– Сейчас это меньшее, что тебя должно волновать, Стил.
– Как раз это меня и волнует… – сказал я, вглядываясь в ночное небо.
Кира внимательно изучила карту, потом небрежно отбросила её в сторону и стремительно погнала машину прочь, быстро набирая скорость. Несмотря на свой скромный вид и крошечные размеры, автомобиль оказался очень мощным и неплохо справлялся с сыпучей песчаной дорогой. Его широкие колёса с глубокими протекторами легко находили сцепление с подвижной поверхностью, и машина как пуля, окружённая завесой из песчаной пыли, смело неслась вперёд, изредка подпрыгивая на неровностях дороги.
– Мы так и не узнали, как Унис смог выбраться из Купола после побега, – расстроенно произнёс я, разрезая тягучее безмолвие, повисшее в кабине.
– Теперь это неважно, – сухо прокомментировала Кира, не отрывая взгляда от дороги.
– Нам сейчас всё важно, любая мелочь. Он мог пролить свет на то, куда делись Техники и кто увёл их из Купола. Мы ничего не узнали!
– Только не начинай снова читать свои нотации, Стил. Ничего уже не изменить, Техников больше нет, и их не вернуть. Ты же сам видел и слышал, что Купол не открывали много лет. Мы не знаем, когда точно не стало обслуживающего персонала, но, похоже, уже очень давно. Подробности их исчезновения сейчас не имеют значения, Систему нужно спасать и исходить из сложившихся обстоятельств. Нашей главной целью была разведка и поиск Кукольника, и мы сделали, что смогли, с остальным пусть разбираются знающие люди. Я уже очень устала от этого мира и просто хочу вернуться домой. Давай решать проблемы по мере их поступления.
В салоне сгустилась неприятная тишина, где каждый думал о чём-то своём, но уверен, что направления наших мыслей сходились и замыкались на моей персоне. Спустя некоторое время машина на полном ходу выскочила на главную дорогу, где мы совсем недавно удирали от летающих монстров, сделала крутой разворот и направилась в сторону знакомого нам придорожного кафе. Кира часто брала в руки карту и делала вид, что сверяется с ней, хотя в этом уже не было необходимости, но это выдавало в ней небольшую нервозность и неловкость от того, что ей приходилось ехать со мной в томительном молчании.
– Я тут подумал… – глубокомысленно изрёк я в пустоту.
– Этого-то я и боюсь, – прошипела себе под нос Кира.
Но я предпочёл сделать вид, что не заметил её укора.
– Если Купол всё это время был закрыт и если хотя бы на секунду принять во внимание версию Униса о Системе, каким-то образом обретшей разум и желающей нас уничтожить, можно ли предположить, что именно она истребила весь обслуживающий персонал? – витиевато и осторожно спросил я.
– О господи…
– Ну правда, ты только подумай, должна же быть в Куполе хоть какая-то система безопасности? В конце концов, там работали пойманные Отступники. Техники должны были предусмотреть любой сценарий, от бунта до побега. Может быть, по всему комплексу установлены скрытые оружейные гнёзда, управляемые автоматикой? Как думаешь? В таком случае Система может завладеть ими, перехватить управление и разом расправиться со всем персоналом. Ведь они для неё главная угроза, способные физически её остановить. Тогда вся эта история обретает некий смысл. Хотя куда потом делись тела?
– Стил, прошу…
– Хотя бы на секунду перестань быть такой упёртой и просто предположи такую возможность!
– Стил, заткнись, просто закрой рот, прошу тебя, – угрожающе и напористо сказала Кира и даже со злости ударила ладонями в руль. – Хватит, всё это зашло слишком далеко. Я всё больше думаю, что Верховный Страж ошибался не только в Унисе и в этой миссии, но ещё он ошибался в тебе. Ты не Страж и не мессия, или кем они тебя там считают? Ты просто глупая кукла в руках кукловода, и если ты сейчас же не перестанешь нести эту чушь… богом клянусь, я прострелю тебе башку!
Я ещё никогда не видел Киру настолько опустошённой и мёртвой внутри. Безжизненный и холодный взгляд застыл в её остекленевших глазах, и немая бездна отражалась в них. Я видел свою верную напарницу в разные периоды нашей совместной жизни. Я помню её весёлой и грустной, злой и очень нежной в краткие и запоминающиеся моменты нашей охоты на Отступников, я видел все грани её души и знал все закоулки её эмоций. Но то, что предстало передо мной сейчас, уже не было моей напарницей или просто живым человеком. Это не Кира, а бездушное существо, поглощённое болью и ненавистью, осколки опустевшей души, когда-то служившей мне настоящей отдушиной в череде серых дней. Что случилось с тобой, моя дорогая Кира, как ты могла так измениться? Или изменилась вовсе не она?
Остаток пути мы провели в молчаливом кошмаре и эмоциональной изоляции друг от друга. Несмотря на то, что наши мысли искрили ярче солнечных бликов на водной глади деревенской речушки, вслух никто больше не осмелился произнести ни слова. Всего через десяток минут мы миновали то самое кафе, где встретили дружелюбного Максима – специалиста на все должности, а с ним жутких ребят, мечтавших о скорой расправе над нами. В темноте было сложно что-то разобрать. Останки хлипкого здания всё ещё тлели на фоне ночного неба, а свет наших фар постоянно выхватывал всяческий мусор и следы недавней войны за выживание. Я всматривался в окна, в надежде увидеть кого-то живого или хотя бы тела недавних соперников, но всё было тщетно. Ночь вовсю вступила в свои законные права и сопротивляясь моему острому зрению. Миновав пепелище, мы свернули с дороги и направились к узкой колее, почти полностью скрытой под песком, но указанной на нашей карте. Судя по ней, здесь когда-то была самодельная дорога, ведущая прямиком к Куполу, но, к сожалению, прошло слишком много времени. Спустя километр колея совсем скрылась под толщей песка, а наша маленькая, но гордая машинка всё больше увязала в сыпучих волнах. Вскоре нам всё же пришлось бросить нашу резвую колесницу и остаток пути преодолеть пешком. Путь домой всегда кажется быстрее. Вот и сейчас всего какой-то час пути по песчаным барханам – и Кира, как заправский проводник, снова вывела нас к тому самому входу, откуда утром того же дня появилось два Стража с надеждой на будущее, но нашедшие лишь смерть и разочарование.
