Возможно, история Ареты и Дамиониса увидит свет, но их любовь не будет похожа на те, о которых я когда-либо писала.
Судьба Мойроса – континента, с которого все началось и которым все закончится
Правители двух континентов после долгих переговоров решили объединить территории, чтобы проще было контролировать необъяснимые вспышки магии, которые могли проявиться на окраине. Мулцибер и Касандра решили оставить за собой северную часть, а Селестия и Михаэль – южную, чтобы огнедышащие драконы быстрее росли среди солнца и изнуряющей жары. Потомок бога использовал свою кожу, чтобы воссоздать редкие виды рептилий, которые могли не только извергать пламя, но и использовать его под водой. Перестали существовать Авантин, Пранта, Вреклинг. Мойрос. Так теперь называли владения правителей.
После рождения детей Селестия и Михаэль стали больше времени уделять безопасности на континентах – дриада делала специальные щиты из шипов, чтобы ни смертный, ни магическое существо не смогли проникнуть во дворец, чтобы нанести урон будущим правителям.
Через два года после того, как континенты объединили, у Мулцибера и Касандры родилась дочь – фея, унаследовавшая от отца и матери магию. Путь ее определится, когда девочке исполнится шестнадцать лет. Хлоя, так она привыкла себя называть, должна была стать правительницей северной территории, а насчет южной шли споры – дочь Михаэля не желала выходить замуж, а сын был слишком поглощен изучением магии и даже и думать об этом не хотел.
Души Бальтазара и Йенса превратились в прах. Им не дали шанса на перерождение, боясь, что на континенте вновь начнутся убийства.
У героев началась новая жизнь, а какой она будет, мы сейчас узнаем…
КЛЕРС
– Мулцибер! Мулцибер, чтоб тебя сатиры драли, где ты опять пропадаешь?!
Я перебирал копытами так быстро, как мог – легкие горели от быстрой ходьбы, с левого боку свисал клок шерсти, который мне любезно выдрала прекрасная маленькая фея.
«Клерс, посмотри сам, как он безобразен на твоей прекрасной шерсти!»
Я даже взвизгнуть не успел от боли, когда в ладони у Ареты, дочери Мулцибера и Касандры, оказался кусок меня. Девушка улыбнулась так искренне и радушно, что мне захотелось взвыть от досады. Я, конечно, нанимался в няньки, но договора, что меня будут щипать, как курицу, не было!
– Мулцибер!!! – вновь заверещал я. В коридоре показалась ламия, которая при виде меня развернулась и быстро заскользила в сторону кухни, лишь бы не сталкиваться со мной. Правильно, а то заставлю еще похлебку с плющом готовить. Целых полтора часа не ел, а для моего растущего организма это сродни смерти.
При мысли о погибели меня передернуло. Вспомнилась Хлоя, которая пожертвовала собой, передав магию сестре – Алкесте. Банши и джинн теперь больше времени уделяли друг другу, нежели проблемам континента – они хотели ребенка. У Михаэля и Селестии родились двойняшки – мальчик и девочка. Им передалась магия родителей. У девочки – огонь, и она могла перевоплощаться в дракона, чем до безумия бесила брата – то и дело пыталась подпалить кусты, что раскинулись около дворца. Мальчик, которому досталась сила матери, связывал сестру крепкими лиственничными канатами, чтобы не летала и не мешала процессу возрождения семян. Селестия и Михаэль, возвращаясь с обучения драконов, находили своих детей не в самом лучшем расположении духа – дочь пыталась зубами перегрызть лианы, а сын, потирая подпаленную одежду, сосредоточенно сидел около маленького ростка. Теперь они выросли, дракон и дриада готовили их на роль правителей, желая отойти от дел и заняться семьей, бытом и спокойствием, которого так порой не хватало.
У Мулцибера и Касандры родилась дочь, которая характером дико напоминала мне Хлою. Маленькая фея могла проникать в чужие сны, управлять эмоциями и считывать страх, как отец. От матери достались золотисто-бирюзовые крылья, при помощи которых она летала на дальние расстояния и зачастую пряталась от меня на верхушках деревьев, куда я не мог добраться при всем своем желании – ноги короткие, да и копыта уже от возраста начинают болеть, когда много хожу. Но я любил эту несносную девчонку всей душой – она то пилила, заставляя чувствовать себя ничтожеством, то крепко прижимала к груди и говорила, что лучше козла ей в этой жизни не найти. Я не обижался, напротив – тело наливалось теплом от подобного признания восьмилетнего ребенка.
Я открыл было рот, чтобы позвать Мулцибера третий раз, и он как нельзя кстати распахнул дверь в свои покои – волосы взъерошены, вокруг торса повязана тонкая ткань, которая едва ли скрывала бесстыдство. Первым порывом было желание боднуть демона, чтобы знал, что при ребенке нельзя заниматься подобными вещами, но потом увидел за его спиной Касандру и непроизвольно улыбнулся – она прильнула к мужу, как цветок к солнцу, и поприветствовала меня, послав воздушный поцелуй.
– Что-то случилось? – спросил взволнованным голосом Мулцибер, хотя у самого блестели в глазах лукавые огоньки.
– Да, это.
Я демонстративно поднял выдраный клок шерсти и помахал перед лицом демона, насколько позволял рост. Они переглянулись с Касандрой – фея недовольно нахмурила брови, а Мулцибер виновато шмыгнул носом, понимая, кто это сделал.
