Марьяна и Эмилия перебрались на соседнюю кровать. Взяв в руки ее прохладные ладони, я слегка их потер, желая согреть. Я внимательно разглядывал девушку, но ни царапин, ни ссадин у нее не было, только усталые глаза и нездоровая бледность.
– Я очень утомилась, – промолвила она, огладив мою руку в ответ и слабо улыбаясь. – И хочу домой. Доктор Инганнаморте, кстати, мне это разрешил.
Сказав это, она посмотрела на Мариуса, и тот согласно кивнул:
– Герде нет смысла оставаться здесь. Ей нужен отдых и здоровый сон в родных стенах. – Он подошел к своей жене: – И тебя, Эми, это тоже касается! Я должен остаться сегодня в госпитале, а ты, как только окажешься дома, просто обязана немедленно лечь спать! Ясно? Никакого чтения, рисования, музицирования или болтовни с Сандрой! Вашей троице необходимо выдохнуть, расслабиться и вволю выспаться. Уверен, что Эсфир как-нибудь продержится эти выходные без магов Триумвирата, работающих на износ.
В его голосе послышались едкие нотки, а во взгляде явственно читалось неприкрытое недовольство.
– Мариус, все хорошо, – поспешила успокоить его супруга. – Мы сами хотели, так сказать, отстреляться за один вечер.
– Отстрелялись? Ну да, три юные девы захотели, и никому из старших, находившихся в это время рядом, не пришло в голову притормозить трех неудержимых перфекционисток, – он снова посмотрел недовольным взглядом в сторону монархов.
– Лорд Инганнаморте, дело с происшествиями последних месяцев принимает серьезный оборот, – сказал Винтерхальд.
– Конечно, поэтому мы позволим магам того самого Триумвирата, на который надеется весь Эсфир, до нуля истощить свой магический резерв и дойти до крайней степени усталости. Прекрасная стратегия, ваше величество! – произнес хмурый Делайл.
– Я надеюсь, что сегодняшний эксперимент не превратится в постоянную практику, – добавил такой же хмурый Мариус.
– Господа, послушайте, это крайне неприятное происшествие стало следствием нашего всеобщего желания узнать хоть что-то, что помогло бы пролить свет на происходящее. Девушки страстно желали нам помочь…
– Последствия этих желаний мы с вами сегодня наблюдали, – заметил Рейнар. – Рвение к делу этих девушек нам хорошо известно, но все же стоило в перерывах между порталами интересоваться их самочувствием.
Монархи выглядели недовольными – их обвиняли, что они недоглядели за девушками.
– О Боги милостивые, давайте еще на саблях подеритесь тут! – возмущенно воскликнула Эмилия. – Время только теряем с вашими дуэлями словесными! Раз сказано, что нам надо спать, значит, нам пора по домам. К чему тут сейчас эти дебаты, когда мы могли бы уже ехать в экипаже!
– Угу. Взрослые маги, а все туда же, – проворчала Герда. – Устроили тут базар высокопоставленный. Ну, получилось так. Мы в свою очередь никого не виним, поскольку сами не рассчитали свои силы. Я – так особенно.
– Да и мы тоже, – устало добавила Марьяна.
– Мне бы хотелось узнать подробности произошедшего, – заявил я, сидя около Герды.
– Давай я тебе по дороге все расскажу? – предложила моя нитар, крепче взяв меня за руку. – Мне домой хочется. Если коротко – мы напоследок решили посмотреть на наше море в подпространстве. А когда покинули его, вернувшись в материальный мир, то я ощутила резкую слабость, головокружение, шум в ушах… И кровь у меня носом пошла. Потом я упала в обморок. Девочек обморок обошел стороной, но сильная слабость возникла у всех. Но сейчас мы в порядке, как видишь.
– Я как чувствовал, что этот ваш экскурс добром не кончится!
– Э-эрик, ну пожалуйста, не начинай, – протянула она, поднимаясь с постели и поправляя платье.
– Ты сможешь дойти до экипажа? Если что, я могу тебя на руках донести, – предложил ей.
– Спасибо, я дойду, – ответила она. – Не хватало тут еще пациентам бесплатное романтическое шоу устраивать.
– Значит, пока что, девушки, отдыхайте, – объявил император Алмариан Второй. – А мы в это время через свои службы попробуем узнать хоть какую-то информацию, связанную с тем, что вам удалось увидеть сегодня. Занятно это все, конечно же, и, честно говоря, пугающе. Ну что ж, будем на связи. И не забывайте следить, пожалуйста, за своими защитными амулетами, чтобы они всегда были исправными.
Все одновременно засобирались. Девушки стали одеваться, попутно обсуждая черный туман и магию со следами ненависти. Слушая их разговор, я пришел в замешательство и едва хотел переспросить у девушек, что это за черный туман, как Герда, взяв меня за руку, потянула к выходу из палаты, на ходу обещая все рассказать в подробностях, но уже в экипаже. Тогда я даже не представлял, насколько меня удивит то, что я от нее услышу. А уж когда Герда через прикосновение показала мне картину, увиденную в подпространстве, моему изумлению не было предела. За всю свою жизнь мне не доводилось видеть ничего подобного. У меня даже предположений не имелось в тот момент, что же это такое и откуда такая гадость могла появиться на этой планете.
