Колдунья захотела уничтожить Пса сама. Прямо сейчас, пока он не зализал раны. Она была уверена, что с помощью артефакта это получится сделать, поэтому отправилась туда, где скрывался демон.
В самый мрачный, грязный и дальний уголок Нави.
И там она едва не погибла. Не ожидавший её появления Пёс был изранен и даже слегка напуган, но…
Сердце вновь отказалось подчиняться Фиалке. В самый неподходящий момент, когда она собиралась атаковать демона в его логове. В завязавшейся драке Сандре едва удалось унести ноги и вернуться в Явь ни с чем, да ещё и потратив большую часть накопленных сил…
Её план завершить творившийся в Яви ужас не привёл ни к чему. А вот появившиеся Айдехо объяснили колдунье происходящее и поведали ей об изменениях.
Как они сказали — в последний раз.
Вернувшись в Явь, Сандра поняла, что она теперь не может контролировать Сердце.
Совсем.
Только в одном случае оно будет «работать» — если окажется в непосредственной близости от Кальна, и тому будет угрожать опасность. Тогда Сандра может стать проводником силы артефакта. И именно на этом был основаны поправки плана Предтеч.
Они велели Фиалке ждать ещё немного.
Ждать, пока Пёс и Кальн не встретятся на поле боя, и в последний момент, когда надежда почти угаснет — нанести решающий удар.
Айдехо пообещали Сандре, что лишь в таком случае они смогут спасти его и Лимб. И никак иначе.
А вот ей придётся умереть.
Эпилог
Всё проносилось в моей голове со скоростью света. Жизнь Фиалки была ещё одним воспоминанием, долбанным флэшбэком, на который я совершенно не рассчитывал.
Теперь, глядя в затянутое дымом небо, никак не удавалось сосредоточиться и вернуть разум в Явь. Перед глазами мелькали обрывки видений, воспоминаний, образов, мыслей, и я даже не понимал — чьи они?..
— Сандра… — наконец прохрипел я, когда пелена чуть спала с глаз. Глядя в глаза старухи, нависшей надо мной, повторил, — Сандра!
Она грустно улыбнулась. Глаза, в которые я смотрел, изменили цвет, став такими, какими я их помнил…
Из них упало несколько слезинок.
— Привет, дорогой, — шепнула она, обнимая меня. Я почти не ощущал её прикосновений — всё тело будто онемело, удавалось пошевелить лишь правой рукой. Язык ворочался с трудом.
— Ты… Надо было сказать сразу…
— Знаю… Оно… Оно показало тебе, что со мной было? Почему я так поступила?
— Да.
— Тогда ты понимаешь.
— Понимаю. Но мне так жаль… Любимая, мне так жаль… Прости меня…
— Тебе не за что извиняться, — всхлипнув, Сандра покачала головой, — Ты вернул меня. Собрал мою душу и восстановил её. Подарил новую, долгую жизнь! И теперь извиняешься? — утерев слёзы, она грустно рассмеялась, — Ты единственный, кто любил меня по-настоящему, Кальн. И единственный, кого любила по-настоящему я. Тебе не за что просить прощения. Скорее, это должна делать я.
— Ничего ты не должна, — выдохнул я, протягивая окровавленную руку и трогая ею постаревшее лицо своей жены, — Я так по тебе скучал…
— Я знаю, любимый. Знаю.
Мы помолчали. У меня в горле стоял ком, и я не мог ничего сказать. Только сейчас пришла боль — но только лишь физическая. В душе, впервые за долгое время, я почувствовал покой. Настоящее умиротворение.
И как же это было приятно!
— Ты должен использовать Сердце, Кальн.
— Нет. Тогда ты умрёшь.
— Но…
— Нет. Я прошёл через кошмар для того, чтобы вернуть тебя. И не поменяю твою жизнь на собственную. Зачем… Как я смогу жить после этого?
Она заплакала. Смирнов, Лариса и Хироко, стоящие чуть поодаль, не встревали в наш разговор, за что я был им очень благодарен. Ребята выглядели ошарашенными и очевидно, совсем не понимали, о чём мы говорим.
— Но и я не смогу жить без тебя, любимый… Теперь уже — не смогу. Без тебя, без того, кто создал этот Лимб, в Сердце не останется сил, чтобы закрыть бреши в Навь. Ты спасёшь всех, Кальн. Спасёшь мир, который стал моим домом и который я так долго оберегала. Сделать это сможешь только ты, и Предтечи…
— Нет, — твёрдо ответил я, — Первые могут отправляться в Бездну. Вместе с Владыкой и всеми остальными. Я бы сделал это только для тебя …
Я сжал Сердце в руке, собираясь оборвать такой тяжёлый момент расставания и совершить то, что задумал. Артефакт запульсировал. Слабо и неровно, будто в нём заканчивался заряд.
Впрочем, так оно и было…
В меня будто ударила молния, и в голове послышался голос одного из Айдехо…
- Два оружия, вор. Два оружия — жизнь, и смерть. Оба ранят. Видишь их?
- Два оружия — любовь и месть.
- Ты можешь выбирать, вор. Жизнь и смерть. Обе ранят одинаково. Сможешь ли выбрать правильно?
- Ты должен принять решение, вор. Отчего ты тянешь? Посмотри!
