С Добрыней, который, к слову, был похож на гнома из-за квадратной фигуры и широкой бороды, мы сдружились и мой план по постройке завода по добыче качественного железа, его сначала не вдохновил. Но, когда я предложил возглавить производственный процесс, он согласился с большим энтузиазмом. Именно он посоветовал основать поселок в устье речки, которая граничит с теми болотами, откуда кузнец берет руду.
Здесь нужно отметить огромный авторитет дяди, который уломал отца выдать мне достаточное количество бревен из своих загашников, которые и так были распотрошены ввиду ремонта зданий и крепостной стены. Сухой материал был мне необходим для постройки временного частокола, который впоследствии вырастет в каменную стену. Основание для частокола мы выкопали за три дня. Столько же времени понадобилось для постройки самой стены. Я стал понимать древних египтян, строивших пирамиды. Если я двумя сотнями мужиков смог за шесть дней построить границу будущего поселка, то тысячей таких мужиков можно и метро сварганить. Утрирую, конечно, но суть, думаю, донесена объемно.
В центре поселка мы построили огромный барак, с возможностью достройки второго этажа, поэтому крышу сделали односкатной. Рядом уместили два производственных помещения для размещения руды. За пару дней наладилась логистика. За это особое спасибо нужно сказать Аршаку, который оказался незаменимым помощником в постройке завода.
Поселок был располовинен рекой, берега которой мы укрепили и навели мост. Ширина реки была метров пятнадцать. Я даже не мог вообразить себе, что основной головной болью будет именно укрепление берега и пристройка моста. Это в моей инженерной голове было легко и просто с помощью элементарных рычагов передвигать камни и создавать коффердам[12]. К счастью, я отказался от создания опоры моста в середине реки, так как это слишком затратный процесс с точки зрения расходования отпущенного мне времени на обустройство завода. Через полтора месяца нужно было выдвигаться в поход на Гунульфа, поэтому обошелся пока простым мостом по способу, придуманном Леонардо да Винчи. Арку моста я спрятал под настилом из крепких бревен. Это сооружение так понравилось рабочим, что весть о мосте разлетелась по округе. Местные мальчишки специально клянчили рыбаков прокатиться с верховья реки в озеро, чтобы проплыть под мостом.
Возле моста я поставил две кузницы с водяными колесами. Когда я соорудил Добрыне молот с приводом от водяного колеса, его восторгу не было предела. Первый же удар молота по наковальне возбудил его до дрожи в руках. Это просто свело с ума Добрыню, ведь один водяной молот за день мог проделать такую же работу, как двадцать кузнецов. Не буду останавливаться на технологических проблемах, скажу только, что это было адски сложно. Проще еще один мост построить, чем одно нормально функционирующее водяное колесо для кузницы.
За эти две недели я стал выжатым как лимон. Проблем хватало на каждом участке работы. Когда все основные работы были в завершающей стадии, дядя бросил клич на скупку железной руды, что дало положительные плоды и одно производственное помещение, размером чуть более ста квадратных метров, было битком набито рудой. Пришлось даже временно приостановить скупку материала.
Дело осталось за малым, созданием мартеновской печи. Но это дело будущего. Для начала я объяснил Добрыне, что хочу сделать сталь, материал, который не сильно будет уступать легендарному булату. Булат я привел ему в пример, чтобы он понял, на сколько прочна сталь. Для этого мне нужно будет сначала сделать чугун, а чтобы сделать чугун, нужна доменная печь. В целом, Добрыня понял что я хочу, но не понял как я это буду делать.
Начало положено, кузня на водяном колесе есть, а там и сопутствующие инструменты будут. Я закинул ему идею создания железных листов для брони методом штамповки. Даже начертил ему на земле механизм его действия. Загоревшиеся глаза кузнеца удовлетворили меня. На прощание я попросил Добрыню взять себе десяток помощников за мой счет. Охрану из десятка дружинников выставил Радомысл. Его инспекционная поездка в поселок застала меня в момент отъезда в столицу словенов. Я закончил здесь все важные дела. Скоро прибудут первые варяги союзников. Нужно будет организовать их тренировки по десяткам и сотням. Дядя был в восторге от сделанного за столь короткий промежуток времени. Честно говоря, если бы не поход на Гунульфа, я бы остался в поселке надолго. Тут еще столько нерешенных дел.
Я и дядя вернулись в Хольмград после моего двухнедельного марафона по постройке завода и сразу были огорошены новостью о гостях. Моя жена выбежала ко мне из отцовской избы и, повиснув на шее, сообщила о скором приходе тестя. По предварительной информации, Ходот идет сюда с бóльшим войском, чем планировалось. С учетом риска хазарского набега, было бы непредусмотрительно с его стороны оголять южные рубежи союза. Возможно, он решил этот вопрос с каганатом. Интересно узнать – как. Ходотовы гонцы обещали появление основного войска завтра в полдень.
Я и Милена ушли к себе домой, а Радомысл направился к брату. Моя избушка встретила меня приятным домным запахом. Это Милена его так назвала. По ее мнению у каждого дома есть свой «домный» запах и вынужден с ней согласится. Я рассказывал жене про постройку поселка и кузниц, она же интересовалась построенным мостом. Оказывается слух о мосте и сюда дошел.
