— Интуиция, чутьё на неприятности.
— А Вы?
— Считаю неплохо.
— И Вы ищете работу? Серьёзно?
— Шаг за шагом. Давайте добудем Ваше барахло. Где, Вы говорите, склад?
— Мы уже на месте. Но основной вход ещё в трёхстах метрах. Там проходная.
— Собаки? — спросил старший.
— Живой охранник.
— Один?
— Вроде того. Наш склад в дальней части территории, мы как раз стоим под её стенами.
Я показал пальцем на металлическую стену. Ради экономии стройматериалов стена здания была одновременно границей периметра заводской территории.
Стена была собрана из слегка проржавевших от времени, но всё ещё прочных прямоугольных металлических листов, которые крепились к каркасу здания и начинались прямо от покрытого лишайником бетонного фундамента.
— Замок навесной, фигурный, на нём написано ХТЗ. Входная дверь освещена, это большой минус. Территория просматривается. Второй замок врезной, ключ не рассмотрел. Ключи хранятся в здании АБК.
— Где искомые ящики и как мы их узнаем?
— Вот маркировка, их надо заменить на примерно такие же…
— Нет, — перебил меня Дядя Ваня и вопросительно посмотрел на старшего.
— Винтовая сборка, — многозначительно ответил тот. — Шесть винтов на лист.
— Ты хочешь их открутить? — спросил Дядя Ваня. — Громко будет.
— Сейчас тормозухой прокапаю и уже к вечеру будут крутиться, как нечего делать.
— Вы хотите проделать это сегодня? — ужаснулся я.
— Нет, полгода выждем для верности, — совершенно по-волчьи весело оскалился средний.
— А если нас увидят?
— Сопрём какой-нибудь левый ящик, как прикрытие, — я не до конца понимал суть их разговора и это меня злило. Мы стояли в пустом проулке и, хотя нас никто не видел, мне всё происходящее казалось абсурдом.
— Лучше всего было бы днём, — неуверенно предложил младший брат.
— Ночь, время волка, — покачал головой средний.
— Замена? Ящики вскроем?… Аркадий, — Дядя Ваня обратился ко мне. — Ящики подъёмные?
— Должны быть, хотя и с трудом. Погрузка и выгрузка когда-то проведена без специального оборудования, но потребуются усилия всех четверых. Если сильно надо, я могу пойти с вами.
— Без сопливых гололёд, — отрицательно дернул головой старший из братьев. — Без обид, но мы так не работаем.
— Вы видели ящики? — что-то прикинул в уме Дядя Ваня.
— Да, — подтвердил я. — Все ящики промаркированы очень точно, маркировку я вам дам.
— Замки на ящиках есть?
— Есть, небольшие и дешёвые.
— Ящики из досок?
— Да, пропитаны креозотом.
— Сшиты металлическими полосами?
— Вроде бы нет.
— Тогда замки можно игнорировать, вскрыть по боковой плоскости, потом забить обратно.
— Следы останутся, — хмуро сказал старший.
— Замажем пылью, как и потёки от тормозухи. Шесть ящиков, все подъёмные. Думаю, по времени что-то около от восьми и до пятнадцати минут. Должны успеть. Аркадий, хотите помочь? Дайте нам хлам, который мы положим в ящики вместо Вашего груза.
— Нет, погодите. Вы говорите так сумбурно. Кажется, понимаете друг друга даже не с полуслова, а с четверти. Объясните толком.
Дядя Ваня невозмутимо махнул рукой Братьям и те пошли обратно, но, кажется, с возвратом, старший явно собрался смазать винты, которыми крепились стенки склада.
— Мы приезжаем в четыре, примерно, часа ночи. Утра. Сон хороший, но ещё не стало светать. Становимся тут, осматриваемся. Если что-то не так, разворачиваемся и уезжаем. Если всё тихо, а мы определённо услышим, если будут посторонние, то старший крутит гайки, мы снимаем или загибаем лист, получаем проход на склад. Ваши замки и запоры, это всё там не нужно, Вы слишком стереотипно мыслите. Света по минимуму. Знаете, где ящики?
— Да, покажу.
— Нарисуете схему. Вы ждёте нас на месте выгрузки. Если что, мы станем убегать, нам не нужны лишние глаза и ноги, сами справимся. Заходим, вскрываем ящики, меняем груз. Это будет тяжело, но мы справимся. Груз грузим в кузов, он будет устелен мягкой тканью, чтобы ничего не гремело. Погрузились, младшие закрывают ящики, замазывают следы и отметины. Если сразу не заметят, то через неделю уже ничего не будет понятно. Выходят, мы со старшим привинчиваем лист обратно, у нас как раз руки отдохнут. Прыгаем за руль и едем. Уязвимость, то есть период, когда полиция, охрана или казаки могут появиться и что-то противопоставить, примерно пятнадцать минут, от начала и до конца. А потом мы неторопливо и открыто едем по улицам к Вашей точке выгрузки.
— Это будет медный завод.
— Да хоть серебряный. Привозим, выгружаем, тут можете и помочь. И всё, работа закончена.
— Вы так складно всё рассказываете, в жизни так ровно не бывает.
— Это рамочный план, заведомо допускающий вероятности. И успешные действия всегда начинаются с пошагового планирования. Как быстро Вы добудете нам увесистое, но подъёмное барахло для подмены в ящиках?
…
Подъехал грузовик и перекрыл вид на стену.
