— А ты, Кот, прямо на ходу подметки рвешь, — говорю одобрительно, — Что, получил «кровопийцу»?
— Бери выше, — Котяра радостно скалится, — Не абы кого, высшего вампа высушил, представителя нашей же расы. Достижение и особая способность «кровопийца каннибал».
Вот же ж, торгаш хитрозадый, во всем умудрится извлечь дополнительную выгоду. Отхватил какое-то «кан-ибальское» достижение.
— А кроме того, — продолжает Котяра, — Мне будет приятно осознавать, что жирную точку в производстве шорка поставил именно я… и вот что, Вик, из города вам вместе с Луной придется бежать, — Котяра виновато разводит руками, — Она у Гвоздей тоже в черном списке.
— Свищ настучал, — не спрашиваю, а утверждаю, — Не парься, мы и так решили вместе уходить.
— Тогда поторопитесь. Мои ребята оцепили больничный вход, но долго они не продержатся.
— Я чет тебя не узнаю, Котяра. Решил пойти войной против Гвоздя?
— Ну нет. Война — не наш метод, мы торговцы. Но митинг решили организовать… по-взрослому, со сжиганием покрышек и демократическими лозунгами… у Гвоздей сейчас положение шаткое, на обострение не пойдут… я надеюсь.
Мы с Луной прощаемся с ребятами и бежим через больничные подвалы. Оказывается, они тоже выводят в подземку. Не знаю, где Котяра раздобыл планы Сталинских подземелий, на за карты ему спасибо.
— Вик, постой, — Луна заставляет меня остановится, заглядывает мне в глаза, — Ты меня спас…
— Так ты меня первая спасла.
— Ну да, — Луна прижимается ко мне всем телом, я чувствую, как она дрожит, — До меня только сейчас докатывает, с каким чудовищем я жила под одной крышей. Я ведь не в коме была. Сат меня обездвижил, но все-все слышала… и все чувствовала… как, Вик? Как я могла столько лет доверять этому… уроду?
— Он ловко играл на твоем чувстве вины, — обнимаю Луну, глажу по спине, стараюсь успокоить, — Манипулятор, очень хитрый, очень расчетливый… как ты вообще оказалась в больнице, я думал, ты домой пошла.
— Так я и шла домой, встретила его по дороге… попросил меня помочь… ассистировать, сказал это быстро.
— Надо же. Нелепая случайность. Хорошо хоть, не стала роковой случайностью.
— Да. Как хорошо, что Аристарх прислал именно тебя.
— Надеюсь, не зря. Нам надо бежать… ты готова идти дальше? К утру желательно бы убраться из города.
Однако побег удается плохо. Такое ощущение, что Гвозди загнали в подземку весь боевой личный состав. Раз за разом мы напарываемся на засады и заслоны. Убегаем, петляем, сбиваем преследователей со следа. И когда кажется, что все, скинули хвост, опять натыкаемся на Гвоздей.
Мы носимся по подземелью несколько часов, а не смогли выбраться не то что из города, даже из центра. Пока нас спасают только карты разветвленных тоннелей, что дал Луне Аристарх, и Сталинские ходы, переданные Котярой. Несколько раз нам удалось оторваться благодаря моей способности ходить сквозь стены, я выманивал Гвоздей за собой, заводил в тупик, а потом уходил прямо сквозь толщу земной породы. Если бы не амулет-накопитель эпены, меня бы наверно уже расплющило.
— Вик, — Луна смотрит на меня с безысходной печалью, на ее щеках грязные разводы от тоннельной пыли, — Это все из-за меня. Ты бы давно уже сбежал сквозь стены, тебя им не удержать. А я… я твоя обуза… не нужно погибать нам обоим… уходи.
— Еще чего? — пытаюсь оттереть ее испачканные щечки, но у меня руки ничуть не чище, — Ты тут не при чем.
— Опять врешь.
— Нисколько. Ты заметила, как быстро они нам перекрывают все ходы? Это Свищ, паскудыш. Я думаю, он накинул на меня поводок, видит меня на карте. Я с такой штукой уже сталкивался.
— Значит мы умрем.
— Мы не умрем, пошли, — тащу Луну за собой, — Есть еще одно место.
А вот теперь я вру… наполовину вру… если я на поводке, то мне уже не выбраться, а вот Луну я собираюсь вытащить… если моя сумасшедшая догадка окажется верна. Довожу ее до сейф-двери, ведущую в алтарный зал корневого портала. Спасибо полковнику, он показал мне этот ход. А заодно показал, как открывается эта дверь изнутри. Просачиваюсь, отпираю, запускаю Луну. А затем снова запираю дверь.
— Эта дверь задержит их ненадолго, — говорит Луна.
— Я знаю, пойдем к обелиску, — веду ее по огромному залу, по идеально гладкому полу.
Луна проникается. Корневой портал мира впечатляет. Здесь даже звуки не такие как в тоннелях, здесь можно ставить орган, акустика — закачаешься. Обелиск светится внутренним светом, прямо завораживает.
— Луна, приложи ладони к обелиску.
— Зачем?
— Хочу проверить одну догадку. Корневой портал не до конца откалиброван. Требует «первенца расы».
— Первенца расы?
— Ага. Полковник предполагал, что это я. Но полковник ошибался. Я думаю, что это ты.
— Я? Почему я?
— Ты первый человек, обращенный в вампа. Ты сама рассказывала, первой Аристарх обратил именно тебя. Ты — первенец. Прикладывай ладони.
