— Док, дом-то жилой, — заметил товарищ майор, когда они подошли поближе. — Придется понаблюдать. Присядьте-ка на скамеечку и поизображайте влюбленных.
— Есть, — коротко ответил лейтенант, дотащив девушку до скамейки, куда и усадил, устроившись рядом и обняв. Гермиона расслабленно откинулась на юношу, понимая, что ей очень комфортно в его объятиях. — Если будет неприятно, скажи, — тихо попросил он ее, поцеловав кончик носа девушки, отчего та замерла, оценивая новую ласку.
— Мне не может быть неприятно, — улыбнулась Гермиона. — Ты очень теплый, просто слов нет.
— Ты очень красивая, — тихо проговорил лейтенант. — И настоящее чудо, — он не кривил сейчас душой, девушка ему действительно нравилась, несмотря на то что была фактически малолеткой, но Док и сам бы никогда не обидел ее, да и никому не позволил бы обидеть такое чудо. Офицер очень тепло относился к девушкам, даже несмотря на то, что с девушками ему не везло, впрочем, Саша во всем всегда винил себя.
Лис понаблюдал за домом, после чего вздохнул и пошел к входу, чтобы позвонить. О чем он говорил с женщиной, вышедшей на порог, Док не слышал, краем глаза наблюдая за командиром и окрестностями, но вот сигнал «внимание» заметил. Гермиона увидела, как в одно мгновение изменился Гарри: он весь напрягся, стал намного серьезнее и принялся осматривать окрестности. При этом юноша сместился так, чтобы прикрыть ее, Гермиону, в случае чего. Это было так необыкновенно… Девушка почувствовала себя защищенной. Впервые в жизни она чувствовала заботу и защиту, даже родители так себя не вели…
— Ситуация становится все интереснее, — товарищ майор будто случайно присел на скамейку и отодвинулся от молодых людей с брезгливым лицом. — В доме живут по идее погибшие мистер и миссис Эванс, то есть бабушка и дедушка Гарри. При этом они не знают никаких Лили и Петунью.
— Интересно девки пляшут, — поразился товарищ лейтенант. — Получается, или у них амнезия, или история Гарри Поттера не так проста?
— Точно так, — кивнул майор, — поэтому сейчас встаете и уходите в сторону остановки, а я еще понаблюдаю.
— Есть, — отозвался Док и вдруг взял Гермиону на руки, заставив девушку взвизгнуть. — Влюбленные, так влюбленные.
— Вот влюблюсь, что делать будешь? — шутливо спросила его девушка. Несмотря на то что она старалась показать именно шутливость сказанного ею, ожидая, что юноша отшутится, немного волновалась, но вот ответ ее поразил.
— Как что? — удивился офицер. — Любить буду, холить и лелеять, это же ты.
— Ты… серьезно? — поразилась Гермиона, не ожидавшая именно такой реакции.
— А это, как тебе хочется, — немного грустно произнес Док, неся ее к остановке.
— Я попозже скажу, хорошо? — жалобно спросила девушка и улыбнулась, увидев кивок Гарри Поттера. Ей нужно было о многом подумать, хотя влюбиться она, конечно, могла, но у нее уже был опыт с Роном — слюнявые поцелуи и попытки залезть ей в трусы. Не с этим Роном, конечно; Гермиона чувствовала, что этого Рона она не интересует даже теоретически.
А пока Гермиона думала, Гарри шел, а товарищ майор пытался сообразить, что это все означает, Молли Уизли с интересом разглядывала торчащую под прямым углом к семейному артефакту стрелку. Впрочем, молодые люди об этом не знали, как не знали и о реакции Великого Светлого, не обнаружившего их в Больничном крыле. Да и зелья поиска больше не работали, ведь молодые люди изменились, не являясь больше теми, на которых были настроены зелья и ритуалы. Учитывая смерть запасного Избранного, ситуация мгновенно осложнилась.
Пока ехали обратно, Лис вспомнил о существовании палаток волшебников, которые вполне могли быть базовой точкой, из-за чего следующие планы определились сами — к гоблинам за деньгами, возможно, и за консультацией, если зеленомордые консультируют, дальше покупки, особенно палатку, чтобы можно было затихариться где-то в лесу и оттуда уже… Факт того, что поспешать следует медленно, был для офицера очевиден. Значит, поутру следовало двигать в Магический квартал.
Такое слово действительно есть и оставьте в покое ПБ
Глава 7
Часть 5
Оставлять Гермиону одну никому и в голову не пришло. Несмотря на тяжелую ночь, девушка чувствовала себя отдохнувшей и выспавшейся. Возможно, это было потому что Гарри всю ночь обнимал ее, Гермиона не знала. Просто не было кошмаров, просто было тепло всю ночь, просто… При этом юноша не приставал, не пытался лезть куда не просят, ну, кроме случаев, когда ее надо было осмотреть. Правда, когда это случалось, Гарри сообщал и давал возможность его остановить, за что девушка была ему очень благодарна.
Проснувшись, Гермиона поняла, что руки больше не дрожат и, наверное, она сможет дойти до ванной сама, но мгновенно проснувшийся Гарри... и как это у него получалось? Мгновенно проснувшийся юноша подстраховал ее, когда девушка вставала и когда она шла. Получалось все еще не очень хорошо, но получалось. В груди, правда, становилось очень тяжело, но Гермиона терпела.
