отворенное состояние. Нацеловавшись с возлюбленной, мальчик потянулся за гитарой, и по саду потекли звуки неизвестных песен. Несмотря на некоторый акцент, пелось хорошо, и Варя слушала хорошие, добрые песни. И «Ты у меня одна», и «Милая моя», и еще много-много песен, нежных, добрых, берущих за душу даже не понимавших по-русски Грейнджеров. А потом Сережа спел «Я вернусь», и Варя расплакалась. Долго-долго они сидели вдвоем, оставленные наедине тактично удалившимися родителями. Это был их день, их вечер… А их ночь наступит, хоть и не скоро, но обязательно наступит, и Варя, и Сергей точно знали это.
Сова со списком прилетела ранним утром. Точнее, прилетели две совы, для мистера Поттера и миссис Поттер. Представив себе выражение лица МакГонагалл, когда та отправляла письма, Варя весело рассмеялась. Женщину с лицом умершей своей смертью ни в чем не повинной рыбы, девочка не любила. Даже не за отсутствие педагогического таланта, а за равнодушие. Человек, работающий с детьми, по твердому Вариному убеждению, не имеет права быть равнодушным. И Сергей был в этом с ней согласен. Впрочем, мальчик был во всем согласен со своей девочкой.
Список учебников с купленными не совпадал только в собрании сочинений некоего Локхарта, что поначалу расстроило Сергея необходимостью идти на Косую аллею, но Варя его успокоила.
— Это художественная литература, — объяснила девочка. — Какие-то игры нашего бородатого недруга.
— А напиши-ка своему юристу, — оскалился Сергей. — Спроси его, насколько правомочно использование художественной литературы в качестве учебников.
— То-о-чно! — обрадовалась Варвара. — Пакостить, так пакостить… ой…
— Что «ой»? — поинтересовался мальчик.
— Ответ пришел, — сообщила ему девочка. — Мсье Франц написал: «Огромное спасибо» и три восклицательных знака. Это как?
Что конкретно произошло, дети узнали только в школе, когда Лаванда Браун, захлебываясь от вожделения, старалась рассказать им все новости магического мира. А пока никаких больше новостей не было, кроме небольшого письма почти в конце августа, в котором «учебники» Локхарта объявлялись внеклассным чтением, зато указывался вполне честный и, главное, уже купленный учебник. Варя радостно заулыбалась, утащив Сергея в больницу.
— Надо тебя проверить, меня проверить, — объяснила свое желание девочка.
— Ну, в принципе, я не возражаю, — ответил ей мальчик. — Кроме стоматологии и проктологии.
— Офицер боится стомато-ологов, — протянула смеющаяся Варвара. — Впрочем, ты прав, мы их все боимся.
— Тогда поедем лучше завтра с утра, — предложил Сергей. — Я так понял, Локхарта этого вашего не будет?
— Шалость удалась, — покивала ему девочка.
Часть 13
Платформа, разумеется, ничуть не изменилась за прошедшее время. Распрощавшись с родителями перед барьером, увешанные артефактами Варвара и Сергей ступили на магическую часть платформы, чтобы погрузиться в поезд. Их сундук и чемодан заняли свое место в кармане мальчика, так как теперь запрет на колдовство на них, как им объяснили, не распространялся. Свою «старую» палочку мальчик забыл дома, просто не вспомнив о ней, а Варя решила, что двумя можно только есть, поэтому оставила свою старую в папином сейфе. Войдя в купе и обнаружив Лаванду, глаза которой сразу загорелись, дети удобно устроились в креслах. Форма уже была на них, поэтому оставались только мантии, уложенные на багажную полку. Лаванда во время процесса усаживания и укладывания мантий только молча смотрела на эту пару такими глазами, как будто собиралась съесть их обоих.
— Какая ты молодец, Гермиона, — наконец не выдержала она. — Когда только успела? А можно на колечки посмотреть?
— Можно, — улыбнулась Варя, а Сергей просто кивнул, протянув руку.
— Ого, — ошарашенно охнула мисс Браун, она смотрела на простые кольца и не могла поверить тому, что видела. — Предназначенные… Ничего ж себе… Тогда все понятно.
— А нам рассказать? — Варя оперлась на немедленно обнявшего ее мальчика.
— Значит, слушайте, — Лаванда, казалось, была готова облизнуться. — Летом вдруг началась эта истерия, что избранный — фальшивый, но быстро прекратилась, при этом известная скандалистка Скитер, по слухам, оказалась в Мунго, в отделении для безнадежных. Потом начали продвигать Лонгботтома, а о вас вообще забыли. Это было очень странно, но раз вы Предназначенные, то понятно, ведь вас сама магия защищает. А расскажете?
— Расскажем, — кивнула миссис Поттер, как ее теперь называли. — Весь год нас тянуло друг к другу, как будто чары какие после тролля спали, но мы не могли признаться в этом друг другу, понимаешь?
— Ага, — глядя на них огромными глазами, выдохнула любопытная девочка.
— А летом случайно встретились, — продолжила Варя свой рассказ, — и что-то случилось. Мы даже сами не поняли, что. Вот и все…
— Воля магии, — благоговейно прошептала мисс Браун. — Я за вас так рада! Так рада! А вы знаете, что вам теперь положены отдельные покои?
— Впервые слышим, — честно ответил Сергей. — Они нам просто так положены или кошку просить придется?
