— И нам нужна еще пара партнеров для игры, — добавил он.
Все верно, классическая схема. Стол на четверых, где по ходу игры, исподволь, мы с ним станем временными союзниками.
Тоже, кстати, вполне жизненный расклад. На традиционных приемах такого не бывает, но там и часа времени на установление контакта никто не даст. А вот на более неформальных вечеринках столы для карточных игр встречаются частенько.
Эх, надеюсь, он действительно хороший игрок, а то я ж своим примитивом всю малину ему нечаянно подпорчу.
*****
В аудитории дипломатии оказалась огромная кладовка, скрытая за неприметной дверцей. Преподаватель молчаливым кивком приняла уточнения Капур и небрежным жестом махнула в сторону той самой дверцы.
Риши Капур оглянулся на сокурсников, и рядом с ним тут же оказались еще двое парней. Нам потребовалось всего несколько минут, чтобы вытащить из кладовки небольшой игровой столик, четыре стула, карты и прочие мелкие детали вроде бокалов и графина для создания соответствующего антуража.
Преподаватель окинула взглядом приготовления и с молчаливой усмешкой окружила столик какой-то прозрачной завесой.
Я с интересом присмотрелся к плетению и обнаружил, что это аналог одностороннего зеркала. Отсюда будет видно и слышно все, что происходит внутри, а для нас там, за игровым столом, создастся иллюзия уединения.
В дополнение к завесе преподаватель повесила с десяток крошечных световых шариков вокруг стола, практически вплотную к завесе.
Приятели Капур нырнули внутрь импровизированной игровой комнаты сразу. Сам же он обернулся ко мне, входя в роль:
— Господин Раджат, — он сделал легкий приглашающий жест, — у нас все готово, позвольте пригласить вас на партию покера.
— Благодарю, господин Капур, — сдержанно кивнул я и вошел в «комнату».
Изнутри все смотрелось намного лучше, чем снаружи.
Да, столик без мелких деталей вроде пробковых подставок под бокалы выглядел простовато, но в целом атмосфера соответствовала. Завеса преподавателя создавала ощущение сгустившегося полумрака за пределами круга света, ярко освещен был только стол.
— Позвольте представить вам моих друзей, — сказал Капур, появляясь рядом со мной. — Господин Сайрус Нагейра и господин Бенедикт Джаянти. Господа, перед вами господин Шахар Раджат.
Оба юноши встали и учтиво мне кивнули. Я ответил тем же.
— Прошу, господин Раджат, — Капур жестом указал на свободный стул.
Не прошло и пары минут, а я уже почувствовал себя в родной среде пафосных приемов, где вежливые до чопорности аристократы расшаркивались друг перед другом в полном соответствии с этикетом.
Первую партию мы отыграли под приличествующие первой встрече замечания о погоде, архитектуре столицы и последних новостях. Фишками для ставок нам служили перевернутые костяшки домино. Они условно обозначали минимально возможную ставку в игре.
Во время второй и третьей партий молодые люди начали потихоньку «оттаивать», перебрасываясь между собой чуть более окрашенными эмоциями репликами и шутками.
А потом Капур взял инициативу на себя.
— Господин Раджат, как вы смотрите на увеличение ставок? — с доброжелательной улыбкой поинтересовался он. — Я ни в коем случае не настаиваю, но, согласитесь, вам сегодня везет. Не хотите испытать удачу?
Передо мной действительно скопилась уже приличная горка фишек. Понятия не имею, как они это делают, я действительно весьма посредственный игрок, но факт есть факт. По объёму моя кучка была больше, чем любые две вместе взятые у мальчишек.
— Конечно, господин Капур, — благосклонно улыбнулся я. — Удача переменчива, стоит попробовать воспользоваться случаем.
Собственно, мой уровень за три партии Капур уже увидел, сейчас мне достаточно ему не мешать. Даже интересно, как он себе представляет сближение с врагом. И стоит ли вообще для него этот досрочный зачет такой резкой смены вектора по отношению ко мне.
Это ведь не просто своеобразный экзамен.
Мы — те, кто мы есть. Любой конфликт, равно как и любое обещание, данное здесь и сейчас, ничем не отличается от аналогичного в другом месте. Мы не сможем быть якобы лучшими друзьями за этим столом, а потом не замечать друг друга до конца года.
Сложность установления хоть каких-то личных отношений сейчас именно во времени.
Просто знакомы — это когда люди представлены друг другу и при встрече перекидываются парой-тройкой формально-приветственных фраз. Если брать этикет, то фаза знакомства может быть бесконечной.
Для перехода на уровень хотя бы условно-приятельских отношений нужен какой-то личный контакт. При этом тот же этикет прямо запрещает вторжение в чужое личное пространство.
В норме такие отношения завязываются медленно. Условно говоря, по одному вопросу на грани за встречу. Через пять-шесть таких разговоров уже понятно, готов ли твой визави идти с тобой на контакт. Плюс многое зависит как от общественного положения ваших родов и кланов, их влияния и богатства, так и от личной силы и статуса. Возраст тоже играет свою роль, причем как личный, так и возраст рода.
