— Он отравил Деррика! — выпалила я, и все разом стихли.
— Что? — растерялась Талея.
— Что? — эхом прогремел ректор Копперброк.
Припадая на протез, он протискивался через скопище своих учеников.
— Виана, ты уверена? — Талея понизила голос.
— Нельзя бросаться такими обвинениями без веских доказательств! — подключился к ней медный дракон, угрожающе шевеля кустистыми рыжими бровями.
Я чуть не расхохоталась ему в лицо. Именно этим они тут и занимались все последние сутки! Бросались обвинениями, угрозами, не давая мне и шанса оправдаться. Но вот я нашла им настоящего преступника, — их работу, между прочим, выполнила, — и они сразу вспомнили о гуманизме и презумпции невиновности. Цирк!
— Не травил я его, — простонал Лей, поднимаясь с земли и отряхиваясь.
— Это мы еще выясним, — отрезала я. Посмотрим, как они заговорят, когда моя правота подтвердится!
— И как же это, интересно? — Копперброк окинул меня скептическим взглядом, а затем повернулся к ректорессе. — Талея-тэй, прошу вас, заберите эту взбалмошную особу отсюда. От нее одни проблемы!
— Разумеется, — закивала Талея. — Обещаю, больше вы ее не увидите! А ну, поди сюда…
— Нет! — я упрямо скрестила руки на груди.
— Нет?! — опешила пожилая феечка.
— Я требую, чтобы вы применили к нему магию истины.
— Требуешь ты?! — Талея аж поперхнулась от такой дерзости. — Да ты хоть понимаешь, что я…
— Постойте-ка, — неожиданно вмешался Копперброк. — Магия истины? Вы разве на это способны?
— Само собой! — вздернула нос ректоресса. — Но на ее применение нужна особая лицензия, ей владеют лишь должностные лица с необходимыми полномочиями… Служащие фейгвардии, скажем…
— То есть вы можете определить истинного отравителя, но делать этого не собираетесь? — сухо уточнил медный.
— Именно так.
— Хорошо, я передам королю, что вы отказываетесь помогать следствию. Возможно, покрываете преступника… Немедленно отправлю послание.
Копперброк развернулся и уже заковылял было прочь, но Талея метнулась ему наперерез. Я слишком хорошо знала свою ректорессу: в числе ее талантов был один особый дар — магия переобувания.
Кто-то может сказать, что никакая это не магия, но этот кто-то просто не видел Талею в деле. Столь молниеносно менять мнение на противоположное, чтобы избежать конфликта, умеют лишь избранные. Секунды не прошло, а она уже принялась рассыпаться в велеречивых извинениях, стала активно убеждать Копперброка, что она имела в виду совсем другое и ради его величества готова на все. Кому какое дело до бюрократических препон, когда на кону справедливость? Да она хоть сорочку последнюю пожертвует королю Драгнару! Правда, зачем королю сорочки Талеи, никто так и не понял, но звучала ректоресса крайне убедительно.
Гнев Копперброка моментально поутих. Старик разогнал зевак, послал одного из студентов за следователем, а сам чуть не за шкирку потащил Лейгарда в столярку. Вид у золотого был жалкий, но я запретила себе испытывать к нему хоть каплю сочувствия.
Вот он, момент правды! Еще немного, и все встанет на свои места. Обвинения с меня будут сняты, а настоящего преступника отдадут под суд. На долю секунды я даже прониклась уважением к ректору драконьей академии, ведь без него я бы от Талеи ничего не добилась.
Про магию истины я слышала только на лекциях, да и то вскользь. Поэтому сейчас мне не терпелось поглядеть, как она работает, увидеть чудо своими глазами. Однако в столярке меня ждал сюрприз.
— Куда?! — резко одернула меня Талея, едва я переступила через порог.
— В смысле? Я хотела послушать… Это ведь я его поймала! — я повернулась к ректору Копперброку в надежде получить поддержку.
Наивная! Медный уже был на стороне Талеи.
— Нечего тебе там слушать, — сказал он. — За сигнал спасибо, можешь быть свободна.
— Иди переоденься пока, — бросила ректоресса через губу, и деревянная дверь захлопнулась прямо у меня перед носом.
Ну разве это честно?! Конечно, мне и самой порядком надоело разгуливать в панталонах и лифчике, но возвращаться в спальню я пока не планировала. Благо, столярку я успела изучить хорошо и знала идеальное укромное местечко для послушивания.
С северной стороны вся стена мастерской была увита хмелем. Шершавые листья сплошным ковром закрывали постройку от фундамента до самого конька крыши, в том числе и узкое окошко, — именно поэтому внутри было так темно. Я не раз предлагала Лею расчистить заросли, чтобы впустить хоть немного света, а он лишь лениво отмахивался: потом, мол, как-нибудь в другой раз. И теперь я очень радовалась, что не настояла на своем.
Вызвав крылышки, я подлетела к окну, осторожно сорвала резной листок хмеля и, сложив ладони козырьком, прижалась к замызганному стеклу. Его не мыли, вероятнее всего, никогда, но это не помешало мне увидеть рыжую шевелюру Копперброка и прямую, как флагшток, спину ректорессы. Они стояли возле верстака, а рядом на высокой табуретке восседал опухший Лейгард.
