Морщинистые щеки Саэлея затряслись, глаза налились кровью, кустистые брови ощетинились.
— Я не ворвался! — прохрипел он, брызжа слюной. — И я не к тебе обращался, юная фея! За такие нелепые… За такие… — Старик чуть не задыхался от возмущения. — Выговор! Замечание в личное дело! Неделя дежурства…
Вот тут-то Фабиан, наконец, очнулся. Несмотря на все свои проступки, Эри не заслуживала наказаний. Точнее, отчасти, возможно, заслуживала, и прежде ректор сам внес бы нужную запись в ее папочку, но… Эренида и без того была на грани. Не каждый взрослый мужчина выдержит такие потрясения! Да, она воспринимала все слишком остро, реагировала слишком бурно, однако конкретно сейчас ею двигали не злость и не желание кому-то навредить.
— При всем уважении, Саэлей-тэй, никаких замечаний Эри не получит, — уверенно произнес Фабиан. — И дежурство отменяется.
— Но такая дерзость… — опешил профессор. — Неслыханно!
— Она немного взволнованна, и это можно понять. Я перешел границы. — Фабиан поплотнее затянул пояс халата. — Мне не следовало целовать ее, но я поддался порыву. Эренида, прими мои искренние извинения, больше такого не повторится. Ты можешь идти.
— Нет, подождите! Что за ерунда?! — вспыхнула розовая. — Мы оба знаем, что я…
— Что ты благочестивая девушка, достойная дочь своего отца, — перебил Фабиан, бросив на Эри предупреждающий взгляд. — А теперь иди!
— Но вас же отстранить могут! — уперлась Эри, и Фабиану на мгновение подумалось, что парочка хорошеньких рожек ей бы очень пошла. — Я читала правила, я знаю!
— Отстранить! — хмыкнул Саэлей. — Уволить без права на преподавание — это уж как минимум, я об этом позабочусь! Лично напишу прошение в попечительский совет. Совращать студенток прямо на территории академии… Да, Фабиан-тэй, я был о вас лучшего мнения! Как ловко вы все провернули, а? Настроили профессоров против этой несчастной девицы… Чтобы от нее держались подальше? Чтобы никто не заметил ваших грязных поползновений? «Склонна к агрессии, дерзости, сквернословию…»
— Вот как?! — живо заинтересовалась Эри. — Он все это про меня говорил? Удачно я заглянула на огонек! — И она, подбоченившись, воинственно уставилась на ректора.
Как там гласит старинная фервирская пословица про молот и наковальню? По ощущениям Фабиан оказался именно там.
— И вы посмели заявить, будто у вас к Эрениде нет ничего личного! — продолжал фей старой закалки. — Даже драконов закон обязывает обручиться, прежде чем позволять себе эдакие вольности! А уж вы-то! Кронфей, брат ее величества, да еще и ректор… Моя родная внучка до свадьбы с самим королем блюла невинность, как зеницу ока! Я-то следил, чтобы они даже за руки держались не дольше положенного…
— Полностью согласен. Я совершил непростительную ошибку! Мы ведь с Эренидой тоже планировали подождать до свадьбы!
Эти слова вырвались у Фабиана прежде, чем он успел подумать о последствиях. Импульсивность Эри подействовала на него не лучшим образом. Идея только мелькнула в голове — и соскочила с языка.
Пожалуй, с тем же успехом Фабиан мог скинуть халат и выполнить круговое движение бедрами, — сильнее шокировать профессора Бургунди и Эри он не смог бы при всем желании.
Розовая приоткрыла рот и издала какой-то неопределенный звук. То ли икнула, то ли ахнула. Саэлей тряхнул седой гривой, будто пытался утрясти услышанное, но, судя по выпученным глазам, особо не вышло.
Фабиан и сам, если уж начистоту, пребывал в замешательстве. Выдал какую-то несуразицу, а что с ней делать, понятия не имел. Только гадал, кто на него обрушится с вопросами первым: девушка или старик?
Как вскоре выяснилось, оба варианта были ошибочными.
— С-с-свадьба?! — свистящим шепотом возмутилась Шасть, вскарабкавшись на кровать. — А мне кто-нибудь с-с-с-обирался сообщ-щ-щить?!
Профессор Бургунди посерел и схватился за сердце.
— Пресвятые музы, это еще что за чудовище?
Фабиан и Эри, не сговариваясь, разделились. Он метнулся и подхватил под локти оседающего старика, пока тот не повалился на пол, а розовая занялась саламандрой.
— Шасть, не дури! Я сама впервые слышу…
— Что-что она сказала?! — слабо простонал Бургунди. — Вы что, солгали?..
— Ни в коем разе! — заверил его ректор, стрельнув в Эри свирепым взглядом. — Она просто успокаивает нашу общую питомицу…
— Чью?! — взвилась Эренида, выпустив саламандру. — Ну, знаете! Совесть тоже надо иметь! Вот так внаглую спереть мою Шасть…
— Ничего не понимаю! — напрягся профессор. — Кто кого спер и куда шастал?
Хаос набирал обороты: грянуло многоголосье скандала.
— И еще свадьбу приплести?! — Эри перешла на фортиссимо.
— З-з-значит вс-с-се-таки с-с-свадьба?! — влезла ящерка.
— Так вы женитесь или нет?! — подхватил басовую партию Саэлей-тэй.
— Ага, когда рудник Фервира иссякнет!
— В смысле — да?
— В смысле, я лучше подштанники Морка съем!
— Какого Морка?..
