Ну вот, я слегка разочарован. Исходный приказ звучал иначе. Надрать жопы — звучит намного поэтичней. Впрочем, не мне штатскому человеку оспаривать армейскую терминологию и учить генерала ставить боевые задачи перед личным составом.
Оловянные солдаты ломанулись к стенам, как ни странно стены не так уж сильно и оплыли.
— Я так понимаю, генерал, ваша армия насчитывает одиннадцать тысяч сто одиннадцать боевых единиц?
— Так точно, Марк. Численный состав пять ломов, то есть число из пяти единиц. Правда, сейчас на одного меньше.
— Кого не хватает? — спрашиваю заинтересованно.
— Один боец получил выговор. Отбывает дисциплинарное наказание в качестве дневального на одной из баз.
— Ага. Я так и подумал. Генерал, я бы хотел ходатайствовать за проштрафившегося бойца. Мне довелось с ним случайно столкнуться. Он сражался как железный лев, хотя был вооружен одним только штык-ножом.
Генерал насупился. Ему явно не понравилось, что какой-то штатский лезет учить генерала портянки мотать.
— Ни в коем случае не хочу вмешиваться в управление, — заверяю генерала, — Просто хотел выразить восхищение выучкой и храбростью ваших бойцов. Видите этого дракона?
— Вижу, — генерал скосился на храпящего Гора.
— Этот дракон до сих пор ссытся во сне. Ваш боец его чуть не прикончил.
— Да? — генералу моя похвала понравилась, — Ладно. Так и быть. Пойду вам навстречу.
Генерал призвал дневального, который портировался из пещеры слегка присыпанным пылью, и объявил, что его наказание отбыто. Я вернул бойцу его железный дневник. Довольный боец, громыхая железными сочленениями, побежал к стене, чтобы присоединиться к своей десятке.
— Ну вот, — объявляю удовлетворенно, — Теперь численность в полные пять ломов.
Оловянная армия заняла позиции очень своевременно. На этот раз химеры поперли таким плотным валом, что казалось, это надвигается черная лавина. Впрочем, оловянную армию это вообще не смутило. У оловянных солдат пулеметы многоствольные, птуры сидят в четырёх гнездах, противотанковые ружья имеют такой калибр, что можно в ствол апельсин упихать. И вообще такой арсенал вооружений, что орки, если бы вылезли сейчас из ангара, позеленели бы от зависти до цвета молодой травки.
— Почему они не стреляют? — Лула нервно закусила губу.
— Если оловянный солдат промахнется, — пояснил генерал, — Получит дисциплинарное взыскание.
— Фигассе. Их наказывают за любой промах?
— Ну не за любой, — попытался отъехать генерал, но подумав, все же признал, — Хотя да, почти за любой.
Химеры валят нахрапом. Перед решительным броском стараются развить максимальную скорость, видимо, надеются заскочить на стену одним прыжком. Приближаются так стремительно, что и я запереживал. А ну как оловянные солдаты не успеют сбить напор, и химеры прорвутся…
Когда до стены химерам осталось каких-то метров семьдесят, бойцы открыли шквальный огонь. М-да, напрасно я опасался. Свинцовая стена прокатилась по хаотическому полчищу, выкашивая словно комбайном. Взрывы от ракет, мин, гранат и прочих боеприпасов расцвели по огромной площади оранжевым сплошным ковром. Вот только что ломила несметная сила. А через неполную минуту остались только редкие покалеченные недобитки, которых бойцы достреливают экономными одиночными выстрелами.
— Я не понял. Это все? — офигеваю.
— Еще около двух сотен летающих химер, — сообщил генерал.
Действительно, высоко в небе еще кружат химеры, не попавшие под первый залп. В крупных устремляются ракеты земля-воздух, а тех, что поменьше, выцеливают снайпера. Бум, бах, трах… неверяще качая головой, прослеживаю, как две сотни тел падают на землю.
— Вот теперь, все, — доложил генерал.
Издалека прибежала большая черная туча. Я сперва подумал, что это еще одна волна летающих химер, но нет. Просто черная туча. Туча вдруг приняла форму человеческого лица с провалами глазниц. Я узнал в этом лице черты лорда Химерика.
— Ты солгала, Мэгра, — черные губы задвигались, — Ты говорила, что отпустила оловянную армию.
— Так я отпустила, — спокойно ответила Мэгра, — Теперь пришлось позвать обратно.
— Я копил силы пять тысяч лет, — взвыла туча, принявшая облик Химерика, — Но знай, Мэгра. Я снова накоплю силу. Когда-то я прорвусь на Олимп.
— Не в мою смену, — отмахнулась Мэгра.
Туча распалась на лоскуты, а затем и вовсе растворилась в сером низкооблачном небе. Мне в личку пришло сообщение от Хагет: «Марк, что там за грохот?»
«Выходите из ангара, — пишу в ответ, — Только ничему не удивляйтесь»
Ангарные двери раскрылись. Орки и людобоги вышли, опасливо озираясь. Увидев оловянную армию, людобоги впечатлились до икоты, орки впали в почти священный экстаз. А когда они поднялись на стену и увидели результат боевых действий, на некоторое время дар речи утратили и те, и другие. Я и сам глазам своим не очень верю. Силу, способную пройти до самого Олимпа, покрошили за неполные две минуты.
