— Вы будто… уснули на минуту, — произнёс он.
— Понятно. Со мной такое бывает, задумался. Не думаю что здесь есть из чего беспокоиться. Не обращай внимания, Вася, — сказал я, поднявшись на ноги.
Вот этот парень, хороший, сильный воин, который может добиться многого в будущем. Амбиций ему не хватает и уверенности в себе. При этом он неплохой товарищ. Всегда спешит на помощь, даже когда его не просят.
Наверное, мне не хватало таки учеников в прошлом.
Я даже почувствовал некую ностальгию по прежним временам.
Василий ведь действительно может добиться очень многого, если дать ему возможность. Повести его за собой, показать, как побеждать.
Прислушался к своим мыслям. Уж не влияние ли дьявола стало сказываться на мне? Как я вижу этого парня? Как разменную монету? Вот только для кого? Для меня, или для генералов этой академии? А может и для будущего дьявола, который будет доить эти миры, будто отелившуюся корову? Да уж, любопытная перспектива.
Много есть, о чем задуматься, и много, что пересмотреть. Я повернулся к Василию, тот уже отвернулся от меня и читал какую-то книгу.
— Эй, Василий, ты чем занимаешься? — приблизившись к парню спросил я.
— Уроки делаю, господин, — ответил он растерянно.
— Слушай, что-то я так выпал из жизни в последнее время. А чем сейчас вообще можно в академии интересным позаниматься? Ты ходишь на какие-то факультативные занятия?
— Я только на фехтование и на спарринги хожу, оттачиваю свое боевое искусство, — ответил он.
— А магию тренируешь? — спросил я.
— У меня специфическая способность, — ответил Василий. — Мало кто в ней хорошо разбирается и может мне подсказать что-то путное. Мне приходится всё постигать самому.
О, как интересно. Я этого не знал. Впрочем, у меня есть неплохой опыт в раскрытии талантов. Остаётся надеяться, что Василий не захочет меня в будущем убить.
Что ж, Лупицкий мне сражаться запретил, мой новоявленный учитель тоже. Почему бы не поразвлекаться иначе?
— А хочешь, потренируемся вместе? — предложил я. — У меня тоже редкая способность. Песок абсолютно не распространен, как ты знаешь. Мне бы на самом деле найти кого-нибудь для спаррингов.
— Я не знал, что у вас такая редкая стихия, — ответил он.
— Как есть, — развёл я руками. — А еще, скажу тебе по секрету, у меня есть одна способность, которая позволяет мне участвовать в некоторых операциях для генерала Лупицкого. Если хочешь, могу начать брать тебя с собой.
— Для чего это? — спросил Василий, нахмурившись. — И какая способность?
— Это пока секрет, — улыбнулся я. — Но если присоединишься ко мне, я тебе её раскрою. Тебя сначала нужно подготовить. Если ты конечно готов.
— Вы ведь правда? — спросил он. Заглядывая мне в глаза. — Я верю вам. Вы ведь не станете подшучивать надо мной.
Эх, не учёл я этого, всё же его этот Горелов совсем затюкал.
— Слушай, я не из тех кто веселится за счёт чужих бед. Ну, скажем так — я хочу начать оттачивать свои навыки и ты, как мне кажется, хорошей кандидатурой для постоянного спарринг-партнера. Будем с тобой тренироваться, оттачивать приемы. Глядишь, чему-то друг у друга научимся. Это всегда полезно, знаешь ли. Повторение — мать учения, — улыбнулся я.
— Повторение — мать учения, — повторил за мной Василий. Затем кивнул. — Почему бы нет, господин? Я только за.
— Только одно условие есть. Прекращай меня называть господином. Называй меня Лёшей.
— Хорошо… Лёша… — неуверенно произнес Василий.
— Ну что? Какие у тебя планы? Дальше сидеть зубрить или хочешь пойти потренироваться? Есть у меня к тебе одно предложение.
Василий захлопнул книжку и выжидательно посмотрел на меня.
— Я готов.
— Слушай, Вася, я что заметил? — обратился я к парню, когда мы с ним спускались по лестнице. — Ты ведь первокурсник?
— Ну да, — ответил он, — не совсем понял вопрос, господин Лёша. Мы ведь вместе с вами поступали.
— Просто Лёша, — поправил я. — Но что меня заинтересовало, держишься ты на уровне третьекурсников. Ты неплохой воин. Где ты этому научился?
Он помолчал.
— У меня, как бы это выразиться, прорезалась память предков, — осторожно глянул он на меня, будто боялся, что я от него сбегу. Ха! Знал бы он что у меня прорезалось.
— Память предков? — уточнил я.
— По крайней мере, так мне сказали. Я хорошо сражаюсь на мечах, причём с самого раннего возраста. Даже когда ходить-то плохо умел, но многое понимал и у меня многое получалось, — произнёс он. Мне показалось, что в его взгляде явно читается напряжение, будто он опасается чего-то.
— Понятно, — кивнул я, — у меня вот какое предложение. Есть такая аксиома, что если ты хочешь стать сильнейшим воином, тебе нужно сражаться с сильнейшими. Я знаю, где тренируются третьекурсники.
— Так я тоже знаю, у них как раз сейчас спарринг-разминка, — произнёс Василий.
— И-мен-но, — усмехнулся я, подмигнув парню. — Предлагаю пойти и надрать им задницы. Как ты на это смотришь?
