Зрители взревели ещё радостнее, а хозяин, явно красуясь и нагнетая атмосферу, подошел к женщинам, по очереди деактвировал их ошейники и склонился ниже, пробормотав что-то совершенно неразборчивое, отчего обе с ненависью взглянули на него, а потом без приязни друг на друга.
“Что он сказал?” - потребовала ответа у Кирилла, ведь знала, что него отменный слух.
“Ты не хочешь это знать”, - торопливо отписался ракшас.
“Хочу!” - заупрямилась, подозревая, что на самом деле нет, но… - “Кир!”
“Он сказал, что проигравшая будет работать в ночную смену наверху”, - влезла в нашу беседу Рита, а когда я бросила на неё пытливый взгляд, то увидела, какой ненавистью полыхают её потемневшие глаза, глядящие в сторону хозяина. - “Наверху у него притон”.
“Мразь!”, - не удержалась и уже иначе взглянула на всю эту вакханалию, прикидывая, как бы тут разгромить всё к чертям и под шумок украсть не двоих, а чуть больше рабов. - “Кто помнит, что тут полагается за похищения чужого раба?”
“Не пойман - не вор”, - цинично усмехнулся Илья, тоже крайне странно посматривая на хозяина. - “Не застукан, не убийца…”
Подумав… согласилась. Так будет правильнее. Эта паскуда не остановится и, лишившись этих рабов, будет делать то же самое с новыми.
Жалко ли его мне? Нет.
Грызет ли совесть? Нет.
Смогу ли убить его лично?
Присмотрелась к хряку пристальнее и кивнула самой себе. Да.
Это не человек, это падаль.
А на ринге тем временем творилось страшное. Казалось бы, женщины. Они в принципе не созданы для драки. Но нет. Мелькали кулаки, разбивая лицо соперницы в кашу, текла кровь, долетая до зрителей, которых это только распаляло, на полу палялись клочки одежды и пряди волос, выдранные когтями, обе хромали и выглядели хуже, чем ужасно, но сдаваться никто не планировал.
Но вот Варя подставила Лизе подножку и, сумев оседлать, успешно придавила своим немалым весом, начав удушающий захват. Шестирукая воительница пыталась брыкаться, молотила руками по полу и всюду, куда могла дотянуться, но я уже видела, что сил на сопротивление у неё практически не осталось. И в какой-то момент она сдалась.
Сдалась, но не перестала брыкаться, вынуждая Варю продолжать душить. И душить, и душить…
– Самоубийца, - пробормотал Илья, не выдержав напряжения, и я поняла, что он прав. Она решила умереть, чтобы только не проиграть.
Чтобы только не попасть наверх.
Это поняли не только мы, но и хозяин, трубно взревев и приказав помощникам оттащить “дуру-бабу”, а к пострадавшей рявкнул целителя.
Целителем… Оказалась мама.
Далеко не сразу узнав в синекожей худощавой женщине с серыми кругами усталости под глазами свою любимую мамочку-веселушку, сжала под столом ногу Кирилла, чтобы только не подскочить и не ринуться туда же.
Она… выглядела изможденной.
Тем не менее она быстро и грамотно оказала помощь Лизе, а под конец зачем-то погладила по голове и прошептала “прости”. Я не услышала, но прочла по губам, и не поняла сразу… А когда поняла, то женщин уже увели, а градус моей ненависти к хряку, который остался в центре и собирал обожание толпы, возрос на порядок.
Уничтожу. По кусочкам буду резать! Дам каждому своему бойцу откусить! Не сдохнет до последнего!
Следующие три боя я сидела истуканом и прорабатывала план, мало обращая внимания на происходящее в центре зала. Он не отличался большой гениальностью, был прост и эффективен, как нож в сердце.
Первое: дожидаемся, когда основная толпа разойдется. Второе, приходим в таверну порталом. Третье: вырубаем лишних, подчиняем хозяина. Четвертое: он снимает с рабов ошейники и всех, кто пожелает спастись, мы уводим в лес. Кто не пожелает… Их проблемы. Пятое - я режу эту мразь на много-много тонких кожаных ремней, цедя его гнилую кровь по капле…
– Госпожа Асимова! - судя по напряженному тону полковника, он звал меня не впервые, а когда я перевела на него ещё немного отсутствующий взгляд, уточнил: - С вами всё в порядке?
– Да, всё прекрасно, - ответила, наверное, чуть жестче, чем следовало, и тигр настороженно прищурился. - Знаете, такая атмосфера… кхм, атмосферная. Тоже хочется кого-нибудь убить. Кстати, не сочтите меня невеждой, но что в вашей стране полагается за убийство? Так неловко получилось… в парке.