В основную часть Купола, где находились комнаты извлечения и погружения капсул, мы вернулись тем же путём, каким попали наружу. Всё это время Кира молча плелась позади меня с оружием в руках и отыгрывала роль уже не моего напарника, а скорее тюремщика, ведущего пленника на эшафот. В каждом своём шаге я ощущал приближение неминуемого возмездия за всё, что сотворил с Системой, с нашим родным домом. Я понимал, чем для меня закончится эта история, и давно принял свою судьбу, но в тот момент, когда Кира подвела меня к одной из капсул, терпеливо ожидающей новых жителей Системы, и открыла верхнюю крышку, я почувствовал острое желание бежать отсюда. Спасти себя от этого будущего, спрятаться, найти для себя другую заброшенную ферму и прожить остаток жизни, добывая воду из истерзанной планеты. Мир, живой и настоящий, вот он, здесь, прямо за моей спиной, стоит только снова преодолеть комплекс и выбраться наружу. Мир, жестокий и опасный, но хотя бы дарующий шанс на выживание вместо сладких грёз, где меня ждало воздаяние за моё предательство. В тот самый момент выбор для меня стал не так очевиден. Я встал как вкопанный перед открытой капсулой и больше не хотел делать ни шага, но в тот же миг услышал тяжёлую поступь своего тюремщика и холодную сталь оружия за своей спиной.
– Раздевайся и полезай внутрь! Живо! – скомандовала Кира, уже без сомнений угрожая мне пистолетом.
Я заглянул в капсулу. Холодная и вечно голодная Тьма уже ждала меня внутри, с вожделением протягивая ко мне свои жуткие щупальца. Она жаждала моего возвращения и звала меня. Я разделся и бросил одежду рядом с капсулой, а затем неуклюже улёгся в свою старую тюремную камеру, где должен был остаться навсегда. Кира подошла к небольшому пульту рядом с капсулой и напоследок заглянула внутрь. Несколько секунд она смотрела мне в глаза, словно надеялась увидеть нечто, способное исцелить её, но её взгляд остался таким же пустым и безжизненным. С тяжестью в сердце и лёгкими движениями губ она прошептала мне что-то на прощание и нажала несколько кнопок на пульте. Капсула загудела, зашипела и застонала, включая старые механизмы, а крышка медленно поползла на своё место, скрывая от меня лицо Киры, наблюдавшее за мной до последнего проблеска некогда вожделенного красного света. Следом пришла привычная темнота, будто и не было этого дня в моей жизни, всех этих событий и яркого солнца, а главное, необычайно красивого звёздного неба. После целой жизни, проведённой в заточении железной клетки, я так и не успел насладиться кратким мигом этого чудного, настоящего, живого мира. Этот день прошёл так быстро и мимолётно, как дивный сон он ворвался в мою жизнь яркими красками и так же быстро развеялся с первой тишиной и тьмой моей капсулы. Теперь я здесь, я дома.
Мои руки и ноги стянули неизвестные щупальца, не давая пошевелить ни единой конечностью, а вслед за ними вновь пришли острые иглы. Они впились в мою кожу, впрыскивая огромное количество неизвестных препаратов. Но я не успел почувствовать боль, не успел даже понять, что происходит, как мой разум внезапно помутился, а мир начал расплываться и таять в последних отблесках реальности. Последнее, что я почувствовал, погружаясь внутрь своего сознания, того ужасного монстра, однажды покинувшего мой желудок. С хищным оскалом он снова приблизился к моему лицу, но в этот момент мир окончательно разрушился и раскололся на множество осколков.
Кира… Когда мы покинули Купол, я видел те лохмотья, в которые превратилась её израненная душа, видел, как метался её ретивый дух и с каким задором она боролась с самой собой. Когда человек стоит на грани пропасти, прижимаемый тяжестью сомнений, когда весь его мир трещит по швам и вот-вот окунёт его в океан безумия, то у него остаётся только два пути: пойти навстречу своему страху, шагнуть в бездну и найти ответы на все вопросы или повернуть назад, закрыв глаза на всё, что происходит вокруг, и видеть перед собой только тропу, ведущую прочь от обрыва. Люди всегда боялись сделать последний шаг, отдаться во власть своим сомнениям, бороться с ними и за них, узнать всю правду и переродиться в нечто новое, возвышенное и великое. Они думают, что там, на дне пропасти, их ждёт только духовная смерть… и это правда. Но такова жизнь и таково развитие всей Вселенной – умирать и возрождаться вновь, чтобы с каждым разом становиться всё лучше и сильнее, впитывать в себя все недостатки и превращать их в достоинства. Это удел смелых. Но тот, кто испугался за свою веру, кто повернул назад, тот обречён на более несчастную участь – стать закостенелым слепцом на страже устаревших догм, послушным и грозным оружием в руках отжившего прошлого.