Вот ведь хрень какая!
Я тихонько сходил и проверил ворота, что там не прячутся наёмники Вьюрковского. Что за день сегодня? У меня на душной кухне пьют в странном ритуале детектив и полицейский. Ещё и комары эти!
Я шлёпнул себя по шее, раздавив вредное насекомое. За окном уныло выли собаки. Вряд ли участковый скоро уйдёт от нас. Конечно, на завтра нет заказов, но как по мне, так это не повод назюзюкиваться.
Ладно, Тайлер молодец, городового отвлёк, у графа все только на него и смотрели, зря я кипячусь. Расследование идёт.
Активировал Шило, перенёсся на Изнанку. Тут, в этой зоне, могли быть твари, могли в принципе и не быть. Но тут точно не было комаров.
В кармане книжка, тут по-прежнему светло, я залез на высохший остов мёртвого дерева, которое тут росло, устроился между ветвей и стал читать.
Итак, до начала взлёта нужно убедится в наличии и уровне топлива, при необходимости сделать расчёт расхода и понять, что топлива хватит и на обратный путь.
Логично, твою мать!
Проверить колёса, они должны быть накачены, очищены от грязи и сорняков.
Написано для дебилов, то есть отлично, как раз на мой уровень подготовки.
Глава 5Банкиры
Утром, поскольку заказов не было, я оделся как приличный человек, а не бомж, нашедший костюм на мусорке, причесался и, прыгнув в грузовик и поехал в город.
Жить сразу в городе, конечно, удобнее, чёрт побери. И это ещё пробок нет в этом мире.
Заехал в офис, подписал у Чена второстепенные документы, перебросился несколькими фразами.
— Скажи, Чен, а если бы я захотел полетать на самолёте, как считаешь, можно мне такое провернуть?
— Ну, — он задумался, — я всю жизнь живу в Кустовом, авиации у нас нет. В общине говорят, что видели, как Кротовский летал на каком-то очень шустром самолётике или чём-то таком, скорее всего ему его дал император, может даже лично.
— Кротовский мне свой ковёр-самолёт не даст.
— Военной авиации у нас нет, аэродрома тоже. Иногда богатеи прилетают, улетают. Ты хочешь наладить контрабанду посредством авиации? Смело, смело. Но такие расстояния и быстро преодолевать можно только ради компактных ценных грузов.
— Прилёт самолёта будет виден, он вообще очень «палевная» штука, заметная. Пастухи увидят, казаки, путешественники и так далее. Но мысль интересная.
— А ты что имеешь в виду?
— Надо к Юбе сгонять, пообщаться, а это далеко.
— Ты же ездил к нему куда-то недалеко, несколько часов пути.
— Это он сам приезжал и стоял лагерем у южных озёр, кстати делал он это без разрешения городских властей или местного лорда. А сейчас откочевал обратно в свои земли.
— А ты хоть точный адрес знаешь его? Ну, допустим, ты наймёшь пилота с летательным аппаратом, куда лететь?
— Южный Алы Тау. Блин, более точных координат у меня нет.
— Ну вот.
— Ладно, буду думать. Как там Мин?
— Выздоравливает.
— Хвала предку. Поеду по Мещерякову, займусь им.
…
Для начала я направился в суд. Это ключевая точка во многих вопросах. Показал удостоверение, прошёл в канцелярию.
— Мария Семёновна, здравствуйте, как проходит Ваш день?
— Жарко сегодня, Аркадий, — посетовала грузная тётка из канцелярии. — Поможете открыть окошко? Кто-то его гвоздём прижал.
Ей всё время было жарко, практически в любую погоду и, тем не менее, для неё это была вечнозеленая тема и почва для борьбы с коллегой, звали её Галина Ивановна, которой «дуло», «сквозняк» и вообще холодно, когда Мария Семёновна открывала форточку. Так они и боролись за контроль над здоровенной форточкой.
Вялотекущая борьба вышла на новую стадию, но сейчас Мария Семёновна собиралась взять реванш, воспользовавшись отсутствием своего противника и подтянув меня в качестве союзника.
Учитывая, что помогает мне именно эта сторона форточного конфликта, я конечно же был намерен ей посодействовать.
— А Вы не посмотрите, есть ли иски или требования к моему клиенту, Мещерякову? Банкиры его штурмуют.
— Почту надо получать, мы всем всегда направляем уведомления.
— Ой, я Вас умоляю, — я дошёл до окна. — Вы же знаете этих клиентов, почту игнорируют, как страус, голову в песок, а потом «кукареку», помогите, оно само!
— Дааа… — протянула она.
Контур форточки был заблокирован двумя загнутыми гвоздями, забитыми грубо и неумело, так что я одними только пальцами (уж доставать нож в здании суда было бы перебором) сначала разогнул, потом вынул и выбросил гвозди.
Форточка приветливо распахнулась.
— Как Вашего Мещерякова зовут?
— Александр Дмитриевич.
— Есть заявление о выдаче исполнительного листа от РосЕвроБанка.
— Можно посмотреть?
— Уже отдала помощнице.
— А в чьём производстве дело?
— У Головиной.
— А есть дата назначенного рассмотрения, а то клиент опять прошляпит, а мне бегай, пытайся задним числом что-то поменять?
— Сейчас запишу.
Дверь отворилась, в проеме возникла фигура сухонькой и всегда сердитой (в отличие от веселой Марии Семёновны).
