упал на спину. Я не мог дышать, а каждая попытка набрать воздуха в лёгкие приводила к новому приступу боли. Хранитель же, наоборот, чувствовал себя прекрасно и уже праздновал небольшую победу над противником, что оказался более живучим и умелым, чем он думал раньше. Он тоже тяжело дышал и чувствовал усталость, но вновь скривился в ухмылке, подошёл ко мне и вертикально вознёс свой меч, желая пронзить моё сердце. Но в момент, когда клинок уже нёсся к моей груди, чтобы закончить начатое, я нашёл в себе силы уклониться от удара, откатившись в сторону. Меч Хранителя с яростью вонзился в потрескавшийся асфальт, и, пока мой враг немного замешкался, мне удалось вскочить на ноги, неуклюже извернуться и сделать размашистый рассекающий удар своим клинком. Белокурый верзила заметил угрозу и успел увернуться, но недостаточно быстро, и остриё меча оставило глубокий разрез на его плече. Он закричал от злости и моментально отпрыгнул в сторону. Очередная кровь Хранителя на моей совести. Я, наверное, единственный человек, сумевший ранить двух величайших защитников Системы, и, пока мой враг в растерянности разглядывал кровь на своей ладони, мне удалось немного перевести дух. Я продолжал растирать рукой горящую в агонии грудь, но к тому времени болевой шок уже начал отступать, а дыхание приходило в норму.
Вергилий неподалёку от нас тоже продолжал свой нелёгкий бой. Два Хранителя сплелись в прекрасном танце смерти. Они метались вокруг, сходились и расходились по сторонам, чтобы через краткий миг их тени вновь слились с металлическим визгом. Пространство вокруг них искрило яростью, они оба потеряли над собой контроль и с остервенением разрезали воздух мечами, пытаясь испепелить своего противника взглядом. Они изворачивались, неистово били друг друга и тут же вновь приходили в форму, чтобы устремиться в смертоносные объятия взаимной вражды и ненависти. Никто из них не казался слабее другого, и никто не хотел уступать в этом противостоянии ни единой капли пролитой крови. Я мог бы вечно смотреть за прекрасным боевым вальсом главных мастеров в Системе, слушать пение их воинственных криков, но, к сожалению, мой враг тоже не дремлет. Он быстро пришёл в себя и уже нёсся ко мне с ещё более озлобленным взглядом.
– Ах ты, с-сука! – заорал он, прыгая на меня с разбега.
Я отбил удар, но отшатнулся от его невероятной силы. Каждый последующий выпад Хранителя был мощнее предыдущего. Он кричал, взмахивая мечом, воздух свистел в моих ушах от скорости ударов, а руки еле выдерживали такой натиск. После очередной атаки я вновь на миг потерял ориентацию в пространстве, и этого хватило моему сопернику, чтобы сделать целых три удачных скользящих взмаха мечом. Я попытался среагировать, но не смог избежать столкновения с острым как бритва лезвием. Взмах. Меч Хранителя вспорол глубокую рану на моём боку. Взмах. Кончик клинка достал до щеки и оставил широкий разрез. Последний взмах – и на моём бедре порвались сухожилия. Я закричал, пытаясь схватиться за все раны сразу, а затем уронил меч и в состоянии шока сделал несколько шагов в направлении Сола, и упал лицом на асфальт. Я ощутил, как мою руку обагрило теплотой собственной крови, мои мысли путаются, они не понимают, что происходит. Нет, не так всё должно закончиться. Я не верю в это! Но Вергилий слишком занят своим сражением, его глаза затмила ярость, и он не видит, что происходит по соседству с его полем боя, он не сможет помочь… В моих глазах помутнело, равно как и в моём разуме. Я почувствовал холодный асфальт под своей щекой и неприятное вязкое тепло на своих руках, его всё больше и больше. Почему он медлит? Почему не покончит со всем? Прошло так много времени… так много…
Я слышал, как гудит воронка над городом, как неустанно звенят мечи извечной битвы и тяжёлые шаги приближающегося рока. Сквозь весь ужас, затмивший мой разум, до меня донёсся глухой голос Сола, утопающий в холодном пространстве между. Он кричал мне, пытался помочь, но до меня донеслись лишь обрывки неясных фраз:
– Стил… «Белый шум» может быть не только врагом… очнись…
Последнее слово утонуло в нарастающем шуме в моих ушах, оно слилось со страшным неестественным гулом и неясным тихим шёпотом, звучащим со всех сторон. Моё сердце билось в бешеном ритме, оно захлёбывалось и готово было разорваться от запредельного напряжения. Мне показалось, что весь мир на мгновение замер, что он утонул в монотонном шипящем звуке, где с каждой секундой я различал всё больше различных голосов, шепчущих мне на разный лад. Нет, это не «Белый шум» и не что-то чуждое и враждебное, а тот самый поток, что питает каждого из нас, что дарит жизнь и отнимает её. Он несёт нас сквозь время и пространство, он учит нас, дарует личность и самих себя. Это шёпот тысяч людей, пронзающих меня насквозь и зовущих за собой. Я чувствую, как мои мысли дрожат в этом потоке, как качаются на его волнах, они наполняют меня и даруют силу, о которой я даже не подозревал. Они шепчут, они просят очнуться, призывают встать и бороться. Но есть иной шёпот, он холодный, безжизненный и пустой, он доносится с тяжёлым гулом из самых глубин разверзнувшейся надо мной бездны. Он зовёт назад, в прошлое, где я был счастлив, в мир, где я обрёл себя и чётко видел будущее.
