- Трусы, висящие в воздухе… - задумчиво проговорил Рив, когда его закончило выворачивать. – Ты как?
- Помыть и убрать тут, - ответила ему Ольга, взлетая в воздух. – Итак, тебе одиннадцать, мне двенадцать, мы здесь… хм… уже трупики, судя по всему. У меня родители, не отказники, но странные какие-то.
- В чем странность? – поинтересовался мальчик, собирая и уничтожая магией все исторгнутое. - Как только в них столько поместилось…
- Воспитание на понижение агрессивности, как в сказках… - объяснила девочка. – То есть книги, и целевой страх, чтобы не было возможности злиться, но наказания какие-то очень мягкие. Получается, здесь тоже есть агры? Тогда с родителями встречаться опасно… - упавшим голосом произнесла Ольга.
- Ну почему сразу опасно… - задумчиво ответил ей Рив. – Если мы в Темных Веках, то правил нет, как и законов, а свой каменный топор они могут засунуть в…
- Да, кураторов тоже нет, - в тон ответила ему Ольга, жалобно добавив: - Значит, можно поплакать?
Рив понимал напарницу – девочкам предательство родных принимать было сложнее всего. Конечно, это все было «для вашего блага», но сам мальчик свое благо понимал иначе. Правда, его мнение никого не интересовало. Зато сейчас, с помощью своих знаний и умений, он, наверное, мог бы противостоять местным дикарям, никого крупнее мамонта не видевших. Это ж надо – палочкой колдовать!
- В голове у пацана каша, - сообщил мальчик, обнимая тихо плакавшую Ольгу. – Его избивали, оскорбляли память родителей, морили голодом, а он тортики в пыли рисовал, представляешь?
- Да, недостоверно, - согласилась вытершая слезы девочка. – У меня и того веселее… Наказания – лишение какого-то визора, а боли вообще не было почти. Ну то, что ладонью по заднице постучали – это, скорее, ласка… А вот в школе – совсем непонятно, то девочка пытается выделиться, то плачет от того, что нет друзей. Правда, как она встретилась с ископаемым, в памяти пусто.
- Непонятно, - согласился Рив. – В общем, друзей у нас нет, воевать тоже не за что уже, нужно отловить кого-нибудь не сильно противного, чтобы костный материал надергать.
- Ноги восстановить… А получится? – серьезно спросила Ольга, встретив улыбку напарника.
- Должно, - подтвердил тот. – Даже учитывая, что девочку кушало магическое ископаемое, хоть и тупое… Хотя они здесь все, наверное, такие…
- Войны Контраста вспомнил? – понимающе кивнула девочка. – Да, раз довели до ядерной войны, вполне вероятно… А что ты насчет родителей придумал? – заинтересовалась она.
- Ну можно посмотреть издали, потом захватить и допросить, - предложил мальчик, внезапно почувствовав слабость. Наложив на себя диагностический комплекс, он хмыкнул. – А меня, оказывается, головой треснули… надо полежать.
- Тогда поспим, - улыбнулась Ольга, прижимаясь к напарнику, как привыкла за долгие, долгие годы.
Наружный контур отгонял почти любых мелких, по меркам курсантов, существ. Проходивший неподалеку Хагрид почувствовал, что ему совсем не хочется смотреть в том направлении, но внимания этому ощущению не придал, а вся остальная живность лесную полянку старательно обходила стороной, давая возможность двоим детям отдохнуть и восстановиться, насколько это было в принципе возможно.
***
Здоровый сон и восстановительный комплекс помогли, чем смогли, поэтому проснувшиеся дети почувствовали себя гораздо лучше, но при этом обоих мучил голод, поэтому Рив решил добыть кого-нибудь на предмет съедобности. Мальчик помнил, что далеко не всякое существо годится в пищу, поэтому сначала работал диагностическими чарами, четко по инструкции.
- Я пойду, поесть чего-нибудь добуду, - сообщил он просыпающейся Ольге. – А ты никуда не уползай, тут безопасно.
- Шутишь? Ну шути-шути, - мрачное обещание в голосе девочки заставило улыбаться. Прижав к себе напарницу, Рив погладил ее так, как той нравилось, после чего шагнул в туманное утро.
- Эх, угораздило же меня… - вздохнула Ольга, медленно взлетая над полом. Нужно было привести себя в порядок, подготовиться к циклу приготовления еды, расчесаться, что с этой копной было сложнее всего. К местному своему имени девочка привыкала с трудом – оно было слишком длинным.
Увидев рогатых лошадей, Рив наложил диагностику, вздохнув – в теле животных обнаружился яд, поэтому в пищу они не годились. Пока что встретились только полулошади-полулюди, есть которых не позволяло воспитание, странные несъедобные пауки, волки в которых есть было нечего и вот эти лошади. Получалось, что пока придется обойтись ягодами, что было не очень хорошо – раненной подруге много чего требовалось для хоть какого восстановления.
Одна из рогатых лошадей отделилась от стада, приближаясь к замершему мальчику. В следующее мгновение ископаемая повернулась боком, показав носом на свои органы. О том, что некоторые животные содержат физиологические жидкости, годные в пищу Рив знал, но только теоретически, и что делать в данном случае просто не представлял. Лошади вздохнула, подняла голову, посмотрев в глаза вожаку. Тот стукнул копытом и через некоторое время на полянке появилось существо, похожее на лошадь и человека одновременно. Оно подскакало к рогатой, достало прозрачный сосуд и принялось делать что-то руками, после чего подъехало к Риву.
