно сходить расспросить, кто из купцов в ближайшее время пойдет либо в Висбю, либо и вовсе в Хольмгард.
Я рассмеялась, Вятич тоже:
– Тьфу ты! В Новгород.
– Я с тобой.
– Пойдем.
Мне не хотелось оставаться и утешать Лушку, ну что мы могли еще поделать, если Биргер не желал прислушиваться ни к каким советам? Да и что Лушка, ей тоже пора уплывать, Биргер женат, причем на королевской сестре, недавно родившей ему второго сына, о нем надо забыть, и чем скорее, тем лучше. Для всех лучше, и для Биргера тоже, потому что он по-прежнему глазел на Лушку как голодный волк на добычу. Я вообще временами сомневалась, что они уже не согрешили. Жена у Биргера далеко, в его имении Бьельбу, он мужчина крепкий, а Лушка превратилась в красивую, очень красивую молодую женщину…
– Вятич, тебе не кажется, что Лушка готова к Биргеру пойти наложницей?
– Кажется, если уже не пошла. С нее станется.
– Ну ничего себе! Предательница.
– Настя, думай, что говоришь. Она никого ни в чем не предавала.
– Да-а?.. А кто втюрился в главного врага?
– Влюбиться – это предательство?
– У него жена!
– И что? Знаешь, он ведь тоже неравнодушен к нашей Луше.
– Вятич, это бред. Мне жаль Лушку, и Биргера тоже жаль, но это бред.
– Бред, и я не знаю, как быть. А Анея молчит.
Ладью мы нашли, правда, отправлялась она не скоро, время еще было, и я снова маялась от безделья и желания сотворить какую-нибудь гадость, но теперь уже не Биргеру, а тому же папе римскому, хотя прекрасно понимала, что он для меня недостижим, а я для него попросту никто.
На деле не получалось, но мысленно-то можно? И вдруг меня осенило:
– Вятич, я, кажется, знаю, что еще надо попытаться сделать. Только не говори сразу, что это невозможно, ладно?
– Ну, выкладывай, попробую сдержаться.
– Где тевтонцы?
– А черт их знает!
– Узнать можно?
– Наверное, они секрета из своего пребывания не делают.
– Отговорить их идти в поход нельзя, так?
– Конечно, они же его и задумали, во всяком случае, так считается.
– А если сделать так, чтобы они опоздали?
– Как это?
Я устроилась на постели, подогнув под себя ноги по-турецки, и начала рассуждать:
– Вот смотри, Биргер не слишком торопится обсуждать свои планы с тевтонцами, так? Ему выгодней, чтобы они вообще не шли, добычи больше достанется. Ну, это он так думает. Пусть думает. А тевтонцам можно сказать, что он нарочно отправляет их раньше, а сам вроде даже припозднится.
– Зачем? Почему рыцари должны в такое поверить?
– А! – Я основательно поерзала, устраиваясь поудобней. – В этом и вся фишка. В Неве осенью ветер дует в обратном направлении, ну, у Питера из-за этого вечные наводнения. Что, если вдолбить рыцарям, что осенью идти легче, потому как с попутным ветром пороги проскочить можно запросто, а летом так же запросто застрять?
– Так, подожди, я ничего не понял. Какие пороги, при чем здесь тевтонцы и Биргер.
– Еще раз для непонятливых. Биргер собрался идти летом, и мы знаем, что он застрянет у порогов. Странно, что ему об этом никто не сказал.
– Настя, просто в этом году довольно сухое лето и воды в Неве не слишком много, бывает и не так.
– Хорошо, согласна. Если сказать тевтонцам, что Биргер нарочно назначил поход на летнее время, чтобы остальные потоптались у порогов и повернули обратно, а сам пойдет позже, уже осенью при попутном ветре? Могут поверить?
– Знаешь, во что я не верю? В то, что Еву мог искусить змей, скорее, она сама кого хочешь искусила бы.
– Это можно считать за комплимент?
– Можно. Только я не думаю, что столь хитрый план осуществим. Во-первых, как бы ни относился к рыцарям Биргер, связь с ними он держит. Во-вторых…
Договорить Вятич не успел, потому как меня осенила очередная идея:
– Вятич! Ты «Кавказскую пленницу» помнишь?
– Чего?! Это-то тут при чем?
