Только сейчас я понял это и по-другому взглянул на свою напарницу, на милую, но немного чёрствую и жестокую Киру. Посмотрел в её суровые и обиженные глаза и улыбнулся, стоя под холодными струями дождя у входа в злополучное кафе. Ведь она не такая, какой хочет казаться. Где-то под этим бесконечным слоем из колючек и ядовитых слов, под слоем напыщенного мрака, прячется милое и добродушное существо, тот радостный и наивный ребёнок, что однажды пришёл в школу Стражей с добрыми помыслами и тягой к свету. Она просто забыла, потеряла себя в тумане дождливого дня. От этих мыслей у меня потеплело на душе, мир сразу обрёл новые краски и стал чуточку понятнее, захотелось идти дальше и выше, открыть оставшиеся двери и узнать, что таится за ними. Не волнуйся, Кира, я не такой, я не боюсь ошибаться и ни за что не сдамся. Я дойду до конца пути, усвою все уроки и докажу, что за вечными тучами прячется солнце.
– Залезай уже в машину, чего застрял! – рявкнула Кира из салона автомобиля.
Я послушно занял своё место.
– Ты почему сразу не сказал, что у нас задание от Хранителя? Ездим тут, прохлаждаемся.
Кира точно затаила обиду за наш маленький междусобойчик, но упорно делала вид, что ничего не произошло. Но я продолжал смотреть сквозь окно на здание кафе.
– Боюсь, что наш с тобой разговор в кафе слышали все присутствующие, – сказал я отрешённо.
Кира поморщилась и покачала головой, явно не желая вспоминать эту тему.
– Забудь, всё равно никто из них ничего не понял. Разбежались, как мыши от грома, и наверняка уже всё забыли. Так что там с заданием, не томи?
– Если бы ты только знала, в чём заключается это задание. – Я отбросил тяжёлые мысли и улыбнулся. – Нам приказали отключить ещё одного беспомощного старичка.
Кира повернулась ко мне всем корпусом и подозрительно посмотрела на меня.
– Это шутка такая? – с сомнением спросила она.
– Какие уж тут шутки? Сама посмотри, Плотников должен был прислать адрес. – Я провёл пальцами по Консоли автомобиля и нашёл необходимый адрес с заданием. – Вот, улица Зелёная, дом номер два, квартира пять.
– Да они издеваются! – воскликнула Кира. – Я не для этого шла в Палачи, чтобы возиться со стариками. Они сами скоро помрут, а изъять чип может любой Техник.
– Хранитель называет это заботой о нашем здоровье. – Я усмехнулся собственным словам. – Расслабься, ты же сама хотела отдохнуть после дозора. Старик, кстати, не совсем обычный. Он сидит на синаптических блокираторах из-за головных болей.
– Блеск! – Кира всплеснула руками и ударила по рулю. – Он ещё и овощ. Ладно, поехали. Зелёная улица, говоришь? Тогда понятно…
– Угу, судя по карте, это где-то недалеко от центра.
Напарница с недоверием посмотрела на меня и усмехнулась.
– Стил, ты сколько уже живёшь на этом свете? Каждый раз не перестаю удивляться. Столько времени неустанно колесим по городу, а ты всё не можешь запомнить названия улиц.
– Зачем мне это? Ты у нас главный водитель, и к тому же всегда есть навигатор, – пробубнил я.
Кира хмыкнула, завела двигатель и выехала на дорогу. На самом деле я немного слышал о Зелёной улице из давних рекламных проспектов. Рай на земле, цветущий уголок на задворках мрачного мегаполиса. Заманчивые слоганы наперебой расхваливали преимущества местной недвижимости. Сама улица находилась севернее от центра города, скользя по самой границе Системы, самый дальний уголок от шоссе и спальной части. Безусловно, такое расположение выбрано неслучайно. Местный контингент, скупающий здесь дорогущие и роскошные апартаменты, стремился быть как можно дальше от гнетущего образа бедных районов, отгораживаясь от них высотками центра города, закрывающими собой всё небо. Они предпочитали жить спокойно на своём отдельном клочке земли, в стороне от остального люда. Расстрачивали там свои жизни, любовались бесконечными рядами клумб и вечнозелёных насаждений перед домами, за что улицу и прозвали Зелёной. Изо дня в день они наблюдали перед собой только свой уютный мирок, всю его красоту и безмятежность, где утопали и растворялись в спокойной обстановке в окружении верных слуг: поварих, уборщиц и личных массажистов. Они окружали себя большим количеством охраны, закрываясь и защищаясь от мира, что сами и построили. Ведь за всей этой ширмой так удобно прятать глаза, чтобы не видеть всю боль и страдания остального мира, чтобы не знать о судьбах других людей, об их интересах и потребностях. Так они защищали свою совесть, если она у них была, и круглосуточно тешили своё самолюбие. Если откуда и явилась гидра эгоизма в наш мир, то её головы начали расти из этого лживого цветущего рая, этого островка безмятежности в океане боли и страданий.
