— Галина Борисовна! Какая встреча! Я-то уж, грешным делом, подумал, что вы под Колыванью остались! Очень приятно видеть вас живой и здоровой.
— Относительно здоровой, Модест. Потрепали меня тогда сильно. До сих пор Дар восстанавливаю. На свой уровень вышла, а вот ёмкость восстанавливается с трудом: несколько серьёзных заклинаний и пустая полностью.
— Ну, не скромничайте, — попенял ей майор. — Раз снова в группе спасателей, значит, не всё так плохо.
— Да ты где спасателей увидел? Глаза протри или очки купи. Кроме прапорщика, остальные безмозглые головастики. Учим их уму-разуму.
— Антон Станов, — нехотя козырнул прапор.
— Модест Аркадьевич Жуковский, — официально представился ему майор. — Наслышан о ваших подвигах. Приятно познакомиться.
Дальше эта троица стала между собой вспоминать какие-то детали былых, неизвестных мне событий. Наконец-то вспомнили и о нас, скромно стоящих метрах в трёх от геройских ветеранов.
— Ситуация простая, господа курсанты, — начал давать майор вводную. — Три дня назад поступило сообщение от разведки, что где-то в этом районе гоблины соорудили базу для прорыва на нашу территорию. Мы, естественно, отреагировали первыми и, проломив защитный барьер Реальности, сами вторглись в опасный участок.
Как это часто бывает, данные разведки оказались, мягко говоря, ошибочными. Вместо базы нашли скромный отрядик по заготовке то ли сена, то ли травок целебных. Быстренько всё зачистили, кроме одной деревеньки в пятнадцати вёрстах отсюда.
По всем параметрам именно в ней находится та заготовительная контора, куда и доставлялось сено. Памятуя о том, что армейским училищам и Школе Спасателей необходимы подобные полигоны для обкатки курсантов, сделали запрос на большую землю. Судя по тому, что вы уже здесь, деревню посчитали годным полигоном. Вот и всё. Остальное вам доходчиво расскажут инструкторы.
— Извините, господин майор, — стал я выяснять обстановку. — Кроме деревни вся территория зачищена вами?
— Не мной, но полностью. Я же с тремя ротами просто контролирую ситуацию на нестабильном участке.
— Населённый пункт блокирован?
— Естественно. Но близко не подходим.
— То есть вы не установили сколько там харков?
— Даже примерно не знаем.
— В случае непредвиденных обстоятельств, как мы можем связаться с вашими людьми?
— Не волнуйся, Горюнов, — за армейца ответила Якутова. — Связь у меня есть. Мы с прапорщиком неподалёку от вас будем.
— И последний вопрос. Пленные гоблины были? Что говорят?
— Ничего не говорят. Как обычно, сами себя ментально усыпили, лишь бы не проболтаться на допросах. Спецы в управлении разведки их мозги вскрыть попытаются, но на это иногда недели уходят. Да и выживает один харк из двадцати после ментальной ломки.
— Больше вопросов нет, — кивком головы поблагодарил я.
— Отлично! — произнесла наша лейтенант. — Горюнов на месте, а остальным сорок отжиманий.
— За что? — возмутилась Зоя. — Мы же ничего не сделали?
— Воскресенской дополнительно ещё двадцать отжиманий, а для остальных поясняю. Если есть возможность получить хоть какую-то информацию перед заданием, то вы обязаны из шкуры вылезти, но добыть её. От этого зависит ваша жизнь. И что я вижу? Молчащее стадо тупоголовых баранов. Один Данила молодец.
— Круто вы с ними, — неодобрительно покачал головой майор.
— Нормально, Модест. Мне приказали сделать из этих головастиков акул. Значит, сделаю. В лепёшку расшибусь и их расшибу, но результата добьюсь.
— Как знаете, Галина Борисовна. И извините, если влез не в своё дело.
— Да ладно тебе! — дружески хлопнула его по плечу Якутова. — Ты, майор, нормальный мужик и опытный вояка! Если советом каким-нибудь осчастливишь, то обязательно прислушаюсь. Ну что? Выделяй транспорт, а то так до ночи и просидим.
Я впервые был в иной Реальности, если не считать Испытания. Не знаю, как в других, но гоблинская не произвела на меня ощущения «вау». Да, странные деревья, чем-то похожие на пальмы. И сила притяжения чуть поменьше, чем на Земле. А в остальном то же самое.
Единственное, что напрягает — отсутствие оружия. У меня, правда, есть боевой серп, который ощущаю внутри своей руки, но это не огнестрел. А вот харки, насколько я помню по первой встрече с зелёными, любят из винтовочек пошмалять. И не только из них. Вспомнился тот странный, без спускового крючка пистолет, что конфисковал когда-то. Несмотря на свою необычность, он явно является оружием. Только каким? Недолго думая, поинтересовался этим вопросом у прапорщика, сидевшего рядом со мной.
— Парализатор, — позёвывая, объяснил он. — Штука крутая и редко встречается. Действует саженей на пятьдесят. Там вся загвоздка в том, что он усиливает ментальную энергию хозяина и направляет его узким лучом в цель, заставляя противника впасть в полное оцепенение.
Потом гоблины таких бедолаг подбирают и тащат к себе в логово. Дальше с телом проделывают обряды различные, заканчивающиеся пожиранием врага. Это у них как ритуал доблести. Чем больше воин человечинки добыл, тем больше почёт и уважение в племени.
