— Думаю, небольшое. С чего ты заинтересовалась?
— Неудобно перед Валерианом Витольдовичем. Мало того, что он отказался от денег и награды, так еще и кормит.
— А аппетит у тебя зверский!
— Не смейся! Это последствие лечения.
— Хорошее последствие. Тебя не мешает подкормить. Совсем отощала.
— Не всем же быть пышками!
— Я не пышка, а женщина в теле. Мужчинам такие нравятся.
— Уверена?
— Не раз слышала от них.
— Мне не говорили.
— Попробовали бы сказать! Ты же наследница. Мне можно.
— Думаешь, ему нравятся полные?
— Спроси.
— Бессовестная!
— Да ладно тебе! Думаешь, не вижу? Понравился тебе доктор. Мне, к слову, тоже. Чувствуется благородная кровь. Недаром предки на троне сидели.
— Как узнала?
— Заглянула в местную Бархатную книгу. Надо же знать, с кем ешь баранки.
— Ты невозможна!
— Да будет тебе, Ольга! Что дурного в том, что тебе понравился мужчина? Тем более, он того стоит. Не какой-то бездельник при дворе, а гениальный врач и, одновременно, аристократ. Редчайшее сочетание. Согласно Уложению о престолонаследии вполне может стать твоим мужем.
— Ты и это посмотрела?
— Я хорошая фрейлина.
— Не знаю, Лена… Не думала. Нет, думала, конечно, но не так прямо. Предположим, он мне нравится, ну, а я ему?
— Узнаем.
— Как?
— Лучший способ — дружеское застолье. Выпили, поговорили, пообщались. Тогда и станет видно, кто и как к кому дышит.
— Как это организовать?
— Пошли ему на дом вина и закусок. Дескать, не хочешь его объедать. А то на баранки тратится.
— Змея! Ехидна!
— Не надо меня бить! Я еще пригожусь.
— Твои слова ранят меня.
— Я пытаюсь тебя развеселить. Ходишь сама не своя. При визите в лазарет отвечала невпопад. Хорошо, что заметил только начальник, а я объяснила ему, что тебе нездоровится. Он проникся. Не говорить же, что наследница влюбилась.
— Ох, Лена!..
— Положись на меня! Отправим Довнар-Подляскому еды и вина. Я возьму гитару…
— Зачем тебе этот инструмент парикмахеров?
— Рояль мне не втащить. Спою ему про любовь.
— И он положит глаз на тебя!
— Вряд ли. Прошлый вечор на тебя смотрел.
— Думаешь, понравилась?
— Узнаем.
— Возле него еврейка крутится, дочь Полякова. В сестры милосердия пролезла, чтоб быть рядом с ним в госпитале. Ее отец метит Валериана Витольдовича в зятья. Ему лестно породниться с аристократом.
— Кости он получит, а не нашего доктора! Ишь, чего захотел?!
— Она красивая, я ее видела.
— Ты не хуже.
— Не надо, Лена! Маленькая, тощая и конопатая.
— Миниатюрная, стройная и с изюминкой. Учись видеть в себе хорошее! А он, к слову, рыжий.
— Блондин. И волосы у него вьются. Интересно, они мягкие?
— Потрогаешь.
— Так он и позволил!
— Мужчины позволяют женщинам и не такое. Поверь.
— Мне так и сказать? Позвольте потрогать вашу прическу?
— Зачем? Предложи ему положить голову тебе на колени. И щупай, сколько захочешь!
— Для этого должны быть интимные отношения. Как их достичь?
— Сами случатся. Стоит только дать понять мужчине, что он тебе интересен.
— Его не остановит разница в положении?
— Этого ничего не остановит. Плевать ему титулы! Помнишь, как выставил нас из квартиры?
— Сама виновата. Он устал, а я с расспросами.
— Просто не хотел отвечать. Не понятно только, почему. История с Поляковой представляет его в выгодном свете.
— Может, он этого не хотел?
— Все мужчины хотят выглядеть героями. В том их суть. Что-то не так с этим доктором. У него какая-то тайна.
— Хорошо б ее узнать!
— Самой интересно…
За дверью пели. Ольга жестом остановила Горецкого, протянувшего руку к филенке, и приложила палец к губам. Все трое замерли.
— Что так сердце, что так сердце растревожено, словно ветром тронуло струну?! О любви немало песен сложено, я спою тебе, спою еще одну… — выводил за дверью сильный голос.
— А неплохо поет! — хмыкнула Лена.
— Тихо! — погрозила ей наследница.
— По дорожкам, где не раз ходили оба мы, я брожу, мечтая и любя. Даже солнце светит по-особому с той минуты, как увидел я тебя, — продолжил голос за дверь.
Фрейлина склонилась к уху наследницы:
— Думаю, влюбился.
— Вот только в кого? — вздохнула наследница и решительно постучала в филенку.
Пение прекратилось. Послышались шаги, и дверь открылась. На пороге возник Довнар-Подляский.
— Здравствуйте, Ольга Александровна, Елена Васильевна и Афанасий Петрович. Проходите!
Он посторонился, пропуская их внутрь. Войдя, Ольга увидела накрытый скатертью стол — вчера ее не было. На скатерти были расставлены бутылки, бокалы и тарелки со снедью.
— Ждете гостей, Валериан Витольдович?
— Угадали! — улыбнулся он. — Думал, чем их угостить? А тут стук в дверь. Открываю — посыльные с корзинками. А в них — это великолепие, — он указал на стол. — Неизвестный даритель не поскупился.