– Мила, где твой муж? – послышалось на улице.
– Здесь он, заходи, – крикнула Милена в ответ, чуть не оглушив меня.
Мила? Нужно будет запомнить это сокращение. На пороге материализовалась Эстрид.
– Ларс, – воительница кивнула, улыбаясь во весь свой кошачий оскал, – рада тебя видеть.
– Взаимно, Эса, – я приглашающее махнул на стул, – присаживайся.
Эстрид села с нами за стол и поблагодарила супругу за дополнительную миску. Мы обедали в молчании, пока Эса его не прервала.
– Я выполнила твои задания, – с хрустом обгладывая куриную ножку, выпалила девушка, – нашла предателя и лекаря Метика.
Я чуть не поперхнулся от неожиданности. Тщательно пережевывая пищу, я запил ее морсом.
– Ну же, не томи, – воскликнула нетерпеливая Милена, – кто предатель?
Положив руки на стол и чуть отодвинувшись от него, я внимательно посмотрел на воительницу.
– Рассказывай, – обронил я.
– Твоему отцу не понравится правда, поэтому, – девушка глотнула напиток и нахмурила брови, – я ничего не делала, чтобы задержать предателя.
– Неужели это кто-то из близких князя? – со вздохом спросила Мила.
– В ночь нападения Гунульфа, – начала Эса, скривив лицо при упоминании имени своего брата, – на воротах был дозорным один из моих нынешних десятников. Я провела небольшую беседу с каждым, кто был в тот день рядом с крепостными воротами. Этот десятник был единственным выжившим дружинником в дозоре. Остальные дружинники были далеко от ворот. Большинство выживших – это те, кто был в казарме в момент нападения. Они сдались под угрозой Гунульфа сжечь здание. Мой десятник был допрошен Гостомыслом, но не смог ничего ему сказать из-за того, что не видел открывавшего ворота города.
– Ты его пытала? – с придыханием спросила Милена.
– Не успела, – Эса хищно улыбнулась, – попросила по хорошему, а он не смог отказать. Да и не с гнильцой этот человек. Просто раньше ему никто не поверил бы, а мне он решил довериться.
– Да кто же это? – я не выдержал интриги, нагоняемой моим вассалом.
– Ньёруна, – скороговоркой ответила Эса.
Воцарилась тишина.
Да нет, не может быть. Зачем это ей? Она первая жена отца. Мать его лучшего сына, хотя и усопшего. Какая ей выгода от несчастий Хольмграда? Какой смысл впускать врага в свой дом? Я не верю в то, что она предатель. С другой стороны, если десятник говорит правду и я пойду с этими обвинениями к отцу, как к князю, то мое участие в качестве обвинителя будет расценено не верно, ведь, как я понял, Ньёруна и до моего попадания в этот мир имела какие-то терки с Ларсом. Все как-то мутно все. Нужно с ней поговорить и выяснить все как есть. Вот только кто это сделает? Я переводил взгляд с Эсы на Милу и обратно.
– Девочки, вам нужно будет побеседовать с Ньёруной и проследить ее реакцию на то, что вы, – я интонацией подчеркнул последнее слово, – знаете предателя, отворившего ворота. Если ее реакция будет похожа на то, что она захочет сбежать, то хватайте ее и зовите меня и стражников. А если она отреагирует так, как отреагировал бы любой на ее месте, то пусть найдет того десятника, который якобы видел ее.
– Тяжело будет определить ее реакцию, – задумавшись, сообщила Милена.
– Поэтому я и хочу, чтобы вы вдвоем отследили ее поведение, – кивнул я.
– Пошли, – заявила Эса, вставая из-за стола.
– Стой, – я остановил девушек, – а по второму вопросу, какие новости?
– Про лекаря? Так он завтра прибудет сюда. Я ему обещала, что ты ему расскажешь как воскрешать людей, – ухмыльнулась Эса, – у тебя опыт есть. Он не поверил почему-то, но я его смогла именно этим заинтересовать. Ни в какую не хотел покидать свою лачугу на берегу озера. Все о своих больных печется. Не знаю, зачем тебе он, если есть Забава. Она отличный лекарь, – закончила Эстрид.
– Хороших лекарей много не бывает, – задумчиво проинформировал я воительницу, – ладно, ступайте. Жду вас с нетерпением.
Девушки скрылись за дверью.
Откровенно говоря, я не верил в предательство Ньёруны. Она, возможно, невзлюбила меня по каким-то причинам, но, являясь княгиней, не имеет никаких мотивов к предательству. Я бы понял, если бы ее сын был в плену и ее шантажировали бы этим, тогда ее поступок был бы объясним. Логично.
Я нервно заходил по комнате. Мог ли Сигурд выжить? Почему бы и нет? Ведь я, Ларс, тоже не должен был выжить. У Гостомысла умерли все сыновья, поэтому он пригласил на княжение князя со стороны – Рюрика. А вдруг в Сигурда тоже попал попаданец? Ведь я же попал как-то. Да и жрица Карна говорила о том, что мы, попаданцы, тут частые гости.