Но я не повелась на веселый смех и доброжелательный вид. Отшвырнув одного ногой, услышала, как свора фре́нтонов зашипела, но больше твари нападать не стали.
Наконец я вышла на поляну, где высились две небольшие могилы. Я опустилась на колени и поклонилась перед каждой, сложив руки в ладони. Поднялся слабый ветер, поддувая в спину и будто пытаясь выгнать со священного места. Тихий шепот прошелся по поляне, будто тысячи голосов заговорили в унисон.
Я достала припрятанную в кармане платья иглу и кольнула подушечку пальца. Кровь растеклась по коже, и, развернув руку ладонью вниз, позволила ей капнуть сначала на одну могилу, затем на другую.
Вспышка молнии пронзила небосвод, земля содрогнулась, но лишь на мгновение. Стало тяжело дышать, будто чья-то невидимая сила забрала весь воздух из легких, но я продолжала стоять на месте, не позволяя никому и ничему меня прогнать.
Губы тронула улыбка, когда сквозь землю пробилась призрачная тонкая женская рука, а следом, медленно выплывая, показалось все тело. Дух широко распахнул глаза и, увидев меня, благосклонно склонил голову в знак приветствия. Присев на собственную могилу, женщина сложила руки на колени и устремила взор на небо. Ее тело чуть дрогнуло и пошло рябью, когда из другой могилы показалась мужская голова – приятные заостренные черты лица, первородный огонь дракона в суровых янтарных глазах, плотно поджатые губы. Он вцепился призрачными пальцами в землю по обе стороны от себя, подтянулся и одним движением выпрямился во весь рост, отряхивая грязь с одежды. Даже после смерти духи богов могли возрождаться в мире смертных, хоть и ненадолго.
Мериса и Астрон. Духи некогда величественных богов Олимпа.
Мериса – богиня зари и повелительница солнца. Благодаря своей силе она могла управлять горящей звездой, сменяя лето, весну, осень и зиму. Своим даром она помогла Аванти́ну возродить плодородие и многие культурные растения, которые спасали жителей от лютых холодов – накапливая солнечное тепло, они отдавали его, как только наступали первые морозы, а затем погибали, когда последняя кроха магии покидала бутон. Мудрая правительница предстала передо мной в своем истинном облике богини – длинные золотистые, слегка волнистые волосы, глаза оттенка свежей травы, небольшая ямочка на подбородке.
Астрон – бог огня и первый дракон – мог принимать обличье человека. Подобно верному стражу, он всегда следовал за сестрой. Астрон считал Мерису прекрасным цветком, который по злой воле мойр попал в ловушку кровожадных богов Олимпа, где та и провела последние часы жизни. Брат являлся полной противоположностью сестры – суровый взгляд янтарных глаз, поджатые губы, задумчивый вид и седые волосы, которые забраны в невысокий хвост на затылке.
Мериса и Астрон не были братом и сестрой по крови – они являлись ими по магии. Огонь, заря, солнце – все то, что могло обжигать, убивать, истреблять. Каждый бог имел своего брата или сестру по магии, что помогало им выстраивать особую связь. Если одному грозит опасность, второй это почувствует и поспешит на помощь. Но если один из богов умрет, то оборвется и связь, что соединяла их. Поэтому Мериса в одну из ночей прибежала ко мне со слезами на глазах и умоляла похоронить клык дракона и ее диадему рядом. Богиня хотела, чтобы Астрон даже на небесах не оставлял ее. Их души можно было соединить, если использовать личные вещи при захоронении и привязать их друг к другу при помощи крови добровольца, что произнесет заклинание. Мериса слезно просила меня сделать ритуал в память о нашей дружбе. Видя, как богиня умирала от горя, я согласилась – не смогла разлучить ее с братом.
Астрон зачастую принимал облик дракона, чтобы возрождать подобных себе из своей плоти – там, где падала чешуя или коготь, произрастало яйцо, из которого по истечении года возрождался дракон. Детеныша не надо было высиживать, магии бога хватало на то, чтобы ящер самостоятельно развивался и появлялся из скорлупы, что оберегала его от мороза и хищников, обитающих в лесах.
Астрон, когда чувствовал, что родился дракон, спускался на землю и обдавал тело детеныша священным огнем, что помогало ему окрепнуть и принять истинную природу своей сущности. Кто-то оставался властвовать на земле, кто-то господствовал на небесах, кто-то царствовал в морских водах.
Драконы, что избирали жизнь в морях, постепенно меняли окрас и становились от темно-синего до лазурного оттенка, что позволяло соединяться с родной стихией. Они питались телами магических существ, которые погибали собственной смертью либо же были затравлены хищниками, что в морских просторах становилось все больше. Водяной дракон был невелик и изящен, покрыт тонким узором чешуи, создающей причудливую броню, с завидным успехом противостоящую колоссальному давлению воды в глубине океана. Тело покрывали вуалевидные плавники, придающие ему сходство с морским коньком. Вспышка магии дракона могла ослепить и вывести из строя противника. Физически водяной дракон был слаб, и потому в бою он чаще использовал уловки.