— Мерзко. Наверное, и человеческие фермы есть, где пищу разводят.
— Не. Это у кровососов практикуются, а гоблины всеядны, так что это больше понты. Даже специальные рейды устраивают, приуроченные к какому-нибудь своему празднику, чтобы за застольем показать остальным, что круче варёных яиц.
В какой-то момент машина остановилась, и мы выгрузились из кузова. Инструкторы построили нашу группу и с серьёзными лицами дали последние наставления.
— Значит так, курсанты, — внимательно осмотрев нас, произнесла лейтенант. — Если кому-то из вас это кажется лёгкой прогулочкой ленивых туристов, то переводите свои мозги в боевой режим. Скорее всего, в деревне не больше двух-трёх харков. Причём не самых сильных, раз заготовками занимаются, а не с нами рубятся. Но это ничего не значит. Даже один враг опасен.
Старшим группы назначаю Данилу Горюнова. Исполнять его приказы, как мои. Если по какой-то причине степень риска сильно недооценена армейскими, то уходите. Живого дурака обучить легче, чем мёртвого. Вам нужно прочувствовать на своей шкуре, что такое быть практически беспомощными перед врагом. Всего лишь! Нам больше важна психологическая составляющая. Вопросы есть?
Общее молчание послужило ответом. Все наконец-то прониклись ситуацией. После этого прапор отвёл меня в сторону и протянул небольшой стержень с красной кнопкой на торце.
— Держи маяк экстренного вызова помощи. Это на крайний… ОЧЕНЬ, — выделил он интонацией ключевое слово: — крайний случай. Нажмёшь без причины, накажу. Притом так, что кровью харкать долго будешь. Другим курсантам об этом знать не надо. Всё. Шутки закончились.
— Лучше бы стволы выдали, — нехотя взяв устройство, пробурчал я.
— Не лучше. Поверь, когда-нибудь дойдёт дело и до оружия. Вначале побегайте без него, надеясь исключительно на свой Дар.
Дальше до деревни мы шли одни. Но когда оставалось примерно метров семьсот, я приказал всем лечь на брюхо и ползти по-пластунски.
— Думаешь, могут наблюдать? — шёпотом спросила Радостина.
— Я не думаю, а перестраховываюсь. Если харки здесь водятся, то они должны были давно просечь, что находятся в окружении. Значит и посты, как ближние, так и удалённые, обязаны выставить. Да и лёгкой мишенью для снайпера становиться не хочется.
Но все предосторожности оказались напрасными. Уже около околицы я, раздвинув высокую траву и осмотрев объект, понял, что место безлюдное… безгоблинское. Маленькие нюансики явно указывали на это.
Небольшие круглые домики с травяными крышами заброшены. Раз харки всеядны, то должны разводить скотину. Хлева вижу, а вот живности в них, скорее всего, нет. Оставив отряд отдыхать, сам отправился в разведку. Так и есть. И что характерно: остатки навоза домашних животных основательно засохли, превратившись в камень. Значит…
А вот это уже не очень хорошо. Деревня брошена ещё задолго до рейда наших войск. Глупо. Очень глупо, если учесть, что рядом нет других поселений. Зная из учебников, что гоблины очень консервативно относятся к месту своей жизни и домоседы упрямые, то остаётся единственный вариант переселения: насильственная эвакуация.
Значит, ждали. Кого? Понятно, что нас. Но при этом не эвакуировали «заготовителей». Бросили на произвол судьбы или подставили под удар людей? Осторожно подкрался к одному из домов. Заглянул в него через запылённое окошко. Ни хрена не видно. Рискнул и, согнувшись, вошёл в двери жилища.
Что-то нехорошо сосёт под ложечкой. Внутри дома нет ни утвари, ни иных вещей, говорящих, что хозяева живут здесь. Всё выметено подчистую. И пылища всё покрывает толстым слоем. А гоблины — народ чистоплотный.
Вернувшись к своим, обрисовал обстановку.
— Ну, нам же и легче, — довольно произнёс Борсиев.
— Да как сказать, Алан. Очень похоже на ловушку.
— Но ты ведь только в один дом заглянул, а уже выводы делаешь. Необходимо аккуратненько прочесать деревню.
Этим и занялись. Примерно через час, уже не скрываясь, собрались на деревенской площади. Ребята весёлые, а мне не до смеха совсем. Несмотря на всеобщее запустение, мой серп несколько раз волновался, как это было рядом с оборотнями. Чувствует то, чего не видим мы? Но ведь нет никого!
Поделился своими наблюдениями с группой. Зоя и Алан отмахнулись от моих слов. Они уже посчитали лёгкое задание выполненным. А вот Светка с Алексеем насторожились.
— Давайте-ка ещё раз те дома осмотрим, где Данилин серп мандражировал. Перевернём там всё снизу доверху, — предложила Радостина. — Может, это и есть наше истинное задание? Помните, как после Испытания нас всех раком поставили из-за того, что якобы четвёртого кроу не нашли? Если просто так вернёмся, то могут наказать.
Вспомнив о прошлых неприятностях, все нехотя согласились с её веским доводом. Никому не хочется попасть под тяжёлую, не знающую пощады руку инструктора. Всей толпой зашли в один из подозрительных домиков.