- Возьми, человек, - произнес этот реликт. – Напои свою раненную самку.
- Откуда вы знаете? – сразу же насторожился мальчик, на что неизвестное существо только грустно усмехнулось.
- Единороги сказали, - оно еще раз вздохнуло. – Я не буду спрашивать, почему вы прячетесь, но послушай совета – уходи, в лесу опасно.
- Люди нас утилизируют, - почему-то честно ответил Рив. – Напарница тяжело ранена, такое не лечат, а я…
- Что значит «утилизируют»? – не поняло существо.
- Убьют, - коротко ответил мальчик. – Но я вас понял, в любом случае еды здесь нет.
Кентавр понимал, что человеческий детеныш понимает, о чем говорит, а это значило, что самки и детеныши в опасности. Передав информацию и единорогам, человекоконь заторопился к своим. Нужно было предупредить старейшин о том, что люди убивают своих детенышей. Единороги же видели намного больше, чем кентавр, потому решили отмигрировать подальше просто на всякий случай.
- Что это? – Ольга пила из емкости белесую жидкость, восстанавливавшую силы и снимавшую тянущую боль в ногах.
- Физиологическая жидкость лошади с витым рогом, - ответил Рив, успевший перехватить по дороге пару ягод. – Там еще были люди с телом лошади, посоветовали уходить.
- Я уже нормально, - сообщила ему девочка. – Можем попытаться шагнуть к моим. В случае чего… – она всхлипнула, детское тело диктовало свои реакции.
- В случае чего я все там разнесу, - пообещал мальчик, тяжело вздохнув. Держать себя в руках было все тяжелее, да и чары не полностью справились с повреждениями. – Пошли?
Не привыкшие откладывать дела в долгий ящик, дети подготовились к парному переходу. С трудом взяв Ольгу на руки, укрепленные магией, Рив кивнул. В следующее мгновение картинка сменилась. Они стояли возле дома, расположенного на пересечении двух улиц. Из строения только что вышли двое взрослых людей, при виде которых Ольга тихо всхлипнула, но в следующее мгновение события понеслись вскачь. Рядом с людьми из воздуха появились маги в красных плащах. Мальчик, предчувствуя недоброе аккуратно положил девочку на траву. Один из магов начал медленно, с точки зрения Рива, поднимать свой каменный топор, то есть палочку, явно угрожая людям, и тогда не рассуждающий больше мальчик ударил по площади, отправив в беспамятство и «красных» и, видимо, родителей Ольги. Теперь надо было всех затащить в дом и допросить.
- Давай я сначала тебя, - предложил он девочке, но та покачала головой.
- Вдвоем быстрее управимся, - ответила Ольга. Конечно же напарники, всю жизнь прожившие вместе, отлично понимали друг друга, поэтому в четыре руки магией перетаскали троих «красных» и двоих людей в дом, после чего Ольга устало опустилась на траву.
- Не спать! – скомандовал Рив из последних сил. Подняв напарницу, мальчик ввалился в дом, не забыв еще и связать всех присутствующих. Чары оглушения имели ограничение по времени, отчего нужно было принимать дополнительные меры.
- Немножко полежу… - прошептала Ольга, задремывая. Рив последовал за ней, понимая, что тело не восстановилось, что там в голове пока совсем непонятно, а с напарницей так и плохо.
Рив не сказал Ольге, что ей годится далеко не всякий костный материал, это знала и девочка, но вот то, что пока ему подходящего не встретилось – это было нехорошей новостью. В крайнем случае, можно было и вырастить, но только в крайнем случае, потому что тела у них детские, отчего сил могло банально не хватить, ведь местных точно не дрессировали с пятилетнего возраста. Очнувшийся мальчик обозрел захваченных, в себя не пришедших, кроме… Женщина открыла глаза, оглядываясь.
- Миона?! – пораженно воскликнула она. – Миона, что случилось? Что произошло? Почему я не могу двигаться?
- Я вас связал, - с трудом поднявшись на ноги, мальчик, пошатываясь, сделал пару шагов к взрослым родителям местного тела напарницы. – Чтобы вы не могли нас сразу же…
- Что произошло, парень? – очнувшийся мистер Грейнджер глупые вопросы задавать не стал, а просто взглянул в глаза зеленоглазому пацану. А в глаза совсем еще ребенка не было детства, там читалось обреченное ожидание, усталость и внутренняя тоска, которой у детей быть просто не может.
- Оль… Гермиона тяжело ранена, и я не позволю вам ее сдать на утилизацию, - ответил ему Рив. – Но сначала надо выяснить, что хотели эти…
Мистер Грейнджер видел готовность в глазах пацана, но и слово «утилизация» резануло ухо так, что буквально заставляло хвататься за сердце. Выходило, что в этом их магическом мире детей… Тогда парень никому не поверит, и как его убедить, Грейнджер просто-напросто не знал. Не существовало таких слов, в которые мог бы поверить защищавший дорогое мальчишка. А вот Рив приступил к допросу «красного».