Здесь же я недавно попытался мысленно прикинуть, сколько предметов находится в моем распоряжении. Тогда отвлекся на что-то, не успел посчитать, а потом порыв забылся. А вот сейчас вспомнил. Пятьдесят наберётся? А сотня? Одежду пересчитать проще простого, посуды почти нет. Оружие в счёт идёт? Тоже без труда — автомат и пистолет. Ещё охотничий нож. Нет, два, складник не посчитал. Есть старенькая картина. Радиостанция. Фонарик, керосинка и отличная лампа с фитилём. Из мебели — то ли диван, то ли кровать, тумбочка, венский стул, полки и вешалки. Четырнадцать книг, скоро выцеплю ещё три. Две подушки имею, завидуйте! На случай визита весёлой подружки. А вот одеяло всего одно и тонкое. Занавески ещё, с васильками, как положено.
Имеется штурмовой рюкзак и большой американский вещмешок. Есть оцинкованное ведро и эмалированный таз со следами боевых столкновений, немного ходового инструмента, где особо выделяется почти новый германский топор. А! Игра «Монополия», шахматы, шашки и колода карт. Если упустил чего, то совсем немного.
Тут я вспомнил открытую в памяти земную жизнь, свою маленькую, но зато двухкомнатную квартирку, как верх благосостояния, и мне стало смешно и стыдно одновременно. Как я жил? Забитые доверху шкафы и антресоли — символ благополучия. Коробки и банки в кладовой, наполовину забитый каким-то забытым барахлом балкон, включая сломанные лыжи и чьи-то санки, из-за чего там было неудобно курить. И небольшое пространство для жизни.
Почему я не повыкидывал всё к чёртовой матери? Ведь не пользовался! «Вот заведу себе дачу, и там весь шмот и рухлядь пригодятся!».
Земным людям, которым всё это настырно навязали и умело продали, задурив голову рекламой, сложно было поверить, что лишние вещи забирают нашу энергию, как говорил тот китаец из ящика. Нам казалось, что всё обстоит ровно наоборот: я покупаю что-то, чтобы новая вещь дарила мне новую энергию. Вот только сам шопинг по сути своей интроверт, он энергию забирает.
А сколько всего ещё было нужно! Сколько в мире красивого и полезного! Наверное. Надо хапнуть, чтобы потом распихать всё это по кладовкам и гаражам, переживая, как бы со всем этим богатством чего не случилось. А сейчас? Мопед мне не нужен и велик тоже, в распоряжении есть гравилёт и «уазик». Эх, книжек бы добыть побольше, да зеркало не разбитое. Одеколон заканчивается, как ни экономил. Но это я здесь решу.
Вот что действительно хочется добыть, так это магнитофон, катушечный или кассетник, пойдёт любой. Не дивидишник и не МP3-плеер, такая электроника быстро выгорает, а починить её невозможно. Только магнитофон, чтобы переписывать музон у корешей и записывать вечерние песни под гитару в исполнении местных талантов. И новые джинсы, ностальгия долбит. Значит, всё-таки шопинг, будь он неладен.
Гравилёт пару раз осторожно вильнул блинчиком, расходясь с какими-то повозками, затем уже грузовик чуть не получил в борт головой дурного велосипедиста, вылетевшего из-за угла, и наконец-то мы попали на начальный участок широкой улицы по имени Центральная со следами былой роскоши в виде гранитной брусчатки. Колёса ГАЗ-52 удивлённо застучали по камням. Брусчатку здесь по окраинам выкопали почти всю, отправив камень для ремонта дорожного полотна в центре города. Что-то подрезали ушлые горожане — капусту в кастрюлях придавливать.
Потянулись увитые зеленью и усиленные терновником заборчики, примитивные ворота и ухоженные парадные разномастных фасадов первых домов с недавно высаженными тополями перед входом. Таков приказ каждому владельцу от Волкова, главы города. Во, времена настали! Идёт плановое озеленение Переделкино. Нам бы, кстати, тоже стоит этим заняться, что-то надоел военный аскетизм зенитно-ракетного дивизиона.
Появились пешеходы, за год их стало заметно больше. Да, уж… Тесно становится. Недолго, ох, недолго Пашкиной деревне быть уникальным явлением.
Дождались наши красавицы, вот и первые магазины-лавочки! Пара уличных торговцев призывно замахала руками, один даже что-то поднял с прилавка. Реакцию наших я не увидел, наверняка тоже помахали.
Жильё забронировано, ждёт.
Так что путь наш лежит в хорошо себя зарекомендовавшую гостиницу «Медея», хозяйка которой, Лидия Назарова, недавно получила из рук интенданта Троцкого уникальный для нашего времени документ — заявку на бронирование с гарантией оплаты. Наверняка в рамочку вставит, и на стену, как безусловный успех заведения и его репутации. Троцкий политик ещё тот, умеет.
Конечно же, известие о предстоящем конвое — нашествии дюжины, как минимум, хорошо обеспеченных женщин и сопровождающих их бойцов из «вечно задирающей нос Пятисотки», быстро облетела весь город. Зарабатывают наши дамы по местным меркам очень неплохо, а тратить средства в посёлке им практически негде. Отличный шанс! Отчего бы не навариться по-максимуму на поселковых лохопедах? Впрочем, красавицы этот момент хорошо понимают и принимают правила игры.