- Нужно просто захотеть. С помощью Сердца ты создал всё это. И ты же можешь всё изменить.
- Я не могу сказать, вор. Таковы правила. Правила, которые ты сам установил.
- Мир, который создало Сердце, будет уничтожен. Придёт вьюга теней, и она пожрёт всё.
- Рад был познакомиться, Кальн. Надеюсь, когда-нибудь мы с тобой ещё увидимся.
- Судьбы нет, есть только нити путей, которые мы выбираем.
- Ты вернёшь мне Сердце, хочешь этого, или нет, вор!
— Кальн?! Кальн!
Её голос вытянул меня из мгновенного помутнения. Я с шумом вдохнул воздух сквозь сжатые зубы, несколько раз хохотнул кашляющим смехом, больше похожим на собачий лай.
— Вот ведь…
— Что ты сделал? — в ужасе спросила Фиалка, — Ты… Ты отдал его мне?!
— Нет. Сердце… Оно говорит со мной, прямо сейчас. Говорит, что нет правильного варианта для нас обоих. Если умру я, и в живых останешься ты — Сердце останется целым, но ты не сможешь им воспользоваться в полной мере. Наступление Нави будет не остановить. Она пожрёт этот мир, и все остальные, со временем. Если в живых останусь я — сила Сердца иссякнет, и мир снова погибнет. Ты ошибаешься, думая, что это не так…
— Но… — старуха выглядела растерянной, — Мне сказали…
— Они обманули тебя. Как и всех нас. Как всегда и делают, в своих интересах…
— Что мы можем сделать?..
— Есть только решение. Мы… мы можем отдать Сердцу свои силы. Все, какие только в нас остались. И души — в том числе. Тогда… Первые говорят, что оно исцелит этот Лимб, и исчезнет. Навсегда. Затеряется в глубинах космоса, оборвёт все связи с нами, с последним владельцами, и никто его больше не найдёт. Навь отступит, а Владыка, — я выплюнул его имя вместе с кровавой слюной, — Останется ни с чем.
— А мы?..
— А мы обретём покой, любимая. Наконец-то.
— Но как?..
— Первые всё сделают. Они пообещали мне.
— Ты им веришь?
— Не всё ли равно, если только так мы сможем быть вместе? Смерть — это не конец. Кому, как не нам с тобой знать это?
— Колдунья и вор жертвуют жизнью ради спасения целого мира? — она слабо улыбнулась, — О таком можно сложить неплохую балладу, как считаешь?
— Думаю, что в одном из миров её обязательно придумают.
Сандра склонилась надо мной ещё ниже и поцеловала. А я, сжав Сердце в руке, отдал ему последний приказ, передав все силы, какие только во мне были.
Маги не поняли, что произошло.
Не поняли, зачем Марфа так яростно искала Кальна после сражения. Не поняли, о чём они говорили. И не поняли, что случилось дальше.
Колдунья поцеловала вора. Тот сжал в руке артефакт, который Марфа передала ему несколькими минутами ранее. А потом всё изменилось. По воздуху пошли вибрации — как от камня, упавшего в воду. Они стелились по поверхности планеты, пронзая всё сущее, но не причиняя Смирнову и его друзьям никакого вреда. А вот огромная башня Нави, выросшая из-под земли, начала таять.
Она стремительно и совершенно беззвучно истончалась, а вскоре и вовсе исчезла. На её месте столь же бесшумно и быстро восстанавливался уничтоженный городок…
Маги почувствовали, как покорёженное и разбитое энергополе приходит в норму, и ошарашено повернулись к Марфе и Кириллу, но… Их на том месте уже не было. Лишь два сгустка света, фиолетового и зелёного оттенков, неспешно взмывали ввысь.
В кармане Ларисы завибрировал телефон. Всё ещё не понимая, что происходит, она подняла трубку.
— Да?
— Лара! У нас тут… Я… Слушай, это невероятно, но… Навь отступает! Энергокаркас мира разглаживается! Мы сейчас в трёх километрах от границы и видим, как всё восстанавливается! Изнанка просто уползает в сторону столицы! И прогноз очень благоприятный!
— Поняла.
— Ты не удивлена?!
— Я перезвоню.
Рыжая сбросила вызов и повернулась к Дмитрию.
— Что это было?
— Понятия не имею, — честно ответил майор, — Но, кажется, мы только что стали свидетелями чего-то очень важного.
— Ты был прав, Смирнов-сан, — заметила Хироко.
— По-поводу?
— Насчёт вашего прыгуна. Очень уж непростой он был человек, — пояснила она, провожая взглядом сгустки света, — И эта его подруга… Никогда не видела никого сильнее.
Дмитрий хмуро кивнул. Он и сам был впечатлён преображением Марфы, но вдобавок к удивлению от произошедшего, в нём появилось и чувство горечи. Он ведь уже задал Кириллу вопрос!
А теперь… Теперь вряд ли станет известно, кто это был и что он здесь делал…
— Идём, — Лариса потрепала его за рукав, — Нам пора домой. Там надо кучу проблем решать. Хотя Вик говорит, что всё исправляется. Жаль, что без прыгуна путь предстоит неблизкий.
— Жаль, — кивнул Смирнов, впрочем, соглашаясь с собственными мыслями, — Очень жаль.