— Проклятье, а ведь ты прав… — растерялся Свейн.
— Вот именно. Теперь нам нужно найти такое место, где мы сможем распускать эти слухи всем подряд.
— Слухи? — переспросил Свейн. — Не мужское это дело — слухи распускать.
— А разве у нас есть другой способ победить его? Пойми, старина, слухи — это тоже оружие, только использовать его нужно очень осторожно и правильно.
— Как это?
— Ну, во-первых, не нужно врать. Точнее врать нужно так, чтобы это очень походило на правду. Второе — не надо рассказывать одно и то же всем подряд. А самое главное, что ложь нужно очень осторожно перемешивать с правдой, чтобы часть рассказанного всегда подтверждалась. Тогда тот, кто захочет проверить твои слова, наткнувшись несколько раз подряд на правду, не станет воспринимать ложь как ложь. Он просто решит, что плохо узнал.
— Ну ты и прохиндей! — с восхищением воскликнул Свейн. — Это же надо такое удумать?! Из слухов оружие сделать.
— Это не я удумал, — усмехнулся Вадим. — В моём времени этим оружием давно уже пользуются.
— А как же защититься от него? — с интересом спросил Свейн.
— Постараться найти источник этих слухов и избавиться от него раз и навсегда. А самое главное, чтобы рядом с тобой постоянно было несколько твоих соратников, которые в любой момент смогут подтвердить, что правда, а что вымысел. А теперь присядь и подумай, где мы можем остановиться и начать действовать.
— Для начала нам нужно попасть в Византию, чтобы избавиться от рабов, — задумчиво ответил Свейн. — А потом можно на время остановиться в земле кельтов. Наши корабли частенько заходят в те края. Вот там ты и сможешь пустить в ход свою задумку.
— Не я, — покачал головой Вадим. — Одно из главных правил с таких историях гласит, что слухи должен распускать человек, которому люди поверят сразу. Безоговорочно.
— Выходит…
— Вот именно. Я буду говорить, что делать, а ты и твои парни будете это делать. Вся беда в том, что меня никто не знает. А ты и твоя банда известны всему Нордхейму. Самое смешное, что вам даже стараться особо не надо. Всем известно, что Рыжий тебя терпеть не может, ведь ты сватался к его дочери. И любой, кто тебя спросит, почему ты не собираешь золото для виры, должен услышать в ответ, что ты передумал. Передумал потому, что сам Рыжий — неудачник, и ты не хочешь испытывать судьбу. А после этого начинаешь перечислять все его неудачи и промахи. Знающие тебя воины подумают, пораскинут мозгами и поверят. Хочешь спросить, почему они тебе поверят? Всё очень просто. Потому что ты и твои парни будете просто сорить деньгами.
— И где нам взять столько денег? — мрачно спросил Свейн.
— Потратим то, что выручили за рабов и карак. Пойми, наши враги должны увидеть, что удача сопутствует тебе, а не Рыжему.
— И что это даст?
— От Олафа Рыжего отвернутся. Не скажу, что это случится быстро, но это будет. Подумай сам, за кем бы ты пошёл? За ярлом, у которого неудачи следуют одна за другой, или за тем, у кого не только воины золотом сорят, но и на корабле необычные девчонки живут?
— Ты и их решил к делу приспособить? — удивился спросил Свейн.
— Ну не даром же кормить, — пожал плечами Вадим. — По дороге к кельтам нам надо будет зайти в земли чухонцев купить меха.
— Зачем? — опять не понял Свейн.
— Земля кельтов — край суровый. Я не хочу, чтобы наши девчонки умерли от холода до того, как родят вам сыновей, — усмехнулся Вадим.
— Хорошо. Тут, кстати, один купец искал охрану до Константинополя, но денег у него немного. Обещает расплатиться после того, как доставит товар до места. Пожалуй, я соглашусь. Оттуда пойдём через земли россов и чухонцев.
— Как это? — не понял Вадим, пытаясь припомнить карту рек России.
— Увидишь. Придётся повозиться, но пройдём, — усмехнулся в ответ Свейн.
— Ну, тогда пошли досыпать. До рассвета ещё время есть, — усмехнулся в ответ Вадим, поднимаясь.
Воины разошлись по местам, и вскоре над кораблём нависла полная тишина, нарушаемая только богатырским храпом Рольфа. Кто-то из воинов, не выдержав, пнул его ногой в бедро, заставив повернуться на бок, и всё стихло. Стоявшие на вахте сменились, и Вадим, убедившись, что корабль надёжно охраняется, спокойно уснул.
Утром, едва солнце осветило акваторию порта, Свейн поднял всю команду и приказал готовить корабль к переходу. Сам капитан, вооружившись, куда-то ушёл. Обратно он вернулся часа через два, довольный и изрядно пьяный.
С удивлением покосившись на него, Юрген пожал плечами и, ухватив его за плечо, решительно потребовал ответа:
— Признавайся, старый лис, с чего ты вдруг набрался с утра пораньше?
— Выбил нам хороший переход до Константинополя. Сто монет сейчас и ещё двести — после перехода. Охраняем купца с пряностями.
— Это ту корявую барку? — растерялся кормчий.
— Да.
— Это же дырявая бадья, а не корабль. Мы с ним будем до самого Рагнарёка ползти в Византию.
— А ты куда-то торопишься? — пьяно усмехнулся Свейн.
— Капитан, ты уверен, что на его борту пряности? — настороженно спросил Вадим.
