Я коротко поклонился учителю и с готовностью встал на исходную позицию. Спарринг с учителем, к сожалению, не частое явление.
На самом деле, если подключить телекинез и вооружить мою третью руку, думаю я легко одолею Лермона, но это будет контрпродуктивно. Я хочу овладеть холодным оружием в полной мере и без костылей. Не люблю я полумер. Хочу стать великим мастером и в этом искусстве. Да и ментальные способности не афиширую. Однако мешочек с песком всё же развязал и положил рядом с собой, исключительно для виду.
Краем глаза заметил на притолоке усатую мордочку мышки Мики. Она часто наблюдала за моими тренировками, то и дело дёргая лапками, будто пытаясь повторять особенно эффектные приёмы. И зачем ей это? Своих товарок уму разуму учить?
Лермон, не пошёл к стойке с учебным оружием, а направился в сторону выхода, где стояли скамейки. На одной из них я заметил лакированный футляр, из которого Сергей Павлович вынул кривой меч, похожий на японскую катану, но с очень длинной рукоятью. Присмотревшись я понял, что рукоять и клинок одинаковой длины.
— Что это за оружие? — спросил я с интересом.
— Японская нагамаки, — тут же ответил Лермон. Он произнёс заклинание воздушной оболочки, которое превратило смертельное оружие в учебный клинок. — Вы готовы?
Я лишь кивнул и занёс глефу.
Спарринг с учителем оказался очень напряжённым и продолжался менее пяти минут. Это мне потом Полина сказала. В моменте мне казалось, что бой длился вечность. Я понимаю, что Лермон сдерживался и скорее всего мог завершить бой уже на первой минуте, но этот спарринг был всем экзаменам экзамен. Давно я так не сражался. Даже Света следила за нашим боем с приоткрытым ртом. Кстати, песок я так и не использовал. Хотя очень хотелось опробовать новую смесь. Я таки забрал часть песка оставшегося от камня, что дал мне отец.
— Завершили бой, — выдохнул наконец Сергей Павлович, со лба которого обильно струился пот.
Я с облегчением опустил глефу. Руки у меня дрожали от перенапряжения, а сердце гулко стучало в рёбра. Но я был доволен собой, ведь так и не отступил и не пропустил ни одного удара.
— Достойно, — объявил наконец Лермон, спустя пару минут он сел в позу лотоса, положив свой необычный меч на колени, — со спокойной душой заявляю, что ты станешь достойным студентом Муромской академии.
Я поклонился, а затем последовал примеру учителя и сел перед ним. Света и Полина тоже присоединились к нам.
— Этот меч я получил от японского командира, двадцать лет назад, когда победил его в честном поединке, — произнёс Сергей Павлович. — Я до сих пор считаю, что японцы наши заклятые враги, но и у них есть чему поучиться. Ты отлично сражался сегодня, и сегодня я хочу передать это оружие тебе.
Глава 6Прощальные подарки
Лермон резким движением вложил сверкнувший клинок в лакированные чёрные ножны, украшенные белыми и розовыми узорами. Я даже не сразу понял смысл слов учителя, моё внимание было поглощено мечом. Ножны были украшены рисунком с белой цаплей на фоне одинокой горы. Очень красивая и очевидно дорогая вещь. Такие я люблю.
Суть происходящего я понял лишь тогда, когда учитель протянул оружие мне.
— Владей с гордостью, мой ученик, — по-доброму улыбнулся он. — В Муромской академии у меня остались знакомые. Я замолвлю за тебя словечко, но и сам не плошай. Помни, что ты лицо не последнего рода империи. Память и достояние предков стоят за твоей спиной. Не сдавайся перед трудностями и врагами, но и не забывай о том, что однажды тебе предстоит продолжить род, так что понапрасну тоже не рискуй.
Подобные диалоги происходили у нас после каждой тренировки. Таким образом мы успокаивались перед другими предметами, которые преподавал Лермон. Беседы, в свою очередь, плавно перетекали в гуманитарные занятия.
Лермон со значением посмотрел на меня, а затем процитировал одно из своих любимых четверостиший:
— Никогда не страшился драки
И не боялся проиграть,
Но если в спину лаяли собаки,
Не спешил на четвереньки вставать.
Лермон был очень неординарным человеком. В нём уживались и любовь к поэзии, и стремление к прекрасному, и прагматичность воина, и глубокие познания в различных науках. Если бы не пропасть между нами, сложившаяся из-за его происхождения и слишком юного возраста хозяина моего тела, я бы с радостью назвал его своим другом. Но подобное панибратство строго пресекалось. Мне ничего бы не было, а Лермона вероятно выслали бы.
— Спасибо учитель, — я положил меч на колени, и низко поклонился. — Я надеюсь, мы с вами ещё увидимся.
— Я тоже, — коротко кивнул он, — перейдём к экзамену по истории Российской Империи…
Виду я не подавал, но подарок мне пришёлся по душе. Да и меч лёг в руку как влитой, будто был создан для меня и последние десять лет я только им и сражался. Именной меч, который был выкован в день моего рождения с этим произведением искусства даже рядом не стоял. Хотя, готов спорить, что мой меч стоил примерно в пять раз больше.
