— Ладно, помоги встать, сейчас допрыгаем до рычага, и поднимем.
Щит «Бастиона» поднимался исключительно руками, либо двумя ручными лебёдками. Одна была за шторкой, в щитке за стелажжами, а вторая — во всё том же секретном коридоре, у туннелизатора, за стеной. Причина, почему батя не налепил туда хотя бы какой-то примитивный электромоторчик — ясна. Очередная паранойя по поводу электронных бомб — в том числе, бессарабских. Проводил Арсена к ближайшей лебёдке, а сам снова через туалет полез в секретный коридор.
— На счёт три! — скомандовал Арсен. — Раз, два…
Поручение «Восстановление работоспособности после режима „Бастион“, РБКС-045» выполнено.
Получена премия: 10 трудочасов
Мы тем временем ушли уже на приличное расстояние от точки высадки отца, связь через браслеты не работала, как и квантовая. Запрыгнул к открывшемуся капитанскому мостику, нажал связь с флаером.
— Ага, сел только что. Цсофика прислала сообщение, что они будут через полчаса. Дроиды десантируются, уже парашюты вижу, тоже с минуты на минуту. Осматриваюсь… Ну, пещера какая-то тут. Сейчас флаер поближе подгоню. Заходить не буду, нафиг, роботов дождусь. Конец связи, не хочу, чтобы ловили.
Попили чаю, снова поиграли в слова, пока я подручными средствами из аптечки обработал и зафиксировал ногу Арсена.
— Авалон? — предположил я.
— Ну… планета, скорее, мифическая, но зачтём, зачтём… Ай, зараза, больно же! Так, мне, получается, на «эн». Непал!
— Это же в Срединной Федерации где-то?
— Ага, в ней… за Альянсом, далеко. Тебе на «Эл».
— Тогда — Лхаса. Вроде бы, где-то там же.
— Ага. в Шамбале… Опять на «А»! Да блин… Так, а в Альянсе где-то есть Анкгор-Ват, я фильм смотрел старый.
— Вроде это не город, а плантация вроде нашего Кургана… Ладно, на «Т». Тугулым! Вернёмся, так сказать, в ближнее зарубежье.
— Магнитогорск! А, не… — я осёкся.
— Нет, ну, так уж нельзя. Там у нас купольные посёлки только.
— И зэки. Так, ну, тогда — Миасс.
— Сахалин. На картах не отмечен, но говорят, где-то в дальневосточном зарубежье.
— Нерчинск!
— Козельск, — Арсен хитро усмехнулся.
— Кишенёв!
— Воронеж.
— Вот же ж… на «жэ!» Я думаю, ты выиграл.
— С тебя один трудочас.
Перевод 1 трудочас Винникубову Арсену Артуровичу
Заглянул в новости:
«Флот Теночтитлана отбыл на дальнюю орбиту внутри системы, оставив десять малых кораблей на орбите»
«Три легких катера Теночтитлан уничтожены корветом "Пан Пшезинский»
«В систему выдвигается шестой флот Львовско-Одесского Герцогства»
Скоро в дверь снова застучали.
— Послушай-ка, а? — попросил Арсен.
Я тихо, почти на цыпочках подошёл и услышал как там повторяли приглушённое: «Откройте! Мы будем ломать дверь!»
— Что делать будем? Ты же капитан? Может, поищем, куда сесть?
— Сесть-то сядем, но не факт, что потом взлетим, да! Ильич бы подыскал подходящий утёс, у него нейроузел мощный, хоть и старый, а бортовая эта халабуда…
— Хала… что⁈
— Не важно, в общем, бортовая ЭВМ тебе не просчитает место посадки, тут вообще не наш… да.
Он закряхтел, схватившись за ногу. Звуки за стеной сменились каким-то неприятным лязгом.
— И что теперь? — напомнил я. — Держать оборону? Подмогу просить?
— Одни не справимся. Посмотри, есть ли кто наш в радиусе.
На низких орбитах было пустынно — все послушались рекомендаций, сели на планету, либо ушли к другим небесным телам системы. Четыре орбиталки, одна из которых была разрушена флотом Теночтитлан, десяток разных судов, в основном, сами «пришельцы» — причём рой помеченных красным катеров сейчас находился как раз над местом высадки бати.
— Отец, к тебе тут гости, походу! — написал я в голосовой канал отца, но ответ не получил.
— Смотри, а это кто?
Я прочитал бортовой номер: гс-2–716969–2671-усп.
— Уральцы… грузовик. Чего они тут зависли-то?
— Звони им. Скажи, что бунт на корабле.
Ответ пришел почти сразу — голос был женский и строгий.
— Гипотра… то есть это, жилищно-пассажирский транспорт «Анвиллсон», — сказал Арсен. — Просим о помощи, отзовитесь.
— Грузо-экспедиционный транспорт «Эмили Девидсон». Мы представители феминистского военизированного частного охранно-транспортного предприятия «Панды Саратова». Я смотрю, вы — микронация, бывший грузовик, да? У вас мужской экипаж?
— Да мы тут… — начал Арсен, но я перебил его.
— Наша единственная женщина в экипаже находится на выполнении… находится на поверхности. В опасности. А у нас бунт на корабле. Мы — бывшие челябинцы. Нас двое, везём племя на паломничество. Капитан покинул корабль, у нас… критическая ситуация. Заперты на капитанском мостике, к нам ломятся эти, как их… путчисты! Сесть не можем, взлететь без наших — тоже.
Повисла пауза, видимо, они совещались. Я продолжил, спросив:
— А вы чего на орбите застряли?