— Ну что, ребята. Опасность миновала, — я похлопал орка пулеметчика по плечу, — Продолжайте нести караульную службу в штатном режиме.
— А ты теперь куда? — спросила Хагет.
— А я теперь схожу пообщаться с одним не в меру ретивым следаком. Дам ему кое-какие показания… генерал, ставлю новую боевую задачу. Будете меня сопровождать на Рублевку.
— Есть сопровождать, — генерал взял под козырек.
Оловянная армия встала в походный строй и двинулась вслед за мной к стационарному порталу. Зрелище, должно быть, сюрреалистичное. Я впереди на бухом драконе, который передвигает задними конечностями посредством автопилота. За мной пять ломов легендарного оловянного войска. Кто-то сомневается, что я дойду до Рублевки? Вот и я не сомневаюсь.
За портальным выходом в красном мире по-прежнему стоит объединенное войско зверобогов, технобогов и восперов. Увидев оловянную армию, зверобоги и восперы благоразумно рыпаться не стали. А вот Течер зачем-то скомандовал атаку. Нервишки, видимо, шальнули. Он послал вперед своих големов.
Не знаю, на что рассчитывал следак, и рассчитывал ли вообще хоть что-то, но деревяшки против металла не тянут. Разница просто несопоставимая.
Болванов за секунды покрошили в мелкую щепку. Я так понимаю, в программе учета корпорации Техноса очень крупная сумма из графы активов перекочевала в графу чистых убытков. Несколько десятков кубов опилок вряд ли сойдут за компенсацию корпоративного ущерба.
— Течер, ты совсем дурак? Куда ты с деревянными пятками на железный штык? — спрашиваю, выйдя из кабины.
— Что тебе надо, Марк? — Течер обвел взглядом зверобогов и восперов, видимо еще надеясь, что они тоже вступят в бой. Но зверобоги и восперы в бой не вступили, они не совсем идиоты.
— Надо доделать твою работу, Течер, — отвечаю на полном серьезе, — Сообщника лорда хаоса ты так и не вычислил.
— А ты вычислил? — Течер криво усмехнулся.
— А я вычислил. Могу привести аргументы.
— Слушаю тебя, Марк, — следак попытался придать себе независимый вид.
— Ну тогда слушай аргумент первый. Твои спецы проводили анализ остаточного энергетического следа и пришли к заключению, что других живых существ кроме нас с тобой в манопроводном узле не было. Так?
— Так, — подтвердил Течер.
— Слушай, но ведь они и на прежних местах прорыва ни черта не нашли. Тебя это не насторожило?
— Ну допустим.
— Теперь слушай аргумент второй. Мы с тобой пришли к заключению, что мотив для раскачки обстановки есть у всех трех основных фракций: зверобогов, технобогов, людобогов.
— Так и есть.
— А ты в курсе, что на сегодня назначено заседание ложи для обсуждения заявки на вступление в ее состав?
— Слышал, но я пока не знаю, кто подал заявку.
— И я не знаю. Но мы можем исключить зверобогов и технобогов, потому что их представители уже находятся в составе ложи. Людобоги так же исключаются. Атемита сказала, что заявку не подавала.
— И кто тогда подал заявку? — озадачился Течер.
— Мы скоро это узнаем, а пока я продолжу аргументировать. Слушай аргумент номер три.
— Пока что, Марк, я совсем не понимаю, что именно ты аргументируешь.
— Чуточку терпения. Уже скоро.
— Ну хорошо. Слушаю.
— Помнишь, ты позвал меня на место прорыва у биржи? Еще говорил, мол ты, Марк, удачливый, мол что-то накопаешь?
— Помню. Ты ничего не накопал.
— А вот и нет. Накопал. Только не сразу это понял. Я зашел на торги, чтобы посмотреть, выставлялась ли на них субстанция полужизни. И там было всего одно предложение. Главный воспер по имени Дракл выставил субстанцию на торги. Потом один раз продлил торги. А потом снял субстанцию с торгов.
— И что? Причем тут Дракл?
— Вот и я не сразу сообразил. Но мне не давал покоя один вопрос. На кой он выставил субстанцию по явно завышенной цене? Он прекрасно знает, что субстанция товар настолько специфичный, что торговать им на бирже не имеет смысла.
— Я вообще впервые слышу про эту субстанцию, — признался Течер.
— В том и дело. Про нее вообще мало кто знает. Товар явно не биржевой. Я только потом догадался сопоставить даты.
— Даты?
— Ага. Даты. Там было три даты. Дата выставления субстанции на торги, дата продления торгов, дата снятия субстанции с торгов. Догадайся, с чем совпали эти даты?
— С датами прорывов? — догадался Течер.
— Именно. Дракл не надеялся найти покупателя. Драклу просто нужен был повод, чтобы появиться на Рублевке. Якобы он в эти дни на биржу приезжал.
— Это может быть совпадением, — возразил Течер.
— Может, — соглашаюсь, — А потому возвращаю тебя к аргументу номер один. Почему твои спецы ни разу не обнаружили остаточных следов живой энергии?
— Ты хочешь сказать… — до Течера начало допирать.
— Да-да. Дракл — нежить. Полноценной живой энергии не содержит, а значит и следов не оставляет.
Войско восперов возмущённо зароптало, а Дракл отступил куда-то в глубину строя.
— Но мотив, Марк? — спросил Течер, — Какой у Дракла мотив?