Девушка совсем не думала о том, кем для нее становится Гарри, хотя заботливый, внимательный и очень хорошо понимающий, что делает, юноша занимал все больше мыслей Гермионы. После того, как Гарри осмотрел ее в… ну… там, объяснив, что отек спал и теперь все будет хорошо, девушка сидела на диване, наблюдая за очень красивым, по ее мнению, зрелищем — утренней зарядкой мальчиков. Двигавшиеся в унисон, будто повторяя движения друг друга, то резко, да так, что глаз едва успевал за ними, то медленно, подобно змеям, мальчики приковывали внимание, будя в Гермионе какие-то странные для нее эмоции.
— Итак, товарищи, — начал инструктаж майор Вакушев за завтраком. Себя воспринимать Рональдом Уизли было сложно, персонажа офицер не любил. — Сейчас питаемся, затем гримируемся и топаем к гоблинам. По дороге необходимо внимательно смотреть по сторонам, но вести себя, как Малфои. Вопросы?
— А зачем? — поинтересовалась Гермиона, переваривая план.
— Отвечаю, — сообщил ей товарищ майор. — У гоблинов деньги и, возможно, информация. Что касается поведения, в Отделе Тайн были убиты оба Избранных, как ты думаешь, учитывая пассивность Дамблдора, кем безопаснее сейчас быть: аристократом или магглорожденной?
— Аристократом, — опустила голову девушка, вспомнив это «грязнокровка». Перед глазами, как живые, встали Белла и Сивый, отчего Гермиона как-то длинно всхлипнула, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.
— Держись, маленькая, — прямо над ухом раздался добрый и какой-то очень ласковый голос Гарри. Ее обняли руки юноши, подступавшие слезы куда-то исчезли. — Все хорошо будет, моя хорошая, — девушке хотелось верить, что все абсолютно точно будет хорошо. — Все плохое закончилось.
— Объясняю, почему сначала гоблины, а потом вооружение, — продолжил товарищ майор.
— Да понятно, почему, — заметил обнимавший девушку товарищ лейтенант. — Хотя, конечно, руки чешутся.
— Потом почешешь, десант, — хмыкнул старший по званию. — Ладно, доедаем, попрыгали и вперед.
— Есть, понял, — кивнул Саша, после чего обернулся к Гермионе. — Ну, как ты, руки не дрожат? Сама сможешь?
— Не дрожат, — улыбнулась забывшая о слезах девушка, с Гарри ей было очень тепло. Даже несмотря на то, что им предстояло, Гермиона чувствовала себя с ним в безопасности, странно, но Рон, кажется, все понял и, улыбаясь, кивнул ей. — Сегодня совсем не дрожат, как будто и не было ничего.
— Это твой организм начинает понимать разницу между тем, что было и что ты помнишь, — объяснил ей принявший свое местное имя лейтенант Саша. — Лис, надо и девушке позывной дать, а то…
— Это ты правильно подумал, Док, — ответил товарищ майор, отметив правильную инициативу младшего по званию. — Гермиона, тебе нужно короткое название, чтобы проще было обращаться в бою. Я — Лис, лей… Гарри — Док, а ты?
— Сокращение имени плохо? — поинтересовалась девушка. — Тогда…. Можно, я буду Лирой?
— Можно, — кивнул Вакушев, свое местное имя отторгавший. — Итак, Лис, Док и Лира. Принято?
— Принято, командир, — кивнул товарищ лейтенант. — Ну что, двинули? Готова?
— Готова, — кивнула Гермиона. — Мантии надо не забыть… Тогда впереди идет Рон, а я с Гарри на полшага позади, потому что этикет, да?
— Умница она у нас, — заметил Альметьев. — О принятом этикете мы не подумали… Тащ майор, а морды рисовать кто будет?
— Так я и нарисую, — хмыкнул Вакушев, с уважением взглянув на зардевшуюся от удовольствия девушку. — Невелика наука… Начнем с девушки. Кстати, о девушке, надо волосы уложить, хоть на «суперцемент».
***
Гермиона с тоской смотрела на Косую аллею: все лавочки работали, не было вездесущих Пожирателей да трупов прямо на улицах. Ничего не горело, не дымилось, правда, напряжение в воздухе все-таки чувствовалось. Однако Рон не пошел в сторону банка, а пройдя мимо здания, повернул на неприметную улочку. Вакушеву не понравились личности, крутившиеся возле банка, да и чуйка сильно не рекомендовала заходить в банк. Гермиона не решилась спрашивать, она изображала Дафну Гринграсс, копируя поведение той, что показывала ледяную холодность с первого курса. Лейтенант тоже был занят — страхуя девушку, он незаметно отмечал опасные направления, коих здесь было великое множество.
Прикинув строение здания, Вакушев искал черный ход, который просто обязан был иметься у гоблинов, если то, что о них рассказывали, хоть на процент правда. На улочке, по которой они шли, людей практически не было, а из лавок — букинист да артефактор. Наконец примерно в правильном направлении, товарищ майор обнаружил белую дверь в стене дома. Едва слышно хмыкнув, Вакушев повернул туда.
Гермиона очень удивилась, войдя в очень странный операционный зал. Он был разделен на коридоры и кабинки так, что находившиеся там не видели друг друга. Рон устремился к одной из кабинок, сделав непонятный знак рукой. Товарищ лейтенант, увидев знак «следуй за мной», спокойно направился вслед командиру. Гермионе по оценке «пинцета», как за речкой называли военных врачей, было не сильно весело, поэтому он перенес ее вес на себя, обняв.