Глава 12-2
– Самооборона, зафиксированная высшим чином империи, то есть в данном случае мной, - сразу уточнил бэйпинь, продолжая пытливо изучать моё бесстрастное лицо, - не подлежит уголовной ответственности. То же самое происходит по отношению к собственному рабу. Если же раб был чужой, то выплачивается штраф, равный стоимости раба. Если вы вдруг… - тихо усмехнулся, - случайно убьете не знатного горожанина, то всё зависит от причины данного поступка. Если он вас оскорбил, причем не только словом, но и делом - вира в пользу императорской казны. Если причины не существовало и вы просто утоляли свою вдруг внезапно распоясавшуюся кровожадность - штраф увеличиваться втрое, в иных случаях впятеро. Если горожанин был ценным членом общества, чиновником или даже аристократом - следует тщательное разбирательство. Но обычно и они заканчиваются штрафами, только весьма крупными. Высшая мера в качестве наказания за убийство у нас применяется крайне редко. - Подумал немного и добавил: - Но учитывайте, что это всё применимо по отношению именно к вам: женщине родовитой семьи. Раба казнят сразу, в редком случае отправят на рудники. Горожанина мужского пола может ждать физическая отработка на благо империи, в особых случаях - воинская повинность на границе, где у нас всегда не хватает бойцов. Аристократа, особенно родовитого - штраф, но случалось и официально объявленное осуждение императора, когда убитый был уважаемым и ценным членом общества. Я в полной мере ответил на ваш вопрос, госпожа Асимова?
Я аж сморгнула. На миг показалось, что общаюсь с системой!
Но нет, это был всё ещё полковник, который глядел на меня вроде бы с улыбкой, но в то же время чересчур пытливо.
– Да, спасибо, - кивнула скупо, когда справилась с волнением. - Всё предельно понятно. Последний вопрос, хорошо?
– Спрашивайте.
– Если мне вдруг понравится чужой раб и хозяин откажется его продавать, - хмыкнула, вспомнив ту гадкую тетку. - Но мне очень-очень понравится чужой раб. И я… Скажем, заберу его силой. И не отдам. Что полагается за это?
– Штраф в казну империи и возврат раба, если бывший хозяин сумеет доказать факт незаконного… хм, изъятия, - красиво выразился тигр, сумев, как и я, избежать слово “воровство”. - Если не сумеет, то будет обязан выплатить штраф сам за то, что отнял время чиновника, которому поручили его дело. Однако учитывайте тот нюанс, что каждый ошейник обычно настраивается индивидуально и если вместе с рабом в ваши руки не попадет управляющий кристалл, то вы вряд ли сможете его снять. А при несанкционированном отдалении раба на критичное расстояние, которое обычно составляет порядка пяти километров, как, впрочем, и при попытке снятия без управляющего кристалла, срабатывает секретка - иногда вплоть до мгновенной смерти раба. Хотя обычно это сильная боль или удушение, которое вынуждает раба вернуться к хозяину любой ценой.
Какая гостеприимная страна! И обычаи такие… милосердные!
А господин Рой-нэ продолжал:
– Однако, если вам вдруг приглянется раб, отмеченный личной печатью главы великой семьи, то тут вас ждет разочарование - подобную печать может поставить и снять только глава. Либо его преемник. Ни сильные маги, ни артефакты на это неспособны. И на этом в том числе зиждется безопасность и благополучие великих семей и всей нашей империи.
– То есть вы такую печать на раба поставить не сможете? - уточнила пытливо.
– Нет, - качнул головой тигр, даже не думая обижаться. - Только глава рода, в чьем ведении находится… кхм, источник силы инферно.
О-о… Речь о трансгене? Как интересно! А как это…
Спросить не успела. Кирилл привлек моё внимание ментальным возгласом в чате и я повернула голову на подозрительно громко ликующих посетителей, чтобы понять причину.
В центр зала вышел отец.
Одетый в одни мешковатые брюки, уже без ошейника и поигрывающий выдающимися мускулами явно напоказ. Я понятия не имела, чем именно стимулировал его хозяин, заставляющий развлекать публику, но отец именно развлекал. Красиво вскидывал руки и вставал в эффектные позы, делал пробные замахи и душил невидимого врага сразу четырьмя руками, подначивал зрителей выйти против него и занимался самолюбованием.
Хозяин от него не отставал. Выкрикивал, скольких уже противников боец победил, скольких ещё победит, и вообще - чуть ли не под хохлому расписывал. Полковник тоже им заинтересовался, но почему-то был настроен гораздо скептичнее, произнеся вполголоса:
– Посредственность.
– Почему? - не могла не спросить.
– Уже не молод и слишком массивен, - не стал молчать тигр. - Плечи забиты, левая половина развита хуже правой, тренировки явно нерегулярны, как и сбалансированное питание. Даже мои подчиненные справятся с ним, несмотря на разницу в весе. А вы что думаете?
– Думаю, ты бахвалишься впустую, - громогласно заявил отец, который сумел услышать слова тигра и сейчас смотрел на него с откровенным презрением. - Выходи, кисуля, покажи своей спутнице, что умеешь не только языком молоть.
После чего перевел откровенно злой взгляд на меня и время словно застыло.
Узнал. Точно видела - узнал.
Сама я в этот момент даже дышать перестала, увидев, как меняется выражение его глаз на прямо противоположное - радость, надежду, а затем почему-то страх, но всё это промелькнуло так быстро, что его новая язвительная подначка ворвалась в мой мозг раскаленной спицей:
– Впрочем, не утруждайся. Я сломаю тебя двумя пальцами, киса. Ещё девочка твоя расстроится… Бывай.
После чего преспокойно развернулся к нам спиной, выбирая себе в качестве новой жертвы бугая из ближайших к нему посетителей.
– Да, давненько меня так не унижали… - фыркнул тигр, но при этом даже и не подумал встать, чтобы доказать окружающим обратное. Чем весьма удивил. А затем заставил напрячься, вполголоса уточнив: - Кто он вам?