Успела я как раз вовремя: оглушительный грохот возвестил о приходе капитана Ристреда, — он споткнулся о ящик с инструментами. И этот тип еще называет себя следователем! Даже под ноги посмотреть не удосужился!
— Боюсь, вам лучше подождать снаружи, — обратилась Талея к мужчинам.
— Что за чушь? — рассердился капитан, потирая голень. — Я отвечаю за расследование! Если кто и должен уйти, так это вы, как вас там. Лично проведу допрос и…
— Талея-тэй любезно предложила применить магию истины, — перебил его Копперброк. — Я, конечно, не специалист, но, как по мне, это сильно упростит процесс.
— Послушайте, я не уполномочен принимать такие решения, — возразил Ристред. — И мы избегаем магии во всех проявлениях, потому что это палка о двух концах. Она может искажать результат, влиять на подозреваемых… У нас уже был случай: наш отдел приобрел у ведьм кристалл, который они выдали за артефакт правды. После этого пятеро лучших моих подчиненных еще год страдали, с позволения сказать, от ночного недержания.
Я зажмурилась и вжала голову в плечи: капитан, сам того не ведая, нарвался на крупные неприятности. Музы, они там что, по объявлению следователей набирают? Да любой ребенок знает, что нет лучше способа оскорбить фею, чем сравнить ее с ведьмой!
— Вы что, обвиняете меня во лжи и мошенничестве?! — голос Талеи скакнул на октаву выше, даже стекло в окне задребезжало, норовя вот-вот лопнуть.
— Ничего против вас лично не имею, просто магия имеет такое свойство… — примирительно начал Ристред, но ректоресса уже закусила удила.
— Да будет вам известно, наша магия не имеет ничего общего с ведьминой! Как вам только в голову пришло! Поставить на одну доску меня и каких-то грязных жуликоватых особ… Нонсенс! Да их дешевые трюки даже магией назвать нельзя! Это жалкая пародия, ничтожные фокусы!
— Не такие уж и ничтожные, — вмешался Копперброк. — Наш лекарь полагает, что принца отравляет именно ведьмина магия.
— Вот именно! — Талея презрительно фыркнула. — Она несет разрушения, в то время как мы, служители муз, занимаемся чистым искусством! А искусство не может лгать!
— Ну, тут я бы поспорил, — поморщился капитан. — Мне уже доложили, что ваши студентки злоупотребляют магией иллюзии… И где гарантии, что вы не поступите так же? Тем более, вы зачем-то пытаетесь выгнать меня и господина ректора…
— Магия истины одна из самых мощных во всем мире! Если я прочитаю свою элегию, каждый, кто услышит ее, окажется под воздействием. Вы уверены, господин Как-вас-там, что вам скрывать нечего? Потому что все ваши секреты станут достоянием общественности!
Капитан явно стушевался: Талея умела загнать в угол любого. Пусть сейчас она и не говорила стихами, ее слова все равно обладали силой.
— Я должен все обсудить с гердом Тарвином… — промямлил следователь. — Все же Лейгард — его брат, и…
— Он совершеннолетний, — оборвал его Копперброк. — Никакого особого разрешения не требуется. Знаете, я начинаю думать, что у вас во всем этом деле есть какой-то личный интерес! Идите, капитан. Мы проведем допрос без вас.
— Нет-нет, я же не против! — спохватился бедолага. Еще бы: на него разом обрушились два титана! — Я просто хотел учесть все предосторожности… Но если вы берете ответственность… Если рассуждать логически, то попробовать можно… С другой стороны…
— Возьмите уже себя в руки! — медный не пытался скрыть раздражения.
Его, старого вояку, наверняка бесило поведение следователя. Трусливые оговорки, невразумительный бубнеж… К тому же, у ректора был свой резон: мне всю эту историю пришить не удалось, и дражайший внучок медного вновь оказался под угрозой. Потому-то ректор с таким рвением и пытался добыть доказательства против Лея. Что ж, тут мы с ним по одну сторону баррикад.
— То есть вы оба остаетесь? — подытожила Талея с интонацией «не говорите потом, что я не предупреждала».
— Да, — ответил Копперброк и за себя, и за капитана.
Талея что-то пробормотала себе под нос, но спорить не стала и принялась декламировать элегию истины.
Стихи были древними: непривычный уху размер, куча устаревших слов, о значении которых я могла только догадываться. Что-то там про занеже и доброзначность… Но главное, меня охватило жуткое разочарование. Я ждала чуда, правды, но Лей продолжал молчать. И так мне стало обидно! Так остро захотелось с кем-то поделиться этой досадой! В груди наливался тяжелый ком, он давил на меня изнутри, мучил… Хоть криком кричи! Нет, если я сию же секунду не выговорюсь кому-то, то меня раскурочит в прямом и переносном смысле! Стоп… Это что, и есть знаменитая магия истины?!
— Я подслушиваю, я здесь! — вырвалось у меня против воли, и я спешно зажала рот обеими руками.
Отлично! Признаться должен был Лейгард, а понесло почему-то меня! К счастью, мое чистосердечное так и осталось незамеченным: в столярке творился сущий хаос.
— Я вообще не должен был сюда лететь! — стенал капитан Ристред. — У меня отпуск со вчерашнего дня, я его три года ждал. Мне девок готовили дер