Ребира Мехта задумалась. Плетение без полноцветного мага ей бесполезно. А магу своего клана можно дать задание изучить это плетение в школе. Зачем тратить деньги сейчас?
— Тогда я подожду, — решила она.
Я лишь с улыбкой кивнул в ответ.
Амалея Кишори застывшим взглядом уставилась на обезглавленное тело отца.
С момента принесения магических клятв, она уже не сомневалась, что Раджат победит. Излюбленные методы отца женщина знала, а потому прекрасно видела, что на чужаке они не сработали.
Тем не менее, в глубине души она все равно лелеяла надежду. Не на то, что отец победит, нет. На то, что он выживет. В конце концов, Нерея Лакшти в свое время Раджат не добил, хотя у него была такая возможность. Так почему бы ему не пощадить и ее отца?
Не сложилось. Слишком быстро Раджат продавил щит, слишком резко ударил, отец даже дернуться в сторону не успел.
И теперь все. Вон оно, обезглавленное тело.
Амалея Кишори сжала зубы и медленно выдохнула. Вокруг слишком много посторонних, чтобы она могла позволить прорваться эмоциям. Она лишь едва заметно горько усмехнулась. Самой бы еще понимать, что она чувствует?
Боль от потери отца? Само собой.
Вот только особой любви между ними не было.
Минто Кишори что на своей обожаемой работе, что дома был одним и тем же человеком. Прожженным интриганом, циником и очень жестким манипулятором. От него невозможно было что-либо скрыть. А сочувствия или хотя бы простого человеческого понимания от него никто никогда не видел.
Для ИСБ, да и для рода в целом это, наверное, неплохо. За таким руководителем как за каменной стеной.
Вот только отца в этом человеке было исчезающе мало.
Сколько его вины в том, что сын остался моральным калекой?
После возвращения младшего брата с границы, Амалея его не узнала. Решительный и любопытный парнишка превратился в надломленного человека, который мог часами смотреть в пустую стену.
Вместо того, чтобы отдать сына в руки специалистов, отец взялся за его «реабилитацию» сам. Он самолично гонял сына по полигону, вел с ним долгие разговоры о роде и ответственности и не принимал никаких оправданий. Даже сломанная рука не была для него поводом проявлять слабость и отменить тренировку.
Может, такая методика и могла сработать.
Да только через полгода такой муштры брат даже с Амалеей разговаривать перестал. А еще через месяц перестал отвечать и отцу. И как тот ни бился, с тех пор от его сына никто больше не слышал ни единого слова.
Прошло почти пять лет, но для наследника рода Кишори ничего не изменилось. Он все так же молчит и почти не реагирует на окружающую обстановку. Ест и в туалет ходит сам, и на том спасибо.
Амалея смотрела на тело отца и ей было стыдно за себя. Сквозь боль и горечь утраты отчетливо проступало облегчение.
Да, с этого момента за род Кишори будет отвечать именно она. Больше некому.
Но еще с этого момента она перестанет оглядываться через плечо и будет решать сама. И как жить ей, и что делать с братом, и куда вести род.
Хотя последний вопрос еще придавит ее своей тяжестью, это она тоже понимала. Зрители на трибунах сегодня наглядно ей показали, в какую яму загнал их род отец.
А выбираться и вытаскивать оттуда род придется ей.
— Идемте, госпожа Кишори, — мягко произнес чей-то голос рядом.
Амалея повернула голову и встретила на удивление сочувствующий взгляд главы рода Дхармоттара.
— Я соболезную вашему горю, — продолжил он. — Но сейчас вам не стоит изводить себя. Сегодня каждый делал то, что должен был. А получилось… как получилось.
Амалея слабо улыбнулась и склонила голову.
— Благодарю, господин Дхармоттара.
Она не ожидала настолько теплого отношения к себе. И не просто от постороннего аристократа, а фактически от своего непосредственного противника. Не зря же именно клан Раджат объявил ее роду войну. Значит, именно их отец достал больше всех.
— Идемте, госпожа Кишори, — мягко, но настойчиво повторил глава рода Дхармоттара и недвусмысленно предложил ей руку.
Амалея на мгновение опешила, но тут же собралась. Пора начинать думать о роде. Упускать такие шансы, как благосклонность главы вечного рода и члена великого клана, она попросту не имеет права.
Бросив последний взгляд на тело отца, Амалея решительно взялась за локоть главы рода Дхармоттара.
Глава 7
Аристократы ликовали.
Переодевшись и придя в парк Академии, я увидел там привычный неофициальный прием с напитками и закусками, который организовала ректор. И, вроде, все гости вальяжно и неспешно фланировали по дорожкам, периодически разговаривали с кем-то из знакомых, и даже смеха нигде не звучало. Улыбки мелькали, но и они были сдержанными.
Тем не менее, общее настроение было приподнятым, а я то и дело ловил на себе множество уважительных взглядов.