Подождите, так у них ещё и грузовик есть? Замечательно!
Значит, гости города смогут увезти целую гору покупок?
Жар в ладонях! Все торговцы Передела, включая уличных, как и владельцы таверн «Мёртвая петля» и «Полуночный экспресс», алчно потирают ручонки — впереди Три Дня Супершопинга.
Улица Центральная делит город на две неравнозначные части: степную и лесную. Вторая престижней, это так называемый Тихий центр, где реально тише, уютней и действительно побольше зелени, что обусловлено протекающей по району речкой Клязьмой. Там даже песчаный пляж есть. Некогда и без того жидковатый лес вокруг Переделкино был вырублен первопоселенцами почти начисто, сохранились только рощи по берегам реки. Когда-то здесь был роскошный природный оазис, а теперь горожане пытаются его восстановить, посадок много. Но в Степном районе деревьев много не будет, грунты не те.
Нужный нам переулок, не останавливаясь, заканчивается прямо в красивой роще у реки, раздвигая деревья настолько аккуратно, что в сезон там вполне можно собирать грибы, ягоды и дикоросы прямо у подъезда. Но даже в нашей вынужденной стерильности и просто образцовой экологии работает полумифический штамп, городское правило «Надо собирать там, где подальше, а тут токсины».
Вот и двухэтажное здание «Медеи», образец эклектики в местной архитектуре. Сразу и не поймёшь, что к чему прилеплено. Тем не менее, это единственная полноценная гостиница, и самый крутой вариант ночлега для состоятельного путника. Большинство хуторян останавливается в ночлежках при тавернах или снимают жильё у кого придётся.
Вижу изменения! Вырезанные из металла буквы HOTEL отныне посажены на толстую деревянную основу и обрели объём. Вывеска гончарной мастерской исчезла. Нет здесь больше и продуктовой лавки. Интендант рассказывал, что Нина не продлила аренду с целью увеличения номерного фонда. Модное женское ателье и кабинет зубного врача пока работают. Появился буфет с горячим питанием. Утреннее или обеденное меню включено в цену, холодное вечернее — за наличку.
Распашные ворота улыбнулись дорогим гостям во всю ширину огромных створок, а дворник только что честь не отдал. Да, простор… Тут и грузовику есть, где разместиться. Во дворе — беседка, свой колодец, отличная бревенчатая баня по-чёрному и большой ангар, в котором мы обычно оставляем технику размером поменьше.
Встретила гостей, конечно, самолично Назарова — неизменно обаятельная блондинка, после скоропостижной смерти мужа ничуть не утратившая жизнелюбия. Пришла в себя, работает, ищет счастье. Пока мы с парнями загоняли плиту в ангар и парковали на улице грузовик, деловой разговор на ресепшен вела Зубкова, уже вручившая хозяйке презент, небольшой чайный сервиз белого фарфора, взятый по разрешению Деда из VIP-резерва объекта «Озеро Дивное». Когда я к ним подошел, они уже обговорили вопросы размещения и оплаты.
С Назаровой у меня замечательные отношения. Обнялись.
— Нина, как бы нам горяченького с дороги, а?
— Женщины пока не будут! — строго предупредила Зубкова.
— Да как угодно, — безразлично пожал я плечами. — А вот мужчины были, есть, и будут есть. Так как, родная?
— Эх… Денис, с горячим пока не получится, уж ты извини. Могу собрать только лёгкую закуску, — копчёности, разносолы, сыры хорошие. Действительно хорошие. Ну и чай-кофе, — сокрушённо развела руками отельерша.
— Что так?
— Соня, буфетчица наша, в краткосрочном отпуске на три дня, только завтра на работу выйдет. Не может в себя прийти, сейчас, наверное, на аудиенции у Волкова.
— Что случилось-то? — спросил я чисто из вежливости, немного расстроившись из-за отсутствия котлового питания, здесь отличная кухня.
А Соню я помню, да. Это тихая полноватая женщина с еле заметными усами и кудряшками крашеных хной волос.
— Сынок у неё пропал, старшенький. Поехал неделю назад куда-то на велосипеде, знаешь, сейчас такие у многих, ну, с моторчиками! И с концами, ни слуху ни духу.
— Так это они втроём…
— Нет-нет! — тут же прервала меня Назарова, — Та молодая гоп-компания уехала больше недели назад, через северное КПП прошли, а он четвёртого дня через южное. И один.
Всё интересней и интересней.
В этом строгом мире нет места праздным искателям дурных приключений, этому мы учим молодых первым делом. Если уж люди отправляются куда-то на свой страх и риск, то исключительно по веским основаниям. Во всяком случае, веским для них.
— К Большой реке, так? — прищурившись, попробовал угадать я.
Она почему-то настороженно оглянулась по сторонам, бросила быстрый взгляд на стоящую неподалёку Зубкову и молча кивнула два раза. И всё же добавила:
— Это уже шестой случай.
— Подожди. Ничего себе! Ты хочешь сказать, что в последнее время шестеро молодых здоровых парней без всяких прелюдий уехали в совершено неизвестном направлении и пропали? Искать пробовали?
— Шестеро и пропали. Хотя… Это ведь смотря откуда считать. Первый, Виталик Басос, исчез больше месяца назад, Волков посылал кого-то на поиски, но безуспешно. София за тем к главе города и отправилась, будет просить ещё раз следопытов послать. Только не пошлёт он никого.