- Сейчас придёт медсестра для перевязки - подыграй мне.
Сестричка долго упрашивать себя не заставила. Небольшого росточка пухленькая девушка весёлым колобком вкатилась в нашу импровизированную палату.
- Срочно зови доктора! - проорал я. - Кризис у пациентки.
Ойкнув, медсестра исчезла. А я приказал Палкиной:
- Притворись, что как бы без чувств и бредишь. Проси спирта. Много спирта!
- Данила…
- Молчи! Доктор идёт!
Увидев в агонии мечущуюся на кровати Верку, военврач подскочил к ней и попытался привести Даром в чувство. Но Вера прекрасно отыграла свою роль, делая вид, что ей пофиг на все попытки реанимации, и постоянно твердила лишь одно: ”Спирт, спирт, спирт…”
- Стойте! - как бы озарившись идеей, схватил я доктора за руку. - Вы на её рану посмотрите.
- Невероятно… Затягивается, и достаточно быстро. Видимо, организм стал сам себя лечить, - пробормотал он.
- Я тоже так думаю. Но при чём здесь спирт?
- Выпить хочет, наверное. В бреду часто приходят странные желания.
- А если ей он действительно нужен? Кроу, как известно, не переносят алкоголь совсем, а рана была нанесена их серпом. Быть может, стоит рискнуть? Вдруг без него Вера опять выгорит, не совладав с вампирской энергетикой?
- Молодой человек! Не учите меня тому, чего сами не знаете! Эй! - повернулся врач к медсестре. - Срочно принесите пятьдесят грамм спирта!
- Давайте двести, чтобы наверняка? - предложил я.
- Хорошо! Двести!
Когда необходимое было доставлено, то я чертыхнулся: запасливая медсестричка целый литр притаранила. А наш доктор, взяв банку в руки, замер на секунду и сам себя нерешительно спросил.
- Поить или рану смазывать?
Вопрос решился без его участия. Невидимый для всех, кроме меня, Чах, вытянув морду до состояния коктейльной трубочки и словно мощный насос за секунду выкачал из банки весь спирт.
- Хорошо пошло! - довольно проговорил он. - Пойду-ка, полетаю и заодно закушу.
Остановить гадёныша не успел. Явно окосевший наумб моментально испарился из палаты. Блин… Опять жди с ним неприятностей.
- Доктор, кажется, вопрос решился сам собой, - показал я на пустую банку.
- Невероятно! Где спирт?! Как я его списывать буду?!
- Как боевые потери. Зато посмотрите на пациентку. Видите? Успокаиваться начинает. Значит, наше лекарство достигло её каким-то непостижимым образом.
Послушная Палкина, услышав мои слова, тут же “пошла на поправку”. Ещё пару минут попритворявшись, она открыла глаза. Рана к этому времени превратилась в небольшой свежий шрам.
- Уже ничего не болит, - с лёгким удивлением в голосе проговорила она, обращаясь то ли к доктору, то ли ко мне.
- Сержант, - поинтересовался у неё озадаченный врач. - А как вы умудрились выпить весь спирт?
- Я… Э-э-э… Помню, что, находясь в забытье, видела нечто, что может мне помочь избавиться от страданий. Мысленно энергетически дотянулась до волшебного сосуда и больше ничего не помню.
- Очередное аномальное излечение, - озвучил вывод военврач, сделав какие-то непонятные выводы в своей лекарской голове. - Надо записать в блокнотик.
- Очередное? - переспросил я.
- Именно. Находясь на грани жизни и смерти, Дар раненых иногда такие выкрутасы устраивает, что впору отдельный научный труд по этой теме выпускать. Чем и займусь после отставки. Пока же материал собираю. Так, молодые люди! Сейчас у вас опять возьмут анализы. Думаю, что всё будет хорошо с ними и с утра отправитесь в свои подразделения.
Больше не обращая на нас никакого внимания, эскулап в погонах ушёл, что-то задумчиво бормоча себе под нос. Медсестра же профессионально выкачала из странных пациентов по паре пробирок крови и тоже вышла из палаты. Удивительно, но серп впервые на кровушку не отреагировал. Видимо, тоже переел.
- Вера, - тут же обратился я к Палкиной. - Самое время поговорить.
- Благодарность моя безмерна, Данила, - быстро проговорила она. - Ты молодец и отличный товарищ. На этом наш разговор считаю оконченным.
- Не думаю. Можешь, конечно, молчать и дальше, но я тогда подкину доктору идею про минус Дар. И вот тогда готовься к совсем иным анализам.
- Чего ж тебе, любознательному, спокойно-то не живётся? - вздохнула девушка. - Ладно. Разговор за мной. Но не сейчас. Тут шумоизоляция не та.
- Привет, болезные! - резко отодвинув шторку, вошла к нам Якутова. - Решили тут от армейской практики откосить? Понимаю, но не разрешаю. Собирайтесь и на выход.
- Но, - возмутилась Палкина, - нас ещё не выписали!
- Да и фиг с ним. Считайте, что я вас быстро излечила. Для спасателей, вообще-то это не раны. Если на ногах стоять можете, значит, готовы к несению службы.
- Ты уже сколько месяцев на ногах, но всё нормальной спасательницей стать не можешь. Хороший пример? - спросил я Галину, встав на сторону своей одногруппницы.