Воздушные драконы, в отличие от остальных сородичей, покрывались перьями вместо меха, чешуи или кожи. Их контурные перья могли быть различных оттенков темно-синего, в то время как маховые – ярко-зеленого цвета морской пены. Самыми опасными считались те, кто переливался в небесах лиловым или темно-фиолетовым оттенком. Их небольшие тела сужались к тонкому хвосту, заканчивающемуся большим пучком перьев. Устремленные ввысь рога кремового цвета загибались на кончике. Воздушные драконы имели мощные крылья, куда вплеталась магия воздуха. Используя их, ящеры могли создавать мощные порывы ветра, достаточно сильные, чтобы сбить с ног противника. Неутомимые, быстрые и проворные летуны, воздушные драконы никогда не приземлялись. Они ели, спали и спаривались в воздухе. Существам требовалась всего пара часов сна в день, которые обычно приходились на те короткие промежутки времени, когда они скользили на больших высотах.
Из всех стихийных драконов огненные считались самыми опасными. Свое название они получили благодаря ярко-красному оттенку. Свирепые, жестокие, непредсказуемые, они слыли почти непобедимыми в бою. Их практически невозможно было не только приручить, но и просто выследить. Самый могущественный, сильнейший и злобный из всех достигал гигантских размеров, а дальность изрыгаемого им пламени – одного километра. Перворожденный дракон, единственный имеющий право иметь титул Правителя, обрастал фиолетовой броней. Именно такого оттенка чешую имел отец Михаэля, когда был благословен Ве́дасом.
Астрон как прародитель драконов сам нашел супруга сестре, хотя не признавался ей в этом. Бог несколько лет выискивал могущественного сородича, который сможет сберечь Мерису от всех невзгод и отчаянно полюбить. Оставалось дело лишь за малым – столкнуть лицом к лицу сестру и ее будущего супруга. И у него это получилось.
Я вздрогнула, когда почувствовала слабое прикосновение, которое насильно вырвало меня из дум. Мериса, вставшая с земли и опустившаяся на колени рядом со мной, чуть склонила голову и прижала призрачную ладонь к щеке. Астрон с болью во взгляде наблюдал за сестрой.
– Нео… – начала было богиня, но я вскинула руку вверх.
– Не надо, ты же знаеш-шь, я не люблю своего имени.
Мериса кивнула, и звонкий, слегка приглушенный смех разнесся по поляне, словно тысячи колокольчиков.
– Мы не сможем больше приходить. Наши души ослабли и хотят покоя. Но я смогу прийти еще раз, чтобы предупредить своего возлюбленного. И буду ждать, когда твоя душа присоединиться ко мне в Забвении.
Я промолчала и плотно поджала губы, прикрыв глаза, чтобы сдержать непрошеные слезы.
– Я лиш-ш-шь хотела сказать… Астрон, твоя дочь на континенте, под моей защ-щ-щитой.
– Как она?
Волнение в голосе бога лишь раздирало душу на мелкие куски, но я отрицательно помотала головой, позволив слезе скатиться по морщинистой щеке.
– Она слиш-ш-шком слаба, и то, с чем она столкнулась на Вре́клинге… сирены рассказали мне, в каком состоянии помогли ей добраться до Аванти́на. Кровь дриады привлекла внимание духа морского дракона, но девам удалось доставить дриаду раньше, чем он мог бы сожрать ее. Вы не меньше меня знаете, что случилось с этими существами после того, как разверзлась война на Олимпе – их души вырывали из тел, отравляли, напитывали животным голодом, а затем возвращали обратно. Ракуш-ш-шка, что осталась со мной после выхода на берег, после отречения от моря, позволяет связываться с сестрами, хотя с каждым годом слыш-ш-шать их голоса становится все сложнее.
– Но почему ты не придешь к ним? Почему не позволишь напитать море силой, которая почти исчезла в твоем теле?
Я приоткрыла глаза и посмотрела на Мерису, с непониманием всматривавшуюся в мои черты лица.
– Я боюсь услыш-ш-шать зов моря. Боюсь, что не смогу противостоять ему и вернусь, не успев заверш-ш-шить обещанное. Лишь когда священный огонь возглавит власть на континентах, я смогу уйти. Время, когда пламя воссоединится со Смертью и Жизнью, увы, не застану.
Астрон и Мериса переглянулись и синхронно кивнули. Их тела начали покрываться мелкой рябью.
– Я лиш-ш-шь хотела сказать, чтобы ваш-ш-и души были спокойны и наконец-то нашли покой в Забвении. Ваш-ш-ши дети скоро встретятся и изменят ход истории, но цена так высока. Молитесь и верьте в них, покуда предначертанное не сверш-ш-шится.
– Спасибо. Спасибо за все. И прощай, – я слышала, как дрожал голос Мерисы, но ничего не могла выдавить из себя в ответ.
Я не могла смотреть, как силуэты богов в тишине растворяются и белыми мотыльками устремляются ввысь, туда, где их души обретут покой. Коготь Астрона и диадема Мерисы больше не сохраняли в себе присутствия богов. Теперь они – просто память. Я с остервенением начала копать их могилы и, достав артефакты, бережно обернула их в платок и прижала к себе. Остаток пути пыталась отыскать дорогу назад – слезы застилали глаза, а душа рвалась на мелкие куски.
– Я сделаю это. Сделаю ради вас, – вторила я как молитву, покуда не вышла из леса на окраину опушки. Дойдя до хижины, тихонько вошла внутрь и прикрыла за собой дверь, активировав магические символы, которые на короткий миг осветили комнату серебристым светом. Дриада, тихо похрапывая, спала, обхватив подушку худенькими ручонками. Кряхтя, я подошла к кровати и подтолкнула ей одеяло под бок, чтобы окаянная ненароком не свалилась.