Я медленно обернулся и посмотрел на своих спутников. В темноте хорошо было видно только их глаза. Большие и охреневшие.
— Приехали, — сообщил я. — Понравилось?
— Саша… это что было? — выговорила, наконец, Женя.
— Ночная прогулка по улицам родного города. С ветерком.
— Ты зачем машину угнал?
— Пошли отсюда, — нетрезво сказал Колобок, обращаясь, судя по всему к Жене.
— Саша… объясни, что случилось…
— Просто небольшие шалости, — усмехнулся я.
— Нет, погоди, это же…
— Хотел вас повеселить немного, но вы почему-то невесёлые какие-то. А ведь я старался.
— Ты идёшь или нет⁈ — в голосе Колобка явно проступило недовольство и пьяное раздражение.
— Погоди, мы же должны разобраться.
Я услышал, как открылась дверь.
— Ну, и разбирайтесь, — бросил Колобок, вышел и от души шарахнул, захлопывая её. Женя вздрогнула.
— Тебя же за это… — прошептала она, — посадить могут…
Меня уже много за что могли посадить, но, скорее всего, не посадят, хотя в качестве давления использовать будут. Миша целую операцию устроил, чтобы со мной встретиться. Не похоже на тактику тех, кто желает посадить, особенно имея на руках улики.
— Женя, слушай, у меня просьба, — сказал я. — Можешь конверт некоторое время у себя подержать?
— Какой конверт?
— Да, просто конверт. Пойдём, думаю, лучше нам здесь не задерживаться, честно говоря.
Я вышел из машины и помог выбраться ей.
— Вот, держи, пожалуйста.
Она взяла из моих рук свёрток с деньгами и молча положила в сумочку. Мы вышли из двора, и я внимательно осмотрелся. Всё выглядело спокойно, прохожие отсутствовали, машины тоже. Тишь да гладь. Да ещё и тепло, в воздухе улавливались сладкие ароматы клейких тополиных почек. Скоро пух полетит. Рано в этом году.
— Саш, что происходит? — снова спросила Женя и взяла меня под руку. — У тебя неприятности?
— Да нет, приятности, — усмехнулся я.
Жёлтые фонари придавали окружающему немного волшебства.
— Ты сам на себя не похож. Я же вижу, что-то происходит.
— А где Колобок? — повернулся я к ней, меняя тему. — Что вообще с ним творится? Смотрит волком, не разговаривает, психует. Ты у него не спрашивала, в чём дело?
Она вздохнула и мотнула головой.
— Там и спрашивать не нужно ничего, — грустно усмехнулась она и положила голову мне на плечо. — Сам ведь знаешь.
— Боюсь, что не знаю. Можешь объяснить?
Мы двинулись по улице. Ловить здесь такси можно было бы до самого утра, наверное. Поэтому я направился в сторону Жениного дома. Отсюда пешком можно было дойти минут за двадцать.
— Саш, я за тебя волнуюсь. Мне кажется, ты влип в какую-то историю.
— Да, что ты, Жень! Ты сама подумай, где я и где сомнительные истории.
— Что тут думать-то, если я своими глазами видела… да что там видела, сама участвовала в… угоне машины!
— Тише-тише, не буди людей, пусть они мирно спят в своих постелях и не ведают о твоих криминальных наклонностях.
— Что?
Она чуть отпрянула от меня.
— Похитительница такси.
— А ты отпечатки вытер? — встревоженно спросила она. — Не вытер. Давай вернёмся!
— Ну, ты прямо мисс Марпл, — усмехнулся я. — Сыщица.
— Саш, ты чего, шутишь что ли? Мне кажется, ситуация очень даже серьёзная…
— Жень, давай ты мне объяснишь, что не так с Колобком, а я тебе расскажу, куда вляпался, хорошо? А про отпечатки не переживай. Я вытер.
Смысла вытирать их не было никакого. Я не сомневался, что у Миши образцы уже имелись. Ну, а то, что я угнал тачку видело несколько человек. Против свидетелей не попрёшь. Женя замолчала, и мы некоторое время шли молча. Шагали по ночной улице, как парочка влюблённых, Женя по-прежнему держала меня под руку. Вдруг впереди показался милицейский бобик, и я невольно напрягся.
Нет, вряд ли… не должны бы по мою душу… Действительно, машина проехала мимо, не притормозив.
— Ну, только теперь не говори мне, что всё нормально, — помотала головой Женя, почувствовав моё напряжение. — Рассказывай, в чём дело.
— Мы же договорились, сначала ты.
Она вздохнула.
— Ну, Саш, ты как специально меня мучаешь! Что ты хочешь от меня услышать? Нет у меня на него никаких планов, вот он и злится.
— Хм…
Вообще, на самом деле, зачем я лезу в это дело? Вроде бы мне это даром не надо, но она так себя ведёт, будто я в чём-то виноват.
— Ну, что ты хмыкаешь? — сжала она мою руку.
— А как долго ничего нет?
Она глубоко и возмущённо задышала.
— А свадьба? — продолжал я. — Вроде же вы с Колобком…
— Поэтому он и злится на тебя, — перебила она, — что «вроде же»… Понимаешь?
— Не очень, если честно. То есть, ты с ним порвала или что?
— У-у-у…
Она резко вырвала руку и остановилась.
— Ты издеваешься? Порвала? Может быть, тебя по голове ударили?
Женя осеклась, вспомнив, что да, некоторое время назад меня ударили по голове.