Фабиану отчаянно захотелось заткнуть уши руками и взвыть. На него будто со всех сторон летели куски горящей смолы, а он не представлял, как увернуться.
— Хватит! Я все объясню! — попытался воззвать Фабиан, но его голос утонул в крике Эри:
— Я ни за что и никогда…
Тончайший волосок отделял ректора от провала. Он уже слышал, как Эри договаривает фразу до конца: «…не собиралась выходить замуж за этого достопочтенного кронфея». Ну… Великая вероятность, что она выразилась бы чуточку иначе, но Фабиан концентрировался не на этом.
Он понимал: стоит розовой раскрыть его вранье профессору, и запустится маховик возмездия. Преподавательский совет, затем попечительский, увольнение, а там уж и встреча с гердом Янброком не за горами… Точнее, в горах. Интересно, какие казни предпочитает железный дракон в этом сезоне? Четвертование, сожжение заживо — или по старинке и без изысков кол?
Помощь подоспела, откуда не ждали. Шасть испустила сноп искр, а потом на каждой ее крапинке вспыхнул маленький язычок пламени. Теперь ящерка напоминала скорее огненного ежа. И огонь с ее «колючек» моментально перекинулся на одеяло. Сквозняк из открытой двери помог разгореться новеньким шторам, пушистый ковер превратился в пушистый костер…
Не думал Фабиан, что однажды будет смотреть на пожар в своем любимом особняке с таким облегчением. Лет десять-двенадцать прошло с тех пор, как здание полностью отреставрировали после знаменательного визита драконьего короля? Как приятно было пить васильковый чай на веранде, глядя на звезды, нежиться на пуховой перине, слушая стрекотание сверчков…
Ладно уж, все это наживное. Главное — все забыли про свадьбу.
— Шасть, фу! — грозно рявкнула Эри.
— Воды! Надо срочно набрать воды! Фабиан, у вас есть ведра?
— Вы с ума сошли?! — возмутилась розовая. — Если загорелись крапинки, никакой воды! Шок от перепада температур, Шасть может умереть! Тушить только толстым одеялом или песком…
— Саэлей, на улицу, быстро! — скомандовал Фабиан, а сам схватил Эри за руку и силком поволок за собой в гостиную.
Учитывая, что драконица упиралась обеими ногами, со стороны это выглядело так, словно он хочет вспахать пол ее каблуками.
— Моя Шасть! — надрывалась она. — Пусти! Я ее не оставлю!
— Да прекрати же ты, мне нужен рояль! — прорычал ректор. — Дверь закрой! Плотнее!
Поскольку рычал он впервые, Эри, как ни странно, подчинилась. Наверное, только такие интонации и воспринимала. И пока она послушно запирала дверь, Фабиан рухнул за рояль и ударил по клавишам.
От дыма першило в горле, пот валил градом, глаза слезились. Ректор играл практически вслепую, хотя в последний раз брался за это произведение очень давно. Сложнейшая безвоздушная сюита для оркестра! Еще в кронфейском дворце Фабиан из любопытства сделал переложение для фортепиано, и сейчас напряженно, ноту за нотой, вытягивал его из памяти.
Да, он мог пойти по более простому пути, сыграть грустный ноктюрн, от которого под потолком собирается не менее грустное облачко и проливается дождем. Но Эри ведь ясно сказала: никакой воды. И пусть Фабиан сомневался, что небольшой душ убьет Шасть на месте, он надеялся любыми средствами заслужить одобрение Эри.
Она должна понять, что маленькая ложь — это их единственное спасение. Пусть подыграет, совсем недолго! Сколько помолвок срывалось до свадьбы? И не сосчитаешь! Поссорились, не сошлись характерами. В конце концов, всегда можно свалить на Аэду. Мол, не разрешила она брату жениться, — увы и ах. Или соврать, что герд Янброк стукнул кулаком по столу. Лишь бы сама Эри не подвела! И ради одного ее неохотного «да» Фабиан готов был рискнуть.
Вытеснить из особняка кислород, — вот, что он собирался сделать. Превратить воздух в вакуум, буквально задушить пожар. Шасть это не навредит: саламандры обитают в глубинах вулканов и способны задерживать дыхание надолго. Другой вопрос, как рассчитать так, чтобы не пострадали Фабиан и Эри…
Да уж, придумал себе ректор задачку! Ошибется нотой, сфальшивит — и огонь не потушит, и опозорится. И Эри навсегда запишет его в бесполезные музыкантишки. Не доиграет — тоже все усилия насмарку. Будет играть слишком долго…
— Фа… Фабиан… — сдавленно просипела розовая у него над ухом. — Почему так… Душно?
— Задержи дыхание, Эри! — глухо отозвался кронфей. — Минута! Еще минута…
Память не подводила, подводили легкие. Магия музыки текла сквозь кончики пальцев, вибрировала в струнах рояля, однако играть трудный пассаж, когда вокруг все темнеет от нехватки кислорода… К такому концерту Фабиан не готовился.
Он собрал волю в кулак, заставил себя сосредоточиться. Зрение ему все равно практически не требовалось, — какая разница, видит он очертания хрустального канделябра или сплошное черное пятно? А потому ректор положился на слух. Характерный треск пожара стих, сквозь мелодию пробивалось только тяжелые судорожные хрипы Эри.
Фабиан понял: дольше тянуть нельзя. Стараясь не потерять сознание, он довел фразу до конца, ведь фейскую музыку не обрывают на середине такта. Встал, пошатнулся… Как же ему хотелось жадно хватать ртом воздух, но кронфей думал о своей вздорной «невесте». Ей нужнее!