- Там особый случай, - отмахнулась она. - К тому же я вас не к спасателям зову, а к тем армейским баранам, что остались без вашего присмотра. Данила! У тебя вообще в отделении зоопарк! Я по доброте душевной наведалась к твоим Диким. Попасть под ментальный удар - вещь, конечно, неприятная, но не до такой же степени. Этим организмам не то что в армии служить, им нужно запретить дорогу без помощников переходить. А то либо заснут на полпути, либо устанут до изнеможения!
- Лейтенант, надеюсь, они не пострадали от твоего внимания?
- Только морально, Горюнов. Таких утырков даже пинать жалко. Так, пожурила немного и посты проконтролировала. Потом быстро ушла, а то запах неприятный.
- Запах до или после твоего прихода появился? - поинтересовался я, уже зная ответ.
- Конечно, после. Я ж русским языком сказала, что пожурила разгильдяев. Чувствительные какие! Ну и на животы слабенькими оказались. А толстый ещё так смешно икает, когда подпукивает. Не… Армия - это не для меня. Никакой кровавой эстетики!
Сигнал тревоги отвлёк нас от интереснейшей беседы. На рефлексах мы выскочили из госпитальной палатки, не обращая внимания на свой внешний вид. Палкина стоит в одном лифчике и трусах, а я в больничной рубахе длиной до колен. Одна Якутова приличная.
Но то, как мы выглядим, никого не волнует. Есть более интересный объект для наблюдения. Вернее, объекты. С десяток гоблинов кружатся над нашими позициями в воздухе, нелепо размахивая конечностями. Даже не просто кружатся, а исполняют некий танец под визгливо пьяный голос невидимого Чаха.
- Встаньте, дети, встаньте в круг! - вслух орёт неадекватный наумб песню, вытащенную из моей памяти.
И харки реально создали этот самый круг, начиная в нём вращаться с бешеной скоростью. Потом замерли и все устремились к центру своего хоровода.
- Антракт, негодяи! - возвестил невидимый Чах, когда зелёные столкнулись и кулями грохнулись на землю. - Врагу не сдаётся Великий наумб! Пощады уже никто не желает! Некому! Поздняк метаться!
После бухой придурок изобразил демонический смех. Правда, закашлялся и испортил весь эффект, резко перейдя на фальцет.
- Чах! Отставить! - как можно строже мысленно проорал я.
- Не боись, Данила! - пришёл моментальный ответ. - Солдат ребёнка не обидит, а душа праздника требует!
Песец…
Глава 13
Этот самый песец продолжался до поздней ночи, пока Чах резко не протрезвел. Он тут же утихомирился и слинял в меня. Хотел было ему разнос устроить, но этот гад опередил, первым пойдя в наступление.
- Сволочь ты, Данила, - зевая, заявил он. - Договаривались на двести граммулечек, а ты мне целый литр спиртяги подсунул. Спаиваешь ребёнка. Ни стыда, ни совести.
- Чего? - офонарел я от такой наглости. - Там про запас принесли. Всё выжирать никто не заставлял.
- А я слабохарактерный. Мог бы уже изучить мою тонкую натуру, эгоист. Всё только о себе и думаешь.
- Отлично, - как можно ехиднее произнёс я. - Теперь буду думать и о тебе. Значится так! Свою двухнедельную дозу ты сегодня вылакал. Теперь даже кефир нюхать не смей.
- Сатрап! Ладно. Я потом скажу, что о тебе думаю. А сейчас что-то спать хочется. От переживаний, наверное.
- С похмелья. Такие скоты переживать не умеют.
Чах на это ничего не ответил. Раз промолчал, значит, уже спит. Зато, к сожалению, не спала Имперская Служба Безопасности. Как только меня выписали из лазарета, то сразу попал не в родное шестое отделение, а к ним на допрос. По такому случаю в нашем штабе майор Жуковский даже отдельную комнату выделил для приезжих гостей в штатском.
- Здравствуйте, Илья Сергеевич, - вежливо поприветствовал я Старшего следователя Комова, расположившегося за широким обшарпанным столом. - Всё ждал, когда вы снова ко мне заявитесь. Скучали или в чём-то опять подозреваете?
- Здравствуйте, младший сержант, - даже не попытавшись улыбнуться, ответил он. - С радостью продолжил бы скучать и дальше. Желательно на приличном расстоянии от вас. Но вот не даёте вы мне спокойно спать.
- Эротические сны нетрадиционной направленности мучают? Это вам не ко мне, а к мозгоправам надо. Подобные аномалии они лечат.
- К счастью, сны у меня приличные. Чего не скажешь о времени бодрствования. Вы действительно не догадываетесь, зачем я здесь?
- Наверное, бой с кроу интересует, или как мы рейд к ментальным пушкам харков совершили. Если необходимо, обязательно напишу подробный рапорт о каждом своём действии, - прикинулся я валенком, мысленно матеря Чаха.
- Нет. О том представлении, что было вчера вечером.
- Вы о летающих гоблинах? Так вроде они все удачно приземлились - насмерть.
- Кроме “зелёного шоу” было много всего. Началось всё, естественно, с него и этого мерзкого голоса невидимой твари.
- Сам ты тварь, и голос у меня великолепный! - тут же огрызнулся Чах у меня в голове.
Не спит, подлюка.
- На этом, - продолжал говорить следователь, - неизвестное существо не успокоилось. Оно объявилось около полевой кухни. Заявило перепуганным поварам, что в животе всё равно перемешается, и слило свежеприготовленные щи, рисовую кашу и кисель в один котёл.