Все это, конечно, по меньшей мере странно. Произошедшее можно было бы считать мелочью, случайной неприятностью, о которой можно порассуждать и забыть, но что-то упрямо не давало мне покоя. Я не желал зла Айне, и мне было откровенно все равно, что там происходит в ее голове, а вот ее слова, брошенные Марьяне, все не отпускали меня. Что они значили? Что она имела в виду? Звериное чутье шептало мне, что речь шла совсем не о моей персоне. Тогда о ком или о чем?
Об этом определенно стоило подумать…
Марьяна
Самайн ворвался в Южную империю и захватил столицу в свой плен. Тыквенно-пряный и таинственный, с ароматом корицы и печеных яблок, он мягко светился в праздничных фонарях, причудливым осенним декором смотрел на прохожих с витрин павильонов и дворов усадеб, горел багряным пожаром на кленах.
В преддверии праздничного бала в Академии царила атмосфера приятной суеты – адепты под зорким присмотром декана украшали учебные и жилые корпуса и территорию, готовили костюмы к маскараду.
Новость о том, что мы с Делайлом теперь пара в статусе нитар, произвела эффект взорвавшегося небесного фонаря. Невольно мы стали главными героями в разговорах местных сплетниц, но все эти обсуждения мало меня волновали. Я жила будто в мягком коконе из счастья, с наслаждением познавая, каково это – быть любимой и желанной. Бестактных вопросов мне удалось избежать, скорее всего, благодаря тому, что уже всем были известны возможности и силы мага Триумвирата, и потому меня попросту побоялись злить. Мало ли какую можно реакцию получить вместо ответа…
Помня о споре-поединке лорда Мирайла и леди Сван, мы из любопытства пробрались к стадиону в назначенный час, но Джеран недаром когда-то был разведчиком. Он попросту сотворил полог невидимости и звукоизоляцию, и нам ничего не удалось подсмотреть. Тем интересней было на неделе наблюдать, как эти двое ходят вместе по определенному маршруту. Это был либо малый бальный зал, либо малый зеркальный зал хореографии. Герда по-родственному поболтала с Арлиной, и теперь мы ждали от подруги любопытных подробностей о прогулках магистра и профессора Сван по танцевальным площадкам. Правда оказалась еще более занятной, чем можно было предположить.
Остается тайной, каким образом Джеран с Арлиной к этому пришли, но леди Сван оценила не только умение своего экстравагантного коллеги метко стрелять из лука, но и зажглась идеей научиться у него азам танго. На Эсфире этот танец никогда не входил в бальную программу – слишком страстный, слишком близко-контактный и откровенный по меркам нашего мира. Однако многие эсфиряне, знакомые с земной культурой, разучивали танго дома и наслаждались им наедине в паре.
– Так вот, Арлина – большая поклонница танго, и в последнее время часто сетовала на то, что ей не с кем попробовать его разучить, – поведала нам Герда. – Я как-то и не подумала Джерану об этом сказать, но он сам оказался не промах. В разговоре после того спора он и обмолвился, что не только из лука стреляет, но и в одиночку пытается танго разучивать. Вот тут Арлина и попалась!
– А-а-а, то есть они теперь вместе учатся азам танго? И поэтому ходят то в хореографию, то в бальный зал, – догадалась Эмилия. – А Джеран, я смотрю, тот еще жук!
– Он очень упрямый. И как видите, это приносит свои плоды, – заметила Герда. – Арлина, правда, говорит, что это просто деловой договор, но…
– Ну конечно деловой, других вариантов и быть не может! – сыронизировала я, и мы посмеялись.
Джеран определенно мог бы давать уроки достижения желаемого.
В день праздничного бала в Академии прошли сокращенные пары, и адепты разбежались по комнатам готовиться к маскараду. В нашей секции царил традиционный переполох, пока мы с подругами помогали друг другу затянуть корсеты, уложить волосы и нанести макияж. Делайл портальным письмом напомнил мне зайти в его преподавательские покои за полчаса до бала. О причине своей просьбы он загадочно промолчал.
И теперь, с неистово бьющимся сердцем, в предвкушении чего-то неизведанного, я стояла напротив массивной резной двери его покоев. Не успела занести руку, чтобы нажать на оповещатель, как дверь открылась, и я на миг забыла, как дышать. Наши глаза встретились, и мир вокруг сжался до пределов одной комнаты.
– Ты, как всегда, великолепна, – хрипло промолвил Делайл, и не дождавшись ответной реплики, втащил меня в комнату, захлопнул дверь и впился в мои губы жадным, несдержанно-страстным поцелуем.
Не зря я губы решила накрасить уже перед выходом в зал, не зря.
– Прости, не сдержался, – извинился Делайл, огладив подушечкой большого пальца мою нижнюю губу.
– Ничего страшного, мне ведь было приятно, – ответила я предельно честно, и его губы тронула довольная улыбка.
– Идем, я приготовил сюрприз. Надеюсь, что тебе понравится, – проворковал мой нитар и увлек меня из прихожей в спальню.
Пока я гадала, что же это может быть, он поставил меня перед зеркалом комода, попросил закрыть глаза, а сам отошел к столу.
– Не подсматривать! – предупредил меня, и судя, по звуку, он открывал один из ящиков стола.
Потом подошел ко мне сзади, и его дыхание коснулось обнаженного плеча. Тело отозвалось сладким томлением, и я в который раз подумала, что быть с ним рядом и держать свои желания под запретом с каждым днем становится все сложней.