— Не знаю, — Лаванда пожала плечами. — Таких, как вы, уже лет триста не было…
— Ясно-понятно, — протянул мальчик. — Хм… А это что такое? — показал он пальцем в окно.
За окном, совершая непонятные эволюции, отдаленно похожие на противозенитный маневр, летел автомобиль годов пятидесятых-шестидесятых, в котором находились двое детей, один из которых пытался не сорваться с дверцы вниз. Некоторое время все трое наблюдали за пролетавшим мимо автомобилем, причем Лаванда смотрела на это, приоткрыв рот.
— Судя по всему, Уизли с новым Избранным на поезд опоздали, — меланхолично заметила Варвара, что-то припомнив.
— А Статут же… Как же… — пораженно проговорила мисс Браун.
— Избранный же, — с той же интонацией ответила ей девочка Варя. — Так что проглотят и не заметят.
— Чудны дела твои… — проговорил Сергей. — А, может, пока потрапезничаем?
— Очень хорошая мысль! — поддержала идею миссис Поттер. — Лаванда, ты моя лучшая подруга, и поэтому ты с нами, — проинформировала она почему-то смутившуюся девочку.
Лаванда видела, как изменилось отношение Гарри к Гермионе, насколько они близки, и по-хорошему завидовала им. Но вот то, что произошло потом, заставило девочку смутиться, потому что ее, фактически, приняли в семью, показав чуть ли не запредельное для магического мира доверие. Это было волшебно, потому что обычно не встречалось.
— Ой! Я забыла! — всполошилась мисс Браун. — Про Локхарта не рассказала!
— А что с Локхартом было? — спросил сервирующий столик Сергей.
— Ну сначала его книги учебниками назвали, а потом пришел иск чуть ли не из Международной Конфедерации, — рассказала Лаванда, поблагодарив за устроившееся у нее в тарелке незнакомое, но так завлекательно пахнущее, что устоять было невозможно, кушанье. — Начался скандал, оказалось, что все его подвиги — это ложь, он то ли воспоминания крал, то ли у героев память стирал, я так и не поняла, — призналась девочка. — Все его имущество продали, оплатив штраф и иск какой-то, а сам Локхарт чуть ли не в белье отправился в Азкабан.
— Хорошо потанцевали, — непонятно для Лаванды высказался Сергей. — Значит, хотя бы уроки будут адекватными.
***
То, что вобла, которая МакГонагалл, попытается ее оскорбить, Варя знала. Такой уж была эта женщина — равнодушной, сухой, временами очень злой безо всякой на то причины. Поэтому девочка готовила себя морально к обидным, возможно злым словам. Правда, при этом Варвара не представляла реакции Сергея, готового убить кого угодно за нее. Понадеявшись, что пронесет, Варя с мальчиком уселись за стол. Настроения были самые разные — от зависти до злобности, но, в основном, их с Сергеем поздравляли, достаточно искренне улыбаясь.
Подняв голову, Варвара оглядела стол преподавателей. Странно выглядел профессор Снейп — он будто улыбался кончиками губ, чего, конечно, не могло быть по определению этого профессора, но девочка улыбнулась ему, на что тот наклонил голову в приветствии. Далее сидел незнакомый мужчина в бордовой, принятой у местных полицейских, мантии, зло сверкала глазами МакГонагалл, которую профессором называть совсем не хотелось, и наконец Дамблдор, тщательно спрятавший злость на дне фальшиво-добрых глаз. Артефакты ментальной защиты предупреждающе нагрелись, поэтому Варя перевела взгляд в зал.
Через некоторое время показались будущие первачки, рядом с которыми, будто по мановению волшебной палочки, оказалась МакГонагалл, одним своим видом запугивая детей. Найдя глазами рыжую бледную девочку, Варя покачала головой, видимо, паразит уже начал есть ребенка, что было, конечно же, очень и очень плохо, но вмешаться прямо сейчас девочка не могла, потому что это бы ни к чему не привело, кроме предупреждения врага. Другом Дамблдор им с Сережей точно не был, а кто не друг, тот понятно кто. Вот рядом с рыжей оказалась беленькая с глазами чуть навыкате девочка. Из ее глаз смотрела такая боль, что Варе захотелось всхлипнуть. С трудом удержав себя в руках, она отмечала чрезмерно длинные пальцы, переразгиб суставов ног, уже понимая, что видит. Девочка, которая должны была быть Луной или Полумной Лавгуд, держала руки так, как будто баюкала лучезапястные, что тоже было достаточно характерным признаком, поэтому, толкнув Сергея, доктор Варя показала ему на девочку.
— Руки баюкает, — мгновенно определил мальчик. — И стоит плохо… Погоди-ка… Посттравматика, да?
— У нее мама погибла на ее глазах, — объяснила Варвара. — Но, кроме этого, арахнодактилия, переразгиб в коленном, ну и руки, да…
— То есть? — по-снейповски приподнял бровь Сергей.
— СЭД, — коротко объяснила девочка, увидев понимание на лице возлюбленного.
— Бандажи нужны, — задумчиво проговорил мальчик. — Попробуем странсфигурировать?
— У нас есть, только налезут ли… — с сомнением сказала Варя, ласково глядя на усевшуюся на табурет Полумну. Беленькая девочка была как будто не здесь, она или думала о чем-то своем, или была настолько погружена в свое горе, что не ощущала ничего вокруг.