— Понял, найду.
На мотоцикле, огибая медленно бредущих коней-тяжеловозов, тянущих возы с зерном, направился по ориентирам гостиницы.
Нашёл-то я её быстро, припарковался, но дальнейшее меня слегка обескуражило, потому что, когда я пришёл к стойке регистратора и заикнулся о троих недавно прибывших, молодой пучеглазый администратор сделался ещё более пучеглазым и натурально сбежал.
— Нездоровая фигня, — озвучил я свои ощущения и вышел на улицу.
Из окна кабака напротив какой-то щуплый рыжий паренёк увидел меня и приветливо помахал рукой.
Когда это я успел тут обзавестись приятелями?
Проверил кольт и шагнул в кабак.
— Здравствуйте, господин Филинофф, — с жутким английским акцентом произнёс парень и подал мне руку, такую же щуплую, как он сам.
— И Вам не хворать. Вы, простите, кто? Меня откуда знаете?
— Вам привет от сэра Джонатана Симменса.
Я напряг память, но сходу ничего не вспомнил. Что это ещё за человек, которого зовут почти как немецкую фирму по производству электроники?
— Мы, блин, в шпионском романе?
— Ну, как же? — улыбка на щуплом пареньке чуточку увяла. — Ост-Степная компания, он же с Вами общался, договаривался. Я есть искать дорогу в каганат. Дорога нет.
— Дорога есть. Симменс, говоришь?
— Йес, барон земель восточного Рейдинга, сэр Симменс Джонатан Эмброуз.
— А, такой сэр… Ну, был вроде такой, разговаривали.
— Партнёрство? — он снова протянул руку.
— Братишка, как там тебя…
— Ирвинг, — стеснительно зардел парень.
— Во-во. Я тут людей ищу, а ты со своими приветами…
— Ну, так я же по этому поводу, сэр Филинофф, и потревожил Вас. Пойдёмте.
И он потянул меня в недра кабака, где была лестница наверх (и я снова проверил свой кольт), а там наверху узкий коридор и съёмные номера.
Перед тем как открыть ключом номер, он постучал и прошептал со все тем же чудовищным английским акцентом «свои».
Внутри, в номере, сидел и играл сам с собой в шахматы Шаповалов, что изрядно меня удивило.
— О! Босс! А я тут того… скучаю…
— Ты как тут… Что вообще происходит?
— Да я и сам толком не понял.
— А я ещё меньше. Ну ладно этот пацан британский, он ни бельмеса.
— Что есть бельмес? — улыбался Ирвинг.
— Ты хотя бы расскажи, что стряслось? Почему мобилет не работает твой?
— Он в номере был. Я короче вечером пошёл пивка взять в этом баре. А со мной стал знакомиться этот рыжий. Я сначала решил, что он удмурт. А он оказывается, англичанин. Ну, мы взяли по второму бокалу пива.
— А что, был и первый? Глупый вопрос, рассказывай дальше.
— Ну и вот. Он и поведал, что ищет путь в каганат. Причём в стойбище Юбы. Его туда никто отвезти не берётся.
— Само собой, сейчас война и стойбище разорено.
— Оказалось, что он ищет тебя. Просто не знает, где ты. Он как узнал, что я с тобой знаком, на радостях угостил четвёртым бокалом.
— Был же только второй?
— Обижаешь, босс, третий был, четвёртый. Мы много цифр знаем.
— Ну и, ищет он меня, горемыка. Что случилось-то?
— Ну в общем, пока мы пили по пятому, к гостинице подъехала полицейская машина, оттуда выперлась толпа синих мундиров, зашли в гостиницу. Нам интересно стало, мы вышли поглазеть и тут опа! Или хоба?
— Да говори ты толком, Толяныч!
— Ну и вот. В общем, полиция арестовала Цветлана и Саныча. Меня тоже искали, но они не знали, как я выгляжу, я спрятался в толпе. С тех пор мучаюсь от скуки, похмелья, и сижу в номере. Шахматы вот нашёл. Сыграем?
— Сдурел? Надо выяснить, что случилось и где их держат.
— Ну, тут я не помогу, я в Бийске кроме Ирвинга никого не знаю.
Я закряхтел и прямо из душного номера (кстати, тараканы и правда были) набрал Бульдога:
— Игорь Васильевич!
— Ну что, нормально там всё?
— Не совсем. Скажи, у тебя в полиции есть приятели?
— Есть. А что?
— Они с какого-то рожна арестовали Цветлана и Сан Саныча.
— Почему, когда?
— Сегодня ночью. А почему, мне и самому интересно. Отсюда магарычовый вопрос, к твоим связям, что-почем, что случилось?
— Попробую разузнать.
Я повесил трубку. Ситуация, когда моих людей, причём откровенно не криминальных, что Цветлан, тот и мухи не обидит, что Сан Саныч, тот управленец с двадцатилетним стажем, очевидного повода для полицейского рейда не давали.
На ум мне шла только мысль о том, что это связано со мной.
Как бы то ни было, ситуация нездоровая, игра идёт напряжённо. А когда игра идёт в острой стадии, то первое что мне хочется, это убрать с поля лишние фигуры, сделать то, что военные называют «вывести мирняк».
В данном случае таковым был Евгений Шаповалов и, совершенно внезапный Ирвинг.
— Толяныч, ты у нас путешествуешь налегке?
— Да, — согласно кивнул головой он.
— Ирвинг, соберите вещи.
— Мы есть куда-то едем?
— Ага. Даю Вам пару минут.
