— Вы не готовы доверять кому бы то ни было и ждете нападения каждую минуту, — констатировал мужчина. — Меня зовут учитель Став, я буду вас учить многому из того, чего в вашем мире не было. Но в первую очередь — Правде, иначе вам будет непросто.
— Очень у нас опыт сложный, — извиняющимся тоном объяснил Вакушев. — И у большинства — именно в школе. Сложнее всего будет Гермионе, нашей принцессе — ее в школе запытали до смерти. После такого доверять сложно.
— Я вижу, — грустно произнес учитель. — Скажи, Гермиона, что тебя убедит в том, что меня бояться не надо?
— Не знаю… — прошептала девушка, чувствовавшая себя защищенной только в объятиях жениха, а вот Саша нахмурился — Гермиона изменилась, будто возвращаясь в те, первые дни, когда ей было очень сложно, когда она боялась всего на свете. В этом было что-то странное, вот только Саша никак не мог понять, что именно.
— Целитель нужен, — проговорил он, обнимая борющуюся с неожиданной усталостью невесту. — У меня знаний не хватает, а тут нужен целитель, что-то происходит или уже произошло, а мы не заметили, но ее состояние необычно.
— Будет вам целитель, — вздохнул учитель Став, понимая, что юноша вряд ли так просто всполошился, да и девушка начала бледнеть, что вызывало желание вызвать медиков.
Глава 25
Часть 23
— Адреналин, — заключил осмотревший девушку целитель. — Какой нехороший человек не отвел детей к целителям, а отправил их в школу? А, Ермолай? А ты, Став, куда смотрел? Наставления для кого написаны?
Видеть действительно разозленного целителя было необычно, а уж виновато опустивших головы наставников — вообще чем-то на грани фантастики, особенно если учитывать, что с Гермионой и Луной целитель говорил очень мягко и ласково, но стоило ему продиагностировать девочек, а за ними и ребят, как мужчина сделался жестким, разнеся в пух и прах наставников.
— Но мы же, — попытался Саша открыть рот, но целитель зыркнул так, что Гермиона мгновенно оказалась за спиной юноши, а вокруг них встал мощный щит, ничем не уступающий стационарному.
— Вот об этом я и говорю, — потыкал кинетическую часть щита пальцем целитель. — На любую угрозу, реальную или выдуманную, следует немедленная реакция. Дети еще там, на своей войне, а вы их потащили в школу вместо реабилитации. И не стыдно?
— Стыдно, целитель, — наставнику Ермолаю действительно было очень стыдно, видя состояние воинов, он почему-то и не подумал о реабилитации, видимо, просто не принял душой все произошедшее со своими учениками. Да и то, трудно было даже представить такое.
— А ты, девочка, — ласково проговорил целитель, взглянув на успокоившуюся Гермиону. — Зачем себя накрутила на бой? Это опасно для твоего сердца, его и так мучили, сердце может и заболеть от такого.
— Я больше не буду, — всхлипнула девушка, обнимая жениха, будто желая спрятаться ото всех за ним. И только в этот момент Ермолай понял: у них нет страны, неравнодушных людей вокруг, нет всего того, что было у таких, как он с детства, у этих четверых есть только они сами, две женщины в крепости и сама крепость. Против всего мира. От озарившего его понимания волхв схватился за голову, застонав.
— Лучше поздно, чем никогда, — заметил целитель, взглянув на наставника молодежи. — Поэтому… целители будут приходить к вам в крепость, а, как только вы сможете держать себя в руках, не срываясь в боевой танец, мы с вами попутешествуем.
— А как же школа? — удивилась Луна, внутренне радуясь от того, что школа, кажется, пока отменяется. Несмотря на всю свою готовность, Луне было страшно.
— Школа потерпит, — вздохнул мужчина. — Вы важнее любой школы. Вы, ваши души, ваши израненные тела, все это гораздо важнее школ, войн и витязей. Кстати, о витязях, Всеслава мне найдите, — попросил целитель кого-то невидимого. Гермиона чувствовала, что вокруг безопасно, но вот Саша не хотел повторения того, что было на уроке, и щит не снимал. Мощный щит отделял четверых подростков от взрослых, что сразу же увидел Всеслав, тихо выругавшись. Он, безусловно, понял, что произошло, и ругался на себя за то, что сразу не сообразил. Он-то видел воинов, а вот о невестах их не подумал, за что в данный момент готовился огрести от целителя.
Целители в этом мире витязей обладали огромным авторитетом и почему-то не ошибались. Почему оно так происходило, Саша не знал, да и особо не задумывался, приняв как факт. Любимая девочка в этот раз накрутила себя сама почти до сердечного приступа, поэтому Саша шепотом пообещал ей в следующий раз за такое поставить в угол, заставив Гермиону заулыбаться и расслабиться.
— Друг друга стабилизируют, значит, — заметил произошедшее целитель. — Что же, тем проще будет. Отправляйтесь-ка домой, а завтра к вам с утра придут целители. Будет у вас реабилитация, положенная витязям.
— А что это значит? — поинтересовалась Луна, комфортно чувствовавшая себя в объятиях жениха.