Он убрал мои волосы в сторону. Вздох… и ключиц коснулась прохлада металла. Я распахнула изумленно глаза и посмотрела в отражение. На мне переливалось и сияло золотое ожерелье искусной утонченной работы с разными камнями.
– Оно такое… Осеннее, – промолвила я, с восторгом разглядывая резные золотые листочки и бутоны цветов из красных, желтых и оранжевых камней – рубин, топаз, александрит, корунд, цитрин, гиацинт.
– Тебе нравится? – вкрадчиво спросил мой нитар.
– Конечно, нравится! – воскликнула я. – Такое красивое!
Я не могла найти слов, чтобы выразить свой восторг, и потому не нашла ничего лучше, нежели поцелуй. И снова сладко кружилась голова, а я умоляла себя не забываться в его руках, иначе мы рискуем пропустить бал-маскарад.
– На самом деле, это только часть сюрприза, – с хитрой улыбкой заявил мой нитар. – К этому ожерелью есть еще и серьги.
Едва не пища́ от восторга, я снова принялась его обнимать и беспорядочно покрывать его лицо поцелуями. Мне захотелось заменить те серьги, в которых я пришла, на подаренные Делайлом.
– Ради такого восторга и пламенных поцелуев стоит чаще баловать тебя приятными сюрпризами, – рассуждал Делайл, застегивая на моих ушах новые серьги.
– А не боишься меня избаловать?
– Женщины от этого только ласковей становятся. – И его губы прижались к моему плечу, открытому в вырезе-лодочке карнавального платья. Томление заструилось по венам, пробуждая чувственный трепет. – Знаешь, Мари, нам действительно лучше идти.
Вскоре мы покинули преподавательский корпус и направились к бальному залу. Сгущались бархатно-синие сумерки, медово-золотой свет от фонарей то тут, то там разгонял сумрак осенней ночи. В воздухе витал аромат уходящего октября – влажная земля, увядшие листья, выпечка с яблоками и тыквой и осенние цветы.
Шум голосов наводнил двор Академии, все спешили в главный зал для торжеств, что сейчас поражал своей праздничной иллюминацией. От легкого ветра трепетала цветочная вышивка на моем платье бежево-розового цвета. Сегодня я примерила образ цветочной феи из иномирных сказок. Мой кровавый камень-оберег был приколот к вороту платья с обратной стороны.
Перед ступеньками в бальный зал с нами поравнялся наш ректор – лорд Лийсарран, и когда я увидела, кого он заботливо ведет под руку, то не смогла сдержать изумленного возгласа.
– Латиара? Ой, то есть леди Дэнвер! Вы очень гармонично смотритесь вместе!
Вне стен Академии с этой девушкой мы могли общаться как приятельницы, но в Академии предпочитали придерживаться официальных рамок.
– Благодарю, – ответила улыбчивая эльфийка и подмигнула мне.
– Мы совсем недавно обменялись анитари, и о нашем новом статусе пока что знают лишь единицы, – пояснил лорд ректор и тепло посмотрел на свою спутницу.
– Но от вальса влюбленных тебе сегодня не уйти. Традиция есть традиция! – промолвила Латиара.
– Как видишь, не одни мы будем сегодня вальсировать, – отшутился лорд Лийсарран.
Уже в зале мы встретили моих подруг с их супругами, и, увидев Латиару под руку с ректором, они так же удивились, ведь этой паре мастерски удалось скрыть свои отношения.
– Вы с Делайлом в деле маскировки тоже мастера. Я искренне рада за вас, – шепнула мне Латиара.
– А я за тебя, – ответила я эльфийке, и ее лицо вновь озарила счастливая улыбка.
По старой академической традиции на праздничном балу первый вальс танцевали пары, недавно ставшие нитар.
– Сколько лет подряд я объявлял вальс влюбленных, и вот сегодня сам его танцую, – хохотнул лорд Лийсарран.
Музыка вальса хрустальными переливами и шелестом ветра полилась над нами. Иллюзорный листопад сыпался с потолка. Делайл легко закружил меня в танце. От его невинных прикосновений горела кожа и сердце заходилось в заполошном беге. Прилив эйфории разогнал по венам ощущение звенящего счастья, и я не могла не улыбаться, глядя в его глаза цвета грозового неба.
Через два танца мы с Делайлом на время покинули зал, выйдя на террасу. Перед нами раскинулись горы, чью растительность тронула осенняя рыжина. Ночь окутала их вершины темным пологом. Убывающая луна и звезды тонули в тумане, и мгла заволокла пасмурное ночное небо. Мы в молчании наблюдали красоту окружающего мира, и было так уютно и спокойно в объятиях Делайла, обнимавшего меня.
– Ты знаешь, я уже около года из раза в раз возвращаюсь к мысли о том, что хочу усадьбу недалеко от моря. Чтобы видеть его из окна и слышать шум прибоя, – признался мой нитар.
– В самом деле? – удивилась я.
Он утвердительно кивнул.
– А как же родительский дом в Дэльтарре?
– У него есть хозяева. Ленар и Алесса. Очень рачительные и заботливые, я не боюсь передавать им родительскую усадьбу. Этот дом всегда будет хранить самые теплые воспоминания. А для себя я намерен поискать дом в Альтарре. Основать, так сказать, новое родовое гнездо. Хотелось бы