— Этого я Талее не говорил, — вмешался в рассказ жены Тарвин. — Только озвучил свое предложение — и дал ей время все обдумать. Я планировал, что она просто пошлет железных в пекло. Не вижу в этом никаких проблем! Сама позвала — сама послала. Детали она должна была уладить с Логнаром…
— И почему тогда ты его не допросил?! — пожурила его Найла. — Он плетет козни у тебя за спиной…
— Он меня хотя бы не пытался сместить! — отбил Гульдброк.
Придумал ли план Логнар, или в игру вступил Готрид и как-то припугнул Талею суровым нравом Рондара, — но все свелось к тому, что герда железных надо лишить драконьей ипостаси и убрать. И именно для этого Талея передала племяннице фейскую пыль.
— Эйлин не хотела тебя травить! — с горячностью убеждала Рондара Найла. — Она готова была рискнуть собой, только бы не идти на преступление!
— И в чем риск? — Рон хмыкнул, хотя его уверенность в своей правоте таяла с каждой секундой. — Тетя бы оставила ее на второй год?
— Иногда я вообще не понимаю, почему она тебя полюбила! — нахмурилась лазурная. — Может, под пылью ты был бы хоть немного приятнее… Погоди! — она вдруг округлила глаза и хлопнула в ладоши. — Она еще здесь?!
— Нет! Улетела, как только я велел ей убираться…
— Да я не про Эйлин! — Найла раздраженно цокнула. — Пыль — здесь?
— Наверное, — Рон повел плечом. — Там, в соседней спальне. А зачем?..
Но Найла дала ему закончить вопрос — стремглав бросилась в коридор, оставив двух драконов в полном недоумении.
Находиться наедине с Тарвином Рону не улыбалось, — рано или поздно ему бы точно захотелось врезать золотому по морде, — а потому во избежание междоусобицы он поспешил следом за феей.
Когда Рон перешагнул порог соседней комнаты, Найла уже сидела на корточках возле ректорессы и сжимала в руках пузырек. Вид у лазурной при этом был крайне возбужденный.
— Ты только посмотри! — она торжествующе подняла находку и помахала перед Рондаром.
— Ну да, я знаю, как выглядит эта дрянь. Дальше что?
— Он запечатан! — фея ковырнула ногтем сургуч на пробке. — Его даже не открывали!
— Может, это уже второй… — Рондар нервно сглотнул: от мысли, что он зря обвинил и прогнал Эйлин ему стало не по себе. — Я же чувствовал, что со мной что-то не так! Превратился в какого-то идиота… На рассветы любовался, цветы собирал…
— Не хочу тебя расстраивать, Рон, но в идиота ты превратился задолго до этого, — подал голос Тарвин. — Я тоже прошел через цветы и рассветы, и к пыли они не имеют никакого отношения, — золотой усмехнулся и похлопал Рондара по плечу. — Крепись, Янброк. Ты просто влюбился.
Пока Рондар пытался понять, издевается над ним Тарвин или говорит серьезно, Найла откупорила пузырек, подцепила немного пыли на кончик мизинца, а затем поднесла к лицу Талеи. Дунула — и резко отстранилась, прикрыв рот и нос ладонью, чтобы ненароком самой не вдохнуть.
Сначала ничего не происходило: пожилая ректоресса лежала, не шелохнувшись, — даже во сне ее бровь была надменно изогнута, словно она собиралась отчитать очередного студента. Но вдруг розоватые ресницы задрожали, Талея пошевелила губами — и села так резко, что Рондар вздрогнул от неожиданности.
Зрачки ректорессы расширились, отчего глаза стали почти черными. Выглядело это жутковато даже по меркам Рондара, — а уж он-то повидал немало отвратительного. Чего стоила только физиономия Тарвина, когда ему вручали награду в драконьей академии!
— Эйлин! — выдохнула Талея, бешено вращая глазами. — Эйли-и-ин! Надо зашить твое платье!
Будто не замечая никого вокруг, Талея подскочила и принялась метаться по комнате, периодически взрываясь истеричным смехом.
— Ленты-ленты из атласа повяжу тебе сейчас! Будет-будет муж твой ласков, прыгать станет, как пегас…
Какую именно магию пыталась сотворить этим загадочным стихотворением Талея, никто из присутствующих так и не понял. Но все длинные предметы в комнате, — ленты на кровати, поясок Эйлин на стуле, шелковый шнур на знамени железного клана, — начали завязываться бантиками.
— Талея-тэй! — Найла кинулась к одурманенной старухе, развернула ее лицом к себе и бесцеремонно тряхнула.
Талея замерла, поджав губы, но тут же снова расплылась в блаженной улыбке.
— Моя ми-и-илая… — она потрепала лазурную по щеке. — Тебе сейчас нельзя тут быть! Понимаешь, у моей девочки свадьба, — и она перешла на заговорщический шепот. — Она должна выйти за этого варвара… Тс-с-с! Только ему не говори! Он ужасно-ужасно жесток!
При этом Талею нисколько не волновало, что этот ужасно-ужасно жестокий варвар стоит сейчас в двух шагах от нее.
— А почему мне нельзя тут быть? — мягко поинтересовалась Найла, подняв указательный палец, чтобы Рон и Тарвин не вмешивались. — Может, я хочу порадоваться за Эйлин.
— Порадуешься потом, когда она вернется в академию! — Талея скорбно качнула головой. — Моя бедная девочка! Ей выпала такая важная миссия! Она должна украсть его яйцо… — и ректоресса вдруг покраснела и захихикала. — Но это не то, о чем ты подумала! Какая же ты, Найла, все-таки пошлая!
