Откуда-то с юга подул свежий ветерок, чистый, теплый, наполненный весной, что пришла после долгой мёртвой зимы.
Закончив со статуей, я вернулся к Лупицкому и снова уселся рядом с ним.
— Да уж, — произнес генерал, — представить сложно, если бы наш мир стал таким же.
— И не говорите, господин генерал, — покачал я головой.
Тем временем воины академии тоже даром не сидели. Я видел, как трое молодцев принялись раздевать труп какого-то архидемона, видимо, забирая с него артефакты в качестве трофеев. Надо бы им сказать, что эти штуки зачастую прокляты. Ну или Лилит попрошу проклятия снять… Поймал себя на этой мысли и тут же осекся. Уже не попрошу.
— Не знаю, как ты, Бронин, но я бы поспал, — заявил Лупицкий. — Надо бы до лагеря добраться. А здесь со всем как-нибудь потом разберемся.
— Ксанос говорил, чтобы мы покинули этот мир, — напомнил я.
— Ну слушай, — прервал меня Лупицкий. — Мы все же за их мир бились, невежливо будет нас так просто выпроваживать. А такой грубости, даже я возмутиться могу. Вот передохнём, а там и вернемся восвояси. Надеюсь к тому времени демоны про наш мир уже забудут.
— Я тоже надеюсь, — произнес я. Хотя чувствую, что по проторенной дорожке вполне может заявиться еще какой-нибудь дьявол вроде Базалеса, а может кто и пострашнее.
— Знаешь, не думал, что очищение мира от скверны инферно может быть столь приятным. Я прямо-таки чувствую, как внутри меня все оживает, — Лупицкий лег прямо на на землю, положив руки под голову, и улыбнулся. А яркое солнце, освещая его лицо, то и дело сверкало на его доспехе.
— Я, пожалуй, отправлюсь в академию, посплю в теплой кровати, — сказал я Лупицкому.
— Валяй, только не забудь за нами вернуться, — велел генерал, — а то не хотелось бы здесь застрять слишком уж надолго.
— Я постараюсь, — ехидно улыбнулся я.
Сил было впритык, но портал я смог открыть. Шатающейся походкой направился вперед. Сделал пару шагов навстречу порталу, затем, немного подумав, помедлил. Взглянув на обрубок своей руки, я развернул тесемку на мешочке, что всё это время болтался на моей груди. В мешочке находился песок, подаренный когда-то дедом, а ещё часть песка из священного камня, который я когда-то разложил на составляющие.
Песок тонкой струйкой высыпался наружу, искрясь под солнечными лучами. Затем вдруг стал обхватывать мое предплечье, образуя вполне себе руку. Отращивать себе конечности я не научился, но вполне могу сделать себе руку из песка и телекинеза. А почему бы и нет? Тоже неплохой вариант. По крайней мере, это проще, чем объяснять товарищам, почему я теперь калека.
Я шагнул в портал, готовясь к привычным перегрузкам, но вдруг понял, что все идет не по плану и портал несет меня не в академию, а куда-то совсем в другое место. Сам не понял, как я это осознал, но внутреннее чутье буквально вопило о том, что все пошло не по плану. А в следующий миг я оказался посреди кромешной черноты, из которой на меня кто-то глядел. Этот кто-то был очень сильный.
— Ну здравствуй, архимаг Алексиус, — раздалось ото всюду. — Я хочу знать, что стало с моей дочерью.
Глава 33Переговоры
Я висел посреди непроглядной тьмы и пытался понять в какую передрягу снова попал. Под ногами не было никакой опоры. Я висел, будто в воде, только влаги вокруг не было. Но на невесомость это похоже не было. Присутствовало ощущение, что на меня что-то давит.
А ещё я чувствовал себя до крайности некомфортно. Будто из темноты на меня глядели сотни тысяч пристальных взглядов, отчего от и дело мурашки пробегали по коже.
Однако, меня поприветствовали. Невежливо молчать, хоть я и не знаю ответа на заданный вопрос.
— Ты знаешь, как меня зовут, — произнес я, вслушиваясь в звуки собственного голоса, он прозвучал очень глухо, — так представься сам, я не знаю, кто ты! И о какой дочери идет речь, я тоже не понимаю.
Хотя, признаться, я кажется догадывался, о ком идет речь. Вот только совершенно не ожидал, что однажды встречусь с отцом Лилит.
В следующий миг на меня обрушилась сильнейшая ментальная атака. Мой собеседник решил не миндальничать и не тратить время на расспросы, а сразу попытался залезть ко мне в голову, но не тут-то было. Если бы я был простым человеком, да пусть даже архидемоном, у него вполне могло, что-то выйти. Но я архимаг менталистики, и сквозь мою защиту пробиться практически невозможно. По крайней мере до содержимого моей головы он не доберется, разве что через мой труп. Однако, стоит признать обрушившийся на меня поток энергии был действительно силен. Мне стало совсем не по себе. До моего слуха донесся злой рык.
— Что не получается? — спросил я, как можно более непринуждённо. Признаться, далось это нелегко, все-таки на меня обрушилась довольно много магии и чужого гнева. — Может все-таки поговорим? Я же готов к диалогу. Просто хочу знать с кем говорю.
