У меня до сих пор есть три свободных слота, которые я берегу для чего-то действительно стоящего. С другой стороны, оглядываясь на сотни бойцов вокруг, я замечал, что у большинства нет ничего уникального в запасе. Они, как и я, явно ожидали чего-то большего.
Я неоднократно расспрашивал Элайю, который был более сведущ в вопросах магии, а также Тогаса, но их ответы оставляли желать лучшего. Все мечтали найти своё уникальное заклинание, но далеко не у каждого был шанс на это.
На что Тако непрестанно ржал, продолжая утверждать, что никаких уникальных заклинаний нет, просто не всем они достаются. И будь у него большие деньги, то он бы себе купил парочку интересных вещей. Вон, у тысячников, таких как Каата-ссу, точно были подобные способности, но про остальных никто ничего не знал. Блин, а ведь Магма, сдохшая в Доме, реально имела крутую штуку, сейчас бы жахнуть Армагеддоном тут, было бы хорошо!
Тем временем стены заполнились юнитами-рептилиями. Повелители пустили их в дело — хорошее решение. Пусть дерутся те, кого не жалко. Они стоически принимали на себя удар, отвлекая часть наступающих.
Мы тоже не оставались без дела. Огненные шары, летящие с наших стен, рвали ряды врага. Магия работала безупречно, и, что самое приятное, враги не имели средств ей противостоять. Это превращало уничтожение тварей в почти безнаказанную бойню. Однако вскоре монстры начали подходить слишком близко, и нам пришлось браться за копья. Сложно сказать, как долго мы могли сдерживать этот живой поток, но каждый удар копья заставлял меня чувствовать, что это нечто бесконечное.
Живой ковер из леса и не думал кончаться. Наоборот, он становился только гуще. Казалось, что природа сама выталкивает своих мерзких созданий на стены города. И вдруг, среди волн нападающих показались новые создания — стада Ашуков. Их было столько, что язык не поворачивался назвать это просто группой. Эти массивные твари не разбирали, кто перед ними — враг или союзник. Они давили всё, что попадало под их щупальца, методично уничтожая всё на своем пути к столице. И приближались они к нам как-то слишком быстро.
— Что там насчёт ухода? — проорал Тако, отшвыривая очередную тварь, перекрикивая шум и рев тысяч глоток. — Какой план?
— Столица стоит на старом руднике! Каменное основание! — крик Элайи едва был слышен, но его слова заставили меня напрячься. — В центральных башнях есть спуск вниз. Если не удержим город, будем прорываться туда. Нам в ту башню, что с восемью этажами!
— Есть все основания предполагать, что мы не удержим! — с горькой иронией отозвался Тако, не снижая темпа боя.
Сейчас это даже сражением назвать трудно. Это была настоящая бойня. Тела врагов уже лежали у стен таким плотным слоем, что спустя пару часов битвы они наполовину перекрыли высоту укреплений. Твари, которые не успели погибнуть от магии, камней или стрел, использовали этот зловещий «трамплин», чтобы ещё быстрее подниматься наверх.
Писец. Я многое видел в своей жизни. Я участвовал в бесчисленных сражениях. Но такого массового забоя на одном месте, где трупы становятся частью ландшафта, — никогда.
Я бросил взгляд в сторону леса, и пригорюнился еще сильнее. Поток монстров не уменьшался. Он не редел. Как будто сама природа решила ополчиться на нас, используя всё, что могла. Тем временем легионы врага так и не вышли из своих лагерей. Они оставались в стороне, наблюдая за тем, как их «союзники» истощают нашу оборону.
Мы уже осознали, что первый штурм столицы будет одновременно последним, если только Двадцать третий не выкинет какую-нибудь фишку, способную перевернуть ход этой бойни. Но с каждой минутой становилось всё очевиднее, что чуда не будет. Либо оно не на нашей стороне, либо ещё просто не пришло время.
В конце концов, стены остались на попечении юнитов. Мы сосредоточились в выступающих башнях, чтобы оттуда поддерживать огнём многочисленных слуг рептилий, которые пока ещё успешно справлялись с обороной.
Судя по тому, как разворачивались дела дальше, и тому, как группы и отряды живых уходили в глубь столицы, выставляя всё что у них есть на стенах, под стенами, и на улицах, у командования всё-таки был определенный план спасения для всего легиона.
Однако план был и у противника. Судя по всему, наша сторона не являлась основной целью удара. В городе, тем временем, постепенно нарастала паника. Где-то раздавались крики, усиливались звуки разрушений, а отдалённые вспышки магии говорили о том, что враг нашёл другой путь к ослаблению обороны.
Элайя, погружённый в свой внутренний интерфейс, пропустил свою очередь на заклинание и теперь с напряжением всматривался в отображаемую информацию. Его лицо стало мрачнее тучи, и судя по тому, что он видел, дела были хуже, чем я предполагал.
— Тогас, уходим, — резко бросил он, разрывая молчание. — Ты получил приказ? Каата-ссу пробивается к восьмой точки. Враги уже в городе! Он ждёт только нас, — последнее слово прозвучало особенно чётко, как удар молота. Элайя привлёк внимание командира, ударив его кулаком по броне.
— Твари! — взревел Тогас, раздражённый и подавленный одновременно. — Столько трупов, и ни одного нормального трофея или достойного врага! — Его голос рвался, будто он не мог смириться с происходящим. — Пусть сами мрут здесь. Команду слышали? Мы покидаем этот позорный бой. — И, словно это было самым естественным решением, Тогас шагнул от бойницы, направляясь к лестнице вниз. Уже оттуда он бросил через плечо: — Голос разума говорит: надо валить. Бегом! В сраку вам сапог Стирателя, живо!
— Ненавижу пещеры и ненавижу рудники, — проворчал я себе под нос, двигаясь следом.
— Чего? — обернулся Тогас, но, увидев мой хмурый взгляд, лишь махнул рукой. — Иди, давай, дождался? Валим.
Поток легионеров, а также тех, кто, очевидно, знал о приказе, ручейками стекался к центру столицы. Все обходили выставленные заслоны из юнитов, оставленных прикрывать отход. Каждый шаг сопровождался глухим гулом далёкого сражения, и чем ближе мы подходили к цели, тем сильнее давило ощущение тревоги. Город, когда-то наполненный жизнью, теперь погружался в хаос.
Впереди, в самом центре, происходило ожесточённое сражение, которое полностью перекрывало нам дорогу. Воздух был тяжёлым от запаха гари, пыли и крови. На первый взгляд, казалось, что это просто ещё одна линия боя. Но стоило нам приблизиться, как стало ясно: несколько участков стен уже пали, лишив защитников возможности отступить. А причина этому была очевидна.
Камнееды Поода. 35 уровень
Твари, высотой под пять метров, напоминали оживших каменных големов. Они сокрушали всё на своём пути, смешивая в кровавую кашу юнитов и живых. Их движения были тяжелыми, но пугающе точными, а каждый удар — смертельным. Прорваться сквозь них казалось невозможным. Хотя монстров было всего пятеро, они доставляли столько проблем, сколько доставила бы целая тысяча.
Каата-ссу с сотней легионеров появился на площади чуть позже нас. Видимо их путь оказался гораздо тяжелее чем наш. Даже на фоне общей безнадёжности его фигура вселяла уверенность.
Пока мы пытались найти хоть какой-то обходной путь, он без колебаний ринулся в бой. Его барьер, сияющий мягким светом, защитил тысячника от первых сокрушительных ударов камнеедов, позволяя ему пробиться ближе.
Легионеры, воодушевлённый примером командира, вопя на сотню глоток, что-то нечленораздельное, слаженно пошёл вперёд, готовый встретить смерть или принести всем, кто стоит на пути.
А нам, волей самой Танцовщицы, оставалось только одно: вступить в бой. Мы поддерживали наступление залпами фаерболов, стараясь ослабить камнеедов и отвлечь их от скачущего среди них тысячника.
— Кот! Без обид, но, если ты умрёшь, я заберу твою сумку, хорошо? — Тако ухмыльнулся, несмотря на хаос вокруг, поднимая копьё. — Сделай мне такое же одолжение. Забери мою!
— Если ты сдохнешь от таких уродов, то у тебя в сумке, даже грязи нет, поэтому я оставлю ее врагу!
— Эй, эй! — Тако попытался возмутиться, но его улыбка только ширилась, выдав нервное напряжение. — Хотя… да, пожалуй, ты прав. Но всё равно договорились!
— А он прав! — Тогас, снова вооружившись своими пиками, расхохотался — монет у Тако не больше, чем у этой стены, хотя нет! У стены есть камень, а у Тако только мясо! На меч!
Я не удержался и хмыкнул. На фоне происходящего даже такие шутки звучали уместно, будто давали передышку разуму, который пытался осознать безумие вокруг.
Если честно, я думал, что Каата-ссу не выживет. Его защита, несмотря на всю мощь, продержалась лишь три удара. Барьер погас, словно стеклянная оболочка, разлетевшись тысячами невидимых осколков. Но вместо того, чтобы погибнуть, тысячник применил что-то неведомое. Заклинание, которое я раньше не видел. Над ним вспыхнул огненный пузырь, испускающий ослепляющее сияние. Он отталкивал врагов, а тех, кто оказался слишком близко, сжигал до основания.
Температура была такой, что первый камнеед, попавший под эту ауру, буквально наполовину расплавился. Массивное тело, ещё мгновение назад выглядевшее неуязвимым, начало обтекать лужей жидкого камня. Его товарищи попытались оттащить расплавленного собрата, но уже было поздно. Каата-ссу не стоял на месте — он методично сжигал одного за другим, заставляя врагов ослабнуть, прежде чем его барьер исчезнет. Ему даже не надо было атаковать оружием, заклятие справлялось само.
Гоплиты его отряда, вооруженные длинными копьями, старались зажать камнеедов и не дать им возможности двигаться, пока огненная аура, выжирала очередного попавшего под нее монстра.
Но, увы, эта невероятная мощь продержалась лишь минуту. Как только аура погасла, один из камнеедов нанёс сокрушительный удар. Тело Каата-ссу взлетело в воздух, словно тряпичная кукла, и с глухим звуком ударилось о стену. Его фигура, безжизненно распластавшаяся на камнях, заставила нас замереть на мгновение. Тысячник погиб, но он умер достойно. Ему удалось уничтожить как минимум двух тварей и серьёзно повредить остальных.