До чего все сложно.
– Я так и знал, что ты не усидишь, – Эльдар стоял ниже, на площадке, и морщился. Он и прежде-то дым переносил плохо. – Привет.
Пожалуй, стоило бы испугаться.
Или уйти.
Или позвать на помощь, хотя Астра сомневалась, что ее услышат. Сделать хоть что-то разумное, но вместо этого она сказала:
– Привет.
Эльдар кивнул.
И поднялся на ступеньку. Пока между ним и Астрой еще оставалась площадка и целый лестничный пролет, но не стоило обманываться, этого мало.
– Зачем ты пришел? – спросила Астра, разглядывая человека, в которого была когда-то влюблена. И это неправильное опасное чувство мешало видеть его таким, каким он был.
Неловким.
Некрасивым.
Рассеянным и притом жалким донельзя.
Или не был, но стал таким? Дорогое пальто измялось, рубашка явно несвежая, галстук и вовсе потерялся. Волосы слиплись. Лицо опухло.
– Я думаю, нам стоит поговорить, – он поднимался медленно, не спуская с Астры взгляда. И руки поднял, показывая, что пусты. – Мы… мы ведь можем договориться обо всем.
– О чем именно?
– Я не собираюсь вредить тебе или нашей дочери. Я хочу, чтобы мы жили вместе. Семьей. Мы ведь семья?
– Нет, – Астра покачала головой.
Не семья.
И никогда, если подумать, ею не были. Была ее любовь и его любопытство, может, удобство и даже симпатия, но не семья. Семья – это куда как больше.
– Я понимаю, что виноват, – Эльдар склонил голову. – Очень виноват перед вами, но я хочу все исправить, поверь… – он прижал ладони к груди. – Я готов сделать все, чтобы снова стать семьей… хочешь, мы поженимся. Я вернусь… в конце концов, и этому городу нужны толковые люди.
Он говорил уверенно, нисколько не сомневаясь, что именно он этому городу и нужен, что это без него город не справится, что…
Не справится и она, Астра.
Смешно.
Столько лет справлялась, а тут вдруг…
– Ты хочешь работать в госпитале? Я не буду против. Более того, я смогу помочь.
– Чем? – ей и вправду было интересно, а опасности от Эльдара Астра не чувствовала.
– Всем. Я… я сделаю из него госпиталь, не хуже, чем в Москве. Лучше! Мы развернемся. Добавим еще одно крыло или корпус даже. Отделения, куда будут ехать люди со всей страны! Всесоюзная здравница…
– Нет, – Астра покачала головой.
Вот чего она точно не желала, так это превращать родной госпиталь во всесоюзную здравницу, куда будут съезжаться люди. Ей бы с теми, которые сейчас съезжаются, пусть не со всей страны, но с области, сладить.
– Ты станешь главной…
– Спасибо, не хочу.
– А чего ты хочешь?
– Чтобы ты ушел, – Астра скрестила руки на груди. – Сейчас. И вообще. Возвращайся. У тебя своя жизнь, у нас своя.
Жаль, что Астре понадобилось так много времени, чтобы это понять, чтобы просто привыкнуть к тому, что и она имеет право жить, как и остальные.
Радоваться.
И огорчаться.
Злиться. Смеяться. Не прятаться. Наверное, это самое важное – не прятаться.
– Нет, – Эльдар покачал головой, и глаза его блеснули. – Извини, но… ты не оставила мне выбора. Ты никому не оставила выбора! Почему ты такая упертая?!
Его голос разнесся по лестнице, и показалось, что дом содрогнулся от этого голоса, а потом вдруг наступила тишина. И Астра поняла, что совершенно не знает, что в этой тишине делать.
Эльдар же протянул руку и сказал:
– Идем.
А она руку приняла. Она точно знала, что не хочет с ним идти, что нужно остаться или сделать что-то, однако молча стояла, глядя, как обвивается вокруг запястья широкая красная лента.
– Думаешь, самая умная, да? – он больше не пытался скрыть радость, смешанную со злорадством. – Есть умнее… опытнее… и что ты теперь будешь делать?
Астра не знала.
Зато знал Эльдар и, развернув ее к двери, велел:
– Иди и приведи нашу дочь. Только постарайся сделать так, чтобы никто не заметил…
…вряд ли это получится.
Но Астра кивнула, поняв, что сделает все, как он сказал.
– Это драконья кровь, – пальцы Эльдара сжали запястье. – Вы ведь еще те отродья, но никто… никто, слышишь, не мог противостоять воле драконов!
Пожалуй, что так.
Или…
Астра закрыла глаза, позволив себе услышать ласковый шум леса. Там над нею и драконы не властны. Всего-то и нужно, сделать шаг.
Она и сделала: за порог.
Глава 24
Потом, вспоминая вечер, Свят не раз и не два приходил к выводу, что вовсе сглупил, позволив всем этим людям собраться вместе, решив, что он достаточно силен и опытен, чтобы контролировать ситуацию. И что в произошедшем есть немалая доля именно его вины, его самоуверенности, тогда как на исход дела он повлиял мало.
Но это потом.
– Ты такой серьезный, – пропела ведьма, склоняясь к самому уху, пытаясь коснуться его губами, дыша жарко, но жар этот не вызывал страсти, скорее уж раздражал.