В следующий миг давление на меня ослабло, но не исчезло. Я по прежнему ощущал ощупывающие меня ментальные отростки. В темноте вдруг появился небольшой вертикальный проблеск, который светился все ярче и ярче. Я удивился, поняв, что это. Это был вертикальный желтый зрачок. Именно такой же был у новоявленного дьявола, вселившегося в тело Базалеса. Зрачок тут же исчез, будто моргнул. А следом, позади пустого пространства, возник мой старый знакомый — Базалес. Совсем такой как прежде.
— Ты со мной уже знаком, — произнес он.
— Но Зириус объявил, что Базалес пал. Значит, ты не он.
— Да, я не твой старый знакомый, — не стал спорить мой собеседник.
В следующий миг кожа с его лица принялась опадать, словно резиновая маска, следом и весь облик сполз с высокой фигуры черноволосого мужчины. А облик Базалеса был отброшен в сторону, будто поношенное платье.
— Раньше меня звали не так, но теперь я занял место этого дьявола и стал его частью. Или он стал частью меня. Это уже не важно. Поэтому я возьму его имя себе, так будет правильно.
— Но взяв имя и тело моего врага, что еще ты взял на себя? Взял ли ты его обязательства? Его память? Или других его врагов? — спросил я с вызовом.
— Нет, — последовал уверенный ответ, — у меня свой путь, отличный от того, чего хотел Базалес. Правда путь мой оказался недолог.
Он поднял на меня глаза, обычные человеческие глаза, настолько синие, что, казалось, они светятся в темноте.
— Я спрашивал у тебя о Лилит— моей дочери. Что стало с ней? Зириус отказался показывать мне правду, но я чувствую, что ты замешан в этом. А еще она говорила мне о тебе, архимаг Алексиус. Я прошу, скажи мне что произошло.
И теперь все встало на свои места. Лилит — бедная девочка. Она хотела спасти отца, а не Базалеса. Базалес заслужил своей участи. А вот отца она искала долго.
Не зная с чего начать, я просто выдрал кусок своей памяти и послал прямо в разум новоявленного дьявола. Он сначала напрягся, отпрянул было, но потом разобрался, что я ему отправляю и принял послание.
На какое-то время повисла тишина.
Передо мной висел мужчина. Глаза на его бледном лице были закрыты. Через какое-то время щека его нервно дернулась, затем он поднял веки.
— Глупая девчонка! Столько лет прожила, а все равно так ничего и не поняла, — произнес он. — А ты не прост, архимаг Алексиус. Ты действительно мог погубить нас обоих, во всяком случае попытаться. Но Лилит тебя облапошила, хотя сложно сказать, кого именно — тебя или себя.
Мы помолчали, глядя друг на друга.
— У тебя ко мне еще есть вопросы? — спросил я.
— Да, — кивнул новоявленный Базалес, — нам надо решить, чем закончится война, — произнес он.
— Ты ведь объявил, что бой окончен, — напомнил я.
— Объявил, — согласился он, — но одного моего слова недостаточно. Любая вона заканчивается за столом переговоров. И нам нужно обсудить условия. Ты ведь понимаешь, что Инферно редко отпускает миры.
— Я думал — никогда, — хмыкнул я.
— Все-таки редко, — поправил он меня, — разные бывают случаи, и разные бывают дьяволы, — последнее слово он произнес так, будто пробовал его на вкус.
— Я не могу говорить обо всех мирах. По крайней мере, судьба твоего родного мира мне не до конца подвластна. Однако, могу обсуждать судьбу двух других миров. Тот, который почти разрушен, и тот, который недавно был принят к освоению.
— Не уверен, что я могу обсуждать судьбу, этих миров. Ни в одном, ни в другом я не являюсь властителем.
— Но твоих сил и власти достаточно, чтобы вести переговоры и донести волю до хозяев тех миров. Думаю, с этим никто не будет спорить, — произнес он.
Я пожал плечами.
— Сложно сказать. Я простой ученик академии. Первокурсник, пятнадцати лет отроду.
Мы с дьяволом, глянув друг на друга в упор, вдруг одновременно улыбнулись, затем он совсем по-человечьи рассмеялся:
— Ну да, ну да, — кивнул он. — И тем не менее пока у нас есть время ты можешь высказать требования, а я выскажу свое решение. После этого мы закрепим все договором и подписями, которые будут гарантировать силу договора с Инферно и не позволит никому нарушать условия.
— Все демоны должны покинуть оба мира, — пожал я плечами, — и в тот мир, где была битва, неплохо было бы вернуть захваченную энергию. А также закрыть доступ для других дьяволов, чтобы они больше не возвращались, — произнес я.
— Вернуть всю силу я не смогу. К тому же не стану ослаблять себя. Часть уже разлилась и скоро мир начнет оживать. Со смертью Базалеса прервались многие потоки. То, что было освоено, я не верну. По остальным пунктам я посмотрю что можно сделать если ты уверен в сказанном, я готов рассмотреть такой вариант.
— На каком основании ты обсуждаешь это? — спросил я.
— От лица дьявола, который начал эту войну и который имел все шансы победить, — хмыкнул мужчина.
— Чего ты хочешь взамен? — спросил я.
На этом моменте дьявол замолчал, глядя на меня в упор. Спустя секунд десять он ответил:
— Я звучу свои условия позже, когда пойму с чем придётся столкнуться. Когда подготовлю договор, я скажу о них. Сейчас, мне нужно время подумать и понять, что буду делать дальше.