Настроение у Купера явно упало, убедил я его в своей правоте. И теперь он был раздражен и зол на Эдика.
— Да не вру я! Это правда! Паспорт верните! — взвизгнул Эдик.
Я поспешил покинуть кабинет, чтобы Эдик больше не стеснялся моего присутствия и вволю повыносил мозг Куперу.
Вернулся к себе в кабинет. Там меня уже ждал Серый.
— Привет, Сан Саныч! Ты что с моей сеструхой сделал?
— Привет, бандит! А что случилось?
— Я когда сообщил ей сегодня утром, что пойду к тебе, она сказала привет тебе передать. Прикинь?
Тот весело и недоумённо ухмыльнулся. Я же не стал вдаваться в подробности.
— Да? Ей тоже передавай… — я дождался, пока Серый угукнул, потом добавил: — Слушай, Андрюха… А у вас дача есть?
— Есть, а что? Но мы там картошку не садим. Кусты просто растут полузаброшенные, абрикосы, вишня. Больше не помню.
— Кусты — это хорошо, — задумчиво проговорил я. — Спрятаться можно…
— Кому спрятаться? Зачем?
— Тут такое дело… Короче… Интеллигента выпустили.
— Как — выпустили? — скрипнул зубами паренек.
— У нас новый начальник, не жалует он меня. Никого не жалует, кроме одного мутного сотрудника. В общем, палки в колеса ставит — и сегодня утром Интеллигента выпустил. А Куценко ведь не просто так с зажигательной смесью под окнами вашими маячил. А если он вернется? Пока я его не поймаю, вам бы лучше на дачу переехать. Как считаешь?
— Ну да… А как я сеструхе это объясню? — призадумался Серый. — Если только ты сам ей скажешь… Тебе она сто пудов поверит.
— Давай я скажу, сегодня же вечером к вам заскочу… Вот только зачем Интеллигенту поджигать вашу квартиру? До сих пор не пойму… Есть мысли?
— Ну… Убить меня хотел. Из мести, — предположил Серый.
— Нет… Слишком ненадежный и сложный способ. И дома тебя на тот момент не было. Что ещё?
— А может, он просто хотел поджечь квартиру, чтобы мы ни с чем остались? — выдал вдруг гениальную мысль Серый.
— Продолжай, — закивал я, уже догадываясь, куда он клонит.
— Вот смотри, — оживился тот. — Когда карманник меня натаскивал, говорил, что я находка. Ну, типа, самородок в таком воровском искусстве. Лучший его ученик. А потом появился ты, Сан Саныч, и все планы ему порушил. Меня из трясины вытянул, его ни с чем оставил. Так, может, он просто пытался вернуть меня?
— Логично, — кивнул я. — Он поджигает квартиру. Вы остаетесь без жилья, без мебели, вещей и бытовой техники. И податься вам особо не к кому.
— И тогда бы он снова предложил мне заняться щипачеством, потому что с сеструхиной зарплатой только на один холодильник год надо копить.
— Вот сукин сын… Хитро придумал. Видно, ценит он тебя.
Этот день выдался насыщенным. Я съездил с Мухтаром в составе оперативной группы на два происшествия, после решил-таки свинтить с работы и отправиться на поиски Интеллигента — проверить адрес, который записал с его слов.
Оставил Серого в своем кабинете, велел принимать «посетителей» и если что — говорить, что кинолог отлучился за собачьими харчами. Закупается, мол… Не стал я отпрашиваться у Купера, чтобы его не расповаживать. Хотя если тот спалит мое отсутствие (даже по уважительной причине), запросто может взыскание влепить. Я это понимал, но кто не рискует, тот не победит.
Я переоделся в обычную одежду. Комплект приличного гражданского прикида, не рабочего, теперь всегда висел в кабинете.
Вышел за территорию ГОВД, прикидывая, с какой автобусной остановки мне лучше уехать. Сзади кто-то посигналил, и ко мне вдруг подкатила белая новенькая шестерка. Таких машин в Зарыбинске было не так много, ведь первые серийные экземпляры ВАЗ-2106 сошли с конвейеров недавно, примерно пару лет назад. Новая модель потеряла фиатовский облик, ей была уготована судьба настоящей советской классики.
— Слышь, начальник, — из «шахи» высунулся Эдик. — Паспорт верни… А то…
— А то что? — хмыкнул я.
— Джинсы, — вдруг выпалил Эдик. — Почти даром, всего девяносто рэ. Заграничные. Хочешь, достану? Кроссовки как у меня, ГДР-овские, хочешь? Глянь, во! ФирмА! И еще много чего могу достать. Отдай паспорт, будь человеком… Мне в командировку завтра. А?
— Девяносто? За джинсы? — поморщился я скептически. — Это ты называешь почти даром?
— Конечно! Они в Москве от ста двадцати стоят, а в нашем захолустье все двести просят. Я по себестоимости тебе отдам.
— По себестоимости? — я вгляделся в Эдика, в его модный прикид, прическу, манеру поведения, вспомнил фишки его речи.
И пазл сложился. Все говорило об одном — Эдик не гопник, не шантрапа и не подзаборный хулиган. Как я сразу не догадался? Хотя, признаться, особо и не задумывался.
— Погоди… Так ты что? Фарцовщик?
— Тише, начальник, тише… Я вижу, ты не по ментовским законам дела разруливаешь, садись в машину, договоримся.
— Короче, Эдик, — я открыл дверцу и сел на переднее сиденье. — Если повозишь меня немного сегодня, то, может, и договоримся. Ну и джинсы, конечно…
— Ваще не вопрос, начальник, говори адрес. Куда едем?
