Надо еще наказание за мародёрство ввести. Просто в пику созданному Максимилианом армии лакхнестов. Пора начать упорядочить армию и создавать четкую вертикаль власти. Вообще, сейчас просто идеальное время на эксперименты, чтобы создать армию новой модели, смертоносную и непобедимую, на первых порах, пока конкуренты проклятые не слямзят идею. Но для этого им через себя прежде всего переступить нужно будет, а это сделать не просто.
Всадники приблизились уже почти вплотную и остановились в непосредственной близости от моего немного разросшегося отряда. Я с удивлением посмотрел на рыцаря, ехавшего впереди. Рыцарь поднял забрало, и я принялся пристально изучать лучившееся радостью юное лицо.
— Ваше величество, я решил слегка проветриться и посмотреть на боеспособность моей армии, а то мы все уже засиделись в казармах, а это не слишком полезно для воинского духа.
— Герцог, вы недавно женились, неужели вам так опротивела молодая супруга, что вы захотели так быстро сбежать от нее? — я покачал головой, чувствуя, как внимательный взгляд герцога Савойского блуждает по моему преобразившемуся лицу.
— Нет, безусловно, Бьянка прекрасна, и я рад, что мой брак оказался столь удачным. Но она оповестила меня, что ждет первенца, а это ли не повод оставить свои домогательства и дать ей спокойно выносить моего ребенка?
— Да, повод прекрасный, — протянул я, тронув Сивку пятками, заставляя подъехать ближе, чтобы нас не слышали слишком уж напрягшиеся лишние уши. — А скажите, герцог, Людовико маркграф Салуццо совсем никак не повлиял на ваши планы проверить боеспособность своей армии?
— Откуда вы… — начал герцог, но оборвался на полуслове и замолчал, встретившись с моим насмешливым взглядом. — Простите, ваше величество, что на мгновение позволил себе усомниться в вашей прозорливости.
— Что вы везете вон на тех телегах, которые с трудом тянут лошади? — я только покачал головой от восторгов этого фаната. Я, если честно, вообще не ожидал увидеть в этой части света подобное поклонение.
— О-о-о, — юноша закатил глаза. — Это пушки. Три прекраснейшие пушки и нечто многоствольное, названное создателем «Катерина», — при упоминании об изобретении Леонардо я едва не прыснул, но вовремя сдержался, сделав предельно строгое выражение лица.
— Мне внезапно стало очень интересно, откуда появились вот эти пушки? — я улыбнулся, но почему-то от моей улыбки герцог Савойский немного шарахнулся назад.
— Их привезли из замка Хохостервица, — он преданно посмотрел на меня, и внезапно нахмурился. — Я же совсем забыл, простите, ваше величество, вот, это привезли вместе с пушками, — и он вытащил из седельной сумки порядком смятый свиток, который со всем почтением протянул мне. Я внимательно осмотрел послание и, нахмурившись, поднял взгляд на герцога.
— А что, письмо так и везли со взломанной печатью?
— Печать, княже, я сломал, — к нам подъехал Клыков, второй сын удельного князя Клыкова. Он подъехал как раз в тот самый момент, когда Карл протянул мне письмо и слышал окончание нашего разговора. — Всякое может произойти в наше время, а губить тебя по дурости, вот уж, ищи дураков. Тем более, что такое дело большое предстоит.
— И какое же дело нам предстоит? — я слегка наклонил голову на бок, с любопытством посматривая на него. Герцог с любопытством крутил головой, глядя на нас, и кусая губы от того, что не понимает, о чем мы разговариваем.
— Великие завоевания, княже. Или ты просто так армию такую нанял, денег не пожалел? — он хитро улыбнулся и покосился на герцога. — Да и эта армия, кажись, только начало, — я долго смотрел на него. Полноценно о своих планах я не рассказывал никому, даже рынды мои ничего не знали. Но со мной ехали не дураки, поэтому просчитывали все на раз. Ничего не ответив, я развернул письмо, заметив в уголках какие-то разводы. Понятно, на яды проверяли бумагу. Надо же. Так мало с флорентинцами пообщались, а уже всю местную политику уловили. Молодцы. Даже где-то проверялки нашли, а может быть, герцог Савойский подсказал. Я поднял взгляд на юного герцога и кивнул ему, давая понять, что понял, кто стоит за заботой о моем благополучии. Герцог сразу же расслабился и выпрямился в седле. Мальчишка, вот он кто такой. Но мальчишка очень талантливый, тут уж никуда не деться.
Письмо было от князя Холмского, который с помощью Аристотеля, добрались до шахт и оставшихся шахтеров, и развили такую бурную деятельность, направленную на укрепление защиты Гориции, что у меня глаза на лоб полезли. Ой не зря его Иван третий загнобил в итоге, ой не зря. Боялся, что тот оппозицию вокруг себя соберет. А мне вот бояться некого, я наоборот не знаю, где столько преданных лично мне людей найду, чтобы все дырки закрыть.