— Сам видел, — коротко ответил Свейн. — Я два раза одну ошибку не повторяю.
— Тогда почему у него корабль такой?
— Какой «такой»? — не понял Свейн.
— Как кормчий сказал, «корыто дырявое».
— Откуда я знаю? — пожал плечами Свейн. — Может, решил на хорошем корабле сэкономить?
— И заплатил тебе триста монет? За такие деньги можно вполне приличный карак нанять, — ответил ему Юрген.
— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился Свейн.
— У этого купца наверняка контрабанда на борту, — пожал плечами Юрген. — Он нас потому и нанял, что все таможенники порта кинутся проверять наш драк-кар, а он в это время протащит втихаря свой товар.
— И что это может быть? — мрачно спросил Вадим.
— Скорее всего, опиум. В Византии это модно. Хотя и запрещено, — усмехнулся Свейн.
— Так ты знал? — вдруг понял Вадим.
— Догадался. Но нас это не касается. На мой корабль они ничего не принесут. Наше дело — охрана. А если попытается обмануть нас, пожалеет.
— Погодите, а откуда в Египте опиум? — удивился Вадим.
— В этом порту всё что угодно найти можно, — рассмеялся Юрген. — А уж откуда здесь что берётся, никому не интересно.
— А ты уверен, что он не потребует загрузить нам на борт дополнительную партию товара?
— Не потребует. В наш договор входит только охрана. Я особо подчеркнул, что буду брать только ограниченное количество воды и продуктов, чтобы как можно сильнее облегчить корабль. Для охраны требуется быстрое, манёвренное судно, — хитро прищурившись, рассмеялся Свейн.
— Когда выходим? — спросил кормчий, задумчиво разглядывая горизонт.
— Завтра с отливом.
— Тогда отправь парней за водой и солониной. А я проверю парус и такелаж. Валдин, займись рабами и девчонками. Сделай так, чтобы они под ногами не путались.
— Так рабы в трюме заперты, а девчонок я сейчас на нос отправлю, — растерялся Вадим.
— Мне нужно, чтобы по трюму до выхода в море можно было пройти, не спотыкаясь, — пояснил Юрген.
Сообразив, что ляпнул глупость, Вадим кивнул и, развернувшись, отправился к люку трюма. Откинув кожаную полость, он приказал рабам вылезать и, жестом подозвав к себе Мгалату, принялся давать указания. План его был прост. Вывести рабов на пирс под охрану воительниц. Как говорится, и волки целы, и овцы сыты.
Услышав, что им поручается, девушка сверкнула ослепительной улыбкой и, подозвав подруг, велела им разобрать оружие. Среди запасов в трюме нашлось и несколько десятков римских копий, пилумов. Привыкшие к такому оружию девушки вывели рабов на пирс и, усадив их прямо на доски, с воинственным видом встали вокруг.
Пряча улыбку, Вадим с интересом следил за их действиями и, убедившись, что девчонки знают толк в охране и содержании пленных, вернулся к кормчему. Услышав о его соломоновом решении, Юрген покачал головой и, усмехнувшись, сказал:
— Так и думал, что ты сумеешь не вешать их всех себе на шею. Думаешь, твои девчонки справятся?
— Они уже мне все уши прожужжали, что они не только женщины, а ещё и воины. Вот пусть и покажут, что умеют, — усмехнулся Вадим. — И волки целы, и овцы сыты.
— Погоди, — неожиданно удивился Юрген, — вроде в поговорке наоборот говорится.
— В поговорке — да. А у нас как раз всё наоборот. Да ты сам посмотри. Они же кучерявые, как овцы, — рассмеялся в ответ Вадим.
Сообразив, о чём он говорит, Юрген просто сложился пополам от хохота. Кое-как успокоившись, он одобрительно хлопнул Вадима по плечу и, с интересом выглянув через борт, от удовольствия хлопнул себя ладонью по бедру.
— Ну точно, кучка чёрных овец стаю связанных волков охраняет. Раз так, тогда помоги мне.
Втянув рулевое весло на корабль, они принялись отчищать его от водорослей и ракушек. Проверив уключины, Юрген осмотрел верёвку, которой крепилось весло и, тихо что-то пробурчав, спустился в трюм. Вынеся на палубу моток верёвки и бочонок с ворванью, кормчий быстро сменил крепёж и, пропитав его жиром, удовлетворённо кивнул:
— Вот теперь можно дальше идти. Не знаю, почему, но в этих водах верёвки всегда быстрее сгнивают.
— Может быть, потому, что здесь тепло, а жир, нагревшись, быстрее смывается? — предположил Вадим.
— Может, и так, — покладисто кивнул кормчий. Вскоре отправленный в город десяток вернулся обратно, ведя за собой возничего с огромной телегой, гружённой всяческой снедью. Быстро перегрузив всё купленное в трюм, воины снова отправились в город. Чтобы прокормить полсотни здоровых воинов, пищи требовалось много. А на корабле были ещё рабы и две дюжины девушек.
Закончив возиться с веслом, Юрген вручил Вадиму масляный фонарь и отправился в трюм. Они облазили весь корабль. Кормчий внимательно проверил каждый стык, каждый шов и каждый гвоздь, из которых состоял драккар. Убедившись, что корабль в порядке, он вылез на палубу и, присев на борт, устало вздохнул. Увидев, что воины раскатали парус и осматривают его крепления, кормчий задумчиво кивнул и, жестом велев Вадиму погасить фонарь, сказал: