— Полная рота британцев, девяносто один человек.
— Некомплект?
— Это ещё и довольно много, в реальных условиях всегда есть те, кто вылетел в лазарет или ещё чего случилось. В боевых ротах бывает численность и в тридцать человек. Вот это уже некомплект.
— А те, что у тебя в форте?
— Погоди. К той роте прибавилось ещё двадцать два человека, итого в тюрьме сидит сто тринадцать человек. Плюс семь в лазарете. Плюс ещё двадцать девять человек у меня в форте, итого сто сорок девять. В последних боях взяли ещё девятерых, в разной степени повреждения. Их постепенно конвоируют в город. Когда они прибудут и если по дороге никто не помрёт, будет сто пятьдесят восемь человек.
— Круто, принял. Мне нужна была цифра, чтобы понимать, о чём торговаться с британцами. Но про Крит они ничего не говорили.
— Мы их не трясли, сам же просил. Стандартный допрос: кто такой, как зовут, звание, род войск, не желаешь ли сотрудничать, аллергия, болезни, ранения, степень агрессии.
— Понял. Тогда давайте предположим, что Крит означает тактическое отступление за пределы каганата.
— Похоже на то, — снова открыто зевнул де Жерс. — В общем, завтра мы бьём по тем отрядам ногайцев и всё, у меня кончились цели.
— Мы продолжим патрулирование, — Фёдор Иванович многозначительно назвал себя «мы», будто у него были ещё пилоты. — Не исключено, что есть те, кто попрятался в норы. Хотя коннице прятаться трудно.
— Или их не осталось, — предположил Дмитрий. — Так-то они тоже не совсем дебилы. Лишившись командования во второй раз, они могли свернуть вторжение. Те, кто остались в живых.
— Ну да, ситуация такая, они пришли, чтобы быстренько дать бой армии Юбы, пленить его и пограбить земли. А по факту местные попрятались, а спустя некоторое время из кустов стали постреливать на поражение. Плюс твои ханы: кто мрёт, кто заключает сепаратный мир.
— В любом случае я продолжу патрулировать, — повторил свою мысль Фёдор.
— А мы будем посылать отряды разведки.
— А местные?
— Местные постоянно контролируют свои земли, только связь с ними тухлая, мы получаем информацию спустя неделю через отдельных охотников, которые пришли вступать во франтирёры. Информация запоздалая и хаотичная, — де Жерс относился к такому источнику без особого уважения.
— Ладно, вы ищите кому ещё можно надавать по щам, а я занимаюсь дипломатией, авось закончим войну.
— Ну что, расходимся? — предложил Тайлер. — Спать пора.
— Ты к нашему особому гостю будешь ещё заходить сегодня? — спросил я Тайлера по поводу инквизитора.
— Да, планировал перед сном побеседовать, а что?
— Ничего. Он всё такой же упрямый?
— Дед лютый, несгибаемый, но много чего интересного рассказал. Я тебе попозже отчёт напишу.
— Считаю наше собрание законченным. Завтра встретимся снова.
— Когда война завершится, откроем шампанского, — романтично предложил де Жерс.
— Хорошо. Закажу у Шаповалова пару ящиков.
…
Я брёл по направлению к своему большому дому, чтобы поспать в юрте. Ноги и руки болели, голова ватная.
Откуда-то из-за бокового дома показался человек.
— Уважаемый, а не подскажете, где здесь порт? — у незнакомца был довольно сильный акцент, но в Николае таким нельзя было никого удивить, тут настолько разнообразный этнический состав.
— Там, — я без затей ткнул рукой «в направлении», а незнакомец резко шагнул ко мне впритык.
Внезапно мою правую руку пронзило обжигающих холодом и болью, после чего что-то сильно ударило в грудь.
Затрещала ткань пиджака. Моего очередного английского пиджака, купленного аж в Москве. Твою-то мать!
Незнакомец, который держал в руке длинный изогнутый нож, на долю секунду замер и посмотрел на этот нож с недоумением, потому что он не вошёл ко мне в грудь, а, чуть застряв в пластине бронежилета (который я по доброй привычке продолжал носить каждый день), остался у него в руке.
Воспользовавшись заминкой, я боднул его головой в ухо, а когда он отодвинулся от полученного толчка, то вмазал между ног коленом.
Всё же вольные города способствуют бесперебойной работе рефлексов.
Незнакомец издал квакающий звук и упал, но тут же заворочался, чтобы встать. Он откинул нож и достал какой-то раструб, явно магический, который активировал, но… безуспешно. Подавитель магии сработал и на этот раз.
Я потянулся к кольту, однако оказалось, что моя правая рука висит безвольной плетью.
— Ах ты ж, германский конь! — прошипел я, левой рукой доставая пистолет. Кольт стоял на предохранителе, но с передёрнутым затвором. Дай Предок, чтобы я не забыл его зарядить!
Я схватил пистолет левой рукой, а мой незнакомый противник тем временем вскочил. Не похоже, чтобы его остановил удар между ног. Морда бледная, глаза белёсые, зрачки сужены в крошечные точки. И он уже доставал огнестрел.
Вообще на поясе у него болталось штук восемь разных магических артефактов и прибамбасов. Но он догадался достать именно револьвер, как раз то, что не блокируется.