Я назвал адрес Интеллигента, и мы поехали. Эдик отлично знал город. Но фарца в Зарыбинске? Я думал, что она только в более-менее крупных городах процветает. А надо бы его немного проверить, не врет ли…
— Короче, Эдик, мне нужны джинсы, пара рубашек модных, ну, сам знаешь каких — зауженных, и чтобы рисунок не фуфлыжный василек был. Еще… водолазка или лапша, ну и пиджачок, типа как у тебя. Да… Еще туфли и ремень в один цвет. Кожа-рожа… Записал?
— На подкорку записал, — постучал пальцем по своей голове фарцовщик. — Только все это недешево обойдется. Нет, я, конечно, скидку сделаю, но я, сам понимаешь, товар не из воздуха беру, закупаюсь в столице.
— По деньгам договоримся, не обижу, — хмыкнул я. — Лавэ на кармане имеется.
Мы приехали по нужному адресу. Трехэтажный солидный кирпичный дом. Сразу видно, что квартиры в нем с высокими потолками. Это не панельный «курятник». Видимо, здесь проживали граждане рангом повыше.
В СССР все равны, но некоторые всегда равнее других. Им не надо стоять очереди за колбасой, ее можно получить с черного входа, им не надо записываться на приобретение мебели и ждать месяцами шкаф или «стенку». Даже в нашем небольшом городке такое «равенство» ощущалось. Я уже испытал его, когда закупился на днях из-под прилавка в местном «Гастрономе», используя «хлебную» карточку, подаренную мне директором магазина — Матвеем Исааковичем Милем, которую он мне жаловал в благодарность за найденный телевизор.
— Жди здесь, — приказал я Эдику и направился к нужному подъезду.
Поднялся на второй этаж. На звонок давить не стал, Интеллигент вряд ли откроет, когда в глазок посмотрит. Встал сбоку от двери и стал ждать.
С третьего этажа кто-то начал спускаться. Это оказался пионер в шортах и футблоке. Почему-то в галстуке, каникулы же. Судя по всему, он направлялся в школу.
— Мальчик, рубль хочешь заработать? Позвони в эту дверь, а я тут сбоку постою. Там мой друг живет, хочу сюрприз сделать. Договорились?
— Дяденька, а вы не обманете?
— Нет, вот, держи, — я протянул ему купюру. — Звони.
— Тогда трешку давайте, рубля мало, — нагло заявил пацан.
Ишь ты. А жители этого дома торговаться определено умеют. И рубль для пацана — не бог весть какие деньги, это сразу видно. Зажиточный тут народец обитает.
— Давай обратно рубль, другого попрошу помочь, — я протянул руку, сделав вид, что хочу забрать тугрик, — а еще пионер называется…
— Ладно, ладно… Рубля хватит! — затараторил маленький барыга.
Пацан подошел к двери и нажал на кнопку. Звонок мерзко задребезжал. Его звук напомнил ржавый будильник и звук пилы одновременно.
Никто не открыл.
— Звони еще, — сказал я, выждав с полминуты.
Пионер снова нажал на кнопку, но никто не торопился нам открывать.
— Дяденька, можно я уже пойду? Я на отработку в школу опаздываю…
— Нажми последний раз и иди.
— Вовка! Ты чего там? — раздался сверху по лестничной клетке чей-то знакомый мужской голос.
— Пап! Я дяденьке помогаю сюрприз сделать. За спасибо!
— Иди в школу, и сколько раз было тебе повторять — никогда не разговаривай с незнакомыми людьми на улице. А то цыгане украдут!
— Так я не на улице, я в подъезде, пап!
Меня отец Вовки не видел, я стоял за изгибом лестничной площадки. Его перекрикивания с сыном уже испортили мой сюрприз для Интеллигента. Орут на весь подъезд, теперь, если карманник и был внутри хаты, уже точно затаился.
— Я не понял, ты там не один? — возмутился мужик.
Послышались шаги. Почему голос мне знаком? Кто Вовкин отец?
И вот мужчина в богатом, на восточный лад халате и в расшитых золотой ниткой тапочках спустился к нам.
— Эрик Робертович, — улыбнулся я. — Добрый день, у вас смышленый сын.
— Александр Александрович? Вы? Я уже плохое было подумал…
— Ну что вы, я попросил вашего сына позвонить в дверь, кстати, вы знаете гражданина Куценко Дмитрия Алексеевича?
— Ну, конечно… Вот же его квартира, а что случилось?
В это время сквозняком захлопнуло дверь на третьем этаже. Видимо, председатель горисполкома Покровский оставил ее открытой. Та с силой бухнула, создав поток воздуха в подъезде, и от этого потока вдруг распахнулась дверь квартиры Интеллигента.
— Смотрите! — крикнул Вовка. — Она была и не заперта! А я столько раз звонил!
— Рад был повидаться, — я спешно пожал руку Эрику Робертовичу. — Как Эльба? Как супруга?
И, не дожидаясь ответа, нырнул в квартиру Интеллигента. Хотел прикрыть за собой дверь, но порог уже пересекал товарищ Покровский.
— Вовка! Марш в школу! — бросил он через плечо и шагнул за мной.
— Странно… Никого нет, а квартира открыта, — пробормотал председатель горисполкома. — Надо разобраться… Может, обворовали? Вас кто-то вызвал? Соседи? Дмитрий Алексеевич! Ау! Вы здесь?
В ответ тишина. А моя интуиция уже почуяла неладное.
— Эрик Робертович, я вас попрошу ничего здесь не трогать.