Сгинь тоска, прочь печаль
Ничего уже почти не жаль
Всё уже сожжено
Пора уходить, я понял это давно
— Когда я заключала сделку с дьяволом, то не думала, что контрагент умрет, — сказала я, подняв стопку с водкой. — За тебя, Шин.
Выпили не чокаясь.
Майор Комитета Безопасности Конфедерации действительно не дожил до суда. Перевозивший его корабль взорвался. Никто из экипажа не выжил.
Произошло это, когда мы покинули орбиту Эриды.
Возможно, это привело бы к полномасштабному расследованию, проверкам, но через несколько часов после этого был арестован глава КБК гранд-генерал Визерс.
Верхушку Конфедерации залихорадило не на шутку. Про смерть какого-то майора просто забыли.
Не знаю были ли это происки Коалиции или власть имущие решили устроить передел власти. Но начались репрессии, полетели головы, ликвидировались целые корпорации.
«Воробей» вывез нас с Эриды. За несколько минут до старта на борт поднялся Ли Си Цын. Бармен умудрился уйти от ищеек «Колосса» в последний момент.
Хабу было на нас плевать. Никаких связных от Шина не появилась. Указаний на этот случай он не оставил. Неприятно, но сложно его за это винить.
Забрав вещи, мы распрощались с экипажем «Воробья», сняли номер в отеле на окраине города и стали думать.
— И что дальше? — поставив стопку на стол, тихо спросил Цын.
— Мы предоставлены сами себе, — покачав головой, сказал Владимир. — Так ведь, Бен?
Бывший узник сменил тюремный комбинезон на обычную одежду. В обоих образах он выглядел сбежавшей с показа мод моделью.
Вот только последние новости заставили его постареть на несколько лет. Как будто генетические модификации дали сбой.
— К сожалению, это так. Все мои… клиенты теперь вне игры. Мы в свободном полете. Без цели, навигационных приборов и с минимумом средств, — развел руками переговорщик. — Не хочу сгущать краски, но картина рисуется удручающая.
— А еще нашу голову хочет одна из крупнейших компаний Фронтира, — глубокомысленно заметил Ли Си. — Та самая компания, что держит за яйца половину организованной преступности. И я даже упоминать не буду про нашего бывшего работодателя с жуткой абревиатурой из трех букв.
— Креветки из темного космоса, какие вы нытики, — всплеснула я руками и налила всем еще. — Мы живы, а значит еще побарахтаемся. Главное, чтобы батарей хватило.
— Не могу с этим не согласиться, — беря стопку, сказал Стил. — И не стоит переживать из-за «Колосса». Покойный мистер Терн рассказал нам очень много интересного. Уверен, мы придем к взаимовыгодному соглашению… пусть и не сразу.
— Давайте только не как в прошлый раз, — хмыкнула я.
— А «Олимп»? — мрачно спросил Цын. — Некоторые перешли ему дорогу.
— Некоторые? — рассмеялась я. — По-моему в этой комнате только Бен не помешал их планам.
Тут уже рыжий рассмеялся.
— О! Алекс, ты даже не представляешь, насколько ты не права. Все здесь в списках «Олимпа» на ликвидацию.
— Справимся, — сказал Владимир, сложив руки на груди. — «Олимп» всеми силами будет пытаться залезть повыше. Сломанные инструменты ему сейчас не нужны. КБК тоже про нас не скоро вспомнит, их сейчас будут по винтикам разбирать.
Я одним махом опрокинула в себя стопку. В этот раз не за Шина, но за наш договор. За тех ребят, что я уже вряд ли увижу.
Надеюсь, с ними все будет хорошо. И надеюсь, мне предоставится шанс их вытащить.
Один я просрала по независящим от меня причинам.
Мир оказался сильнее одной девочки-киборга с глупой мечтой о новой жизни для себя и для друзей.
Так бывает. И в этом нет ничьей вины.
— То есть мы в шоколаде? — не скрывая иронии, спросил экс-бармен.
— В принципе, цвет такой же, — хмыкнула я. — Но лично я не собираюсь накрываться одеялом и ползти в сторону кладбища.
— Правильный подход, — одобрил Владимир. — Мы прорвемся. Сцепим зубы и прорвемся. Этот метод всегда работал. Сработает и сейчас.
— Спорить не буду. Мы все в одной спас-капсуле, — икнув, сказал бывший бармен.
— Правильно, — одобрил Бенджамин. — Вот только это корабль, а не капсула. И летим мы подальше от всего этого.
Владимир сказал что-то одобрительное. Ли Си Цын что-то недовольно пробурчал.
Я лишь улыбнулась. Мне не привыкать бегать. Буду теперь это делать в хорошей компании.
Юлия ЛегинаПрилив смерти
Глава 1
Комбинезон оказался мал. Девочки растут очень быстро, и тех вещей, что мы успели собрать, недостаточно. Интересно, смогу ли я вернуться до того, как волна накроет город? Мама, конечно, с детьми посидит, пока я буду прятаться в одном из временных убежищ, но все равно, не хотелось бы оставлять их без защиты надолго.