– Как говорил товарищ Саахов? Тот, кто нам мешает, нам и поможет! – Мой палец почти воткнулся в Вятича. – Давай эту же идею подбросим Биргеру, а еще лучше – сделаем, чтобы он нас отправил к рыцарям?
– Ты совсем с ума сошла? Мало Сигтуны, надо к рыцарям влезть, да еще и от имени Биргера. Настя, то, что ты двойная агентка, уже привычно, но хочешь стать тройной?
Я улеглась, глядя в потолок и пытаясь представить, как осуществить свою, согласна, почти бредовую идею. Ничего путного в голову не приходило, но отказываться от такого блестящего замысла так не хотелось. Заставить рыцарей опоздать… это же такая помощь Невскому. И тут меня снова осенило:
– Вятич, но ведь тевтонцев и правда не было в этом сражении! Значит, нам все удастся.
– Тебе? Не сомневаюсь, попробовал бы Биргер или магистр ордена воспротивиться твоему напору. Кстати, насколько я помню, их уже Ливонским орденом зовут, объединились.
– С кем?
– Вот те на! Знаток истории, Тевтонский орден принял к себе остатки разбитого ордена меченосцев.
– А кто разбил?
– Литовцы в битве при Сауле, но до этого основательно потрепал отец Невского князь Ярослав Всеволодович на Эмбахе. Не слышала о таком?
Я чуть смутилась:
– Да, что-то слышала…
– Вот именно, что-то. Занятная битва была, между прочим, не хуже Ледового побоища на том же Чудском озере, только в западной его части. Князь Ярослав также загнал рыцарей на тонкий лед, и те провалились.
– Ух ты! Вот в кого Невский! Отец небось сыну-то рассказал?
– Нет, зачем?
– Как зачем?!
Ну что за страна, папаша, основательно побив рыцарей, ни словом не обмолвился сыну, когда тому так бы пригодился его опыт чуть позже в похожей битве! Ну, дела… придется срочно исправлять ситуацию. Решено, вот тевтонских рыцарей с толку собьем, на Неве шведам мозги прочистим, обязательно расскажу Александру о подвиге его отца!
Я уже привыкла к тому, что Вятич читает все по моему лицу, потому не удивилась, когда он хмыкнул:
– Придумала, как будешь рассказывать князю Александру? Не стоит.
– Это почему? Ты же сказал, что отец ничего не говорил.
– Зачем говорить, Александр сам там был.
Наверное, вид у меня был довольно глупый.
– Как это был, когда?
– Ему было лет четырнадцать, в таком возрасте княжичи не сидят дома, когда отцы в походы ходят.
– Да?
Но сдаваться я не собиралась, знает князь Александр – и хорошо, сейчас речь не о нем.
– Не отвлекайся. С кем бы ни объединились эти тевтонцы, их все равно придется задержать. Слушай, так это они же приползут на Чудское озеро?!
– Нет, не они. Это шведские и датские рыцари, а на озере битва будет с ливонскими.
– Недалеко ушли…
– Далеко. Знаешь, думаю, можно попытаться действительно задержать, конечно, не Германа фон Зальца, и не так, как ты предлагаешь.
– Это еще кто?
– Могла бы догадаться, что глава ордена.
Меня просто подбросило:
– А ему никак башку не свернуть? Или отравить там… Ну, представляешь, у них траур по магистру… им не до походов…
– Все сказала?
– Вятич, миленький, придумай, как рыцарей обмануть. А может, датчан на них натравить?
– В июне 1238 года в Стенби был заключен договор между королем Дании Вальдемаром и Тевтонским орденом о совместном нападении на Новгород. Как ты понимаешь, натравить не получится, они заодно.
– Вот гады, а?!
Оказалось, что душить нужно не одного Батыя, а еще много кого, Вятич прав.
– Слушай, а как они поплывут со своими доспехами и конями на ладьях, это же так тяжело.
– Думаю, тевтонцы не должны плыть, вроде их задача – отправиться посуху одновременно с морским походом шведов и датчан. Подозреваю, что датчане и высадиться решили, не доходя до Невы, чтобы соединиться с тевтонцами.
– Как это?
– Ну, есть версия, что они пристали к берегу где-то в Эстонии, не дошли до устья Невы.
Я махнула рукой:
– Я знаю одно: нужно заставить всех выступить врозь, а уж тевтонцев с Биргером тем более. И поможет нам в этом Биргер. Попробуй объяснить ему о замыслах датчан и ордена, не дурак, поймет свою выгоду.