— Мне кажется, это не самая лучшая идея, нас ведь могут и наказать из-за этого, — осторожно произнёс он.
— Могут, — кивнул я. — Но, по крайней мере, будет за дело. И заодно попробуем свои силы. Например, давай бросим вызов какому-нибудь воину третьего курса, на право занять его место в группе.
— Это же глупость, — произнёс Василий, — то есть, извините, это же несуразица. Так не работает.
— Именно! Зато весело, — бодро подмигнул ему я. — Хочу попробовать расшатать правила этой академии. Посмотреть, насколько они здесь прочны.
— Но, Алексей, господин Лупицкий этого не одобрит. Да и другие преподаватели вмешаются.
— Да мы как-нибудь с этим разберемся, поверь. Беру всю ответственность на себя, — я ему подмигнул. Ну что, идешь со мной?
Я шел, а сам вертел в голове и так и этак наш диалог с Крейгом. Закончилось все на том, что он дал мне два дня на отдых. Оценил мой тонус, сказал, что мне нужно расслабиться и постараться вообще ничем не заниматься, разве что тренировкам отдать силы, но никак не перегружать себя. А дальше он обещал мне преподнести какой-то сюрприз. Как он сказал, демоница, вероятнее всего, насчет активные действия где-то через неделю. Сначала будет долго присматриваться, ходить вокруг да около, изучать окружающие миры. Быть может, последуют какие-то прорывы демонов с целью разведки или взять языка.
По крайней мере, его демоны были уже все предупреждены, что, возможно, другая дьяволица вступит в битву.
Как казалось, мало кто из архидемонов вообще понял, что у них сменился дьявол. У Базалеса были свои методы управления. И большинство архидемонов, из тех, что посильнее, присоединялись к нему, потому что знали, что он в их дела лезть не будет. У них была этакая договоренность, что архидемоны занимаются своими делами, но в тех мирах, которые разрабатывает Базалес. Ну а Базалес не задаёт им вопросов. В итоге, когда под шкурой Базалеса появился другой дьявол, те даже ничего не заметили.
Крейг просил меня сейчас не вступать в никакие битвы с демонами, ни с его, ни с какими-то посторонними. Не знаю, с чем это было связано, но это он попросил в принудительном порядке. И от чего-то ему мне хотелось перечить меньше, даже чем Лупицкому. Ну, что ж поделать. Однако тренироваться мне нужно и желательно делать это с толком. Что ж, два дня — это хороший срок. За прошлые три дня, которые мне выделял Крейг, на подумать, я переделал, считай, все дела по Академии. Сидеть и медитировать два дня — слишком много и слишком скучно. Можно и похулиганить, вспомнить бытность, когда я сам был подростком и с другими учениками моего сенсея, устраивал всякие шалости, за что потом был неоднократно бит розгами. А то что это? Я ведь потомок великого рода Медведевых, а сам даже никаких шалостей еще не устраивал, хотя в академии числюсь уже несколько месяцев. Непорядочек.
Тренировочная площадка встретила меня криками и звоном учебного оружия. Ребята выкладывались на полную мощность. То и дело, мелькали боевые заклинания, вспыхивали щиты, стальные клинки сияли и искрили из-за учебных заклинаний, которые компенсировали всю их остроту, чтобы не калечить подростков. Сейчас на плацу стояли порядка тридцати курсантов собравшихся кругом. В самом центре круга сажались двое.
Вскоре тренировочный бой закончился, проигравший курсант завалился в песок под громкий смех. Правда, проигравшему было совсем не до смеха. Он вскочил было, но его быстро одёрнули, мол, бой закончен, дай место другому. Победитель утёр со лба пот и упёр глефу черенком в песок, оглядывая ребят в круге.
— Ну, кто следующий? — спросил он.
Пользуясь заминкой, я выкрикнул:
— Вот этот парень выступит, — заявил я, указывая на Василия, плетущегося следом за мной.
У Васи глаза стали по пять копеек. Такие же огромные, круглые и поблёскивающие, вопросительным выражением.
— Я? — спросил Василий, переводя взгляд с меня на третьекурсника, который оценивал его взглядом.
— Вы же с первого курса, первогодки. Что вы вообще здесь делаете? А ну марш отсюда, пока люлей не получили, — наперебой закричали нам курсанты.
— Чё, зассали что ли? — крикнул я, — испугались первогодку что ли? Ведь знаете, что он вас уделает? Ну да, согласен, согласен. Потом позора не оберешься. Третьекурсника уделал первокурсник. Так вас же из академии повыгоняют за это. Ладно, Василий, пошли отсюда, нечего тут глаза им мозолить, а то у них совсем комплексы повылезают.
— А ну стоять! — рявкнул парень, стоявший в кольце. Он уже держал глефу на изготовку. — А ну в круг, быстро! Сейчас я покажу тебе, кого здесь стоит бояться!
— Ну что, Вася, идёшь? — хохотнул я.
— Так он вроде тебя звал? — пожал плечами Василий.
— А я тебя предлагал на бой. Чего, тоже боишься, что ли?
— Я ничего не боюсь, — набычился Василий, но взгляд у него был явно неуверенный.
— Так что, заднюю даёте уже, что ли? — крикнул воин с глефой.
Вася вздохнул и, глядя прямо перед собой, прошагал мимо меня, даже и не взглянув в мою сторону. Видимо, костерит меня сейчас, на чем свет стоит. Вот только показать свои эмоции он не осмелится, конечно же.