С сожалением покидая торговые ларьки, которые тут образуются между приливами, я направилась по некогда оживленной улице мегаполиса. Сейчас здесь царит мрак и вечная сырость. Даже яркое солнце неспособно высушить последствия прилива за тридцать шесть часов. Запах нечистот и разлагающихся животных, которые не успевали скрыться от волны, преследовал вплоть до самых ворот убежища Зоны Б. В самом начале были и трупы людей, не сумевших вовремя добраться до спасительного бункера или капсулы. Со временем часть из них смыло последующими волнами, часть за год разложились, оставив после себя лишь белые кости. Но и они вскоре стали зеленеть и покрываться тиной, как и все вокруг. Сырость стала обыденностью. Многие здания не выдерживали такого испытания и рушились одно за другим. Странно, но только постройкам двадцатого века удалось выдержать проверку стихией и временем.
Прошло около пяти лет с тех пор, как случилась катастрофа, загнавшая нас под землю. Мне повезло, что муж был военным, причем не последним лицом в армии страны, некогда славившейся своей независимостью и свободой слова. Все, что от нее осталось – жалкие огрызки, которые делят между собой главные крысы современного мира. Да, именно крысы, потому что иначе назвать нынешнюю власть невозможно. Вместо того чтобы сплотиться против общей угрозы, они разодрали в клочья территорию. Теперь каждый грызет свой комочек власти, упиваясь соками простых людей. О взаимной поддержке между поселениями и речи быть не может – каждый управляющий, мэр или другое уполномоченное лицо выжидает удобного случая подставить такого же властолюбивца, чтобы отобрать его территорию. Больше убежищ – больше власти. Больше власти – больше влияния.
Мама говорила, что я смогла бы поднять восстание, ведь слово вдовы капитана имело большой вес. Только мне было настолько плевать на всю эту показную справедливость, что даже не подумала о таком варианте. А ведь могла. Именно по приказу достопочтенного мэра Зоны Б мой муж отправился на длительную вылазку, после которой…
Размышления на тему прошлого прервались с сигналом сирены – одной из немногих вещей, уцелевших после приливов. Вообще, нам повезло гораздо больше, чем прибрежным районам. Из-за того, что Зона Б находится практически в центре материка, волны здесь не достигают и тридцати метров. Некоторые, более устойчивые дома и небоскребы до сих пор остаются целыми. И если попытаться, то можно попробовать спастись в высотке от прибывающей волны, но я бы не рискнула.
Если бы не угроза ядерной войны, то никто и не почесался построить бомбоубежища в метро, а также капсулы жизнеобеспечения. Ими редко пользуются. В основном только отряды, которые мэры посылают на вылазки за припасами. Подвалы, погреба, бункеры и прочие запасы человечества – все, что мародеры в первые дни не успели растащить, собирают специальные группы.
Вылазки начались через год после катастрофы, когда часть ученых, которым удалось спастись из местного института, систематизировали приливы. Но за четыре года отряды обнесли весь квадрат, а это три сотни километров в длину и ширину. Еды становится все меньше, но это не из-за того, что людей стало больше. Причина кроется в Хэйвене – городе, что находится в тысяче километров отсюда. В южной части материка проживает элита. Те, кто построил себе крепость еще в мирное время. Им отвозят самое лучшее, что удается добыть.
Мимо пронеслась девушка со свертком в руках. Она бежала в ту же сторону, в которую направлялась я.
«Зона Б» – гласила самодельная вывеска над спуском в метро.
Я остановилась и оглянулась. В этот же момент в лицо ударил сильный холодный ветер, пробирающий до самых костей. И будь мне дело до собственного комфорта, я бы замерзла, но внутри чувствовалась лишь пустота.
– Пропуск, – безразлично сказал солдат, контролирующий входящих в убежище.
Я молча вытащила потертую карточку с моей фотографией. Он удовлетворенно кивнул и махнул рукой, произнеся «Следующий».
Три месяца назад я запустила события, из-за которых теперь моя жизнь и жизни моей семьи находятся в опасности. Мама говорит, что моей вины в этом нет и что я поступила тогда правильно, ведь для меня не должно было быть ничего важнее дочерей.
Внешнее безразличие и невозмутимость можно было бы принять за чопорность, но внутри до сих пор зияет дыра, которая безвозвратно поглощает всю человечность, оставшуюся с того злополучного дня.
Пройдя к здоровенным воротам, что закрывались по прибытии волны, я увидела маму, машущую мне рукой. На ее лице тревога, плохо скрываемая улыбкой.
– Джо, милая! – Она обняла меня. – Где ты пропадала?
Не снимая маску безразличия, пыталась понять причину ее странного поведения – глаза горят, а голос на пару тонов стал выше обычного. От нее исходило сильное волнение.
– Я ходила на рынок. Нужно было обменять или купить Мэгги комбинезон. Ты же знаешь, холодает. – Я попыталась выдавить слабую улыбку.
Мама чуть сильнее сжала мои плечи, не переставая жутко улыбаться. А притворная улыбка в ее исполнении так и выглядит – жутко.
– Мэлвин согласился посидеть с девочками, пока я встречаю тебя. Детка, к нам сегодня придут важные люди. Они хотят поговорить с тобой.