— Здрасьте, — поприветствовал я присутствующих, заходя в зал конференций.
Наконец-то нашёл, блин, понастроили тут лабиринт. «Ну кто так строит?» — вспомнился мне один фильм. Ха, похоже, я опоздал, вот незадача. Вся имперская элита терпеливо ждёт голодранца, вот умора. Ладно, не тушуемся, делаем морду кирпичом и садимся за стол.
— Молодой человек, вы опоздали, — пожевав губами, сообщил мне очевидную вещь Леонард Бельски.
— Извините, фанаты виноваты, задержали, — пожал я плечами.
— Фанаты? — удивился он.
— Ага, они самые, житья от них нет. Автографы раздавал, вот и опоздал.
В комнате послышались смешки. Он, наверное, думал, что я начну каяться. Ага, сейчас разбежался. Но честно сказать, я мандражирую, всё-таки со мной за столом сейчас сидят двенадцать аристократов. И пусть они ещё дети, но лет так через десять они уже будут управлять нехилыми корпорациями. Так что слабость я никак не могу себе позволить. Они ведь хищники, дашь слабину — сожрут сразу же. И я, с непроницаемым лицом, сажусь на свободное место. Все двенадцать капитанов в наглую уставились на меня. Они даже не пытались скрыть свои эмоции. Тут было удивление, равнодушие, у некоторых интерес и даже презрение. Как диковинную зверушку принесли деткам на посмотреть. И это мы ещё незнакомы, вот когда познакомимся поближе, вы вообще обалдеете.
— Леонард, можно начинать, — наконец произнёс один из них.
Это кто у нас такой важный? Наверное, родственник Императора, Иосиф. Кстати, он один не проявил ко мне никакого интереса. Сноб какой-то.
— Значит так, — начал Леонард Бельски, — в этом году было решено изменить формат турнира..
****
— Эй, Патрик, погоди, — донеслось мне в спину, когда я уже спускался по лестнице.
Обернувшись, я увидел долговязого парня с очень внушительным шнобелем. Это был один из двенадцати капитанов. Во время встречи я не вглядывался в лица, держался равнодушно, и как только она закончилась, попрощавшись со всеми сразу, пошёл на выход. Встреча получилась очень нудной. Нам зачитали регламент и правила, что можно, а что нельзя. А также сообщили об изменениях в дисциплинах, а именно добавили конкурс капитанов. Эх, не получилось у меня откосить от турнира. Новая дисциплина оказалась право, знание законов Империи. Нормально так, объявить это за десять дней до начала турнира. Ну право, так право. Вам же хуже, у меня есть чит в виде абсолютной памяти. Надо будет только сесть и почитать книжки.
— Патрик, я Густав, — протянул мне руку парень.
— Очень приятно, — сказал я, отвечая на его рукопожатие.
— Патрик, есть такая традиция капитанов, перед турниром идти в бар. Ты как? Пойдёшь с нами?
Ха, я же именно для этого здесь и нахожусь. Не в смысле побухать, а в смысле познакомиться с аристократами.
— Да, с удовольствием, заодно и познакомлюсь со всеми.
— Эй, ты куда? — спросил он, когда я повернулся, чтобы пойти к выходу. — Мы с другого выхода выйдем, а то у главного наша охрана стоит.
— Думаешь, она вас не вычислит по вашим же телефонам? Геолокацию ещё никто не отменял.
— И не только по телефонам, — усмехнулся он. — Только мы наши гаджеты оставили в зале конференций, Леонард присмотрит за ними, а мы вернёмся и заберём их потом.
— Хм, — только и хмыкнул я.
«Юные следопыты,»— подумал я, но вовремя вспомнил, что они ещё подростки, вот и любят поиграть в шпионов. Для них, с их правилами и ограничениями, это наверное единственная развлекуха в жизни.
— Да не боись, это традиция такая, капитаны каждый год это делают.
— Тогда веди нас навстречу приключениям, Густав.
Остальные ребята ждали около чёрного входа. Быстро перезнакомившись, мы двинули в паб. Шли мы минут пятнадцать. Надо было им сказать, что на вражеской территории передвигаются небольшими группами, а не как мы — толпой. Бар оказался в тупичке, такой маленький неприметный бар. Хозяин радостно встретил нас и отвёл в специальный кабинет, окна которого выходили во внутренний дворик. Короче, приватность обеспечена. Оно и понятно, алкоголь тут с 18 лет, а если поймают несовершеннолетнего аристократа с бутылкой пива в баре, то это будет большой скандал. Представляю, сколько они заплатят хозяину за такое прикрытие. Ну мне всё равно, пить я не собирался. Не то, чтобы мне алкоголь как-то вредил, своими умениями я его нейтрализовывал довольно быстро, я просто не успевал запьянеть. Но зачем пить, если не пьянеть? Вот то-то и оно.
Наконец, мы расселись за большим столом, и пришёл официант. Автоматически отметил, что официант напряжён. Видимо, не привык брать заказ у аристократов. Руководил попойкой Густав. Он быстро заказал четыре кувшина нефильтрованного и лёгкую закуску в виде сыров, оливок и орешков. Взяв заказ, официант уже собрался уходить, когда я жестом остановил его.
— Двойной эспрессо без сахара для меня.
— Но… господин… мы не можем.
Я прям ощутил волну страха от него, ох как его колбасит.
— Вы не умеете делать двойной эспрессо? Мне пойти помочь вам? — попробовал пошутить я.
— Нет, господин, всё будет сделано, — проблеял он и быстро удалился.
— Что это с ним? — удивлённо спросила Анна-Мари.
— Его господин Патрик испугал, — хохотнула Эльза, выделив слово «господин».