Сейчас мы направлялись прямо туда, в логово сильных мира сего, в домашний очаг коренных обитателей небоскрёбов, предпочитающих взирать на мир в одном из трёх положений: с высоты облаков из огромного шикарного офиса, через затемнённое окно лимузина или сквозь эту вечнозелёную призму домашнего уюта. Размышляя об этом, я с каждой минутой всё больше хотел выполнить это задание. Где-то глубоко в моей душе родилось новое, непонятное для меня чувство ненависти, раздирающее ощущение несправедливости. Оно скреблось из чертогов моего разума, рычало, разрывало клыками мои жизненные устои и выло диким животным. Оно хотело прорваться наружу и завладеть моим разумом, но я вовремя сковал его цепями самообладания. Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул, пытаясь сконцентрироваться на задании, и не успел опомниться, как мы уже прибыли на место.
– Но… что это? – воскликнул я, ошарашенно озираясь по сторонам, когда Кира въехала на Зелёную улицу.
– Как что? Зелёная улица, разве не видишь? – недоумевала напарница.
– Зелёная?
То, что предстало пред моим взором, мало походило на яркие рекламные слоганы и слухи из городских легенд. Я ожидал увидеть царство безудержной жизни, все краски благолепия, роскоши и богатства. Я хотел насладиться зелёными насаждениями, скульптурами из кустарника от признанных мастеров топиарного искусства. Я был готов ко всему, кроме этого. Перед нами раскинулась безжизненная пустыня, запустение и смерть во всех её мыслимых проявлениях. Улица была безлюдна и молчалива, ни единого звука не доносилось из этого квартала, только дождь продолжал свою бесконечную траурную симфонию, размывая грязь по старой дороге. По обеим сторонам улицы возвышались некогда величественные и роскошные строения, переживавшие не лучшие времена. Широкие, но невысокие дома в три этажа, выглядели заброшенными и покинутыми. Красивое убранство фасадов, призванное издалека демонстрировать статус жильцов, представляло теперь жалкое зрелище. Высокие декоративные колонны потрескались, частично разрушились и осыпались, окрашенные поверхности потускнели и местами облупились, а резные барельефы и скульптурные композиции раскрошились и стали походить на непонятное месиво, криво приклеенное к стенам. Даже мраморные статуи во дворах нескольких домов почему-то были разрушены. От некоторых и вовсе остались только ноги и куча мрамора у невысокого пьедестала.
Зелёные насаждения также бесследно исчезли и остались только в названии улицы, что стало горькой иронией. Когда-то здесь действительно цвели небольшие сады во дворе каждого дома, и каждый богатый зазнайка стремился украсить сад лучше и ярче, чем его менее успешный сосед из дома напротив. У подобного сожительства были свои особенности: местные дома строились исключительно в три этажа, и каждый этаж был поделён на две равные половины. Всего в одном доме проживало шесть семей. Наши богачи не жили каждый в своём личном доме, как можно было подумать. Нет, Система не настолько большая, чтобы вместить человеческую наглость подобных масштабов. Безусловно, более удачливые и богатые люди умудрялись в обход правил выкупить целый этаж, и, если верить местным байкам, то и два, может, даже целый дом, но лично никто не проверял. Впрочем, стеснения явно никто не испытывал. Квартиры были настолько огромные и просторные, что походили на небольшие дворцы, где, к несчастью для многих, приходилось терпеть соседние «королевства». Местные вообще оказались очень склочными людьми, склонными к постоянным конфликтам, ссорам, а иногда даже своеобразным войнам между квартирами и целыми домами. Несколько раз пришлось даже вызывать Стражей, чтобы уладить конфликт. Несмотря на это, дом всё равно оставался общим, как и лужайки перед ним, и даже размолвки не мешали жителям соревноваться в изысканности и роскошности своих дворов.
К счастью, всё это я знал исключительно по многочисленным слухам и домыслам, что окружали территорию Зелёной улицы. Въезд сюда был ограничен для простых людей, а Стражи посещали этот район очень редко. В любом случае проверить эти слухи уже вряд ли удастся, от былого великолепия сладкой жизни не осталось и следа. Все кустарники зачахли, осыпались и погибли, редкие вкрапления деревьев осиротели без листьев, засохли и не подавали признаков жизни. Во дворах поселились мрак и тишина, где на месте бывших райских садов пузырилось под дождём какое-то отвратительное тёмно-коричневое месиво, гумус, в который превратилась местная растительность. Похоже, здесь уже долгое время никто не жил, даже огромные широкие окна в домах были наспех заколочены досками.
– Здесь будто ядерная бомба взорвалась, – поражался я. – Что произошло?
– А ты разве не знаешь? – Кира не переставала удивляться моей неосведомлённости.
– Никогда не интересовало это ханжеское место.
– Так эти случаи головной боли, о которых вещают в новостях, начались именно отсюда. Сначала они были редки и никто не придавал им значения, но когда эти богатеи один за другим начали сходить с ума от этой боли, здесь началась паника. Кричали, что это какой-то новый вирус, доселе неизвестное заболевание. Но откуда оно в Системе? В итоге, толстосумы бежали отсюда куда-то в центр, поближе к своим башням всевластия, и теперь все живут в небоскрёбах. Странно, что ты этого не слышал. Эта улица давно заброшена, да и Отступники наверняка постарались на славу, мародёрствовали, как могли.