— Ну, причём здесь это? — усмехнулся я. — Пошли, не стой, не привлекай внимание. Давай вот здесь через двор пройдём.
Я свернул за угол дома, увлекая её за собой.
— Саша, ты почему так резко отупел? — сокрушённо воскликнула она обхватывая голову руками. — Ну мы ведь с тобой уже после школы всё выяснили. Зачем ты опять тянешь кота за хвост?
— Хорошо, если за хвост, — поддакнул я.
— Вот именно! Ты забыл, как мы мечтали, когда ещё учились, что будем все втроём жить где-нибудь на необитаемом острове?
— Капец! Серьёзно? Втроём? Ты типа не могла выбрать, кого из нас больше любишь? Но я втроём не хочу. Странно, что в школьные годы я был на это готов.
Она промолчала.
— Слушай, — продолжил я после паузы, — ну, дураки были недоразвитые, когда в школе учились. Не понимали ещё, что точно означает совместная жизнь.
— Женя покачала головой с сомнением.
Мы шли мимо усадьбы Трубецких, приближаясь к метро.
— То есть, — вдруг поразила меня мысль, — ты бы хотела, чтобы мы поженились, и при этом продолжала бы встречаться с Колобком? Скажи, что я неправ.
— Давай больше не будем про Колобка.
— Капец.
— Ну, что⁈ Я этого не говорила. Ты мне этим Колобком уже сколько лет мозги пудришь! Мы же решили с тобой, что подходим друг другу. И по физическим, и по социальным параметрам, и…
— Всё, Жень, больше ничего не говори.
— У Колобка вредные привычки, ты же знаешь, на него нельзя…
— Женя! Всё, хватит.
— Ты что… — голос её дрогнул. — Бросаешь меня?
— Бросаешь?
Нет, правда, бред какой-то.
— Женя, я тебя не бросаю, мы с тобой не вместе, как я могу тебя бросить? Я вообще, в другом городе живу. И жизнь у меня теперь совсем другая. Такая, что в ней нет мечты о тройничке с Колобком.
— Саша!
— А то, может, ты ещё Мура позовёшь? Но я тогда тоже кого-нибудь приведу. А что, соберём коммуну и поедем на необитаемый остров, да? Любить будем друг друга, все вместе и по отдельности.
— Перестань.
— Жень, отдашь пакет Косте Муру, ладно? А то я завтра или в Верхотомск уеду или на Петровку загремлю. Я тут тачку угнал недавно, так что надо будет решать проблемы другого характера. Не матримониальные. Так что, отдашь?
— Отдам, конечно. Ну, подожди, не уходи! Всё совсем не так! Если мы будем с тобой, никаких Колобков в моей жизни не останется. Если ты не хочешь.
Если ты не хочешь? Жесть! Знала бы бабушка.
— Бабушка же не знает?
— Что? — не поняла Женя.
— Про Колобка.
Мы подошли к её подъезду.
— Ну, Саша!
— Вот и хорошо. Жень, правда, в ближайшее время мне не до этих дел будет. Да, и потом тоже. Если честно, мне кажется, тебе надо всю эту херню выбросить из головы и… найти нормального парня, не меня и не Колобка. Думаю, вокруг тебя мильон поклонников вьётся, так что выбери кого-то одного.
Она ничего не говорила и просто хлопала глазами, и глаза блестели от слёз, это даже в темноте было видно.
— Зайдёшь? — прошептала она.
— Нет, пойду сдаваться.
Я развернулся и пошёл ловить тачку на Комсомольском проспекте.
У моего дома стояла чёрная «Волга». Понятно. Ну, тут уж делать было нечего, уходить в бега не было ни возможности, ни смысла. Поэтому я подошёл к водительской двери и постучал в окно. Стекло на задней двери за водилой рывками поползло вниз.
— Тачку свою подобрали? — спросил я.
— Садись, — ответил голос Миши.
Обе передние двери открылись из них одновременно вышли две торпеды.
— Мне надо домой забежать, бабушку предупредить, а то она волнуется.
— По телефону предупредишь, — холодно бросил он. — Садись.
Я обошёл машину в сопровождении водителя и уселся рядом с Мишей.
— Поехали. Кузьмин, набери его номер, пусть с бабушкой поговорит.
Машина была оборудована кнопочным «Алтаем». Передний пассажир набрал номер и протянул мне трубку. Я подался вперёд, чтобы хватило провода.
— Ну ты где пропал⁈ — сердито обрушилась на меня бабушка. — Знаешь же, что не сплю, жду тебя!
Я поторопился её успокоить. Наврал с три короба и сказал, что вернусь…
— Завтра, — подсказал Миша.
— Завтра, — повторил я в трубку. — Ты не жди меня, ложись, пожалуйста, спать.
Приехали мы на Лубянку. Железный Феликс, кажется, смотрел мне прямо в глаза, намекая, что песенка спета. КПП, ворота, коридоры, кабинеты. Меня обыскали, достали бумажник и паспорт. А также командировочное.
— Присаживайся, — вполне дружелюбно предложил Миша, показывая на стул, стоящий рядом с его столом.
Кабинет был маленьким, тесным, с небольшим окошком, тюлевой шторой и давно не крашеными стенами. На столе ничего не лежало, он был практически совершенно пустым, если не считать шариковой ручки за тридцать пять копеек и двух телефонных аппаратов — красного и белого. Рядом со столом стоял сейф, на стене висел портрет Феликса Эдмундовича.
Миша уселся за стол и вытащил из ящика картонную папку. Открыл её и достал несколько листов бумаги, заполненных машинописным текстом.