— Простите, сэр, но Вы не вправе мне приказывать.
— Не морочь мне голову. Собирай барахло, погнали в каганат.
— Сейчас?
— Нет, блин, завтра. Ну конечно сейчас! Собирай. И да, там, куда ты едешь, англичан не очень любят, твои всё-таки развязали войну. Так что ты особо своим лицом не свети.
Я повернулся к Шаповалову.
— Толяныч, а ты не выглядишь напуганным.
— Дык меня и не взяли. Ну, всякое в жизни бывает. Ну, арестовали бы, потом отпустили. Я через такое не раз проходил. Главное не трепыхаться.
— И то верно. Я вас закину в каганат, возле города. Дойдёте пешком, там идите под крыло Михаила, архитектора.
— Разберёмся. Но сюда мне надо будет вернуться. Как мне вести закупки, мне оборудование нужно, стройматериалы?
— Похвальное рвение.
…
В течение десяти минут я закинул их обоих в лес под Николаем и остался в номере один.
— Эй, англичанин, у тебя там что, гости? За гостей положено доплачивать по два рубля с рыла! У нас тут не дом свиданий, не общежитие какое, а приличная рыгаловка, то есть эта… пивной дом!
— Я есть заплачу! — писклявым голосом ответил через дверь. — Йес, попозже, плиз.
— Плиз, хрениз. Забрался аж в Бийск, а языка человечьего не знает, — голос тем не менее удалился.
Мобилет зазвонил. Это был Бульдог:
— Босс, я коротко. Да, наших взяли за жабры. Шьют скупку краденого и какое-то там наёмничество.
— Ого, экзотика какая.
— Их арестовал лично начальник полиции города, Васнюкин Андрей Савельевич.
— И по его же приказу?
— Ну, знамо дело.
— А где держат?
— Сказали, что в четвёртом центральном отделе, начальник полиции возле себя держит.
— Понял тебя.
— Попробовать что-то сделать?
— Игорь Васильевич, а что твой человек сделает, если этот Васнюкин их под колпак поместил? Нет, посоветуй ему оттуда свалить.
— Ничего себе. Понял, сделаю. Может, мне подъехать, босс?
— Не надо, у тебя свой участок, ты его хорошо ведёшь.
— Ещё раз спасибо за дочь, босс.
— Рад, что помог. Всё, давай.
…
— Яков Лаврович, — мне уже надоело гонять мобилет, но ситуация неординарная.
— Да, Аркадий. Про твою Инквизицию пока ответа нет. Говорят только, что это важный международный комитет, со связями в Кунш-Коллегии.
— Но откуда у них полномочия такие дела творить? Им это разрешали или нет? Ответа по линии МИД я пока не получал.
— Ну, ты поднял волну. Теперь все бегают и ищут виноватого.
— Яков Лаврович, у меня, если у Вас будет возможность управлять этой волной, простая просьба, чтобы этим ублюдкам деятельность в империи запретили.
— Ха. Так они к тебе через Степь приползут, не думал об этом?
— Мне будет приятно, если Ваша организация прикроет мою заднюю железную броню. Хотя бы от этого.
— Если тебе будет приятно, твои кустовские вычислили польский клан убийц и торгуются за то, сколько возьмут поляки за то, чтобы тебя не убивать.
— Вот ведь пшеки, сначала взяли с одних за то, чтобы убить, потом с других за то, чтобы не убивал. Красавчики, мать их.
— Ну, а мы присматриваем. Деньгами не поможем, зато мониторим.
— У меня другая ситуация.
— Аркадий, ты плодовит, как автор разных, смешных и не очень, курьёзов.
— Во-во. Курьёз у меня, что ни на есть. Двоих моих людей в Бийске арестовали.
— Я тебе говорил, чтобы ты лучше выбирал друзей? С разбойниками и убийцами такое бывает, Аркадий.
— Этих я не выпускаю из Николая. Арестовали мирного риелтора, который мухи не обидит и инженера речного транспорта, который даже взятки давать не умеет.
Шпренгер задумался.
— Поможет мне Ваша организация в этой ситуации?
— Пообещай ничего в твоём стиле не предпринимать! Побереги мне там законность и порядок.
— Часов шесть могу потерпеть. Но я же понимаю, что их там бьют, мне больно от этой мысли. Печально и хочется кого-нибудь за это покалечить.
Через три с половиной часа.
— Слушай, Аркадий, помнишь я тебе говорил, чтобы ты ничего такого эдакого не вытворял?
— Помню.
— Ну, начальник полиции, прокурор города и градоначальник заняли позицию «я не я, лошадь не моя». Это я к тому… Не смею препятствовать твоим проделкам.
— Вы серьёзно, господин полковник?
— Я тебе ничего не разрешал. Следи за руками. Я сказал так, как я сказал. Но поскольку они оказались глухи к государственной службе, то всё, что произойдёт, будет сопровождаться нашим «а мы предупреждали». И вообще, там странная история. Прокурорский слился, а городской глава и полиция упёрлись, как будто за ними кто-то стоит.
— А может это быть этот, как его, — я напряг память, — князь Тигров?
— Этот, — насмешливо ответил Шпренгер, — Светлейший князь Дмитрий Анатольевич, правитель Сибири? Ну, вообще-то я у его ассистентов у первых спрашиваю, ситуация обязывает.
— Не он?
Шпренгер глубоко вздохнул, невербально намекая, что вопрос у меня глупый. Если бы был он, то мне бы сейчас было сказано, чтобы я сидел и не рыпался.