— Обещаю, — горячо подтверждает Стрелка.
Она так и идет, вцепившись в мой рукав, смотрит на меня преданно, как собака, и мне это не нравится. Я ее приручать не собирался.
— Откуда ты знаешь?
— Чего?
— Что я гимнастикой занималась…
— Так видно по телу. Тело у тебя тренированное.
— У фигуристок оно тоже тренированное, — бурчит Стрелка.
— У фигуристок нет таких мозолистых ладоней, — у меня нет ни малейшего желания с ней сближаться. Я мягко высвобождаю свой рукав из ее хватки. Стрелка, надеюсь, поняла, что общаться я не настроен. Отстала на шаг, пошла молча. Вот и чудно. У меня и так настроение ни к черту.
Вот вы, наверно, спросите: а чего ты Виктор такой смурной? Тебе что, для девчонки вакцины жалко было? Ну, во-первых, если не кривить душой, то скажу честно, жалко. Этой вакцины в магазине не найдешь. И с зомби она больше не падает. Будет ли возможность ее достать? Я не знаю.
Меня больше другое напрягает, что я засветил вакцину перед «соратниками», которые своими глазами видели, как она вытащила Стрелку с того света. Как думаете, на что они готовы, чтоб заполучить вакцину? Вот именно, на что угодно. А кто из них допустит мысль, что я отдал всю вакцину и себе ничего не оставил? Никто. Вот и делайте выводы. Мне теперь даже на горшок чтоб садиться: сначала надо шашку оголить, и только потом все остальное.
Тем не менее, добрались без проблем. Пятьсот шагов, если никто не мешает их пройти, — дело не сложное. Нас действительно ждали. Дверь черного хода предупредительно раскрылась, и мы просочились в здание универа. Кто за нами запирал, я не обратил внимания. Отвлекся на встречающую толпу. Реально, нас встречают, будто мы не в соседний магазин ходили, а с Марса вернулись.
Чувствую себя членом китайского политбюро во время съезда депутатов: бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овации. Красавчик сияет, как новогодняя гирлянда. А что? Он свою славу заслужил. Организация рейда — его заслуга. Я по-тихому ныкаюсь за спинами соратников и прячу в инвентарь шлем, шашку и щит. И так засветился дальше некуда.
Из толпы показывается Плюшик, солидный как стокилограммовый плюшевый медведь, и под несмолкаемый аплодисмент толпы уводит нашу группу в помещение столовки. Столовая встречает нас одуряющим запахом жареного шашлыка. Я думал, что вся толпа тоже сюда ломанется. Но нет, Плюшик пропустил только наш отряд и двери запер изнутри. Понимаю, столовая закрыта на спецобслуживание. А я что? Я не против, если обслуживать будут именно меня.
Плюшик ведет нас к столам, делая попутный доклад:
— Пришлось сдвинуть электроплиту. Под вытяжкой поставили мангал.
— А дровишки откуда? — строго спрашивает Красавчик, отыгрывая вернувшегося с охоты барина.
— Разобрали кое-какую мебель, — отвечает Плюшик, — Холодильники не работают, мясо так и так испортилось бы. Вот решили замариновать на шашлык.
— Это вы хорошо придумали, — одобряет Красавчик и я с ним полностью согласен.
Мы рассаживаемся. Две девушки в строгих белых рубашках начинают накрывать на столы, а я невольно вспоминаю Алену. Она тоже всегда носит белую рубашку. Даже сердце защемило. В толпе встречающих я ее не видел. Весь аппетит, сука, сразу пропал. Бухнуть что ли? Не зря же я нагружал текил да коньяков. Но тут уже без меня догадались. Тролль достает из инвентаря две литровые бутылки водки.
— Мясо без водки только собаки едят, — наставительно заявляет Тролль.
Девушки подают шашлык. Ставят бутылочки с кетчупом.
— А хлеб? — спрашивает кто-то.
— Хлеба, к сожалению, нет.
— Э, ребята, хлеба догадался кто-нибудь взять?
Все молчат. Походу, кроме меня никто не догадался. Я выкладываю на стол три буханки. Кто-то сразу начинает нарезать хлеб. Тролль разливает по стаканам водку. А я знаю по опыту, такие спонтанные веселья часто перерастают в безудержную пьянку. Передо мной тоже ставят полстакана водки.
Красавчик толкнул идеологически выверенный тост за наше сообщество, непреклонно перерастающее в содружество, которое со временем спечется в единый монолит студенческого братства. Мутит что-то Красавчик, как пить дать мутит. Я стакан поднял, даже с кем-то чокнулся, но пить не стал, поставил обратно.
Тут, откинув со лба свою стреловидную челку, слово берет Стрелка. И предлагает выпить за Виктора. За меня, то есть. Стрелка напоминает, как я победил страшного зомби-пятерку, а затем спас ее от неминуемой страшной смерти. К моему удивлению, тост поддержали все. Мне тоже отвертеться не удалось. Закидываю в себя полстакана водки на голодный желудок, и чувствую, как начинаю стремительно косеть.
— Вить, закусывай давай, — кто-то заботливо пододвигает ко мне тарелку с шашлыком, и я решаю, что пожрать все-таки надо.
Пока набиваю рот мясом и хлебом, слово опять берет Красавчик и начинает петь сладкозвучным соловьем про то, что мир вернулся во времена, когда охотник и воин — есть добытчик и самый уважаемый член общества, а все остальные, так сказать, его обслуживают. Кормят, холят и лелеют…
Тролль и другие захмелевшие парни новое мироустройство активно одобрили и предложили за него выпить. Снова пошла по кругу бутылка, наполняя стаканы. Выпили. Я опять пропустил.