После занятия я тут же отправился в свою комнату. Очень хотелось внимательно изучить подаренное оружие.
Я был в восторге. Кроме идеального баланса, оружие выглядело просто шикарно. Люблю я искусно сработанные вещи. Оказалось, узорами были украшены не только ножны, но также клинок и рукоять. Вместе это была вполне законченная композиция. На рукояти было изображено море, а на клинке лес, из гущи которого выглядывали лесные коты.
По устоявшейся когда-то давно привычке, я просканировал клинок ментально… Ого, неожиданно. В мече обнаружилось полноценное хранилище души. Не знал что в этом мире есть такая магия. Причём оно было пустое. Интересно, туда вполне можно поселить дух сильного зверя. Но рисковать всё же пока не буду. Первый на очереди подопытный кролик для усилений духовными ядрами у меня Мики.
К слову, Максимус ранил меня одним из таких кинжалов, с заключённой внутри душой. Но даже для моего родного мира это довольно экзотическая магия. Хотя если порассуждать, здесь, в мире, где частью магии владеют тотемы, такое оружие действительно имело смысл. Я припомнил один из уроков истории. (Практических занятий по управлению силами было не так много). Если разбираться, то духовные ядра побеждённых зверей, можно впускать не только в себя, или отдавать наследникам, но так же можно пускать и в оружие. Интересно, надо бы поискать информацию об этом. Жаль нельзя прихватить с собой замковую библиотеку.
Когда-то давно, мне попадался топор, в котором находилась душа человеческого воина. Звучит круто, но это был проклятый топор с обезумевшей душой. Это, кстати, была одна из первых попыток покушения на меня. В общем, что я тогда понял: души людей лучше отпускать с миром. Они должны находиться либо в теле живого человека, либо отправляться на перерождение. Всё остальное до добра не доводит. Даже если душа пожертвована добровольно.
Не знаю, осознавал ли ценность подарка Лермон. Этот клинок и так очень дорогой, но если в него поместить достаточно сильную душу, он станет поистине бесценным.
Я несколько раз взмахнул мечом, со свистом рассекая воздух. В этот момент в дверь раздался стук.
— Войдите, — произнёс я.
В комнату вошла няня, Лилия Афанасьевна, и подсобный слуга Стёпа.
— Ваш батюшка наказал собрать вещи, — доложилась женщина.
Я кивнул и аккуратно вложил клинок в ножны. После этого убрал его в футляр, который Лермон тоже передал мне.
— Меч пололожите к ручной клади, — произнёс я, указав на стоящий отдельно рюкзак, который собирал сам, затем отправился на следующее занятие.
Больше никто из преподавателей не подал виду, что что-то произошло, и меня это вполне устраивало. Занятия проходили как обычно, и больше никто не заострял внимание на том, что я последний день в поместье.
Вечером мои покои посетил дядя, Дмитрий Николаевич.
— Алексей, ты как? — спросил он с порога. — Сильно из-за отправки переживаешь?
Я, не скрывая усмешки, посмотрел на него.
— Ага, я и забыл, что тебя нелегко пронять, — пробормотал дядя. — Жаль, твой отец не видит твоих качеств.
— Он видит то, что ему хочется видеть, и часто бьётся носом в преграды которые не желает замечать.
— Мда, — протянул дядя и поспешил сменить тему. — К трудностям Муромской академии готов?
— Думаю там будет интересно, — хмыкнул я.
— Муромка — специфическое место, — произнёс он, а затем усмехнулся: — Слишком много практики.
— Я слышал, — пожал я плечами.
— И даже демоны тебя не пугают?
— Думаю, это им стоит бояться, — на полном серьёзе ответил я, хотя дядя рассмеялся приняв это за шутку.
— Ты не сердись на отца, — решил он сменить тему, — он хоть виду не подаёт, до сих пор от смерти Ольги не отошёл.
— А Анна Дмитриевна ему активно помогает, — подметил я.
Дмитрий поморщился.
— Не надо так. Как минимум, он глава рода и твой отец.
Я лишь вздохнул и перевёл взгляд на догорающий закат. Из моей комнаты открывался прекрасный вид. Вот по этому виду я точно буду скучать.
— Смотрю, твои вещи уже собрали? — перевёл он взгляд на груду чемоданов в углу.
— Собрали, — ответил я, хотя считал это лишними заботами. Я уже отобрал в отдельный рюкзак всё самое необходимое, безжалостно отбросив девяносто процентов ненужного барахла, собранного слугами.
Дмитрий Николаевич потёр переносицу.
— Ладно, завтра с утра Семён отвезёт тебя к вокзалу. Слышал, ты отказался от сопровождения слуг?
— Мне они ни к чему, — ответил я.
— В академии, на время обучения, принято забывать о происхождении, но ты всё равно будешь представлять наш род.
Я с иронией посмотрел на дядю. Отец вчера весь вечер изучал правила, пытаясь выяснить, можно ли как-то скрыть мою принадлежность роду Медведевых.
— Постараюсь не ударить в грязь лицом,
Дядя лишь пожал плечами, мол, хозяин барин, не переубеждать ведь.