План мы с Шастью обсудили еще вчера. Для начала я собиралась выяснить, кто в академии самый вредный, непримиримый, злой профессор. Ну, кроме Фабиана, потому что этот уже дал понять: выпускать на свободу он меня не станет.
Далее я бы заявилась на лекцию к Зло-тэю, спровоцировала его на скандал. Феи — они ж чувствительные! Скажи им, что нотами только орков подтирать, и готово! Профессор, само собой, выйдет из себя, тут-то я выхвачу стилет и метну в стенку. «Ай-яй-яй», — завопит Зло-тэй и потащит меня на совет преподавателей. Ну, а там уже на арену выйдет Шасть. Выскочит, подпалит несколько ценных картин или ковров, — и уже через час я буду на полпути домой. Загляденье, а не план! Старина Деймар бы оценил.
Я зашла в общежитие и пропустила Солианну вперед. Она протиснулась мимо, стараясь не задеть меня даже рукавом. И ее трудно было в этом упрекнуть! От меня разило тиной, вода капала на белоснежные полированные полы, а за юбкой тянулся зеленовато-серый след. Моя копилка «На отчисление» явно пополнялась с каждым шагом.
— Это ничего, — бормотала оранжевая, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. — Ничего! Ты пока разберешь вещи, а я тут протру, чтобы тебе не мешать… Позаниматься можно и позже… Главное, чтобы Нала-тэй не увидела…
Та-а-ак, Налу-тэй мы боимся! Прекрасно! А моя соседка, как выяснилось, просто кладезь ценной информации!
— Нала-тэй?! — переспросила я так громко, словно Солианна страдала от глухоты. — И кто такая эта Нала-тэй?!
Оранжевая аж подпрыгнула, и ее пружинки-кудряшки взметнулись вверх.
— Тихо! — шикнула фея. — Она услышит?
Само собой, иначе зачем бы я так орала?
— Кто? — уточнила еще на пару тонов выше. — Нала-тэй?!
— Бегу-бегу! — донеслось из дальнего конца коридора, и на горизонте показалась высокая дама с темно-синим бубликом на голове.
Сбоку раздался звонкий шлепок — это Солианна обреченно закрыла лицо ладонью. И не зря.
— Пресвятые музы! — взвыла эта самая Нала, оглядев холл и схватившись за голову. — Это что же такое делается?!
— Ну, кто знал, что у вас в фонтанах не моются! — Я пожала плечами. — Так где, говорите, моя комната? Эренида Янброк, вас наверняка предупредили.
— О, да! — с чувством выдохнула Нала-тэй. — Комната твоя на втором этаже, но прямо сейчас стой и не двигайся! Надо снять эту гадость!
— Если честно, мне это платье тоже никогда не нравилось, — согласилась, выпутываясь из мокрого тряпья и украдкой запихивая Шасть обратно в панталоны. Похоже, такова моя судьба на сегодня!
— Переоденешься и вымоешь здесь все, — продолжала Нала-тэй, вытащив из подсобки ведро. — Я лично проверю! Первое правило нашего общежития — «Чистоту соблюдай, за собой убирай!»
Ах, правило… Это как раз по мне!
— Вот еще! — фыркнула я. — Я — дочь герда Рондара Янброка и убирать ничего не стану!
— Эренида, не надо… — шепотом взмолилась Солианна, но было поздно.
Нала-тэй поджала губы, вытянула шею, будто собиралась превратиться в аиста, и произнесла размеренно:
— Чистоту. Соблюдай. За собой. Убирай.
Вроде бы вокруг ничего не изменилось, — все тот же холл, все те же разводы на полу… Вот только почему-то они вдруг показались мне настолько отвратительными! Кончики пальцев закололо от омерзения, и я поняла, что не выдержу больше ни секунды в такой грязи. Прямо так, в мокрой сорочке и панталонах я наугад бросилась в подсобку, схватила тряпку и, рухнув на четвереньки, принялась самозабвенно надраивать плитку.
В памяти всплыли слова мамы. Обычно, когда она заводила свою шарманку про фейскую академию, я слушала ее вполуха, потому что нет ничего скучнее чужой ностальгии.
— От фей поэзии лучше держаться подальше…
Да, кажется, она говорила что-то такое. Но детали я пропустила, и теперь очень об этом жалела. Мне представлялось, что феи поэзии опасны исключительно своей нудностью: сложно вообразить что-то более унылое, чем стихи. Однако Нала-тэй как будто пробралась в мои мысли, сгребла их в кулак и за шкирку уткнула меня в перепачканные полы. Я даже голову не могла поднять!
— Соль, детка, отнеси пока ее платье в прачечную, — велела Нала моей соседке, а затем острые каблуки комендантши застучали прочь.
Я осталась в гордом одиночестве. Руки сами занимались уборкой: так активно я, пожалуй, даже любимый меч не полировала. И чем ярче сияла белоснежная плитка общежития, тем больший бардак разворачивался в голове.
С выбором врага вышла заминка. Надо было внимательнее слушать маму! Ладно, урок я вынесла: отныне, прежде чем связываться с феей, буду выяснять, какой у нее талант. Был бы на моем месте Морк… Поглядела бы я, как бы этот олух посмеялся над безобидными бабочками! Уверена, Нала-тэй мигом нашла бы для него работенку.
Полегчало мне, лишь когда о моем эффектном появлении напоминал только едва уловимый запах тины. Покрасневшие пальцы дрожали, спина взмокла от пота, я с трудом разогнулась и поняла: больше фей я сегодня не выдержу. Ничего ведь страшного не случится, если я одну ночь проведу в этой несчастной академии?
