Когда осталось всего трое бойцов на ногах, сам кинулся в драку, чтобы опять не посчитали за «сачка». Первого приложил сзади по темечку, второму подсёк ногу и уже своей пробил упавшему парню в живот, напрочь сбивая дыхание. С третьим пришлось немного повозиться. Только пацан уже вымотался сильно и банальную «двоечку» в голову пропустил секунде на десятой нашего противостояния.
— Отлично! — возвестил инструктор. — И заключительный раунд! Так сказать, бонусный! Если чемпион среди мяса выстоит против меня минуту, то получает возможность отмазать от карцера одного из проигравших бойцов. Но поединок со мной на добровольных началах. Откажешься, — хитро посмотрел он на меня, — ничего за это тебе не будет. Струсил. Инстинкт самосохранения. С кем не бывает? Я-то ласкать не буду совсем.
— А если я выиграю поединок, всех помилуешь? — как бы невзначай постарался я взять его на слабо.
— Ого! Да ты, «танцор», ещё и самонадеянный до самой сраки? Давай! Но тогда, если проиграешь в течение первой минуты, то отправишься с остальными в карцер. Не хрен из себя крутого строить.
— Согласен.
— Тогда от меня тебе подарочек за смелость. Ничья приравнивается к твоему выигрышу. Цени доброту прапорщика Станова!
— Мне подачки не нужны. Ничья — отпускаешь половину проигравших. Но семь на два не делится, так что получат вольную четверо.
— Ты, сучонок, решил мне условия ставить? Зря. Это болезненное и очень опасное для жизни занятие. Не пожалей потом.
— А чего это я тебя жалеть должен?
Ничего не говоря, прапор Станов скинул с себя бушлат и верх камуфляжа. Впечатляет. С виду не похож на качка, но мышцы под кожей перекатываются, словно ртуть. Опасный противник, совмещающий в себе силу и скорость.
Я тоже снял верх. Инструктор одобрительно хмыкнул, разглядев меня по пояс голым. Видимо, прошлый хозяин моего тела был не просто, а хорошо тренированным придурком.
Команды на начало поединка не прозвучало. Прапорщик молча кинулся на меня, сразу атакуя в корпус и голову. Скорость у него впечатляющая. Чисто на рефлексах успел уйти в сторону и нанёс ботинком удар под коленную чашечку. Промахнулся и тут же почувствовал сильную боль в области печени. Но плакать времени нет, сокращаю дистанцию, чтобы взять инструктора в захват. Ударник он отличный, поэтому попытаюсь понять, насколько хороший борец. Заодно и отдышусь немного в клинче.
Ни хрена не отдышался, получив в подбородок лбом, но зато успел после этого высвободить одну руку и зажать ею шею противника, одновременно впечатывая колено в пах. Сейчас не до сантиментов — это реальная битва, в которой все способы для победы хороши.
Ойкнув, прапор резко отстранился от меня, надеясь, что я последую за ним на добивание. Тут он меня и подловит. Хрен тебе! Оставшись на месте, вдогонку умудрился кулаком разбить ему губы и после этого сам сделал несколько шагов назад.
Оценив возможности друг друга, мы стали акулами осторожно кружить по плацу, выискивая подходящий момент для атаки. Не знаю, что решил Станов, а я вот уверен, что он в своей подготовке ничем меня не хуже. Может даже и лучше, так как быстрее. Значит, буду действовать исключительно на опыте, хитростью.
Делаю вид, что нога поехала на скользком асфальте. Буквально маленький моментик неустойчивости, но инструктор не преминул воспользоваться им и в прыжке пробил ногой мне в голову между расставленных в стороны рук.
Ждать встречи с подошвой инструкторского ботинка не стал. Тупо завалился на спину, пропуская летящее тело над собой. Не вставая, развернулся на жопе и подсёк опорную ногу Станова в момент приземления. Он упал головой в мою сторону, и я тут же пнул её в макушку.
Несмотря на то, что мой противник вскочил и принял боевую стойку, вижу, что поплыл. В его глазах презрение к самонадеянному «мясу» сменилось лёгкой растерянностью и уважением. Но мне на них наплевать. Нужно добивать, пока прапор окончательно не пришёл в себя.
Делаю стандартную связку руки-ноги, допустив серьёзную ошибку, рассчитывая лишь на собственную скорость и не особо заботясь об обороне. Я сам не понял, как оказался в стальном захвате, лёжа на плацу. Лишь чудом, чуть не сломав себе уши, смог вырваться и уже сам лбом ударил в лицо соперника. В ответ получил не менее твёрдый лоб и нокдаун. Радует, что и инструктор не в лучшем положении.
В таком состоянии уже не до техники боя. Два зверя катаются по земле, пытаясь дотянуться до горла друг друга. Уже ничего не вижу из-за залитых кровью глаз. Вернее правого глаза. Левый заплыл чуть раньше. Нащупав горло врага, сжимаю на нём пальцы в надежде вырвать кадык.
— Отставить! — слышу над головой знакомый голос полковника Якутова. — Смирно!
Мы с прапорщиком замираем. Потом, осознав, что прозвучала команда старшего по званию, выходим из боевого сумасшествия и поднимаемся на ноги. Сил нет. Всё тело — одна сплошная гематома. Если бы не поддерживали друг друга, то оба рухнули.
Кулаком освобождаю от крови целый глаз. И действительно, вижу перед нами начальника Школы.
