Ладно. Умерла и умерла. Туда ей и дорога.
- А что по поводу второй новости?
- Барон не убил твоих сестер, и мы нашли твою мать. Они живы и уже летят на Теол.
Вся еда, лежащая на столе, в тот же миг оказалась на потолке. Вместе со столом. Просто испытанное мной потрясение оказалось настолько сильным, что я не справилась с собственными силами и они пошли вразнос. Хорошо, что Ишшер успел перехватить энергетические потоки и это всё не рухнуло на нас, потому что я в эти минуты могла только смотреть на него широко распахнутыми глазами и силиться произнести:
- Мама… Жива?
- Жива. – Подойдя ко мне и отведя в сторону от разбушевавшейся кухонной утвари (мимо меня медленно проплыл соусник, ещё не решивший, лететь ли ему вверх или падать вниз), Ишшер аккуратно опустил мебель обратно на пол. Обеду повезло меньше, как и потолку. – Фрея спрятала её в клинике для душевнобольных под фальшивыми документами и диагнозом. Мы так и не выяснили зачем, возможно из-за банальной зависти и мести. Ведь убить – это слишком просто, а продолжать мучить долгие годы – так по-женски… За эти годы у Ташель возникли реальные проблемы с психикой, но специалисты гарантируют, что всё решаемо.
- Ташель?
Мы оба обернулись на сдавленный возглас, донёсшийся от двери. В проёме стояла Трейси и отчего-то её пальцы вцепились в косяк так крепко, словно он единственный мог спасти ситуацию.
- Ишшер, ты сказал – Ташель? – повторила Старейшина, впившись в лицо фрасха взглядом и не обращая ни малейшего внимания на устроенный мной погром. Хотя уверена, она примчалась к нам именно на источник биовозмущения.
- Ташель Лански, биологическая мать Миланы, - подтвердил супруг, и я почувствовала в его ауре некоторое волнение, возникшее из-за вдумчивого наблюдения за Трейси. – Вам это имя о чём-то говорит?
Судя по тому, как задрожали губы и увлажнились глаза Старейшины, а её подбородок нервно дёрнулся вниз – да. А затем она упала в обморок.
В эту минуту я и сама окончательно перестала адекватно воспринимать реальность, так что фрасху пришлось звать подкрепление, чтобы и меня не оставить без присмотра, и Старейшине помощь оказать. Дежурная бригада под руководством Старейшины Неолена, усиленная парой военных медиков, прибыла в считанные секунды. Будучи профессионалами, мужчины моментально занялись Трейси, уделив внимание грязному потолку лишь на секунду. И хотя со мной такое произошло впервые, никто из прибывших не выглядел удивлённым или растерянным, словно от меня этого ждали уже давным-давно.
Но ладно я! Такие новости, да ещё на фоне гормональной беременной нестабильности! Но что с Трейси?
Несмотря на то, что кер Льюис, старший биомедик группы, напирал на госпитализации Трейси с полным дальнейшим обследованием, сама Старейшина категорично от него отказалась сразу же, как только очнулась в гостиной, куда её временно перенесли и уложили на диван в ожидании медицинского флая.
А когда мужчина начал настаивать, глянула так, что мигом закрыл рот и потупился, словно нашкодивший щенок.
- Льюис, со мной действительно всё в порядке, - ворчливо смягчила свой грозный взгляд Трейси и похлопала его по руке. – С тебя две порции успокоительного: мне и тебе, и на этом можешь считать свой долг выполненным. А сейчас оставьте нас, - женщина обвела властным взглядом комнату, имея в виду прежде всего членов дежурной бригады, - мне необходимо побеседовать с Сиятельной и её супругом.
Теольцы, не рискнув сказать и слова против, вышли друг за другом. Задержался лишь кер Льюис, выполнив просьбу Старейшины об успокоительном, но спустя несколько секунд вышел и он. Ишшер, устроив меня в кресле, подал женщине воды, чтобы она запила лекарственную капсулу, и вернулся ко мне, предпочитая контролировать ситуацию из эпицентра возможной новой бури. Трейси, допив воду мелкими глотками, поставила уже пустой стакан на столик, и снова взглянула на фрасха.
В её взгляде я без труда прочла целую гамму эмоций от надежды до отчаяния, но всё равно пока не понимала их причины. В последнее время мне всё труднее давался переход от научной деятельности к ежедневным бытовым вопросам, так что приходилось хорошенько концентрироваться на происходящем, чтобы от меня не ускользала его суть. Элисс объясняла мне это большой энергетической нагрузкой на организм во втором триместре беременности, и я была склонна ей верить. И надеяться, что однажды всё вернется на круги своя.
- Ишшер, у тебя есть хотя бы одно изображение Ташель? – голос Трейси прозвучал надломлено. Было видно, что несмотря на внешнюю браваду перед теольцами, Старейшине действительно нелегко. – Мне необходимо увидеть… увидеть её.
- Изображений мало и все они не очень хорошего качества. В основном пятнадцатилетней давности, - судя по спокойствию фрасха, он тщательно подбирал слова и не менее тщательно отслеживал на них реакцию Трейси. – На текущий момент Ташель погружена в анабиоз и находится в биосаркофаге, чтобы избежать любых возможных осложнений во время перелёта. Сейчас женщина выглядит весьма болезненно, и специалисты корпуса не стали делать снимков, - Ишшер дотронулся своим хвостом до моего, словно извинялся за это в первую очередь передо мной. - Лайнер прибудет уже через два дня и вы сможете увидеться лично.