Я сделал то, о чем мечтал чуть ли не каждый аристократ в стране.
Уверен, никто из присутствующих не отказался бы своими руками прикончить Кишори, если бы у них была такая возможность. Впрочем, и его смерть от моих рук явно принесла им глубокое удовлетворение.
Похоже, только присутствие здесь Амалеи Кишори сдерживало аристократов от открытого выражения своего ликования.
Ко мне подходили, благодарили, всячески показывали свое одобрение и предлагали любую помощь и поддержку, если они мне потребуются.
А я запоминал лица и фамилии.
Императора здесь не было. Хатри, разумеется, тоже. Равно как и имперских высших чиновников.
Это было предсказуемо. Откровенно пойти против бывшего главы ИСБ, каким бы он ни был, его недавние коллеги не могли. А поддержать, видимо, не захотели. Император, может, и рад был бы окончательно избавиться от Минто Кишори, но показать этого на людях он тоже не мог.
Однако и помимо очевидных раскладов, кое-что я для себя отметил.
Например, отсутствие представителей рода Неспели.
Сегодня здесь собралась почти вся элита, и отсутствие отдельных ее представителей бросалось в глаза. Нет, конечно, никто не обязан был сюда приходить, и никому это не будет поставлено в упрек. Тем не менее, уверен, не только я поставил себе мысленную галочку напротив фамилий отсутствующих родов.
Тикту тоже не было, но с ними понятно: они и раньше жили, в основном, в своем регионе, и выбирались в столицу только на самые значимые приемы. Со сменой руководства в клане у них в этом смысле ничего не изменилось.
А еще я увидел на удивление спокойное отношение аристократов к Амалее Кишори. Судя по всему, она имела собственную устойчивую репутацию, и эта репутация была совершенно иной, нежели у ее покойного отца.
Мне уже пояснили ситуацию в их роду, и на будущую главу рода Кишори я тоже начал посматривать с интересом. Женщина-глава рода — это очень большая редкость в патриархальном мире. А тут еще и сам род неоднозначный, и его предыдущий глава успел настроить против себя почти всю страну.
Многим было любопытно, как она будет выкручиваться. А кто-то, — например, Ребира Мехта, — сразу давал понять, что поддержит ее.
В общем, очень познавательная прогулка по парку получилась.
Вернувшись домой, я долго стоял под душем, смывая с себя напряжение.
Две подряд войны, пусть даже обе они оказались предельно короткими, — то еще испытание. В любой момент что угодно могло пойти не так, и я это прекрасно понимал.
А теперь все. Победа.
И новых врагов на горизонте пока не просматривается. На какое-то время можно слегка расслабиться и заняться, наконец, накопившимися делами.
Правда, заняться делами мне не дала жена.
Андана прекрасно понимала, насколько напряженными были последние декады для меня, и старалась меня не дергать. Наверняка переживала и боялась, но мне этого не показывала.
А сейчас и ее отпустило, похоже.
Она встретила меня на пороге ванной и, даже не дав одеться, бросилась мне на шею и разревелась.
Пришлось обнимать и успокаивать.
А потом, слово за слово, и остаток дня я, плюнув на все дела, посвятил жене. И ее порадовал, и сам отдохнул.
К делам я вернулся только на следующее утро. Пару часов угробил на то, чтобы просмотреть текучку и убедиться, что там нет ничего срочного. И заодно сделать несколько нужных звонков.
А потом я смог, наконец, заняться методиками для школы.
Я запланировал очень много дополнительных занятий, которые должны были базироваться на привычных в моем мире вещах. Но до сих пор так и не написал ни одной.
А ведь эти методики неплохо было бы опробовать на учителях Харибхада, прежде чем применять в школе.
Копию методички по изменению простых параметров плетений, которую я делал в свое время для императора, людям Харибхада я уже отдал. Мне в тот момент просто надо было их чем-то занять.
На следующей клановой тренировке, — буквально завтра, — проверю, как они ее освоили. Заранее уверен, что проблем там не будет. Эту методичку я уже раздал всем родам своего клана, а также Дамаяти, и никто не задал мне ни единого вопроса по ней.
А значит, учителям Харибхада нужно вручить что-то новое.
Начну, пожалуй, с ментальных техник. Это не магия как таковая, но уметь это им все равно будет нужно.
В идеале, с этого вообще стоит начинать обучение в школе, та же ментальная концентрация серьезно поможет в освоении новых плетений. Но заставить всех учеников ее осваивать я не могу, а давать в базовом курсе не хочу. Слишком полезная штука, которую далеко не все оценят по достоинству.
Ну и, само собой, писать все эти методики мне все равно придется.
И это только начало.
До открытия школы по нашему с Харибхада плану осталось всего несколько месяцев, а работы с различными методиками у меня по-прежнему непочатый край. Пора, пожалуй, выделить себе отдельное время под эту задачу. Например, пару часов сразу после обеда. Но каждый день.
За пару месяцев справлюсь. Наверное.