По крайней мере, так я считала, поднимаясь в комнату. Мои уже сундуки ровнехонько выстроились перед шкафом, Соль разложила ноты и любовно натирала канифолью смычок. Скрипка… У меня аж зубы свело. Огненный владыка, ну за что такие муки?!
— Тебе кровь из носу надо пилить именно сейчас? — простонала я.
— Профессор Бургунди завтра ждет меня на первое занятие, — гордо сообщила оранжевая. — Он очень строгий, я не хочу оплошать. Мама всегда говорит: даже если тебе кажется, что ты играешь идеально, закрепи. Нужен запас прочности!
— Ужас, твоя до тебя тоже докапывается? — вздохнула сочувственно и хотела плюхнуться на кровать, но Шасть, будто предугадав мой порыв, резко обожгла искрой. — Ай!..
— Что такое?! — переполошилась Солианна.
— Мне… Эм… — выдавила сипло, бочком продвигаясь к шкафу. — Тебя жалко стало!
— А, ты насчет мамы… — Соль отмахнулась. — Нет, я люблю ее советы. Она меня всему научила! Мы с ней лучшие подруги, я буду так скучать… Постой, ты куда?!
Последнюю реплика относилась, вероятно, к моей попытке залезть в шкаф: ничего другого я придумать не смогла. Двери в ванную у нас не наблюдалось, похоже, студентки дружно мылись где-то еще, а Шасть надо было срочно выпустить.
— Хочу… Одна побыть. Устала очень, — соврала не очень убедительно.
Как ни странно, Соль поверила. На ее веснушчатом лице промелькнуло сострадание, уголки губ скорбно дрогнули.
— Прости, это все я виновата, — сказала она, отложив смычок. — Ты первый день в Тайфо, тут другие порядки… И твоя мама так далеко! А я даже не предупредила тебя насчет Налы-тэй! Вообще-то магия внушения здесь не приветствуется, но жаловаться себе дороже. Ты вымоталась, а тут я… Давай я часик погуляю? Отдохни, освойся. Вещи разбери! Договорились?
Я удивленно воззрилась на Солианну. Она меня что, пожалела?! После всех выкрутасов?
И ладно бы только это, моя собственная реакция поражала не меньше. Обычно я воспринимала жалость как оскорбление, но тут в груди как будто свернулся тугой комочек, а потом по телу разлилось странное тепло… Может, мышцу какую потянула, когда полы драила?!
— Ну… Спасибо, — неуклюже поблагодарила я.
Соль смущенно заулыбалась, убрала инструмент, сложила ноты и кинулась к шкафу.
— Вот смотри: твоя половина — правая. Обувь у нас положено ставить вниз, вешалки все тут, — затараторила она. — Ничего пахучего, жидкого, огнеопасного не храни, для моей скрипки это опасно. Твоя тумбочка возле кровати, духи поставь туда. И никакого съестного! Девочки говорят, в прошлом семестре завелись муравьи…
Благодарность исчезла так же бесследно, как грязные разводы в холле.
— Ага. — Торопливо кивнула и указала на дверь. — Что там насчет прогулки?
Солианна надулась, недовольная, что ее прервали на самом интересном, но из комнаты все-таки вышла. Я стрелой метнулась к двери, заперлась и, наконец, вытащила Шасть.
— Зачем ты пос-с-слушалась фею?! — начала моя свирепая саламандра. — Надо выз-з-звать ее на дуэль, дай мне до нее добратьс-с-ся! Только одно с-с-слово и…
О дальнейших планах Шасти узнать было суждено лишь прикроватной тумбочке: именно туда я закинула неуемную ящерицу и плотно закрыла ящик.
К счастью, мебель здесь делали из плотного кристалла, а потому плеваться искрами Шасть могла, сколько угодно.
Усталость накатила, как цунами. Переодевшись в чистое платье, я набила свою половину шкафа одеждой из сундуков. Матрас и подушка хором взывали ко мне, манили, предлагая прилечь. Оставалось только получше припрятать стилет рябого Грэта, — как раз в постели, чтобы всегда был под рукой… И вот тут-то меня осенило, что до сна еще очень и очень далеко.
Мой клинок. Мой роскошный тончайший клинок, который идеально поместился под подкладкой корсета, остался в платье. А платье Солианна унесла в прачечную. Так что либо стилет потеряют при стирке, либо найдут и преподнесут Фабиану.
Огненный владыка… В ту секунду я жалела лишь об одном: что рядом не было профессоров академии. Потому что за такие ругательства меня бы отчислили моментально.
Глава 6
По ночам на фейских островах темно. И не просто, знаете ли, приятный глазу полумрак, а кромешная чернота, хоть с палкой ходи!
Именно такое открытие я сделала, выбравшись из окна общежития за пять минут до полуночи.
У нас в Фервире можно хотя бы ориентироваться на звуки и запахи. В голых скалах учуять незваного гостя проще, чем вытащить меч из ножен. Легко услышать шелест чьих-то крыльев, чужое дыхание… Да даже биение сердца! А здесь?!
Мало того, что проклятыми цветами разит абсолютно повсюду, и это амбре начисто отбивает драконье обоняние, так еще и сверчки стрекочут, как полоумные. По-моему, они весь день дожидаются, когда феи лягут спать, чтобы потом устроить брачные игры. Цык-цык-цык… Аж уши закладывает!
Меня словно засунули в большой мешок, хорошенько встряхнули и выбросили в неизвестность. Я знала только, где верх и низ, — ноги утопали в траве, — а вот как в этой ароматной цыкающей темени отыскать прачечную, понятия не имела.