— Это я приказала, — кивнула Ольга. — Неудобно вас объедать. Вы не в обиде?
— Нисколько, Ольга Александровна! Только обрадован. Люблю вкусно поесть.
— Потому и пели?
— Поэтому — тоже.
— А еще отчего?
— Сегодня в госпиталь привезли молодого подпоручика. Многочисленные осколочные ранения груди и живота. Даже я считал, что он безнадежен, однако оперировать взялся. И у нас получилось! — он согнул руку в локте и потряс кулаком. — Будет жить!
— Вы всегда радуетесь в таких случаях? — разочарованно спросила Ольга.
— Конечно! Как бы вам это объяснить?.. Счастлива женщина, родившая ребенка. Она дала жизнь человеку. Мужчина этой радости лишен. Но если он врач и сумел спасти чью-то жизнь… Или продлить ее. Взять вас, Ольга Александровна. Вчера вы стояли здесь, бледная и уставшая. Взгляд тусклый. Сегодня у вас горят глаза, на щеках — румянец. Лимфатические узлы на шее не выпирают. Сейчас…
Он подошел к Ольге и сунул ей руки под воротник. От неожиданности наследница растерялась и не знала, как себя вести. Он же, помяв ей шею, отступил на шаг.
— Почти исчезли. Надо подмышки посмотреть.
— Там точно так же, — подключился Горецкий. — Я смотрел утром.
— Замечательно! — обрадовался Довнар-Подляский. — Эффект налицо. Сейчас продолжим, а потом — за стол!
Он довольно потер руки. Ольга ощутила разочарование. Похоже, еда ему нравится больше, чем она.
— Мне снять одежду, как вчера? — спросила сердито. — До пояса?
— Только снизу. Сегодня буду воздействовать на тазовые кости. Чулки можно оставить, а вот панталоны желательно убрать. Промежность, если стесняетесь, прикройте. Мне она не нужна.
Ольгу обидело это «не нужна». Она собиралась что-то сказать, но Лена взяла ее за руку и отвела в спальню. Там помогла снять юбку и панталоны. Уложив Ольгу на постель, прикрыла ей промежность концом простыни.
— А он хам! — не сдержалась Ольга. — Говорил со мной, как с прислугой!
— Врач! — пожала плечами Лена.
— Не все врачи такие. Например, Афанасий Петрович.
— Он лейб-медик. Пользует членов царской семьи, если те изволят схватить насморк. Если что сложнее, приглашает специалистов. Это он умеет. Вот и Довнар-Подляского разыскал.
— Он мог быть почтительней! — фыркнула Ольга.
— Знаешь что, подруга? — Лена присела на кровать. — Если тебе не по сердцу Валериан, отдай его мне. Я заберу — такого, какой он есть: непочтительного, грубого и насмешливого. Знаешь, почему? Потому что это настоящий мужчина, а не те слизняки, которые трутся при дворе. Отдаешь?
— Нет! — сказала Ольга. — Зови его!..
И вновь она испытала вчерашнее чувство. Из рук доктора изливалось ласковое тепло, оно умиротворяло и несло негу. Жаль, что это длилось недолго. Открыв глаза, Ольга увидела над собой лицо Лены.
— Уже? — вздохнула, садясь.
— Ушел, — подтвердила подруга. — Погладил тебе животик и удалился, — она хихикнула. — Хорошо было?
— Приятно, — кивнула Ольга.
— Я бы тоже не отказалась.
— Типун тебе на язык! — рассердилась Ольга. — Не забывай, зачем я здесь!
— Молчу! — согласилась Лена. — Забыла. Может, это и хорошо. Ты почувствовала себя лучше и стала интересоваться мужчинами. Мне, к слову, было приятно смотреть. Он касался тебя бережно. Врачи так не делают. Поняла?
— Посмотрим! — сказал Ольга, слезая с кровати. — Помоги мне одеться.
В гостиной они застали мужчин за интересным занятием: они открывали бутылки. Причем, у Довнар-Подляского это получалось лучше, чем у лейб-медика. Штопор в его руке так и мелькал.
— Прошу за стол! — улыбнулся он дамам. — Выпьем немного вина. Ольге Александровне нальем красного. Оно способствует процессу кроветворения. Кстати, Афанасий Петрович, — повернулся он к Горецкому. — Возьмите это на вооружение.
— Непременно! — поклонился лейб-медик.
Мужчины помогли дамам сесть. Довнар-Подляский налил всем вина.
— Будем здоровы! — провозгласил, поднимая бокал.
Ольга отпила рубиновой жидкости. Вино оказалось сладким и слегка терпким. Она не любила такое, но раз врач рекомендовал… Ольга осушила бокал и поставила его на стол.
— Молодцом! — одобрил Довнар-Подляский. — А теперь — этого!
Он положил ей в тарелку кусок темного мяса.
— Это говяжья печень. Очень полезна для крови. Рекомендую также жирную морскую рыбу, орехи с медом, рисовую кашу, цитрусовые и гранаты. Все это вкусно и полезно.
— Вы тоже ешьте! — сказала Ольга. — А то я чувствую себя маленькой девочкой, которую кормит заботливый отец.
— Хм! — смутился Довнар-Подляский. — Увлекся. Рекомендации по питанию сообщу Афанасию Петровичу. Горецкий кивнул. — А сейчас давайте отведаем, чего бог послал.
И они отведали. К концу застолья у Ольги от выпитого вина слегка закружилась голова. Она ощущала себя сытой и довольной. Умница Лена, правильно подсказала. Не то грызла бы баранки! Хотя те были вкусными.