Луна осторожно тянет ладошки к светящемуся каменному столбу, я запускаю подключение к внешнему системному устройству: «первенец расы — принято, для завершения калибровки первенец будет перенесен в верхний мир человеческий расы, начать перемещение? Да/Нет»
— Вик, что происходит? — Луна встревожена.
— Все в порядке, Луна, ты отправишься в верхний мир.
— А ты?
— Мне пока придется остаться здесь.
— Нет, Вик, я без тебя никуда не пойду.
Вот что за народ эти женщины? Несколько минут назад она предлагала ее бросить, потому что она, видите ли, обуза. Теперь она без меня никуда не пойдет. А ведь я уже слышу визгливые звуки взрезаемого железа, Гвозди уже ломают дверь.
— Ты забыла? Я убегу сквозь стены, меня никому не удержать.
— Я тебя больше никогда не увижу?
— Мы увидимся, обещаю. С минус третьего мира вернулся и в плюс первый как-нибудь пролезу.
Что Луне придется как-то уживаться с еще тремя моими любыми женщинами, лучше благоразумно умолчать. Как там звучит поговорка? Богатый хвастает тяжелой мошной, а дурак — красивой женой. Нафиг-нафиг. У меня их там три наверху и все красотки.
Луна отступает на шаг размыкая контакт. Ну блин, вот как ее уговаривать? Резак Гвоздей уже пропилился насквозь, я вижу летящие снопы искр. Дверь доживает последние секунды.
— Обними меня, — по ее испачканным щекам катятся слезы.
Я ее обнимаю, а она дарит мне поцелуй. Мы уже взрослые, нам не по восемнадцать лет, оба понимаем, что этот поцелуй — последний, что никуда я на самом деле уже не убегу. Дверь вылетает с грохотом, в алтарный зал бегут досужие люди.
— Иди, — разворачиваю ее к обелиску, и она меня слушается, вот и умница.
«…начать перемещение?» … «ДА» … «первенец расы перемещен, калибровка завершена, человечество внесено в реестр торгующих рас…»
Я остался один… если не считать спешащих ко мне бойцов Гвоздя. А почему так мало? Пятеро… из них один маг. И так прямо спешат, чуть не падают, будто последняя электричка от перрона отходит. А-а, понимаю… жадность. За мою голову назначена немалая награда, и один из загонных отрядов решил с товарищами сочным куском не делиться и инфу слегка придержать, отделить мою голову от моего туловища усилиями своей спетой компашки. Ну так-то понятно, их пятеро, а я один. Ладно ребята, я только рад, я даже приложу все усилия, чтоб кусок этот встал вам поперек горла.
Глава 28
Маг пытается меня обездвижить средненьким довольно заклинанием из магии природы. Ну уж нет. Сопротивляемость не зря прокачивал. Перехожу в призрака, липкая злая магия не отстает, давит и на сознание тоже, но я немного научился бороться с этим давлением. Я как сквозняк, я в любую щель могу просочиться. Не ожидали, парни? А я еще не весь свой репертуар исполнил на этой сцене, я еще только начал…
Бойцы норовят насовать в меня острое железо… обломайтесь, железо не может причинить вреда бестелесному существу. А вот я могу по желанию менять свое агрегатное состояние. Минус один джентльмен удачи, а в следующую секунду минус еще один: мой клинок режет все. Оставшиеся трое — опытные бойцы, соображают быстро, достают из заначек резервы последнего шанса, бережно припасенные артефакты, но я слишком резок, я предугадываю их движения, я ухожу с линии атаки, как муха от зажатой в руке газетки. Последним прирезаю мага, полностью восстанавливая за его счет потраченную за бой эпену. Как ни странно, маг оказался для меня наименее опасным противником.
Может мне дадут уйти? — сумасшедшая мысль пробивает нервную систему как электрический разряд… нет, не дадут. В зал спешит новый отряд, больше прежнего. Двенадцать ловцов моей души, включая трех магов. Но я сдаваться не собираюсь. На пощаду мне надеяться нечего. Щедрой рукой начинаю выкладывать все свои козыри, не только те, что припрятаны в рукаве, но даже те, что зашиты под подкладку.
Я использую знания хирургии, нанося коварные убийственные удары в уязвимые зоны гуманоидных тел. Я беззастенчиво использую преимущества моего пустотного клинка, способного пробивать то, что пробить невозможно. Мой полный сет задирает характеристики скорости до такой степени, что для стороннего наблюдателя я превращаюсь в стремительную смазанную кляксу. Девятерых из двенадцати я убил, и только трое магов пока живы, потому что не приближались ко мне ближе, чем на тридцать шагов.
Они меняют тактику с наступательной на сдерживающую. Стягивают путами останавливающих заклятий. Моя эпена вытекает как песок сквозь пальцы, естественный запас я исчерпал, но у меня есть свой артефакт с заемной силой. Я вас, уродов, достану. Не достал… не успел. Зал наполняется новыми преследователями. Их много. Больше сотни рыл. Наверное, и впрямь весь послужной состав собрался. А впереди всех массивная огромная фигура… Боргу лично нарисовался, дабы покарать оборзевшего вампа. Ну что ж, я рад, что наркобизнес ему зарубил. Подохну не зазря.
— Тебе конец, слышишь? — ревет Боргу на весь огромный алтарный зал, — Будешь умирать в мучениях!