В общем, они сумели восстановить производство меди и других металлов, обласкали шахтеров так, что те валом повалили, пообещав самое главное — защиту от нападений. И даже приняли уже первый бой. Максимилиан не усидел спокойно и сунул небольшой разведотряд, которые хуже саранчи обычно действовали. Холмский, недолго думая, надавал им по суслам, тупо расстреляв из пушек, а разбежавшихся выловил по одиночке и повесил. Это с одной стороны было хорошо, а с другой, сдвигало мои планы. Венеция подождет. Сейчас будет Генуя, потом поможем Карлу стать макграфом, а затем нужно будет конкретно обезопасить Горицию, потому что в ней нужные мне металлы, и других я пока ниоткуда не возьму. Это, если никаких новых нюансов в Милане не выяснится, потому что я не в курсе, что еще Катька натворила. Уехал встречать армию, а по возвращении, меня вполне могут ждать сюрпризы.
— Герцог, вы знакомы с сеньорами Кампофрегозо и Адорно? Они мне предлагают восстановить некую справедливость в Генуе. Проедем уже к Милану, господа, и там в более подходящих условиях обсудим все нюансы. Клыков, — витязь наклонил голову, ожидая приказа. — Останешься с войском. На тебе размещение людей в казармах Милана. После того, как прибудете в город, отправишь ко мне да Винчи, — и, развернув Сивку, я поехал обратно в Милан, постепенно увеличивая скорость.
В комнату зашла Кристина, которая принесла мое платье, аккуратно повесив его на спинку стула. Следом за ней вбежали две довольно привлекательные особы, которые по-хозяйски окинули взглядом комнату, чуть дольше обычного задержав его на кровати и на вещах, все еще разбросанных на полу, включая Ванькин кушак. С собой они принесли таз с водой и несколько тряпок. Все, как и в Форли, утро начинается без твоего ведома, но вот поведение девушек мне не совсем понравилось. Слишком много пренебрежения чувствовалось во всех троих, словно они не уверены в том, что я могу здесь стать полноценной хозяйкой.
Наскоро умывшись, я переоделась в свою одежду под оценивающими взглядами служанок. Надо разобраться, кто это такие и выгнать их к чертовой матери. Теперь понятно, о чем говорил Ванька, когда намекал, что от любовниц продыху у него не будет, видимо, уже встретился с теми, кто предложил ему себя во всей красе.
— Сеньора, завтрак подан, все ждут только вас. — В комнату зашел Томмазо. Я так и не удосужилась узнать, чем именно он занимался здесь, в Милане, но видимо, сумел стать кем-то наподобие дворецкого. Надо будет вернуть его в кастеляны, но последнее слово в этом плане будет за Иваном. Я здесь всего лишь придаток к своему сыну и будущему мужу. Ну, а пока ни того ни другого тут нет, я вроде как за главную. Забавно.
— Кто меня ждет?
— Эм. Бьянка, Анна и Кьяра Сфорца. Остальных, не имеющих отношение к семье Сфорца, мы с позволения его величества отправили по домам, даже Чечиллию Галлерани, в сопровождении отправили к семье во Флоренцию.
— Чечиллия? Не помню такую, кто это? — Я упорно пыталась вспомнить, кто это такая, но память меня подводила. Пока мы разговаривали с Томмазо, девушки упорхнули из комнаты. Осталась только Кристина, которая убрала со стола и принесла, наконец, мне графин с чистой водой. Какая хорошая девушка, скромная и очень умная.
— Дочь Фацио Галлерани, советника Людовико, у нее осталась семья во Флоренции, и по повелению его величества ей разрешили вернуться к родным. — Томмазо так же, как до этого девицы, осмотрел комнату, но вида не подал, что чем-то остался недоволен. Кристина в это время уже довольно активно принялась за уборку, собирая тряпки с пола и меняя постельное белье. — Также встречи с вами попросили православный священник отец Орестас, прибывший в Милан вместе с его величеством, архиепископ Миланский кардинал-священник Джованни Арчимбольди и капитан Миланской армии.
— Все сразу? — я потерла лоб, пытаясь успокоить вспыхнувший жар в голове. Не хотелось бы слишком наворотить дел, чтобы Ваньке не пришлось после меня убираться.
— Нет. Если вы спрашиваете моего мнения, то вам следует сначала разъясниться с семьей, потом встретиться с кардиналом. С остальными на выбор. Но с армией тоже тянуть не следует, ибо не совсем понятно, что именно они хотят получить от вашего разговора. — Томмазо также непроницаемо смотрел на меня. — Если вы хотите знать, то я вчера вечером нашел своего родственника — Коррадино, и ваши люди поместили его в тюремные помещения, чтобы вы осудили его и вынесли ему приговор, сеньора.
— Мне следует ждать какой-нибудь подлости от миланской коммуны? — уточнила я, вспоминая, что понятия не имею, что с ними сделал Ванька.
— Не думаю. — Томмазо усмехнулся и покачал головой. — Их не выпускают из зала совещаний, пока доверенные его величеству люди не завершат полностью все переговоры по смене власти и передаче дел. Разумеется, часть ваших людей находится там, следя за их поведением, так сказать.
— Я благодарю вас, Томмазо. — Я кивнула ему и вышла из комнаты, столкнувшись в дверях с Тоддео и Лорном, которых, видимо, выгнали на их привычное место работы. Выглядели они уставшими, и я вообще сомневалась, что в таком состоянии они в принципе на что-то способны в плане выполнения возложенных на них обязанностей. Злость на моих людей постепенно уходила, и против них я уже не была так кардинально настроена, все же никогда не следует делать выводы и рубить головы в состоянии близком к истерии. Ваньке удалось меня успокоить, поэтому на все действия наемников я теперь смотрела под другим углом. Но с Бордони разговор будет все равно довольно жесткий.