Старший выпрыгнул и остановился, средний осмотрелся (мне показалось, что даже будто бы принюхался верхним чутьём) как зверь, который ищет капканы и кивнул. Старший достал небольшую грязную бутыль и стал обрабатывать нужные винты нижней прямоугольной металлической пластины.
Я взял мобилет и набрал Кастету.
— Константин Иванович, скажи, а у тебя там вроде здание есть, слева по территории, пустующее.
— Да, наладочный цех. Он не работает, там всякое барахло лежит.
— А что за барахло?
— Цепи от ленточных погрузчиков, старые, но может на что сгодятся, пустые короба, поддоны, бракованные уголки.
— Станки есть?
— Есть некоторые, но без станин. Они убиты в хлам, ещё при Хокшилде, их надо будет сдать в металлолом.
— Я задействую это здание для личных целей, ты не против? И мне нужен доступ туда даже ночью.
— Херня вопрос, поговорю с безопасником и охранником на вахте.
— Предупреди, что я начну уже сегодня.
— Фига, ты резкий! Ладно, сделаю. Похлопочу про ключи.
…
— Поехали, посмотрите на место выгрузки и загрузитесь хламом на обмен. Если ваш план всё ещё в силе и если он действительно будет вами реализовываться. Так-то вы придумали его за пару минут, просто перебрасываясь странными фразами.
— План как план. Мы при малейшей опасности повернём обратно.
Глава 11Экспертиза
— Встать, суд идёт! — судья Родионов, входя в зал, посмотрел на меня с некоторой тоской, в которой явственно читалось, что он видит меня слишком часто.
Я и мой оппонент, одетый с иголочки немолодой Илья Адамович, встали.
— Слушается дело по иску фирмы компании «Цукерман и сыновья» к компании «Грюнк» о взыскании на сумму один миллион триста восемьдесят девять тысяч двести один рубль восемьдесят копеек. Дело рассматривает судья Родионовым при секретаре Коваль, есть отводы?
— Доверяем, отводов нет, — почти синхронно ответили мы.
Мне пришлось приложить поистине титанические усилия, чтобы не зевнуть всей пастью. Не то, чтобы мне было скучно в деле с номиналом требований более миллиона, что сопоставимо с бюджетом республики и богатством любого из самых зажиточных семейств региона, но половину ночи я абсолютно не спал, торча в ожидании на медном заводе.
Охраннику я навязчиво от широты души выставил бутылку хлебной водки, соврав, что у меня сегодня день рождения, просил держать ворота не запертыми, чтобы, когда приедет срочная поставка оборудования на грузовике с голубой кабиной, сразу пускать, пропуск не спрашивать (да и не было никакого пропуска).
Потом ждал, ждал, ждал.
Они приехали чуть усталые и со следами высохшего пота. Странное семейство не куражилось, не говоря лишнего слова, они подъехали к наладочному цеху, сами распахнули ворота, сами закрыли их за грузовиком и весьма шустро разгрузили. Хотя до этого и говорили, что им нужна будет помощь в разгрузке, а я уже привлёк к этому делу Тайлера, больше никого не успел придумать.
Я оплатил главе семейства заранее запасённым конвертом с восьмью сотенными купюрами, целое состояние, но особенности поставленной задачи совершенно точно того стоили. Николай Викторович/Иван Иванов говорил, что можно найти подрядчика на кражу за сто двадцать рублей, но у меня не было цели сэкономить, скорее наоборот.
…
— Есть ходатайства до начала судебного заседания? — голос судьи вырвал меня из пучины сонных воспоминаний.
— Да! — встал Илья Адамович. — Заявление о фальсификации, ходатайство о назначении экспертизы.
Мой процессуальный противник свой выпад оформил в виде письменного документа, который торжественно и вовсе даже не заблаговременно вручил сначала мне, а потом и суду.
Я бегло просмотрел его, тем более что заранее предполагал смысл и текстовку документа. Ну, что и говорить, многоопытный оппонент отработал на все сто. В чём-то даже приятно иметь дело с профессионалами, которые действуют правильно, жёстко, извлекая из документов всю аргументацию.
На мой взгляд формулировки немного размыты, сильные аргументы перепутаны со слабыми и можно было бы побороться, но…
— Мнение по ходатайству, Аркадий Ефимович?
— Ну что сказать, уважаемый суд, уважаемый коллега… Всё верно, поставлен вопрос о фальсификации ключевых документов, договора о поставке и отгрузочно-передаточной документации. Если они есть, то и долг есть. Нет документов, тогда вся моя позиция — это обман и пшик, ложь, пустышка.
— Хотите отозвать иск? — безэмоционально спросил судья, так спокойно рассуждая о деле с колоссальной суммой требований.
— Что? Нет! Ни шагу назад… Как это ни странно, я не возражаю против ходатайства.
— Поясните? — недавняя невозмутимость судьи дала некоторую трещину.
— Ну, мы уверены в своей документации.
— А если Вас обманул Ваш клиент?
— Всякое бывает, — с лёгким поклоном согласился я.
Ирония в том, что сейчас директор истца — это гражданин Солодожаров. Паспорт именно на такую фамилию лежал у меня на Изнанке в тайнике и на этом паспорте была моя фотка. То есть мой заказчик — это я сам и оттого невозмутим и хладнокровен, как безжалостный вьетнамский снайпер, который заманивает в смертельную ловушку взвод наивной американской морской пехоты, уверенной в своей непобедимости.