– Вот и у меня так же. Но я еще и днем могу часик-полтора поспать. Никогда так много не спала. Если только в младенчестве, – с усмешкой пожаловалась Герда.
Эмилия вздохнула:
– Мариус уверяет, что в ближайшие пару месяцев так и будет, увы. Организм, ослабленный воздействием магии демона, вторжением древнего разума и прочим, что этому сопутствовало, для восстановления своих ресурсов будет черпать все силы. Так что, девочки, на ближайшее время мы с вами будем как хомяки.
– Не совсем, – возразила я. – Хомяки хотя бы ночью гуляют, а мы и ночью спим.
Мы еще немного посетовали на непривычную слабость и невозможность пока что жить в привычном ритме, но потом сошлись в единой мысли, что это все же лучше, чем смерть.
Кажется, я забыла, какими долгими и муторными могут быть сборы для женщины на важное мероприятие. И теперь, сидя в кресле уже который час, я это вспоминала. Все было бы не так плохо, если бы я три месяца не пролежала без сознания, и теперь мне, как и моим подругам, требовалось все и сразу – коррекция бровей, специальный уход для длинных волос, маникюр, педикюр и многое другое. О Боги, ну как же сложно быть женщиной! Чтобы все это успеть до торжественной церемонии награждения, за нас с неистовым рвением и немного пугающим благоговением перед Триумвиратом принялся целый штат мастеров. Я люблю салоны красоты, но последствия битвы все еще давали о себе знать быстрой утомляемостью и сонливостью, а потому все эти подготовительные хлопоты по наведению лоска пугали меня тем, что, когда мы будем готовы к церемонии, я уже захочу спать. А ведь после церемонии начнется праздник по всему Эсфиру, а мы отправимся на бал во дворец императора, за время которого нам еще предстоит заглянуть в соседние империи, дабы в каждой почтить своим присутствием праздник, устроенный в нашу честь.
Сначала нас троих усадили в огромную ванну, где непрозрачная вода сияла розовым перламутром и благоухала цветочным ароматом. Спустя минут пять в воду добавили масло и какой-то пахнущий ванилью эликсир. Вода мягко объяла тело, и я ощутила приятную негу, пришедшую на смену излишнему волнению. Все же не каждый день нас награждают на глазах у всей империи!
После перламутровой ванной была другая, с темной фиолетово-синей водой и раскрытыми розовыми бутонами цветов, похожих на лотос. Потом нас долго и методично натирали сладко пахнущими кремами и маслами, затем мастера долго возились с нашими волосами.
К тому моменту, когда наши волосы были уложены в прически, а на лицах сиял тонкий налет нежного дневного макияжа, прошла бо́льшая половина дня. Нас облачили в нарядные платья, с корсетом и турнюром, из парчи, вышитой серебром и золотом. К платьям прилагались красивые модные шляпки в тон с длинной вуалью. Мне больше по душе шелк, атлас, бархат, кружево, шифон, но торжественные церемонии государственного уровня имеют свои требования к внешнему виду присутствующих.
Пока нас готовили в салоне красоты к церемонии, императорский извозчик забрал наших мужчин и вернулся за нами. Все трое они зашли в салон и обомлели, увидев нас. Нельзя было не заметить их ошалевшие взгляды, которыми они буквально пожирали нас в немом восхищении. От тяжелого жаркого взора Делайла, который словно проникал мне под одежду, я ощутила, как искрит под кожей томление и тело охватывает жар.
После салона нас надлежало доставить в храм Солнца и Луны для торжественной службы во имя гармонии души мира и во славу Низвержения. Салон экипажа был просторным, и мы могли свободно сидеть здесь по парам. Моя рука покоилась в руке Делайла, сплетались пальцы точно так же, как однажды сплелись навеки души. Он не раз касался носом моего виска, глубоко вдыхая запах моей кожи. Я видела туман блаженства в его глазах и ощущала от этого трепет.
Прошло три дня, как мы очнулись, но погода и улицы неузнаваемо изменились! Весна будто пробудилась вместе с нами, и осознав, что она сильно запоздала, спешно понеслась по империи, по ее садам, лугам, полям. Солнце и долгожданное тепло наконец-то пожаловали в наши края, вырвав империю из плена угрюмых туч. Сакуры, яблони и абрикосы походили на нарядных невест, облаченных в кружево, распускались цветы, на все лады заливались птицы. Словом – жизнь снова входила в привычное русло, и, осознавая это, я ощущала небывалое умиротворение.
Еще на соседней улице мы слышали звонкие переливы колоколов и наблюдали из окон экипажа, как народ течет по улицам, подобно весенним ручьям, устремляясь к храму. Чувство всеобщей радости и ликования дрожало в воздухе, заряжало, разгоняло кровь и вызывало эйфорию.
Наш экипаж остановился в специально оцепленной зоне для транспорта, и стоило нам покинуть салон, как площадь перед храмом взорвалась приветственными и восторженными возгласами. В храме уже находилась императорская семья в полном сборе, ближайшие советники императора со своими семьями, родители Эмилии и Герды и мой брат с супругой.
Хор начал читать молитвы нараспев, и их голосам вторили тысячи других – в храме и на площади перед ним, наводненной бессмертными. Наши голоса сплетались с серебряным звоном колокола и воспаряли ввысь, уносились далеко-далеко. Эйфория пузырилась в моей крови, и я, кажется, только сейчас в полной мере начала осознавать и чувствовать то, что свершилось.