В какой-то момент захотелось взять ее за горло, тряхнуть хорошенько и, заглянув в глаза, проломить слабенькую защиту, да так, чтобы сполна ощутила она собственную беспомощность.
– Извините, – Свят поднялся, не без труда стряхнув цепкие пальчики. – Мне нужно… отлучиться.
Ведьма встала было за ним.
– Ах, дорогая, не лишайте нас удовольствия от вашего общества, – ее руку тотчас перехватил Путятин, приник к ладони страстным поцелуем, правда, страсти он не испытывал, скорее уж отвращение, которое приучился скрывать.
– Да, да… – поспешил подтвердить Чуднов, подсаживаясь ближе. Он был увлечен всерьез, настолько, что, кажется, плохо отдавал себе отчет в том, где находится, и что вообще происходит. И оттого нервничал, трогал лицо, волосы, тер ладонь о ладонь, сдерживая горячее желание прикоснуться к ведьмочке.
Ингвар молчал.
Неодобрительно так. Хмурился, то и дело поглядывая на другой конец стола, за которым устроилась Калерия. Она же делала вид, что взглядов не замечает, что всецело занята беседою своей.
Владимира слушала.
Кивала.
Эвелина задумчиво любовалась собственным отражением в чайной ложке. Ниночка пялилась на Аннушку с видом притворно-равнодушным, но Свят чувствовал ее злость. И недоумение. И желание остановить этот странный чужой спектакль, на котором ей позволено было присутствовать.
А вот Астры не было. Именно тогда Свята и кольнула игла беспокойства. Она должна была быть, но ее не было. И ни в коридоре, ни в комнате, где сидели девочки, тихо, словно мышки.
– Мне нужно с вами поговорить, – Виктория дернула его за руку и потащила в комнату. – Срочно и… это касается дивы…
Она кусала губы и краснела.
И сунула Святу кулек с конфетами.
– Он сказал вывести девочку.
– Кто?
– Чуднов. Он… ему никогда-то я не была интересна! Он… он, наверное, решил, что я дура. Стареющая дура, которая ради последнего шанса на все согласится! И тот, который за Владкой ходит, наверное, не лучше… и все лгут!
– Часто, – согласился Свят. – О чем вас попросили?
– Вывести девочку. Вынести. Угостить конфетой, чтобы заснула и… я не стану!
– Тише, – Свят погасил вспышку гнева.
– Разумно, – этот человек появился из тени и отряхнулся. – Очень даже разумно… я рад, что вы приняли верное решение.
В нем ничего не осталось от простоватого паренька, который с первого взгляда влюбился в Тонечку. И ухаживал за ней, робея и смущаясь. Этот человек был иной породы.
Хищной.
– Кто? – поинтересовался Свят и не удивился, когда на запястье вспыхнул кругляш магической печати.
Комитет госбезопасности.
– Дива?
– Не совсем. У меня свое дело. Идемте, побеседуем, что ли, пока нас не хватились, – он любезно открыл дверь в Тонечкину комнату и рукой махнул. – А вы, милая Виктория, не бойтесь. Вы все сделали верно… конфеты…
Кулек вытащили из рук Свята.
– Конфеты пусть у нас побудут, скажите, что девочка отказалась брать. А лучше ничего не говорите. Благо, ваш кавалер несколько… увлекся.
– И… что делать?
– Вернитесь за стол. Напейтесь.
– Напиться? – похоже, подобное предложение Викторию несказанно удивило.
– Почему бы и нет? Актриса из вас так себе, а вот в сложных ситуациях многие люди предпочитают… потреблять. Будем считать, что так вы заглушаете волнение. На самом деле на пьяных магия действует слабо в силу естественной нестабильности энергетического поля.
Виктория кивнула.
– Тогда… – сказала она, не сводя взгляда с человека, поразившего ее до самой глубины души. – Я… попробую.
– Попробуйте. Только потом не увлекайтесь, а то мало ли…
Это было сказано с улыбкой.
Виктория отступила, и дверь закрылась. А Свят молча продемонстрировал клеймо.
– Ясно… подозрения имелись, но… наши ведомства не слишком ладят. Да… ведьмины камни. Слышали о них?
Свят кивнул.
– Вот… на востоке… восток – дело сложное, много там всего намешано, поэтому и лезть туда стараются в крайних случаях. Такой и был. Пошли слухи, что камни там получать начали. Свободные женщины востока не так и свободны, да… одна пропадет, другая… потом найдут мертвую, проведут расследование. Дело закроют. Как не закрыть, если тот, кто расследует, приходится родней семье потерпевшей? А ведьмы нет. Одной, другой… начали копать. Осторожно очень. Многое нашли… пока не всему ход даден, но сумели нащупать канал, по которому камни в Москву доставляли, а оттуда и дальше. Сюда. Стало интересно, что же тут такого.
Он тряхнул головой.
– Антонина?
– Тонечка… милая девочка Тонечка, которая чиста перед законом ровно настолько, чтобы это само по себе не было подозрительно. Наверное, если бы не наши возможности, ее бы и сочли просто посредником, а то и вовсе… мало ли таких дур втемную используют?
– Но не ее.
– Верно. Она… редкий зверь. Настолько редкий, что приоритеты изменились. Нет, там, на востоке, ждут сигнала, материалы собраны, их хватит, чтобы тех, кто виновен, под расстрельную подвести. Но Тонечка… нам она нужна.
– Не претендую.
– Но и не поможешь?