— А еще, добавляет Красавчик, игровая система устроила все так, что охотник, принесший в «свое племя» добычу, получает очки репутации.
— Что еще за очки репутации? — раздаются заинтересованные голоса, а Красавчик только того и ждет.
— Вот к примеру сегодня. Мы притащили по шестьдесят кг продовольствия. А это по шестьдесят очков репутации каждому… это много! — Красавчик для убедительности задирает в потолок указательный палец, — Тот, кто будет драить сортиры, шестьдесят очков репутации заработает месяца за два.
— А что… — Тролль пьяно икает, — … кто-то реально согласится драить сортиры?
— А что остается-то? — возвращает вопрос Красавчик, — Не хочешь рисковать, будь полезен обществу иначе.
— А кто будет решать? — задает кто-то непонятный вопрос.
— Что решать?
— Ну кто будет решать, полезен ты обществу или нет.
— Сама игровая система и решает, — поясняет Красавчик, — От твоих очков репутации и будет зависеть, что ты будешь кушать: шашлык с водкой или шиш с маслом.
— Вон оно как!
И тут я догадываюсь, что именно мутит Красавчик.
— А скажи Красавчик, — говорю, — Должна ведь быть и должность. Кто-то ведь должен следить, чтобы предписания системы исполнялись.
— Верно, — усмехается Красавчик, — Есть такая должность. Комендант называется.
— И комендант — это ты, — озвучиваю свою догадку.
— Пока нет, — отвечает Красавчик, — Пока только получил профессию администратора. Чтобы стать комендантом, мне нужно выполнить что-то вроде многоступенчатого квеста.
— Сегодняшний рейд — часть квеста? — уточняю.
— Верно.
Я удовлетворенно киваю. Без всяких яких. Я считаю, что если сама система направляет нас к определенному общественному устройству, это всяко лучше той анархии, в которую иначе неизбежно скатится наша студенческая вольница. Я даже считаю кандидатуру Красавчика вполне подходящей.
— А что, система сама назначит коменданта?
— В том и дело, что нет. Должность выборная. Но чтоб выдвинуть свою кандидатуру, нужно пройти этот квест полностью. Так сказать, доказать свою профпригодность.
— Красава, — Тролль пьяно потянул руку через полстола с явным намерением пожать Красавчику «краба», — Мы тебе поможем. Будешь нашим комендантом.
— Только добычу сгрузить не забудьте, — стараясь скрыть напряжение, Красавчик произносит фразу ради которой, как я понимаю, и устроил все это застолье и толкал все эти прочувствованные речи.
И я первым подаю пример. Встаю из-за стола.
— Кому сдавать добро? — спрашиваю громко.
Возле меня тут же оказывается Плюшик. Я и не сомневался, что в завхозах окажется именно он. Плюшик отводит меня к столовской раздаче и кликает кого-то из кухни. На зов выходит паренек в поварском колпаке. Догадываюсь, что шашлык для нас готовил именно он. Начинаю метать на стойку добытые продукты. Не, все двести с лишним кг я отдавать не собираюсь. У обычного игрока двенадцать ячеек инвентаря, и даже про шестьдесят кг Красавчик загнул.
Этот максимум возможен, если каждая ячейка загружена на предельные пять килограмм. И это только у меня «крепкого хозяйственника» отсутствуют ограничения, как именно их грузить. У остальных ячейка может быть полностью заполнена двумя десятками стограммовых шоколадных батончиков. Для остальных игроков есть ограничение не только по весу, но и по количеству.
Сначала выкладываю полностью крупы и макароны. Восемь обычных ячеек. Это добро долгого хранения. Такой запас смогу пополнить в любом магазине.
— Слушай, — повар быстренько перекладывает со стойки то, что я выложил, — Это же ты хлеб приволок. Может есть еще хоть несколько буханок?
Отдавать хлеб я не хотел. Ну да ладно. Наберу еще. Не за день же он портится. Выкладываю семь буханок.
— Плюшик, — напоминаю я, — Не забудь, еще три буханки я на стол выставил.
— Я пометил, — с готовностью подтверждает Плюшик, — Одна полная ячейка хлеба. Пять очков эр-пэ.
Итого на девять ячеек я выложил. Еще на три надо. Выкладываю подсолнечное масло. Повар смотрит на меня немного странно, но забирает. Выкладываю пять кило сахара и добиваю до остатка рыбными консервами. Согласен, не всякий мародер оценил бы мой выбор продуктов. Но, думаю, я-то как раз попал в яблочко.
Большинство моих балбесов-соратников тарили в лучшем случае тушенку и сгущенку. А все остальное забивали тем, чем любят лакомиться: шоколадные батончики, чипсы и прочую дрянь, чем можно перекусить, но жрать постоянно невозможно. Повар мною доволен, Плюшик ставит мне полную меру сдачи. Я получаю обещанные шестьдесят единиц «репы».
«Внимание. В поселении «Универ» вы первый заработавший 60 очков р.п. Достижение: первый добытчик. Вы получили награду». О как! Не зря я пошел первым сдаваться. Посмотрю потом, что мне система пожаловала. Отхожу немного в сторону и вот чисто из вредного любопытства остаюсь посмотреть, что будут сдавать мои соратники.