— И зачем Эйлин амулет Рондара? — не поддалась на провокацию лазурная.
— Она отдаст его Готриду, конечно! — Талея хмыкнула и постучала пальцем по лбу. — Нельзя быть такой глупой! Готрид будет лучшим гердом. Он добрый, обходительный… Такой, знаешь… — и ректоресса издала странный звук — нечто среднее между урчанием и стоном. — Ты ведь знаешь, что этот гадкий Рондар хотел напасть на академию?
— Что?! — не выдержал Рон.
— Да-да, — закивала Талея. — Готрид мне все рассказал. Мы вместе сместим его, и Эйлин вернется домой. Все будут в безопасности! Тарвин даст нам столько золота!.. — Талея мечтательно вздохнула. — Мы построим театр… Два! И новые шторы… Готрид не станет мешать, он очень любезен!
Рондару начало казаться, что это его сейчас осыпали пылью, а не Талею. Он сходил с ума, мозг отказывался примиряться с реальностью. Как он мог проглядеть все это?! Готрид манипулировал всеми, дергая за ниточки, — золотых подговорил, Талею окучил… Слышала бы она, как он называл ее старой курицей! Но главное — он с самого начала хотел избавиться от племянника! Из-за него Рон чуть не лишился амулета — и потерял Эйлин! Сам выгнал, хотя она пыталась спасти его! Наверное, она специально попросила его проделать дыру в стене, чтобы он услышал все от Готрида, боялась, что без доказательств Рондар ей не поверит… И он не поверил. Огненный владыка, ну почему он не прозрел раньше?!
— А добрый Готрид не говорил тебе, что сделает с Эйлин, если она откажется? — продолжала тем временем Найла. — Не рассказывал, как угрожал убить ее?
— Не-е-ет, ну что ты! — замотала головой Талея. — Я же убедила ее — и она согласилась! Она все сделает, не волнуйся! А ты не видела мой венок?.. — ректоресса вырвалась из рук лазурной и полезла под кровать, видимо, за венком.
Но Рону было уже все равно, что вытворяет Талея, — после слов Найлы бесстрашное драконье сердце впервые в жизни сжалось от ужаса.
— Он собирался ее убить? — переспросил Рондар изо всех сил стараясь не сорваться на крик. — Ты в этом уверена?
— По крайней мере, так мне сказала сама Эйлин, — подтвердила лазурная. — Она не хотела тебя травить и превращать вот в это, — и фея указала на ноги Талеи, торчащие из-под кровати. — Думала просто вернуться в Тайфо, но твой милый дядюшка пообещал, что до островов она не долетит. И она всерьез собиралась пожертвовать собой, Рондар! Только бы не причинять тебе зла!
Рондар взялся за переносицу и зажмурился, пытаясь унять кипучую смесь паники, злости на собственную тупость — и на Найлу, которая молчала раньше. Да, одной Эйлин он бы не поверил, но приди они к нему всей толпой вместе с Тарвином… Впрочем, золотому никогда не было дела до чужих проблем.
Как бы то ни было, прошлого уже не изменить, надо думать о будущем. Догнать Эйлин, умолять о прощении… Хотя нет! Прежде всего — Готрид. Надежно упрятать его в темницу, чтобы обезопасить маленькую хрупкую фею, в которой смелости оказалось больше, чем во всем железном клане. И только потом уже молиться Огненному владыке, музам, да кому угодно, лишь бы Эйлин согласилась его выслушать.
Оставив Найлу присматривать за Талеей, чтобы та не наделала глупостей, Рондар направился в главный зал. По дороге захватил любимый меч, — вряд ли бы Готрид пошел в тюрьму по собственной воле, — и ворвался на поминки по несостоявшейся свадьбе.
Гости ликовали и пили, как будто церемония прошла без сучка, без задоринки. Кому нужны жених и невеста, когда на столе море глинтвейна и румяные гуси, ягнята и кабаны в яблоках? Но хуже всего было то, что Готрида среди них не оказалось. Ни среди гостей, ни среди кабанов.
— Где мой дядя? — Рон за шкирку поднял пьяного воина из тарелки.
Тот поморгал, осоловело озираясь по сторонам.
— Го… Го… Готрид, — упрямо выговорил он, — у… у…
— Ушел?
— Угу! — И воин уронил лицо обратно.
Медлить было нельзя. Каждая секунда могла стоить Эйлин жизни. Догнать ее Готриду не составит никакого труда, и если все, что Рон услышал от Найлы, — правда, то дядя-предатель наверняка отправился мстить. А Рондар отлично знал, как поступает Готрид с врагами!
А вдруг он уже добрался до феи? Вдруг ее обезображенное тело уже лежит где-то в скалах? Нет… Нет! Простить себе это Рон не смог бы уже никогда. В пекло клан, власть и все остальное, — без Эйлин его жизнь не имеет смысла.
Выбежав за ворота Фервира, Рондар сжал челюсти и коснулся амулета, чувствуя, как тело наполняет огонь. Взмах широких крыльев — и железный дракон нырнул с обрыва в ночь, уверенный лишь в одном: или он вернется с Эйлин, или не вернется вообще.
Глава 20
Эйлин Пеони
Первое время я ничего не видела из-за слез. Да и куда смотреть? Солнце скрылось, едва различимые силуэты гор маячили на фоне ночного неба, словно уродливые клыки древнего чудовища. Я летела наугад, по памяти, надеясь только, что затеряюсь во мраке раньше, чем меня найдет Готрид. Уж лучше заблудиться, чем попасть в его лапы! Именно поэтому я не притронулась к флейте, — сверкающие искры только привлекли бы его внимание.