– Мы компенсируем.
– Да? И как же? Родите мне еще одного несносного ребенка, на этот раз демона?
– Нет, – лукаво ответила Касандра и поправила выбившийся из копны волос локон, – думаю, тебе наша затея понравится.
– Фея, говори. Твои сюрпризы никогда не заканчивались добром.
Но Касандра только пожала плечами, поцеловала Мулцибера в плечо и удалилась в покои, прикрыв за собой дверь и оставив нас вдвоем с демоном в коридоре.
– Ты точно знаешь, что эта крылатая задумала.
– Да, – не без удовольствия ответил правитель, поправив ткань на бедрах.
– Я готов сидеть с Аретой и позволю ей еще два раза выдрать мне клок, если ты сейчас все расскажешь.
Мулцибер приглушенно рассмеялся и мотнул головой, присел на одно колено и обхватил меня за плечи, взглянув в глаза.
– Поверь, даже моя дочь не сравнится с тем, что мы для тебя приготовили.
– Ааааа, я понял, – я гордо задрал голову вверх, демонстрируя обиду, – вы собираетесь найти Арете другую няньку, да? Больше не нуждаетесь в сатире, не так ли? Ясно, все ясно…
Я хотел было еще пустить слезу, но Мулцибер не поверил в мою наигранную драму. Я фыркнул ему в лицо, скрестив руки на груди.
– Пожалуйста, не стоит обижаться. Просто иди отдохни, сходи на источник, чтобы смыть усталость дня, и наберись сил для вечера. С Аретой я сейчас схожу и поговорю, чтобы подобного она не вытворяла.
– Мулцибер, – я вновь хотел задать вопрос, который озвучивал неоднократно, – как думаешь, Хлоя действительно переродилась в твою дочь?
Демон нахмурился и пожал плечами:
– Я не знаю. Все, что мне известно – что сирена вернула долг и подарила нам с Касандрой ребенка. Даже если Хлоя и переродилась в теле Ареты, то…
– То что? – подтолкнул я правителя к ответу, когда тот замолчал.
– То мне стоит благодарить судьбу, что позволила Смерти познать жизнь.
Какое-то время мы молча смотрели друг другу в глаза, пытаясь отыскать ответы на все вопросы. На поляне слуги начали накрывать все для большого праздника – дня рождения маленькой феи. Вечер, когда ее магия должна проснуться и определить дальнейший исход судьбы континента.
– Ступай, мой друг, и отдохни. Вечер будет долгий, не трать энергию впустую. Попросить Касандру, чтобы она нарастила шерсть?
Я посмотрел на Мулцибера как на умалишенного.
– Будем считать, что это рана, полученная в бою. Зная твою дочь, я имею полное право так говорить.
Демон усмехнулся, на мгновение прижал к своей груди и поцеловал в шерсть с колтунами на макушке.
– Я так рад, что однажды нашел тебя, Клерс.
– Вот же ты размазня, – я уперся руками в грудь демона и вдохнул воздух, откинув морду назад, – совсем тебя Касандра своими розовыми облаками удушила.
– Так разве смысл любви не в том, чтобы видеть мир в ярких красках?
– Не знаю, – я пожал плечами, отойдя на безопасное расстояние от демона, – никогда не сталкивался с подобным. Пойду я, а ты распорядись, чтобы Арету нарядили как следует, а то злая козлиная нянька будет недовольна и устроит бойню прямо во дворце.
Демон склонил голову, едва сдерживая смех.
– Будет исполнено, мой повелитель.
Я ударил демона по плечу, отчего тот не сдержался и рассмеялся.
– Не паясничай.
Я развернулся и гордо удалился. Вернулся в комнату маленькой феи и увидел ее, сидящую на кровати. По ее лицу текли слезы, она перебирала остатки шерсти, которую я не успел вытащить из ее пальцев.
– Арета, красота моя, ты чего удумала?
Я забрался на кровать, мотая копытами в воздухе, чтобы не упасть на пол. Сел рядом с феей и обхватил ее дрожащие плечи.
– Я обидела тебя.
Девочка всхлипывала. Слезы вперемешку с соплями текли по лицу. Дети – это, конечно, счастье, цветы жизни, но не когда ревут.
– Да прекрати, отрастет быстро. Я, конечно, уже не так молод, как хотелось бы, но шерсть пока в состоянии регенерироваться.
– Правда? – Арета перевела на меня красное лицо – нос опух, кожа пошла пятнами. Да, за такое мне гости точно спасибо не скажут.
– Конечно! – заверил я фею, мысленно обдумывая план побега от Касандры, которая наверняка решит узнать, почему ее дочь в свой день рождения похожа на спелый помидор. – А давай с тобой забудем про это недоразумение и пойдем готовиться к празднику?
– Давай! – Девочка радостно хлопнула в ладоши, моментально забыв про шерсть, что опоясывала тонкие пальчики. – А с чего начнем?
– Твоему отцу я наказал приготовить наряд, так что, думаю, через час нам принесут самое красивое платье, которое только может быть. А пока… может, попробуем накрасить твое прекрасное личико?
Девочка снова поникла.
– Я выгляжу ужасно, да?
– Нуууу, – протянул я, не желая обманывать фею, – для заплаканной девочки ты выглядишь великолепно, а вот для именинницы, к которой скоро прибудут гости, – не очень. Прости.