Следующая экспозиция была окутана тайной. В центре витрины, на бархатной подушке, лежал массивный перстень с изображением трезубца.
— Этот перстень, — начала экскурсовод, понизив голос, — принадлежал члену тайной организации, известной как Триумвират. Эта организация стремилась захватить власть во всем мире, но Основатель раскрыл их заговор и уничтожил Триумвират. Ходят легенды о том, что уничтожение Триумвирата полностью изменило историю человечества.
Ларс завороженно смотрел на перстень. Он понимал, что история его страны — это не только череда побед и завоеваний, но и постоянная борьба с внешними и внутренними врагами. И он, наследник престола, должен быть готов к любым испытаниям, как и его великий предок.
— Он оставил нам великое наследие, — заявила экскурсовод, — и огромную ответственность.
Ларс смотрел на другие экспозиции. На Медаль Сокола — высшую и старейшую награду Империи. На Орден Радомысла — первую невоенную награду Империи. На первую рунную азбуку, которую придумали при его предке — Ларсе Основателе. На Первую конституцию Империи от 1203 года.
Несмотря на то, что в конституции империя указана как светское государство, весь род Ларсовичей был приверженцем карнизма, веры взаимопонимания, гармонии и компромисса. Эта религия была распространена по всему миру и имела множество последователей наряду с христианством, мусульманством, буддизмом и другими религиями. Карнизм отличался идеей уравновешивания противоположных взглядов, разрешения конфликтной ситуации путем взаимных уступок. Эта вера-идеология подразумевала за собой достижение уступки, достижения ради какой-либо цели, вопреки своим желаниям. Основная идея карнизма — гармония: гармония между личным и общим, гармония между человеком и природой, гармония между внутренним и внешним богатством.
Класс перешел в последний зал. Здесь стояла статуя Ларса Основателя. На табличке у подножия выгравированы все титулы гардарских императоров: Царь Гардарский, Базилевс византийский, Царь североафриканский, южноафриканский, ближневосточный, египетский, аравийский, сибирский, дальневосточный, японский, североамериканский и южноамериканский, Князь германский, французский, английский испанский, итальянский и скандинавский.
— Сегодня Праздник — заявила милая девушка-экскурсовод, — 1200-летие основания Гардарского государства. Я желаю нам быть столь же мудрыми в своих поступках, как наши предки, — добавила она.
Экскурсия подошла к концу. Юный Ларс вышел из огромного футуристического здания музея. Сегодня они не заходили в другие залы, где находились такие важные экспонаты как: первый спутник планеты, первый луноход, первый марсоход, первый автономный робот и многие другие. Завтра с Венеры должен прилететь его отец, Михаил III, к которому у Ларса накопились вопросы, после сегодняшней экскурсии.
Покидая музей, Ларс бросил взгляд на скульптуру своего предка. Император Ларс, скрестив руки, смотрел на него с легкой улыбкой. На поясе висели верные боевые топоры-близнецы. В его глазах наследник читал призыв к действию, к величию, к сохранению наследия.
— Я не подведу тебя, — прошептал юный Ларс, и эхо его слов словно растворилось в веках, соединяя прошлое, настоящее и будущее великой Гардарики.
От автора:
Дорогие Друзья! Я благодарен Вам, что Вы дочитали до этого момента. Если Вам понравилась эта история, то я безмерно счастлив. Если Вас заинтересовал кто-то из персонажей и Вы начали гуглить (яндексить и т.д.), то я счастлив в двойне. А если Вы еще и поставите лайк/подписку/коммент, то настрой писать еще — дойдет до безграничной шкалы. Благодарю Вас за терпение! Всех обнял!)
Дмитрий ПарсиевЗомби
Глава 1
ЗОМБИ
Не уснуть на лекции по социальной психологии тяжелее, чем грузить цемент. Вот только заходишь в аудиторию и сразу ощущение, будто в глаза песка насыпали, а в уши ваты набили. На препода вообще лучше не смотреть, он одним только своим постным видом вгоняет в сон, лучше любого снотворного.
Лучше смотреть на нее. На нее смотришь, и улыбка сама на губы наползает. Она сидит, как отличница, спина прямая, руки на парте перед собой. Жаль, на меня она никогда не смотрит. «Посмотри, а? — прошу я мысленно. Будто услышав мою просьбу, она поворачивается ко мне и тоже улыбается.
А потом она встает, проходит через всю аудиторию, цокая каблучками и присаживается на край моей парты. Протягивает руку и касается прохладной сухой ладошкой моего лица. А потом склоняется, отчего волосы ее щекочут мне висок, и тянется манящими обещающими губами к моим губам…
Кто уснул? Я уснул? Ничо я не уснул. И нефиг на меня так смотреть. Я уставился на препода наглым взглядом. Давай, чеши языком дальше, вещай про свою социальную психологию. Более унылого говна, чем социальная психология выдумать все равно невозможно. Ну да, препод так не считает. Он вбил себе, не знаю с какого перепуга, что психолог что-то типа мудреца. Который все-все про людей знает. И с кем хочешь умеет поладить и подружиться.