— У нас тоже проблемы, — послышался тоже женский и грубоватый, но уже другой голос. — С востроскручей. Рядом эти чёрные пролетели, сорвалась с упряжи, мы тут на магнитах ходим. Выполнить посадку не можем, погрузиться — тоже, кони устали. И аэропринтер при ударе сломался, кислорода с баллонами на семь часов. Скажите, сколько этих ваших мятежников?
— Штук пять-шесть, не больше, должно быть, — предположил Арсен.
— Мы поддерживаем челябинское законодательство в отношение соблюдения равенства полов. И что ваш нынешний правитель — женщина. Готовы совершить манёвр. В обмен на пару вёдер дефлюцината.
— У нас ЦК — правитель, центральный компьютер, — пробормотал Арсен.
— Мы согласны!
— Ждите через час.
Я отключил связь, Арсен махнул в сторону столика.
— Пошли — чаю пока заварим. Пить хочу — не могу
Сделал два шага вниз с мостика — и увидел, как входную дверь на палубу пилят точно таким же плазменным резаком, как и у меня. Секунда, вторая — и в двери образовалась дырка, в которую выглянул язычок пламени, медленно побежавший вверх по контуру косяка.
— Приплыли, — сказал Арсен. — Подай-ка мне топор?
Но дотянуться до топора я не успел. Засвистело, загудело что-то в вентиляции, затем пара маленьких чёрных горошин просвистели в воздухе и впились мне в шею.
«Разрешён режим табуи…»
Сознание отключилось спустя пару минут.
Глава 16Сход с орбиты
Меня кто-то осторожно бил по щекам, на лицо капало что-то солёное, а спустя мгновение я понял, что рядом Галина, которая всхлипывала, приговаривая:
— Гага… Гагашенька, проснись… ну что ты… о, живой!!!
Она хлопнулась мне на шею, но я тут же отстранил её, приподнялся. Руки были связаны за спиной.
— Арсен! Где Арсен? Он жив? Руки! Руки освободи!
Осмотрелся — я сидел на «балконе», который оказался заперт.
— Арсен… Сделал какую-то штуку, и там броневой лист опустился. Он на мостике, а мы на палубе. Поднять не смогли. Но ты не волнуйся, Майкл сказал, что он не позволит его убить, потому что Арсен ему жизнь спас. А вот тебя… Сейчас попробую открыть.
Она всхлипнула. Я посмотрел на неё, снова не зная, можно ли ей доверять. Но — вариантов не было — пока она была единственной надеждой, и доверять было попросту некому.
Благо, руки были связаны первым попавшимся в руки шнуром, развязать их не составило труда. Видимо, раздобыть или напечатать полноценные наручники они не успели.
— Чем это меня? — я присел на ближайший ящик, потёр виски — голова ещё сильно гудела.
— Не знаю… Мгабе видимо что-то купил.
Я вспомнил пилюли, сжатые в кулаке того темнокожего товарища, за которым мы следили ещё на станции «Пятёрочки».
— Вот же зараза…
Полез в браслет. Там была куча сообщений от Арсена.
«Ты где⁈»
«Живой!»
«Твою ж дивизию, они забрали тебя! Сказали утащить куда-то!»
«Меня сказали не убьют, я этому хахалю жизнь спас!»
«Ха-ха, они не знают, как управлять конями без автотранспортира!»
«Скорей бы уже тётки подоспели»
«Сижу, правлю права доступа — Надька такого накрутила!»
«Гага! я не знаю, как этих тёток стыковать! Шлюз не слушается!»
Я быстро надиктовал фразу «я живой» и спросил Галину.
— Что, правда, не знают, как управлять?
— Ага, я им говорила, что вы всё там руками делаете, а вы…
— Кто управляет бунтовщиками? Сколько их?
Галина оглянулась на дверь, зашептала.
— Шестеро, может, семеро. Майкл, Мгабе, Маконын и трое полинезийцев. Ноа бородатый с женой и этот… Ноэль, любовник жены вождя, он сейчас за дверью. Один ещё в жилом отсеке остался, за тётками следить я не знаю, с ними он, или нет.
— И ты, конечно, знала, но не сказала.
Галина снова всхлипнула и потупила взгляд.
— Я видел, что они уходят ночью совещаться и что-то на складе прячут. Майкл один раз сказал «помалкивай», я и молчала… хотя думала тебе сказать тогда.
— Молодец, — ухмыльнулся я. — Двойной агент, значит. И за Теночтитлан, и за…
— Гага! Какой Теночтитлан! Они вообще не поэтому. Вернее, поэтому, но наоборот! Потому что им страшно, потому что связь с вождём прервалась, и, говорят, надо бросить и уходить из системы.
Это немного успокоило — если они простые бунтовщики, а не засланные, от пришельцев — это проще. Снова украдкой посмотрел в браслет. Там было голосовое сообщение, пересланное Арсеном от отца. Прочитал расшифровку.
«Дроидов три осталось, нас окружают, Цсофику ранили, умирает она… Хуана убили, Веселин — не знаю. Мы тут заперты в пещере, к флаеру не добраться. Их больше пятидесяти, роботы, какие-то ящерицы прямоходящие, синие, и люди здоровые, два с лишним метра. В пещере пусто, там просто чей-то челнок левый припрятан был, но точно не яхта вождя, в общем… Я ныряю, Цсофику тоже упаковал. Координаты пересылаю. Спрячу под челноком, в мусоре. Когда всё уляжется — ищите».
— Вот блин…