Мои глаза начали затягиваться молочной пеленой, а сердце постепенно останавливалось и стучало всё реже и реже. Мне показалось, что сама бездна опустилась ко мне, что неистовый вихрь поглотил весь город и теперь он прямо надо мной, дышит в спину и заглядывает в душу. Я почувствовал жуткий холод и странное ощущение, будто всю мою энергию вытягивают с поверхности кожи и она уносится ввысь, где навсегда теряется в холодной глубине чёрного неба. Моё сердце на миг замерло, а глаза широко открылись и узрели всё сквозь сизый туман, застилающий их, сквозь всю Систему в её будущем и настоящем. Неведомая сила подхватила меня и поставила на ноги. Стила больше не существовало, его разум остался там, в том моменте времени, когда его лицо ещё касалось ледяной парковки на площади Тюльпанов. То, что тогда поднялось с земли и с хладнокровием взирало на испуганный и одновременно удивлённый лик Хранителя, было нечто большим, чем цифровая оболочка Палача с его одиноким разумом. Он стал точкой сосредоточения всей Системы, остриём меча в карающей ненависти людей, загнанных в угол на этом тонущем корабле их собственных мыслей. Я ощущал себя именно так, как часть потока, как его высшая точка. Мне показалось, что я увидел, как людские мысли сизым туманом стекались ко мне, наполняли бесчисленным шумом из невнятных голосов и затем уносились ввысь яркой стрелой света и тонули в жестокой бездне, поглощающей их со стремительной силой. Вокруг нас внезапно поднялся ветер, который я не ощущал с того момента, как вернулся в Систему. Воздух стекался ко мне, закручивался в слабом вихре и поднимался наверх.
Я не успел осознать тот момент, когда меч снова оказался в моих руках, как я медленной поступью направился в сторону застывшего на месте Хранителя. Он смотрел на меня с немного потерянным видом, а его взгляд судорожно метался по всем сторонам. Он не знал, кто я и на что способен. Он видел, как само пространство начинает дрожать вокруг меня, закручиваться, расшвыривая в стороны мелкие камешки и прочий мусор, как на мне моментально затягиваются и рубцуются раны, излечивая меня за несколько секунд. Его напарник, участвующий в сражении с мятежным Хранителем, заметил меня и всего на миг отвлёкся от гущи сражения, потерял концентрацию – и этого хватило, чтобы Вергилий со всего размаха всадил клинок в его грудь, а затем с криком голодного медведя повалил его на спину, продолжая удерживать свой меч в грудной клетке противника. И только когда Хранитель оказался на земле, захлёбываясь собственной кровью, Вергилий позволил себе вытащить меч из его тела, чтобы с новым взмахом вогнать ещё раз в самое сердце.
Оставшийся Хранитель заметил, как пал его напарник, и на его лице вспыхнула целая гамма эмоций: от страха до лютой ненависти, от порыва убежать до желания порубить нас на куски. Я видел, в какой нерешительности дрожит его белая тень в потоке Системы, как мечутся его мысли и как он ловит их, пытаясь скрыть то, что не положено чувствовать Хранителю. Он что-то говорил мне, его губы шевелились, но я слышал только шёпот и мысли тысяч людей. В конечном итоге он взял себя в руки, стиснул зубы, направляя на меня клинок своего меча, и ринулся в новую атаку. Возможно, где-то в глубине его собственных мыслей ему казалось, что он невероятно быстр и проворен, что ни один человек или Страж не может успеть за скоростью его реакций. Но только не я, тот, кто держит информационный поток за руку, кто играет на тонких струнах чужих душ и слышит, как они поют ему в ответ. Я знаю, о чём он думает, что чувствует и пытается сделать. Но нужно отдать ему должное. В отличие от прочих моих врагов, что действовали слишком прямолинейно и никогда не меняли ход своих мыслей, Хранитель умудрялся одновременно составлять несколько планов, его мысли разделялись на отдельные потоки и жили своей жизнью. Ещё до того, как он бросился на меня, я заметил, как из его цифровой оболочки вышло три белых тени, и каждая начала атаковать меня с разных сторон, и только в последний миг он выбирал единственный путь, что казался ему верным.
Я скользил по потоку, частично сливаясь с ним, становился как тень, мимолётным и трудноразличимым силуэтом человека, называвшим себя именем Стил. Я с лёгкостью парировал один удар за другим, я ускользал и бил в ответ, заставая противника врасплох. С каждым ударом Хранитель терял контроль над собой и своими эмоциями, он кричал, рычал и бросался на меня, всё больше сгорая в своём собственном пламени. В конце концов, злость полностью затмила его мысли, они стали такие же простые и прямолинейные, как у любого другого человека. Ещё один ангел пал, подставляя свои крылья под удар. Слишком простая цель для того, кто был всем… Я взмахнул мечом – и правая рука Хранителя, крепко сжимая своё оружие, отделилась от предплечья и взмыла в воздух. Крик… поток вокруг вздрогнул от голоса боли. Ещё один удар – и вторая рука отлетела в сторону. Хранитель упал передо мной на колени, он смотрел в мои безжизненные глаза, наполненные молочным океаном, но в них не было жалости, ни сейчас, ни когда-либо ещё. Поперечный удар – и его голова отделилась от тела, разрушая всю цифровую оболочку. То, что было последним оплотом Системы, бравым Хранителем с огромным самомнением, превратилось в пепел и исчезло в небытие, растворилось в потоке рядом со мной.