- Да, обязательно, - Трейси отрывисто кивнула, но так и не отвела от фрасха взгляда, ставшего по настоящему умоляющим. – Но можно мне… Сейчас.
- Да.
Найдя на своём наручном коммуникаторе, уже давно улучшенном по последнему слову биотехнологий, нужное изображение, Ишшер вывел его в свободный доступ и увеличил. Это была официальная голограмма из медицинских документов. Скорее всего из той самой клиники, где она жила последние пятнадцать лет. Но всё это было неважно.
Как и Трейси, я буквально впилась взглядом в изображение, впервые в жизни увидев собственную мать. Ту, что дала мне первую жизнь.
Она была красива, но на голограмме выглядела грустной и уставшей. Русые волосы, голубые глаза, аккуратные носик, пухлые губы, наивный взгляд – она выглядела даже младше меня. Хотя глупо ровнять хоть кого-то по себе, но я старательно выискивала хотя бы одну схожую со мной черту.
Нет. Не знаю. Не уверена…
Впрочем, и не удивительно. Я столько раз ложилась в саркофаг, чтобы мне подкорректировали внешность под Мелину, да и после, что одинаковым у нас может быть только скелет. Даже набор ген – и тот не подтвердить родственным анализом, слишком много всего произошло за последние три года.
Но сам факт того, что я вижу маму…
- Спасибо.
Я скорее почувствовала колебание воздуха, чем услышала благодарность от Старейшины, но даже не взглянула на неё и то, как она ушла. Я вообще сейчас ничего не видела из-за пелены слёз, застлавших глаза.
Какая я в последнее время стала плаксивая…
- Мне удивить тебя третьей новостью, источником которой только что стала Трейси? – отчего-то не очень уверенно спросил Ишшер, хотя я уже и не припомню момент, когда он был хоть в чём-то не уверен.
Кивнула. Лучше знать всё, даже самое неприятное, чем однажды пожалеть о собственном малодушии. Я не слышала, чтобы Трейси произнесла хоть что-то кроме благодарности, но зная умение Ишшера с лёгкостью читать не только эмоции, но и мысли собеседника, не удивилась. Я бы и сама могла, но была слишком взбудоражена предыдущими новостями.
- Ташель – её дочь, пропавшая более двадцати лет назад.
На этом мой рабочий день был завершён.
Обморока избежать удалось, но я впала в такой глубокий ступор, что о работе не могло быть и речи. В голове крутилась лишь одна фраза: всё возвращается на круги своя. Как должно. Эволюция и развитие идут не по прямой, а по спирали, и только что замкнулся один из витков.
Хотя о чём я вообще? При чём тут эволюция, когда налицо банальное стечение обстоятельств? Невозможных, недопустимых, нереальных. Но свершившихся.
Сознание разделилось. Одна часть просто радовалась. Была счастлива безо всяких но. Другая в ужасе перебирала в уме новых родственников, которых оказалось не так уж и мало, включая Амина и Ардена. Братьев, испортивших мне первые недели пребывания на Теоле и едва не запоровших операцию. Третья пыталась понять, хорошо это вообще или плохо.
Это ведь что теперь получается? Я наполовину теолка изначально? Не пришлая захватчица, а полноправная наследница?
Пресвятая биоматрица! Вот это поворот!
И лишь к глубокому вечеру, когда эти новости хоть как-то уложились в моей голове, я созрела для вопросов. Всё это время Ишшер не отходил от меня ни на шаг, но не вмешивался в течение моих мыслей, давая время на принятие самостоятельного решения. И за это я была ему особенно благодарна.
- А что с сёстрами?
Ругая себя за то, что никогда и мысли не допускала, что их оставят в живых после того, как в клонах отпадёт необходимость, я до сих пор не могла понять, что чувствую. Стыд, радость, тревогу, боль? Или всё сразу? А ведь мы были близки, особенно с четвёртой.
Фогхт побери! У нас даже имён не было! Есть ли они у них сейчас? Или до сих пор девчонки считают себя первой и четвёртой? Ведь клонам не положено имён.
- Фрэя позаботилась и о них, - интонацией выделив, какого именно рода заботу проявила наша бессменная надзирательница, фрасх пояснил: - Их содержали в той же самой клинике под вымышленными именами и с подкорректированной внешностью. Собранная детективами информация склоняет аналитиков к тому, что все эти годы Фрэя копила на барона компромат, чтобы всегда иметь под рукой различные рычаги воздействия. К сожалению, сама она уже не может подтвердить или опровергнуть эту информацию, да и у специалистов корпуса больше нет доступа к её банковским ячейкам и апартаментам. Барон вовремя подсуетился и дело ушло под юрисдикцию мира Гроув. Но нам удалось узнать главное, адрес клиники, и мы успели первыми.
- А он знает об этом?
- Да. Как только операция по похищению твоих родных завершилась и их доставили на лайнер, было решено поставить его в известность о реальном положении дел. Это существенно повлияло на итог переговоров в нашу сторону. Знает он и о том, что ты не Мелина, а одна из дочерей Ташель, а Мелина умерла, не пережив облагораживание.