— Господин, что случилось? Почему вы в таком виде? Меня зовут Хон, я десятник патрульной службы, — поклонившись еще раз, он представился.
— Пауки напали на город, — я продолжал говорить короткими фразами, не желая сбиваться с ритма и показывать, насколько же я изранен и устал. Правила местного этикета — всегда надо держать лицо. Слабость порицаема. Лишь самые близкие могут увидеть тебя настоящего.
— Пауки? — среди солдат начались неверящие шепотки.
— А это, — я кивнул на разорванную одежду, залитую кровью, — вначале охотничья стая зеленокожих уродов, а потом и один из пауков.
После моего заявления они замолкли. Похоже, не особо веря, что малолетний пацан, еще не сформировавший ядро, мог такое учудить. Да, будем честны, я бы и сам никогда не поверил в такое, если бы не испытал это на своей шкуре. А вот о милой бабуле я точно буду молчать, разве что расскажу деду, кажется, я чего-то не знаю о бывшем владельце этого тела. Надеюсь, старик выживет в мясорубке уличных схваток.
Меня провели в комнату и предложили чай. Да как вы задолбали с этими наперстками, дайте мне нормальную кружку. Грамм на триста, а еще лучше на поллитра. В пересохшем горле казалась была настоящая пустыня. Сил держать лицо не было совершенно. Усталость взяла свое, поэтому наплевав на все правила приличия, я выхлебал весь чайник и жестом показал, что мне надо еще. Вдоволь напившись, я начал злиться. Им говоришь, что враги рядом, а они шевелятся как улитки.
— Вы тут все охамели? Где тысячник? В городе идут бои! — я в бешенстве смотрел на только что зашедшего заспанного интенданта, явно выдернутого из постели и не желающего понимать, что тут чрезвычайная ситуация. — У вас десять минут, чтобы тысячник был здесь. Поднимайте бойцов! Вы нужны в городе, — меня переполняла дикая злоба на этих уродов. Еще немного и я буду бросаться на людей.
— Что тут происходит? — в комнату зашел молодой парень с нашивками сотника.
— Сотник Ганд, этот юноша утверждает, что он от губернатора и требует поднять господина Жуженя, а вы знаете, как он к этому относится. — чуть заикаясь начал лепетать интендант.
— Я Ганд Сатино из клана Ската. Что происходит? — хоть кто-то попытался понять.
Я в очередной раз рассказывал, что за дерьмо творится, и меня уже откровенно все бесило. Стоило сотнику увидеть печать и прочитать письмо, его лицо переменилось. Недолго думая, он схватил рог и протрубил какой-то сигнал. Тут же в комнату влетели два бойца с мечами наголо.
— Поднимайте всех! — он приказывал короткими фразами. — Жуженя поднять! Мастеру Ву лекаря и вина. Если через двадцать минут весь личный состав не будет во дворе с оружием, отправлю чистить нужники опоздавших! — это были последние слова, которые я слышал, плавно сползая со стула. Благословенная тьма приняла меня в свои объятия.
Сознание медленно возвращалось. Я осознал, что тупо выключился от перенапряжения. Будем честны, я удивлен, что не вырубился раньше. В комнате раздавались негромкие голоса, один из которых был мне уже знаком — голос молодого сотника.
— Ганд, пойми: наша задача — сохранить бойцов клана, — мягкий голос пытался убедить сотника в чем-то, а тот был явно не согласен.
— Дядя, это внук старика Бэйя. Скажи, ты готов взять на себя ответственность за принятие решения? Ты сможешь заткнуть все рты? Нет? Я так и думал. Хватит быть торгашами! Мы Скаты! И наш долг спасти город! — Ганд говорил горячо с верой в свою правоту. Парень явно на моей стороне, и это радует. Похоже на него можно положиться.
— Что тут происходит? Почему этот босяк тут валяется? Его надо немедленно допросить! Это может быть шпион! — в комнату зашел высокий крепкий мужчина с напомаженными усами свисающими почти до груди.
— Тысячник Жужень, — я, сморщившись от боли, поднялся со скамьи и поклонился ему, а это явно был он глядя на одежду и большую пайцзу на груди. — По приказу губернатора требуется срочно ввести войска в Громовую жемчужину. Произошло нападение клана Паука. Вот приказ, подтверждающий мои полномочия, — я протянул бумагу, показывая кольцо губернатора. Судя по выражению, он брезговал прикоснуться к бумаге, но, сделав над собой усилие, все же прочитал послание.
— Ганд, его надо допросить. Это может быть ловушка, — как же ты меня бесишь, урод. — Пауки всегда мастерски их устраивали.
— Тысячник, это измена, — я с трудом сдерживался, чтобы не вбить свой кулак в его лицо. Гнев медленно трансформировался в холодную ярость. Я не для того пережил весь этот ужас, чтобы какой-то выродок все похерил.
— Заткнись! — голос этого любителя косметики для усов приобрел визгливые нотки. — Под стражу его! Отправить разведчиков в город, пусть доложат, что там происходит, — вот, значит, как ты решил, выродок, теперь куда понятнее его характеристика — патологический трус. Я посмотрел прямо в глаза сотнику и увидев в них решимость, принял решение.
— Сотник Ганд, согласно приказу губернатора принимайте командование. Спасите Громовую жемчужину и тех, кто верит клану Ската, — конечно, бюрократия у азиатов в крови, но понятие чести для них — тоже не пустой звук. Сейчас я сделал ставку на гордость и честь сотника, ну и, конечно же, на его амбиции. А плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Надеюсь, я правильно его просчитал…
— Дядя, — он повернулся к мужчине в халате лекаря, — организуй господину Ву сменную одежду и эликсиры восстановления, они ему понадобятся, — он повернулся ко мне и, отсалютовав мне клинком, произнес:
— Принимаю командование. Воля губернатора будет исполнена. Клан Ската выполнит свою клятву. Да смоет волна наших врагов!