— Это что за показательные выступления, прапорщик Станов⁈ — рычит он.
— Провожу обкатку претендентов, — еле ворочая языком, отвечает он.
— Не вижу никакой обкатки! Ты должен с этими щенками проводить время, а не устраивать дуэли со своими дружками у них на глазах!
— Никакой дуэли, господин полковник. Вы как раз явились под конец упражнения «скотобойня». Финальный раунд с победителем.
— Так что? Тебя так… — замер Якутов и обратился ко мне: — Постой-ка! Ты же Данила Горюнов?
— Так точно — прошепелявил я.
— Ёпс! И не признал с такой разбитой рожей. Лихо начал первый день! Что дальше? Подожжёшь казармы? Склад боеприпасов на воздух поднимешь?
— Если будет приказ.
— Не будет. Во всяком случае, не на территории ИШС. Встать в строй!
Как я не упал, пройдя жалкие двадцать шагов, сам не понимаю. Вот же сука начальник! Остальным оказали помощь санитары, каким-то чудодейственным способом поставив их на ноги во время нашего с инструктором поединка, а на меня — ноль внимания. Видимо, мстит за разбитую башку в своём кабинете.
— Итак, претенденты! — начал полковник свою речь. — Теперь все в сборе и можно сказать вам пару напутственных слов… Бегите отсюда на хер! Если хоть немного с головой дружите, то бегите!
То, что происходило с вами в стенах нашей благословенной Школы Спасателей раньше — это цветочки! Просто не обращали на вас особого внимания. Некоторые сойдут с ума во время обучения, все получат неоднократно серьёзные травмы. Кому не повезёт пройти экзамен, тот уже на первом курсе начнёт считать ад раем. И это только на первом курсе!
Я не сомневаюсь в вашем характере и подготовке. Поверьте, они пригодятся в иных подразделениях армии. Вы станете достойными офицерами и сохраните в неприкосновенности собственную психику. Прошу чисто по-человечески: откажитесь от службы спасателем. Это не малодушие, а разумный выбор разумного существа.
Тем, кто пришёл сюда из тюремной клетки, тоже рекомендую вернуться в неё. Да, там ограничивают свободу, но кормят, поят, одевают. Права имеете, в конце концов. Побить, конечно, могут, но как у нас избивать каждый день не станут. Посмотрите на претендента Горюнова! Такими, как он, вы будете все и не раз!
Стоит ли обучение в Императорской Школе Спасателей того, чтобы потом, получив погоны, дико рисковать жизнью пять лет по контракту? И не факт, что он не закончится раньше, благодаря тварям, приготовившим из вас рагу или высосавшим кровь до последней капли.
На этом умолкаю. Даю десять минут, чтобы вы обдумали мои слова и отказались от дальнейших мучений. Не стесняйтесь. Выходите из строя и спокойно возвращайтесь в свои кубрики за вещами. Там вас ждут мои подчинённые для сопровождения из Школы. Уже к вечеру вы отдохнёте нормально, навсегда забыв про наш ужас и снова превратившись в людей. Кто же останется… Ну, сами напросились! Пощады не будет! До самого экзамена не сможете сбежать и превратитесь в мою собственность, которую я совсем не жалею! Время пошло!
Полковник замолчал и демонстративно уставился на часы. Вначале не было никакого движения, но потом один за другим парни и девушки стали покидать плац, опустив головы и не глядя на товарищей. По моим оценкам, отсеялась примерно четверть до того момента, пока полковник не дал отмашку, что время закончилось.
— Чего встали, ублюдки⁈ — прорычал он. — Шансов больше нет! Кросс сорок километров! Кто отстанет, того инструкторы поднимут шокерами! Кто не поднимется — сутки в карцере и дополнительная физическая подготовка по ночам в течение недели! Инструкторы! Приступить к своим обязанностям. Прапорщик Станов! Вас это не касается. Отведите претендента Горюнова в медчасть и проследите, чтобы его лечили без обезболивания. Чтобы знал, как ежедневный кросс прогуливать!
Глава 7
— Слышь, больной ублюдок, — обратился ко мне инструктор, когда мы остались одни на плацу. — Идти сможешь?
— Сам ублюдок. Наверное, да… Если не очень далеко.
— Претендент! Я старший по званию, поэтому ты теперь обязан обращаться ко мне либо господин прапорщик, либо господин инструктор. И исключительно на ВЫ.
— А то что? Опять на спарринг вызовешь? Уделал один раз, уделаю и второй.
— Не факт, если бы я тоже не бился, а убивал. Ты совсем берега потерял в поединке.
— Не люблю проигрывать. Учти… Учтите на будущее, господин прапорщик.
— Я и говорю, что больной. Ладно. Был приказ отвести тебя к врачам. Заодно и сам немного приведу себя в порядок.
Слава богу, медчасть оказалась неподалёку. Войдя в её двери, столкнулся нос к носу с высокой женщиной, в которой сразу же узнал сирьенну. Быстро взглянув на нас, она тут же взяла меня и прапора под руки и потащила в кабинет, рядом с которым сидело около десятка курсантов с различными травмами. Причём сидят спокойно, переговариваясь между собой, словно ничего с ними не случилось и пришли они сюда на профилактический осмотр. А открытый перелом руки, арматурина в плече или обожжённое лицо — это мелочи жизни.