— Значит, будем души ваши исцелять, — объяснил ей мужчина, заметивший, как девочки реагировали на суровый тон, даже направленный на других людей, как сжимали какие-то фигурки в руках в какой-то странной готовности. Через минуту, впрочем, он получил ответ, что это за фигурки. Попрощавшись и с видимой неохотой сняв щит, молодые люди исчезли из помещения больницы. — Хм… Значит ручные порталы у них есть, и довольно мощные.
— Это аварийные, — сообщил Всеслав, почесав вершину того места, в которое едят. — Значит, испугались девочки сильно. Хорошо, что мальчики — воины и держать себя в руках умеют, а то даже не знаю, что было бы.
— Все-таки, чья идея была в школу их направить? — спросил Став.
— Евлампий подал мысль, сказал, что знания ненужными не бывают, а среди нормальных людей им проще будет, — объяснил волхв.
— Ну это, если бы они с детства так воспитывались, — вздохнул учитель, вспомнив слезы на глазах девочки. — А так они себя почувствовали здесь совершенно чужими, вот и накрыло…
— Как чужими? — заметно было, что Всеславу мысль о подобной реакции даже в голову не пришла…
***
Вернувшихся неожиданно быстро молодых людей радостно встретили остальные домочадцы. Все хотели узнать, каково там, в школе, но рассказывать остались Вакушев с Луной, воспринимавшей все происходящее скорее, как приключение, а не как большую беду, в отличие от той же Гермионы. Девушка на руках Саши просто хотела ото всех спрятаться, тяжело переживая факт доведение самой себя, ведь она считала себя взрослой, а на деле оказалось…
Саша знал, как бороться с таким состоянием, начав ласкать свою невесту так, как ей нравилось, и через совсем небольшое время молодые люди слились друг с другом, позабыв о бедах и заботах. Лишь потом Гермиона задумалась о том, как она реагирует и как ее лечит любимый Гарри. Возможно осознанию помогла и Эмма, напомнившая своей дочери о гормонах, поэтому девушка решила взять себя в руки.
— Здравствуйте, — улыбавшийся целитель был искренне рад всех видеть, ему были рады, он это видел, но… — Давайте попробуем просто поговорить.
— Давайте попробуем, — устало улыбнулся Саша, беспокоившийся о своей возлюбленной, опять что-то вбившей себе в голову. — Может, чего и выйдет.
— Расскажите о себе, пожалуйста, — молодой мужчина даже и не подумал предлагать этим четверым разговоры наедине, понимая, что контакт будет утерян навсегда. Слушая их рассказы, полные слез и боли у девушек и спокойствия у юношей, целитель не понимал, как их выводить из состояния постоянной готовности к бою.
— …Потому что иначе не может быть, — закончил свой рассказ Вакушев и замолчал, остановленный целителем.
— Я не знаю, как вам помочь, — признался гость. — Тут нужны более опытные и целители, и волхвы, но они не покидают Родину. Сможете ли вы пойти в абсолютно незнакомый вам мир?
— В мир, где не будет крепости за спиной, — задумчиво проговорил Саша, а потом вгляделся в глаза майора и девушек. Несколько минут молодые люди как будто переговаривались взглядами, что-то решая для себя, чему целитель только поражался, все-таки взаимопонимание молодых людей было запредельным.
Гермиона смотрела в глаза своего Гарри и думала о том, что может их ждать в неизвестном мире. С одной стороны, девушке хотелось спрятаться в крепость и остаться в ней навсегда, но Гермиона понимала, что улиточная жизнь ничем хорошим закончиться не может, а вот с другой стороны, новый мир — это интересно и точно нет старых врагов, а от новых ее защитит Гарри, ведь это же он. Тревога отпустила девушку, она едва заметно кивнула и ярко, солнечно улыбнулась. Сидевшая напротив Луна также улыбалась всем, Саша кивнул.
— Сможем, — произнес Вакушев, закончив обмениваться взглядами, отчего молодой целитель очень обрадовался.
— Когда вы будете готовы? — спросил он. — Завтра или через неделю?
— Перед смертью не надышишься, — ухмыльнулся товарищ майор. — Давайте завтра.
— Эх, люди… — гость крепости даже не знал, как ему реагировать на такое. Собравшись, он отправился утрясать детали визита со старшими товарищами, сначала пришедшими в крайне возбужденное состояние, а потом уже согласившимися с доводами молодого коллеги.
Согласились с этим и их старшие товарищи, после просмотра воспоминаний о разговоре, конечно. Поэтому детали визита были утрясены, и на следующее утро молодые люди уже усаживались в продолговатое транспортное средство, долженствующее доставить их по назначению. Гермиона еще прокручивала в голове разговор с мамой. Девушку беспокоил факт того, что из состояния страха, или адреналинового шторма она выводится Гарри… ну… тем способом. А вот Эмма, улыбаясь, объясняла дочери, почему именно так происходит. Нельзя сказать, что Гермиона полностью приняла эти аргументы, но, в конце концов, то состояние единения, которое они испытывали вдвоем, было очень приятным, поэтому девушка решила оставить сомнения.