– В следующий раз, Герда, береги себя, – взяв ее руку, я поцеловал раскрытую ладонь. – Я очень тебя прошу – всегда береги себя. Это важно, даже если ты – будущая убийца демона. Сегодняшний случай показал тебе, что даже организм мага Триумвирата – вовсе не вечный двигатель. Я-то всегда о тебе позабочусь, причем с превеликим удовольствием, но ты, пожалуйста, в те моменты, когда меня нет рядом, не забывай о себе.
От прикосновений моих губ к ладоням она вздрагивала, и ее сердце начинало учащенный бег.
– Просто мне очень хочется помочь своей родной империи. Да и всему Эсфиру в целом, раз уж только мы смогли увидеть то, что недоступно глазам других, – наивно промолвила она и надкусила плитку молочного шоколада.
– Это прекрасно, что ты готова прийти на помощь. Но только помни, свет мой, что нужно быть осторожной, беречь себя, а не ставить на кон свое физическое и магическое здоровье. Договорились?
– Угу, – кивнула она, потянувшись к открытому контейнеру с апельсинами.
– Красного вина? – предложил я, указав на бутылку.
– Пожалуй, можно немного, – согласилась она, протягивая бокал. – Надеюсь, что меня не растащит с нескольких глотков. Но, если вдруг это случится и вино ударит мне в голову, то-о…
Ее пленительные губы тронула лукавая улыбка.
– И что тогда? – полюбопытствовал я.
– Вот тогда я за себя не отвечаю, – тихо ответила она с томным придыханием. – Если начну к тебе приставать, ты сам виноват.
По моему телу прошли мурашки, и жар вожделения побежал по венам.
– Ты на меня уже не сердишься? – с надеждой уточнил я.
– Нет, не сержусь, – она слегка качнула головой. – В конце концов, на твоем месте я бы тоже не знала, как мне поступить. Не скажешь ведь: «Здравствуй, Герда, раньше тебя звали Ингерд, и ты была моей женой. Потом ты погибла, но я наконец-то дождался тебя в новом воплощении». Звучит, мягко говоря, обескураживающе.
– Значит, я прощен.
– Угу. Но только попробуй меня подогнать под мое прошлое воплощение, и я тут же снова обижусь. На этот раз окончательно и бесповоротно. Теперь я Герда и не обязана быть во всем как Ингерд.
– Поверь, даже и в мыслях не было ничего подобного, – искренне заверил я.
Экипаж плавно затормозил около ворот ее усадьбы. Окна особняка встретили нас темнотой, и только во дворе и у парадного входа горели уличные светильники.
– Родители сегодня вместе с близнецами ушли порталом в Сноугард на день рождения к папиному старому другу. Так что я сегодня дома одна. Не желаешь зайти в гости?
– Желаю, – ответил я, чувствуя, как в воздухе между нами витает напряжение.
Мы двое играли с огнем, но невозможно было не поддаться соблазну!
– Герда, это ты? – послышался голос ее кошки-фамильяра, и, появившись перед нами, Бастет изумленно окинула нас взглядом. – Вот так компания! Здравствуй, Эрик. Надеюсь, ты помнишь, что не можешь остаться у нас на ночь, как бы тебе этого ни хотелось?
– Еще как помню, милая Бастет. Да и Герде нужно поспать, так что я не задержусь, – ответил ей, стараясь не смеяться – настолько меня позабавил ее деловитый тон и изящный намек на то, что честь ее хозяйки под надежным присмотром.
Когда у меня будет дочь, я, пожалуй, буду совсем не против, чтобы у нее имелся вот такой питомец. Герда повела меня на третий этаж особняка, где под стеклянной крышей располагалась комната с панорамными окнами. Бастет тактично осталась в гостиной. Мы расположились на большом плетеном диване. Герда укуталась в плед, задумчиво глядя на прозрачный потолок, не скрывавший завораживающей красоты тихо падающего снега. Уютно потрескивали дрова в камине, на столе около дивана тускло горел кованый светильник с магическим огнем. Мы не стали зажигать свет, чтобы можно было любоваться летящим с неба снегом. Какое-то время мы молчали, просто сидя рядом. Герда, положив голову мне на плечо, смотрела на снег, и в ее задумчиво-рассеянном взгляде читалась легкая грусть. Я не стал нарушать эту идиллию разговорами, решив дождаться момента, когда она сама захочет поговорить, что вскоре и произошло.
– Эрик, – позвала она, слегка отстранившись, чтобы можно было видеть мое лицо. – А сколько мы с тобой были женаты тогда?
– Чуть больше двух недель, – ответил я, наблюдая за тем, как удивленно взметнулись ее брови.
– Всего-то две недели?! – изумленно воскликнула она. – Это же так мало!
– Да. Для того чтобы насладиться жизнью с тобой, этого оказалось несправедливо мало. Знаешь, мне словно приоткрыли дверь в бальный зал, чтобы я через щель увидел праздник, а потом резко захлопнули ее перед самым носом. Мы были безбрежно счастливы с тобой все то время, что нам тогда было отмерено. Благословенные дни… И жаркие ночи…
Смущенно улыбнувшись, она закусила губу и потупила взгляд.
– И все же, как бы мы ни любили тогда друг друга, я не представляю, как ты мог так привязаться ко мне за две недели, чтобы потом покорно, столетие за столетием, ждать моего следующего воплощения. Это же… Нереально просто! Как можно за короткий промежуток времени так прикипеть к своей второй половине? – удивлялась она.