— Ой, Маша, тут сквозняк, торнадо, холодно как в склепе.
— Ну, Галя, ну привыкай.
— К чему привыкай?
— К могильному холоду, ты же жаловалась на селезёнку? Кстати, тебе всё время холодно, у меня есть знакомый доктор, ты сходи пусть он тебя посмотрит, а то может у тебя заразное?
— А я тебе вырезала из газеты советы по диете, похудеешь, перестанет в жар бросать.
Мария Семёновна закончила писать и стала поворачиваться к коллеге всем корпусом.
— Ты что, Галина, хочешь сказать, что я толстая?
Я выхватил листочек и пробормотав слова прощания, выскользнул из кабинета, чтобы не стать случайной жертвой постепенно разгоравшейся жестокой бойни.
Выйдя из суда, я для начала отдышался, а потом позвонил по мобилету Мещерякову.
— Ой, Аркадий, золотой мой человек, Вы надумали помогать мне? Оплат пока не ждите! Придумали, как побороть этих подонков?
— Мои услуги будут стоить десять тысяч.
— Это баснословные деньги! Так дорого никто не берёт.
— А я беру. И сто двадцать рублей в месяц на покрытие текущих расходов. Кроме того, я сообщаю Вам, что они подали в суд заявление о выдаче исполнительного листа по решению третейского суда.
— Это как?
— Это превращает, как Вы её назвали, «филькину грамоту» в документ, который позволяет стрясти с Вас всю сумму и забрать здание мастерской.
— Вот ведь су…
— С кем из банка Вы общались?
— Да как с ними общаться, они же хамы и тупицы, воры, жульё все как один!
— Я понял. По оплате ставлю Вас перед фактом. Если Вы не согласны, я верну Вам папку и расходимся. Другой вопрос, где в Кустовом могут быть самолёты?
— В былые времена я бы Вас мог прокатить на боевом дельтаплане, даже постреляли бы над полигоном, около Клязьмы.
— Мы не в былых временах. Вы же авиатор, что-то знаете про сейчас и Кустовой?
— Нет у нас никакого авиаотряда, может в частных руках есть, но не видел. Это Вам в Челябинск надо ехать, у них мощный авиаотряд.
— А сколько стоит самолёт?
— Самолёт, — он усмехнулся, — Вам не по карману, это точно. Да и это не выпечка у бабы Нюры за углом, они не продаются «частным лицам». Ну Вы даёте, самолёт! Да даже у меня таких денег нет.
— Всё, мне пора, — я завершил разговор, потому что он пошёл куда-то не туда.
Кого я, в сущности, спрашиваю? У него все мошенники и лжецы.
И хотя мне немедленно захотелось направится на Чёрный рынок, для начала я поехал в тот самый РосЕвроБанк.
Находился он не сказать, чтобы в центре, но и не на окраине. Место неудачное, какой-то переулок, рядом парикмахерская и большой пивной бутик. Короче, не удивительно, что я его никогда не замечал.
— Здравствуйте, — меня поприветствовала девушка за столиком у входа, — Вам открыть депозит или проконсультировать по кредитам?
Я отметил, что вариант про расчётный счет для бизнеса она меня не спросила. Видимо, несмотря на деловой английский костюм, я всё ещё слишком похож на цыгана. Ну и чёрт с ним, зато меня Вьюрковский с пяти метров не узнал.
— Мне бы пообщаться с кем-то из руководства, кто занимается взысканием задолженности.
— У Вас задолженность?
— Я адвокат, у меня клиент, у него задолженность, у задолженности судебный процесс. Эдакая матрёшка. Есть у Вас юрист?
Меня посадили ожидать за столик, где посетителям была любезно предложена раскраска для тех, кто помладше и кроссворд для тех, кто постарше.
— А о каком проблемном клиенте идёт речь? — спросила, подойдя, всё та же девушка.
Ну ясно, она пришла доложила кому-то из верхов, а тот задал логичный встречный вопрос.
— Мещеряков, — хотя не собирался говорить об этом сразу, скрывать тоже не видел смысла.
После моих слов все как-то переполошились и мне это не понравилось. Они собрали целое совещание. Мимо меня прошёл то какой-то толстяк, который чуть не дыру во мне протёр взглядом, потом то же самое проделала тётка с выпученными глазами.
Не люблю я, когда оппоненты собираются в такую толпу. Не к добру это.
Девушка вышла и совершенно неискренне улыбаясь, позвала куда-то в недра помещений филиала.
Всё было примерно, как я ожидал, не считая, конечно, фикуса. Длинный стол совещаний, за которым уже сидело пять капитально напряжённых рож и фикус.
Ну, то есть фикус не сидел, но вымахал такого размера, что вытеснял всё вокруг и занимал пространство у стола, как если бы был частью совещания. И выглядел он так, словно фикусу не нравится, что мы все к нему припёрлись. Вместе с тем растение, которое росло, по ощущениям, чуть ли не в бочке (стол стоял так, что рассмотреть «горшок» не удавалось), единственное вызывало во мне симпатию. Деревья вообще лучше людей, это вам любой лесник скажет. Деревья не жгут костров, не убивают краснокнижных животных, не разбрасывают бычки, бутылки, использованные контрацептивы и средства интимной гигиены, а также не пытаются пристрелить егеря.