Господи, ну что за детские подначки? Ах, да опять "забыл", они же ещё дети. И я вежливо улыбнулся и отвесил шутливый поклон Эльзе.
— Ах-ха-ха, а ты держишь удар, — засмеялась Ева Маттеус.
— Ты лучше расскажи, как у тебя получилось отвесить такой знатный поджопник дяде Густаву, Генриху Кляузе? — спросила Эльза.
— Эй, ты забыла правило, никаких разборок здесь и что за выражение поджопник? Хотя да, это был именно поджопник. Его потом проверками замучали так, что все по углам прятались. — засмеялся Густав.
Но ответить мне не дали, вернулся официант с тележкой наших заказов. «Что-то ему совсем плохо, не нравится мне это,» — подумал я, приводя себя в боевую форму. Что-то тут не так. Убыстрение чувств, убыстрение реакции и попутно увеличил работу мозга. Теперь я видел всё как в замедленной съёмке. Вот я вижу, как струйка пота медленно стекает по шее официанта, Густав наливает пиво в бокалы. Зрачки официанта расширяются. Не сводя с него глаз, подношу чашку кофе и делаю глоток. Сладко. Сахар.
— Я же просил без сахара, — стальным голосом произношу я.
«ВРАГ» — пронеслось у меня в голове.
Голова официанта дёргается в сторону. Быстро кидаю диагностику, чёрт, снотворное. Успеваю купировать его действие, на вывод его из организма нет времени. Густав поднимает бокал.
— Ну, за нашу победу, — смеясь, произносит он тост.
— СТОЯТЬ!
Хватаю стол и рывком опрокидываю его на пол. Прыгаю к официанту. Тот поднимает руку, то ли пытаясь меня ударить, то ли защищаясь от меня. Ныряю под поднятую руку и оказываюсь у него за спиной. Руками обхватываю его шею в захват, а ногами его корпус. Мы оба валимся на пол, но я уже надавил на сонную артерию, главное теперь не пережать. Считаю до пяти, чувствую, он обмяк. Освобождаю захват и сталкиваю его с себя.
— Ты что творишь, — кричит Эльза, облитая с ног до головы пивом.
— А ну заткнулись, — добавляю в голос подавление, — на нас напали. Всем накинуть на себя доспех духа.
Все тут же затихли. Мой обострённый слух слышит за дверью топот ног, удар, чей-то вскрик. Хватаю стул и просовываю ножку сквозь ручку двери, тем самым блокируя её. Подбегаю к упавшему столу и поднимаю его за край.
— Густав, помогай, — говорю ему, кивая на окно, — на счёт три. Раз, два, три.
Густав поднял стол с другого конца. И мы, раскачав его, швырнули в окно. Топот ног всё ближе. Кто-то кричит на незнакомом языке. Дёргают ручку. Времени совсем не остаётся, скоро выламают дверь.
— Вперёд в окно, — говорю я им.
Дисциплина у аристократов оказалась на уровне. Как только они поняли, что на них напали, действовать начали чётко и без паники. Так что наружу мы выбрались меньше чем за полминуты. Я уходил последним и заметил, что нападавшие начали ломать дверь топором. Чёрт, у нас не больше минуты. Кидаю максимальное ускорение на работу мозга. Мысли несутся как бешеные, предлагая и отметая различные варианты отступления. И вот я выбрался наружу. Окинув взором дворик, мой мозг продолжает просчитывать варианты. Справа кирпичная стена, к ней прислонены строительные леса, рядом стоит огромный строительный контейнер для мусора. Напротив нас жилой дом, слева выход на главную улицу. Эх, не успеем убежать, перехватят.
— Парни, бегом хватайте контейнер и двигайте его к окну.
Что им какая-то мусорка, когда они шагаходы двигают, думал я, подбегая к строительным лесам. Так, банки с краской, ещё краска, вот растворитель, он хорошо горит.
— Мне нужен огонь, у кого есть? — кричу я.
— Держи, — Эльза кидает мне зажигалку.
— Лови, — отвечаю ей, кидая свой телефон, — вызывай охрану.
Снимаю школьный пиджак, а затем и футболку. Тем временем парни пододвинули контейнер к окну. Схватив растворитель, подтянувшись, я уселся сверху. Внутри контейнера были доски, и другой строительный мусор. «Должно сработать,» — подумал я, выливая растворитель внутрь.
— Кидайте внутрь банки с краской, — кричу ребятам.
Остатками растворителя смачиваю свою футболку и поджигаю её. Замечаю, как в дверь просовывается голова в балаклаве. «Но мы успели,» — подумал я, кидая футболку внутрь контейнера. Полыхнуло так, что мне обожгло лицо. Запахло палёными волосами. «Бровям хана,» — подумал я, спрыгивая с контейнера. Что же там было в этом контейнере? Растворитель так не вспыхивает. Но расслабляться нельзя. Поняв, что окно перекрыли, нападавшие зайдут с улицы. Бегу к стропилам, срываю железную палку.
— Все за мной, — кричу им на бегу.
Схватив палку, бегу в сторону жилого дома. Подбежав, разбиваю окно на первом этаже.
— Всем внутрь, бегом.
Запрыгивать внутрь тяжелее, чем прыгать из окна. Однако за минуту мы управились. Лишь Эльза замешкалась слегка, но я ей помог, подтолкнул её за ягодицы. Хм, упругие. Последним влезал я в окно. В отличие от аристократов, доспеха духа у меня не было. Пришлось отключить боль. И схватившись за оконную раму с остатками стекла и разрезая себе ладони до кости, закидываю свою тушку внутрь.