Препод постоянно делает руками какие-то неестественные жесты. Видимо где-то вычитал, что, показывая раскрытые ладошки, он тем самым показывает свою открытость и располагает к себе. Бред собачий. Мне, глядя на его неестественно выставленные напоказ ладошки, хочется подойти и дать в лощеную морду, а потом выдавить лживые зенки. Он не замечает своего высокомерия, брезгливо кривящейся хари своей не замечает. Зато демонстрирует раскрытые ладошки.
До конца лекции еле высидел. Когда препод умелся из кабинета, не удержался и зевнул. Хорошо так зевнул до слез. Я ж на последней парте, кто меня видит? Правильно, никто не видит. И видеть не собирается. Для одногруппников своих я — пустое место. Вон они на выход потянулись.
Для них социальная психология — не собачий бред. Они все тщательно конспектируют, даже теперь идут и обсуждают услышанные ценные сведения, как правильно манипулировать людским стадом. Ну так оно и понятно. Им всем мамашки и папашки уже подготовили теплые места для старта хорошей карьеры. Они ждут не дождутся, когда закончат учебу и начнут использовать полученные знания, чтобы оболванивать и обманывать простых граждан.
Вы сейчас думаете, а я-то как на этот праздник жизни затесался? В застиранных джинсах, в потертых кроссовках. Кто мне, такому красивому, оплачивает учебу на престижном факультете? А вот вы что думаете, я просто так со скуки зеваю? Я на двух работах ишачу. Мне выспаться некогда. Я сегодня в универ поехал прямо с ночной смены, а вечером пойду цемент грузить. У меня сейчас одна задача — не уснуть прямо на лекции.
Кстати, если останусь здесь сидеть точно усну. Пожалуй, надо встать и, пока перерыв, выйти из кабинета. Пройдусь по коридорчику, ноги разомну. О! Можно кофе выпить. В переходе между зданиями есть малюсенькая кофейня. Любой, кто здесь учится, скажет, что мужчина, который в ней работает — грек. И потом добавит со значительностью, что грек этот — махровый педик. Не спрашивайте, что значит «махровый педик», я их по видам отличать не умею.
В кафешке оказалась очередь. Не я один за дозой кофеина сюда пришел. Зато я один, кто понять не в силах, в честь какого хэловина чашка кофе двести рублей стоит. В магазине целая пачка кофе двести рублей стоит. А тут его чайная ложка, пусть даже и с горкой. Ладно, чего там, остальные не парятся, выкладывают двести рубликов, не глядя. А мне хоть и жаль кровно заработанные на ветер выбрасывать, но надо, чтоб не уснуть.
Все стоящие в очереди ширкают пальцами по экранчикам. Безостановочно ширкают. Никогда не мог понять, чего там такого интересного, что они оторваться не могут? Может за каждый «ширк» по экрану им денежка капает? Я бы тогда тоже ширкал, но мне таких легких денег почему-то никто не предлагает. И смартфона у меня нет. Нах он мне нужен? Дура такая, полкило весит, в карман положишь, штаны сползать начинают. У меня мобильник самый простой, маленький и легкий.
А нет, кроме меня в этой очереди еще один человек не ширкает по экранчику. Алена, одногруппница моя, принцесса снежная. Она, кстати, тоже не из мажоров. Из семьи интеллигентной, но бедной. Стоит с ровной спинкой, папочку под мышкой держит. Я ее потому и прозвал принцессой, что осанка у нее прямо королевская. А еще красива до безобразия. Вы ведь догадались уже, это о ней я грезил на лекции.
Вообще, я считаю это издевательством над простыми людьми, посылать в мир таких красивых девушек, чтобы ты смотрел с тоской и болью, абсолютно точно зная, что с тобой, простофилей суконным, такая красавица никогда в одну постель не ляжет. Она хоть из бедной семьи, но цену себе знает. Тоже карьеру делать будет. А что? Умница, красавица, целеустремленна как самонаводящаяся боеголовка. Эта прорвется. Эта сможет.
Глядя на Алену, понимаешь, что для поддержания идеальной внешности бутиковых шмоток не требуется. Строгая белая рубашечка на все пуговки застегнута так, что упругая грудь дает натяжку ткани и непроизвольную надежду, что пуговка не выдержит, отлетит к чертовой матери и откроет вид на сокровенное.
Юбочка черная тоже в обтяжечку подчеркивает совершенную форму подтянутой «курносой» попы. А еще на юбочке сбоку разрез, видимо, чтоб в такой тесной юбке она хоть как-то ходить могла. При каждом шаге разрез раздвигается, открывая чуть-чуть точеную коленку. Одним словом, принцесса снежная.
Алена получила свой кофе и отошла к маленькому как кастрюльная крышка, но высокому столику, поставила на него чашку, раскрыла папочку, что держала под мышкой, начала какие-то листочки перебирать. Она у нас активистка. При деканате подрабатывает. Чего-то там помогает оформлять, заполнять, я точно не знаю.
Вот и до меня очередь дошла. Вынул две сотенные недрогнувшей рукой, бросил на стойку. Черт его знает, может этот грек и педик, но по виду — обычный человек. «Махры» тоже никакой не наблюдается. Я сцапал посуду с черным и горячим. Если бы свободных столиков не было, я бы присоседился к Алене. Но он есть, этот свободный столик. Патлатый стьюдент то