Демон пал. Пал от моей руки, от руки Эмилии и Герды. Мы низвергли в Нижний мир древнее темное существо, что постоянно возрождалось. А теперь его больше нет. Нет! Больше не будет тревожного ожидания того самого дня, больше не будет страха перед демоном! Демона больше нет!
От волнения у меня слегка тряслись руки. Серебряная свеча в руке подрагивала, пока Делайл, стоявший рядом со мной, не обхватил снизу мою ладонь своей. Пламя перестало дрожать. Я повернулась к нему, и наши взгляды сплелись воедино, и мы уже парим над землей где-то на высоте птичьего полета. Сердца в унисон, мы ловим дыхание друг друга, безмолвно говорим глазами. Делайл чуть наклонился в мою сторону, его выдох согрел мой висок, и в теле взметнулось нежное, жаркое и маетное…
– Я не могу без тебя, Мари… Ты вся моя жизнь.
Заполошное сердце сошло с ума, разгоняя по крови счастье и страсть. Я смотрела на Делайла и ощущала удивительное единение парящей нежности и дикого желания. В ответ я погладила пальцем его ладонь, державшую мою. А потом к нам подошел отец Мавиар, и пришлось мысленно вернуть себя с небес на землю. На наши запястья нанесли особые руны: нам, Триумвирату, серебром – «победа над тьмой», нашим нареченным – «защита» и «опора».
Служба завершилась уже после четырех часов дня, и, чтобы не тратить время, нам открыли портал во дворец Алмариана, где нас встретили его советники и еще раз напомнили план сегодняшнего вечера. Мы вместе с провожатым поднялись по широкой мраморной лестнице на третий этаж, потом несколько раз мы поворачивали за ним то вправо, то влево, и я уже успела запутаться в этих бесконечных поворотах и ответвлениях коридоров. Да тут карта нужна!
Наконец, мы оказались у высокой двустворчатой двери, которая открывалась на огромный балкон, где и должна была состояться церемония. Император с супругой ожидали начала торжества, сидя на длинной бархатной кушетке у стены. Не сговариваясь, мы с подругами устремились к этой кушетке, чтобы немного отдохнуть сидя, пока есть такая возможность. Нам тут же подали травяной чай с энергетическим эликсиром для бодрости.
– Я очень надеюсь, что этот чай действительно с бодрящим эффектом, – сказала Эмилия и вздохнула. – Потому что я уже устала. А наш с вами день еще в самом разгаре.
– Если бы я мог свои физические силы передать тебе, я бы сделал это, не задумываясь, – тихо промолвил Мариус, ласково поглаживая ее руку.
– Да, жаль, что это невозможно, – согласился с ним Эрик.
С улицы послышалась барабанная дробь, затем троекратный звон, и после него усиленный голос церемониймейстера оповестил о начале торжества. Шум ликующей толпы напомнил мне прибой во время шторма. Двустворчатые двери открылись, выпуская на балкон императорскую чету. Альтарцы приветствовали своего правителя. Настал черед нашего выхода, и мы вышли на балкон под руку с нашими мужчинами и встали позади императорской четы. Море бессмертных внизу вновь всколыхнулось и возликовало. Над площадью полетел голос императора, усиленный магией кристалла-громкоговорителя, который стоял перед ним на высокой подставке.
– Сегодняшний день – особенный не только для нашей империи, но и для всего нашего мира. В этот день все мы хотим выразить свое почтение трем бесстрашным девам великого Триумвирата, сокрушившим демона войны Адаила и низвергнувшим его в Нижний мир. Демон, павший от рук Триумвирата, больше не возродится! Да здравствует Триумвират!
Многоголосый возглас ликования вновь обрушился на нас, подобный рокочущей волне. Дождавшись, когда он немного утихнет, император вновь продолжил:
– Властью, данной мне, я награждаю каждую деву Триумвирата за проявленную храбрость, готовность пожертвовать собой и идти до конца, за верность своему бремени, возложенному свыше, орденом «За заслуги перед Эсфиром». Но это не все. Этот радостный день, этот праздник настал благодаря великой силе любви. Силе, способной спасти от смерти. Силе, способной стать опорой в самый сложный час и подарить свет надежды, когда кажется, что тьма никогда не отступит. А потому нареченные дев Триумвирата сегодня также будут удостоены наград.
Народ снова радостно загомонил, аплодисменты походили на шум ливня. Наши нареченные вывели нас вперед, выглядя при этом совершенно ошеломленными. Ни они, ни мы не знали о том, что их наградят. К нам подошел советник императора с длинной бархатной подложкой, на которой в ряд лежали футляры с нашими орденами. Мы забрали их и, как полагалось, прижали к сердцу, чуть склонив голову на несколько секунд. Заиграл оркестр, и горожане снова приветственно зашумели. В вечереющее небо взметнулись яркие разноцветные фейерверки. Впереди нас ждал бал.
Делайл
Сквозь бесконечные поздравления, рукопожатия, объятия и пожелания мы наконец-то дорвались до возможности станцевать хотя бы парочку танцев. Такова ирония сегодняшнего бала – те, в честь кого императорская чета дает его, не смогут как следует им насладиться. Все жаждали их внимания, их присутствия, хотя бы слова или добродушного взгляда с улыбкой.