— Как ты смеешь, худородный! — начал кричать начальник гарнизона на сотника, но тот закусил удила.
— Проводите высокочтимого Жуженя в его комнаты, — Ганд игнорировал выкрики тысячника, а судя по тому, как бойцы рьяно взялись за выполнение приказа, уважением тысячник явно не пользовался, в отличие от самого Ганда. — Через пять минут сбор сотников. Бойцы должны быть готовы выступать через полчаса, — приказы сыпались один за другим. Похоже, он явно в теме и знает, что делает.
— Мастер Ву, — обратился ко мне лекарь, — пройдемте, я обработаю ваши раны и выдам чистую одежду.
Судя по выражению лица лекаря, он просто не понимал, как я держусь на ногах. Воля старик, только голая воля. Без нее не стать чемпионом, насколько бы ты не был талантлив. Свежие раны, уже начавшие срастаться, вызвали у него еще больше вопросов, но выдержка у старика была просто на высоте: он не задал ни одного вопроса, только смазывал мои раны мерзкопахнущей мазью, от которой кожа начала чесаться, как после укусов десятка комаров разом.
— Мастер Ву, — старик пододвинул ко мне пару фарфоровых флаконов. — Вам стоит это выпить. Это восстанавливающие эликсиры, они помогут вам восстановить течение энергии и улучшат самочувствие. Могу вас уверить: они не хуже, чем делает ваш почтенный дедушка господин Бэй.
— Спасибо, — выдернув пробки, я, помня, какой запах у снадобий деда, залпом выпил оба флакона. Вкус оказался на удивление терпимым, не то что у деда, почти как холодный выдержанный пуэр — непередаваемое сочетание земли и грязных носков.
С одеждой, подходящей мне по статусу, тут была напряженка, слишком уж хлипкое у меня телосложение, поэтому мне предложили большеватый, но вполне удобный халат младшего офицера, надев который я сразу же натянул свои шипованные перчатки. Слишком я с ними сроднился за эту ночь.
К моменту, когда старик проводил меня из лазарета, на плацу выстроились бойцы. Все как на подбор рослые и крепкие с лицами не выражающими абсолютно никаких эмоций. Если пауки больше напоминали японских самураев, то бойцы скатов выглядели как типичные китайцы из фильмов типа «Мулан». Тяжелые конические шлемы, стеганый доспех, усиленный местами металлом. Из вооружения у них были длинные копья и круглые металлические щиты в связке с прямым мечом.
Скаты были разбиты на десятки и явно ждали лишь одного — приказа выступать. Ганд успел сменить шлем, и теперь за ним шлейфом развивался хвост из ярко-красных нитей, тянущихся из самой макушки. Он осмотрел бойцов и отсалютовал им мечом. Шелест клинков, выхваченных в едином порыве, смотрелся эпично. Черт, а парень-то умеет в пафос.
— Братья! Враг напал на Громовую жемчужину! Мы должны помочь жителям! Во славу клана Ската! Да смоет наших врагов волна! — его голос гремел на весь форт, отражаясь от стен, и солдаты в едином порыве проревели:
— Во славу клана Ската! Да смоет наших врагов волна! — каждое слово сопровождалось ударом меча по щиту. Грохот железа разносился по всей округе. Клановые воины давали знать — мы идем.
— Вперед!
Сотник, хотя теперь, наверное, его имеет смысл называть тысячник, сразу задал ускоренный темп. Почти все бойцы были пехотинцами, лишь десятка три конных вырвались вперед, как я понимаю, проверять, что нас ждет впереди. Меня вместе с лекарем разместили в одной из повозок, следующих за бойцами, и мы неспешно вели разговор.
— Ваш почтенный дедушка отлично постарался. Никогда не видел такой поразительной регенерации у человека, не сформировавшего ядро. — слишком мягкий голос, слишком он пытается показаться дружелюбным — прям как спортивный психотерапевт. Похоже тут все не так просто и к нему надо присмотреться получше.
— Меня пичкали эликсирами, травами с тех пор, как меня зовут Ву Ян, — вот и скажите мне, что я соврал. Может, этот бородатый старик еще и ложь чувствует, кто его знает? Лучше не рисковать и говорить правду, но в правильной формулировке. — Уважаемый, прошу прощения за этот вопрос, но скажите, что значат слова Жуженя про худородного?
— Мастер Ву, — старик замялся на секунду и, пожевав губу, продолжил:
— Так получилось, что мать моего племянника из бронзовой ветви семьи, в отличие от золота Жуженя. И то, что доставалось тысячнику лишь потому, что он внук шестого главы клана, Ганду приходилось выгрызать зубами. Именно поэтому он такой зубастый малый, — лекарь улыбнулся тепло улыбнулся. — Стать в неполные двадцать пять мастером кольца воды — это мало кому доступно, даже в клане, — видно было, он очень гордился своим племянником, вот только еще бы разобраться с этими мастерами колец силы, кто это и что это. В голове всплыли слова деда, что тот в восемнадцать стал мастером кольца воздуха, а это гениальный уровень. — И клан принял его в серебряную ветвь. А теперь благодаря вам у него есть шансы возвыситься и возможно даже со временем стать чемпионом клана. Губернатор Хван никогда не забывает тех, кто ему помог, — он внимательно посмотрел на меня и едва слышно продолжил: