— А ты пробовал?
— Не было возможности. Но если вы продадите мне парочку, то опробую.
— Потом поговорим.
Ханы стреляли, патроны уходили рекой. Это всё было большой рекламной компанией.
Возбуждённо переговариваясь, ханы вернулись в шатёр чтобы перекусить.
— Ну что, мы проголосуем по поводу вопросов, из-за которых собрались? — спросил один из самых старших ханов с седой бородой.
— Да, уважаемые правители, — встал я. — Вопросов два. Первое, Степь приветствует мир между ногайцами и каганатом Южный Алы Тау.
— Мы за вас рады. Сейчас мир по всей Степи.
— А, во-вторых, Степь приветствует город Николай. Город-порт, город — оружейный магазин, город-рынок всей Степи. Мы откроем институт, где можно будет учиться всяким профессиям, большой медицинский центр. Ну и казино «Золотой дельфин», самое большое казино в Степи.
— Вот, кстати, когда мы туда пойдём? — задал животрепещущий вопрос Казгирей.
— А вот можем быстренько проголосовать «за» и пойти.
Как таковое голосование меня мало интересовало. Была практическая причина, по которой я собрал тут ханов. Это большой знакомство с городом Николай, его товарами и услугами.
…
Перед входом в казино, на площадке перед ним стоял мраморный (или это тот хитрый гранит, уже не помню) дельфин, копия дельфина из Чёрного моря. На дельфина из реки Хозяйка не похож, но это не важно.
Внутри, в гигантском фойе был такой же, только вдвое меньше и покрытый золотом дельфин.
— Ого, какой красавец! — порадовался Юба. — Это такие в реке водятся? А можно его изловить и съесть?
— Отец, — сжав зубы, ответил я, — тебе коров и свинок мало? Нельзя, дельфин священное животное и под охраной законов каганата.
— Дурацкие законы.
— Отвлекись, пожалуйста, от гастрономии. Вон какая красота.
Казино сияло великолепием, светом, золотом, зеркалами, дорогим сукном, а ханы скромно жались у входа. Ситуацию выручила Кукушкина, которая подошла, увлекала одного за одним ханов, вручала им мешочки с золотыми фишками, показывала, как играть. Это была её часть шоу. По большому счёту, моя работа была на сегодня окончена.
Я подготовил протокол заседания Великого Курултая, сам себя определив, как секретаря.
В тексте было больше, чем я озвучил.
Степь в лице почти всех своих правителей устанавливала единую транспортную сеть, беспошлинную торговлю (это и реально существовало), единую безопасность и право ханов обращаться друг к другу за военной помощью в случае вторжений.
Протокол рекомендовал торговлю через Николай всем подданным всех земель Степи, продавать, покупать и так далее.
Из протокола вытекало, что торговых запретов, а как следствие, понятия контрабанды в моём каганате не существовало. Торгуй не хочу.
Ну и про медицину, казино, образование там тоже было.
Николай оказывал все свои услуги платно. Налогов нет, но хочешь учиться — плати! Есть торговый сбор, за торговое место, портовый сбор и так далее. Не говоря уже о том, что все предприятия, начиная с Патронного завода, принадлежали напрямую мне.
Поэтому вся эта презентация как по щелчку делала город Николай известным для всей Степи.
Ханы и их ближайшая свита (по одной на каждого) играли в биллиард, в рулетку, в двадцать одно, покер, шахматы, шашки и игровые автоматы.
Казино было не для бедного кошелька, и работники казино должны следить за тем, чтобы игроки не проигрывались сильно (эта идея была встречена Кукушкиной без огонька).
Но для меня было важно социальное последствие. Я хотел отвлечь степняков от войны, стянув внимание и финансы в Николай. Но не хотел, чтобы они проигрывались вдрызг.
Казино так же должно было стать центром развлечений, музыки, спортивных состязаний типа бокса.
В общем, такой Лас-Вегас на минималках — казино-то одно.
— Распишитесь, уважаемый хан, за получение фишек в подписном листе. У нас строгая отчётность, — бессовестно врал я и получал подписи под протоколом.
Процесс игр шёл, я бродил по казино и подписывал протокол. По залу бродили официанты, которые предлагали напитки, мне с трудом удалось найти что-то не алкогольное.
— Сок?
— Яблочный, — кивнул официант.
— Вкус странный, горький какой-то.
— Может лучше виски? Белого вина? — спросил он
— Нет уж.
Допил, морщась, стакан и вернул его на поднос, чтобы не носить в руке.
Подписав в конце концов у всех, я присел в уголке и как мне кажется, задремал, сжимая многостраничный документ.
…
— Приёмный, ну ты задал жару!
— А! Что?
Я открыл глаза. Передо мной был Филин, слегка всклокоченный и шагающий из стороны в сторону. Мы были в его треклятом лесу, где тишина и мрачно.
— Я говорю, Аркадий, ты выполнил всё, что я просил, Курултай там, финансовое благополучие. Но, пришла беда, отворяй ворота.
— В задницу твои познания в народных пословицах. Чего дёрнул? — с подозрением и недовольно ответил я.
— А вот чего, — передо мной возник стол, а на нём стопка газет, вроде тех, что я вручил инквизитору Никосию.
— Ну, я вывел Инквизицию из тени. Ты же понимаешь, мой дорогой пернатый Предок, что эти пидрилы хотели меня пытать и убить.
— Из-за элементалей, — сварливо прокомментировал Филин.
— Ну элементали и что? Ты тоже считаешь, что они угроза нашему миру? Что их надо угнать нахрен или убить?
— Нет, ерунда это, ксенофобия. Просто существа, построенные на других принципах, иная форма жизни, если угодно. Они могут задуматься на пару лет, настолько не торопятся жить. Нет, угрозы от них нет. Я вообще не про элементалей.
— А про что?
— Ты же понимаешь, что у группировки фанатиков был могущественный покровитель, с недавних пор именуемый Одноголовым.
— Чего? У нас у всех одна голова. Что за тупое имя?
— Ты следи за языком. Он представляет опасность даже для нас. Он объявил тебя своим врагом. Так что, ты уж прости, но я применил сому. Напиток богов.
— Какой ещё сом?
— Сома. В течение суток ты переместишься в иной мир, где Одноголовый тебя не достанет. Типа город Богов. С твоим микроуровнем тебе придётся устроится в забегаловку. А лучше пойти помощником адвоката.
— Постой, тот сок? Тот официант?
— Официант ни при чём. Я просто заменил напиток.
— Бляха.
— Так будет лучше. У тебя есть наследник клана, это твоя младшая сестра и даже душеприказчик, Филипп. Он присмотрит за городом.
— Знаешь, что, дорогой Предок, я не припомню, чтобы просил меня выкидывать из моего мира.
— Он не твой! — повысил голос он.
— А это не тебе решать! — повысил я голос в ответ. — У меня там город, там гора вольфрама, там пятьдесят тонн золота, аграрная реформа, там проект на три десятка школ по всему каганату. Ты думаешь, кто-то, кроме меня, запустит всеобщее образование, а следом за ним и бесплатную для жителей каганата медицину?
— Они жили и без этого.
— Люди и без колеса жили, но с ним легче. Подумаешь, какой-то монстр.
— Не очень-то вежливо называть богов монстрами. И вообще, не перегибай палку.
— С чего бы это? Только всё построил и настроил.
— Ты даже не женился!
— У меня там две девушки, мне с ними ещё разбираться и разбираться, в условиях мира.
— Три, — поправил меня Филин, — Кай-Мин на тебя тоже глаз положила.
— Гм. Буду знать.
— Не будешь. Я тебя спасаю, пусть ты и против, — настаивал Филин.
— Против. Один мой знакомый главный архитектор области говорил, не делай людям добро, если они не просят.
Глава 26День города
Я дозвонился. Никогда так не радовался, что дозвонился.
Я сидел в своём офисе в здании у реки, сидел и набирал раз за разом.
Здесь, в мире магии, не было мобильных операторов и фразы «абонент не абонент». Просто отсутствовало соединение.
Но я звонил и звонил, сделал по меньшей мере шестьсот попыток и когда наконец услышал его недовольный голос, часы показывали без четверти четыре часа ночи.
Поговорив с ним, я забылся, упав прямо на диванчике в кабинете. Моё жилье, моя юрта, она была в этом же здании, на первом этаже, но спускаться было попросту лень.
— Ефимович, ты чего тут? — потрогал меня за плечо Михаил Иванов — архитектор, он же гензаказчик, он же отдел технического контроля и застройщик города в целом и казино в частности.
— А? Что? — вскочил я.
— Мы тебя внизу искали. Когда не нашли, я пошёл наверх, а остальные тоже, в общем, ищут.
— Чего? — я вытер лицо рукой. — Зачем вы меня ищете? Англичане напали? Немцы?
— Ну, как зачем? — улыбнулся Миша. — С днём рождения тебя.
— Меня?
— Прости, всё как-то сумбурно. Собирайся, пойдём, а?
Я чувствовал себя, будто разгружал вагоны с углём. Железная дорога ещё не готова, вагоны не подошли, а я уже устал.
Опираясь на Мишу, как столетний старик, я брёл по лестнице с седьмого этажа.
— А нельзя было себе кабинет не на седьмом делать? — спросил Миша. — Чем плох, например, второй?
— Нельзя. На седьмом вид красивее. Ты скажи толком, о каком дне рождения идёт речь? Какое оно вообще, дно рождения?
— Аркадий Ефимович, мы в общении с Филиппом случайно выяснили, что ты свой день рождения пропустил, когда мотался по своим Римам, Москвам, Степям и Челябинскам. Если точнее, то ты был тогда в Москве. Ну, это там Яков Лаврович подсказал.
— А, так он с вами общается?
— Мировой мужик. Мы вчера познакомились, просто влюбились. Улыбка у него шикарная.
Я представил себе старого крокодила, по сравнению с которым инквизитор Никосий — пацан из подворотни и что могло заставить его улыбаться и потряс головой, прогоняя наваждение.
— Да, мой условный дедушка всё знает, всё видит, всё помнит. Ну, пропустил день рождения, дело-то житейское.
— А мы решили тебе его восстановить и отпраздновать. А поскольку формально у тебя сегодня всё же не день рождения, то обозначить это как день города. Ну, а касательно даты… Мы не подгадывали специально, понятно же, что пока ты свой Суперкурултай не проведёшь, не расслабишься.