Очень много нюансов, потому и взаимное «прощупывание» обычно предельно аккуратное, чтобы можно было сдать назад, обойдясь лишь одним словесным извинением.
Капур все это нужно было уложить в час.
Я ему, конечно, изрядно облегчил задачу, заранее подтвердив готовность сотрудничать, да только от большинства подводных камней его это не избавит. Не смогу я не отреагировать на его ошибки, если они будут, просто не имею права. Он не только юный сокурсник, он — враг. Я и так сделал больше, чем должен был.
— Господин Раджат, как вы относитесь к магической практике на границе? — нейтрально спросил Капур.
Хм, интересную тему он выбрал для сближения. Уверен, что в этом мы с ним сойдемся взглядами? Неожиданно.
После первого курса все сильные маги, то есть четвертый и пятый ранг, на три декады приписываются к армейским подразделениям на границе. Как правило, по двое-трое на форт или крепость. К реальным боевым действиям, если таковые там ведутся, студентов не допускают, но в остальном подростки полностью включаются в жизнь армии.
— Я считаю, это полезная практика, — так же нейтрально ответил я. — На боевой факультет поступают не все, но уметь защищать себя и своих людей нужно каждому.
— Думаете, мы успеем научиться этому за три декады? — тонко улыбнулся Капур.
— Научиться — вряд ли, — отразил улыбку я. — Но получить представление о том, к чему действительно нужно быть готовым — вполне.
— Да, пожалуй, — задумчиво согласился он. — Если бы была возможность, я бы остался там на все лето.
— А разве такой возможности нет? — удивился я. — Уверен, если студент хорошо себя зарекомендует на практике, командование гарнизона с радостью согласится на временный контракт с ним. Пусть даже на два месяца.
Капур устремил на меня недоуменный взгляд.
— С несовершеннолетними контракт не заключают, — вздохнул он.
— Даже с поручительством главы рода? — уточнил я.
Он вновь задумался. Похоже, он поднял действительно актуальную для себя тему, но до сих пор рассматривал ее несколько однобоко. Или делает вид, что мои слова новы для него.
Хороший ход для сближения, кстати. Не лезть в личное пространство собеседника, а пригласить его в собственный мир.
— С поручительством главы рода может сработать, — неопределенно покачал головой он, и вскинул на меня неожиданно азартный взгляд: — Составите мне компанию, господин Раджат?
— Идея мне нравится, но обещать пока не могу, к сожалению, — улыбнулся я. — Разрешение главы рода мне не нужно, но это не отменяет того, что за год мои планы могут сильно измениться.
Капур спокойно кивнул. Основным посылом в моем ответе был вовсе не отказ в максимально мягкой форме. Я дал понять, что в принципе не против совместных дел. В нашей с ним ситуации это — максимум того, до чего мы даже теоретически можем договориться.
Еще через пару партий мы завершили игру и вышли к зрителям.
Преподаватель смерила нас нечитаемым взглядом и развеяла свои плетения. Пока мы убирали «реквизит», она молча ждала.
Когда следов игры не осталось, мы с Нагейра и Джаянти сели на свои места в аудитории, а Капур остался стоя ждать вердикта.
— Господин Капур, — сказала преподаватель, — вы достигли минимального результата, а именно наладили личное относительно доброжелательное общение с господином Раджат. К сожалению, минимального результата недостаточно для получения зачета досрочно.
Не знаю, почему, но для меня это было ожидаемо.
А вот сам Капур, да и большая часть сокурсников, удивилась и возмутилась такому решению. Аудитория гудела, но слово пока никто не взял.
Я бросил взгляд на Капур и вопросительно приподнял бровь, предлагая помощь.
Он лишь вздохнул и пожал плечами. Возможно, не понял меня, возможно, не захотел влезать в долги. Как ни крути, изначальный молчаливый договор на игру был нужен нам обоим, а сейчас я имел полное право отстраниться и не усугублять свой конфликт с преподавателем.
— Госпожа Данатх, — начал я, вставая и глядя в глаза преподавателю, — вы, видимо, не особенно внимательно читали личные дела студентов?
— Почему вы так решили, господин Раджат? — снисходительно улыбнулась она.
— Потому что иначе вы знали бы, что мы с Капур из далеко не посторонних друг другу родов, — намекнул я.
— Вы были знакомы до Академии? — хищно прищурилась Данатх.
— Нет, — спокойно ответил я. — Мой род и род Дамаяти — кровные враги. Род Капур при этом состоит в клане Дамаяти. Очередной военный конфликт между нами закончился меньше двух декад назад. Я не питаю симпатии к господину Капур, но даже мне непонятно, какой результат в его исполнении сегодня вас бы устроил. Никто не смог бы сделать больше, чем сделал он, при таких исходных данных.
Студенты замерли и затаили дыхание. Далеко не все сразу сообразили, что я защищаю представителя вражеского клана.
По губам Капур скользнула едва заметная улыбка, а преподаватель растерялась.