Предохранитель на кольте расположен так, чтобы менять его положение правой рукой, то есть он рассчитан на правшей. Правой рукой, большим пальцем.
Я же держал пистолет левой. Потянувшись пистолетом к лицу, сместил предохранитель на «огонь» о зубы, зверски клацнув о них.
Через секунду незнакомец направил на меня револьвер, но… я был быстрее.
Не берусь считать себя самым быстрым стрелком на всем Диком Западе, но я выпустил в него четыре заряда практически в упор и все четыре раза попал. Падая, он выстрелил, скорее всего, рефлекторно и его пуля ушла куда-то слева от меня, в землю.
Я без сил осел на землю. Сердце стучало часто-часто, пистолет дрожал в руке, я продолжал выцеливать бездыханное тело, наверное, ещё с минуту.
Топот сапог. Ко мне спешили два единорога, которые запоздало оголяли своё штатное оружие. Единороги уже приступили к патрулированию, но эта часть города пуста, тут не бывает людей, почти не бывает, поэтому не часто ходят и патрули.
— Босс, ты как?
— Ничего, вроде живой, только с рукой что-то. А этот хмырь как?
— Всё. Отъехал, — один из единорогов был из бывших полицейских. — Докладываю, четыре попадания в район живота и грудной клетки.
— А сам труп?
— Молодой мужчина, физически развит, европеец, короткая стрижка, волосы тёмные, на правой руке три кольца явно магического свойства, но не дворянские. На левой руке два кольца. На запястье татуировка… Что-то на латыни или итальянском. Не понятно.
— Понятно, — я массировал правую руку, а пистолет убрал.
Рука болела зверски. Когда он отвлёк меня вопросом, то вдарил по ней чем-то замораживающим, магическим. Общее магическое подавление, действующее в городе, ослабило удар, но не до конца. Рука на время онемела, а сейчас приходила в себя и зверски болела.
Однако, пальцы уже шевелятся.
Всё ещё не вставая с земли, левой рукой достал мобилет.
— Тайлер. Ты там дошёл до старика-инквизитора? Пообщался?
— И да, и нет. Он сказал что-то вроде — «уходи, тебе не придётся со мной говорить больше». Старик явно не в духе, он какой-то шальной. Короче, я решил прийти к нему утром.
— Дуй к дороге, по которой я хожу к своему зданию. Я тут человека завалил.
— Разбой? — Тайлер даже не допускал мысли, что я убил кого-то просто так.
— Нет. Явно киллер. И варианты, что это либо англичане наняли ещё кого-то, либо это наши друзья из Инквизиции. И судя по парню, который не профессиональный убийца, а скорее матерый боец… Был боец. Но такой, повернутый на магии, иначе бы не облажался. Короче приходи, осмотришь его.
— Понял, бегу, роняя оптимизм на асфальт.
Я встал.
— Вас проводить, босс?
— Покараульте у тела. Я пойду к казакам, в их форт. Сейчас Тайлер придёт. Других детективов у нас нет.
Рука болела, но пришла в себя. Мне хотелось немедленно тряхнуть старика, чтобы он сам сознался, его это происки или нет.
Руки чесались его вообще пристрелить, но… Не мог я так запросто.
В форт был основной вход и боковой. Так уж получилось, что я попал к боковому и мне не понравилось, что часового, а служба у Чуя поставлена на уровне, нет на месте.
Для часового была построена небольшая грубая деревянная будка, которая в настоящим момент пустовала.
Заглянув за неё, я и увидел часового. Он сжимал в руке шашку, но глаза его бессмысленно смотрели в пустоту, а изо рта шла слюна.
Потрогав шею, убедился, что пульс у него всё же есть, я поспешил в форт.
Инквизитор содержался в подвале, но не в основной его части, где хранились продукты и не там, где ранее проживали пленные англичане. С ними казаки уже успели найти общий язык и перевели в одну из казарм на первом этаже, чтобы те не заболели от подвальной сырости.
У старика был свой спуск в подвал, который запирался на ключ. Раньше, чем пойти на вахту у основного входа, я проверил дверь в подвал, без удивления обнаружив, что замок разбит, словно был сделан из стекла. Он просто лопнул, расколовшись на несколько частей.
На бегу дозаряжая кольт, а другой боевой магии у меня нет, я побежал вниз, перепрыгивая через четыре ступеньки.
В подвале была почти кромешная тьма, но кое-какой свет поступал через окна под потолком.
Я был-то тут всего пару раз, просто проверить, как себя ведёт старый чёрт. Несмотря на то, что я не показывался на виду, а прятался за углом, он безошибочно меня учуивал.
Прямо за поворотом молодой парень, одетый в белый длинный плащ, вскрывал замок решётки, за которой находился старик. У него почти получилось, и он был поглощён процессом, когда сам Старик, который стоял в нетерпении по ту сторону, дёрнулся всем телом и крикнул.
— Там! — ткнув в мою сторону, заорал старик. — Да брось ты этот замок.
Старик потянулся к поясу парня, а парень, развернувшись, кинул в мою сторону какую-то склянку.
Так как он не целился, то склянка угодила в стену и разлилась сотнями разноцветных магических сполохов, нечто среднее между огнём и магией, но только я от этих грёбанных чудес уклонился.